– Наверху есть великолепные комнаты, – говорила Роза Марш, возбужденная явно высоким положением нежданных гостей, приглашая их в дом. – Не обращайте внимания, это просто пивная, здесь собираются только простолюдины.

Казалось, они обратили внимание только на домашний уют этой пивной, поскольку их мысли были заняты гораздо более важными вещами.

– Нам понадобятся все ваши комнаты, – сказали они.

– С вами путешествует большая компания, господа? – спросила Роза с явным удовольствием, сделав Танзи знак забрать одежду гостей в то время, как ее муж велел Джоду позаботиться о лошадях.

– С нами армия, – ответил тот, кто был постарше. – Они должны войти через Северные ворота, наверное, как раз сейчас и входят. Кричли, возвращайся и покажи дорогу Его Величеству.

Младший всадник, не успевший спешиться, развернул коня и помчался галопом вдоль улицы. Танзи, все еще держа на руках одежду гостей, стояла, как вкопанная, боясь пошевелиться. Ее отец, закрыв дверь, окинул всех торжествующим взглядом.

– Армия короля! – воскликнул он с гордостью. Лицо сэра Джона Хангерфорда, хоть он и выглядел очень усталым, выражало ту же гордость.

– Наши люди проделали путь из Ноттингема за один день, у них был только один привал.

– Точно так же прошли и мы в свое время, когда он был еще герцогом Глостером, – сказал Роберт Марш, вынимая бутылку отборного вина.

Танзи подвинула сэру Джону кресло с высокой спинкой, и он, поблагодарив девушку, опустился в него, держа в руке бокал искристого бордо.

– Значит, и вы, мой гостеприимный хозяин, тоже служили под его началом?

– И буду служить ему всей душой, пока Его Величество находится под моей крышей, – торжественно произнес Марш, уверенный, что визит короля принесет его постоялому двору немалую славу.

Глава 2

Сюда едет сам король, – шептала на кухне Дилли, бледная от страха. Девочка была близка к обмороку.

– Я должна приготовить лучшую постель, – суетилась в гостиной Роза, раскрасневшаяся от спешки и нетерпения. – Танзи, принеси подушки на лебяжьем пуху и новые льняные простыни.

Танзи уже была на полпути к лестнице, когда сэр Джон Хангерфорд остановил ее.

– Не надо, дитя мое, – мягко сказал он, – Его Величество никогда не путешествует без своей собственной постели. Хозяин, ведь вы должны это помнить, а?

– Да, конечно, помню, – ответил Марш. – Деревянная разборная кровать, которую перевозят в специальном фургоне под присмотром самых преданных королю людей…

– Которые и принесут ее сюда, и соберут в считанные минуты, мадам.

– Я надеюсь, что они смогут отодвинуть большую кровать под балдахином, которая там стоит. Наша комната достаточно велика, и в ней хватит места для обеих постелей, сэр.

– Конечно, они сделают все, что нужно. Их обычно посылают вперед, чтобы они все подготовили. Мне даже кажется, что они уже здесь – я слышу скрип колес.

Вся улица – впрочем, не только улица, но и весь город – в одно мгновение заполнились вооруженными людьми. Всюду слышалось клацанье подков, тяжелые шаги людей и громкие слова приказов сливались в общий гул. В каждом окне торчала чья-нибудь голова, люди переговаривались и перекрикивались между собой, свесившись из своих окон, и казалось, что все карнизы облеплены головами. Юноши толпились на ступенях лестерского собора. Все хозяйки – кто спеша продемонстрировать лояльность, кто в надежде заработать – готовились в своих домах к приему гостей. Постоялые дворы, которым уже давно было пора закрываться, вновь ожили, и в них загорелся свет.

Однако Танзи почти ничего этого не видела. Бегая из комнаты в комнату с кипами постельного белья, стараясь успокоить Дилли, у которой все валилось из рук, обещая растерянной и взволнованной поварихе непременно побывать в понедельник на базаре и пополнить запас продуктов, увертываясь от взмокших носильщиков, которые, ругаясь, таскали наверх тяжелые грузы – королевскую кровать и багаж его спутников, она участвовала в событии, переполошившем весь город, только как член собственной семьи, устраивая гостей на ночь, хотя и находилась в самом центре этого события.

Миссис Марш, деятельная и энергичная, когда этого требовали обстоятельства, командовала внизу и помогала своему перепуганному мужу принимать высоких гостей. Рыжеволосая Роза теперь до конца своих дней будет вспоминать, как она подавала вино королю Англии. Задержавшись на одном из балконов, выходивших во двор, Танзи с восхищением смотрела, как ее мачеха сопровождала лордов и герцогов, поднимавшихся по наружной лестнице в отведенные им комнаты. Но сама она в тот вечер увидела короля Ричарда только мельком.

Внутренний двор являл собой необыкновенно красочное зрелище, он был заполнен верховыми лошадями, украшенными богатыми седлами и чепраками, которые вошли со стороны Хай стрит, и вьючными лошадями, которых привели через боковые ворота, выходящие на Уайт Бор Лейн. Танзи крикнула вниз Джоду, чтобы он приготовил место для королевской белой лошади в стойле ее пони. В этот момент кто-то дернул ее за рукав – это была Дилли, которая прошептала:

– Пошли быстрее, посмотрим. – И, необыкновенно возбужденная, потащила Танзи в большую комнату, где носильщики устанавливали королевскую кровать, напоминавшую по виду большую деревянную коробку, над которой легкие дубовые пилястры, украшенные изящной резьбой, держали легкий полог. Изголовье лежало на полу, а когда его быстро и ловко поставили на место, Танзи увидела, что оно украшено разноцветным узором с золотыми лилиями. Из деревянной коробки, которая вместе с лежащим на ней матрацем, собственно, и служила кроватью, были извлечены постельное белье и халат короля. Все было проделано быстро и уверенно, и не было никакого сомнения в том, что каждый участник этого действа прекрасно знает свои обязанности и уже неоднократно их исполнял.

– Король всегда с ней путешествует? – спросила Дилли, которая не могла оторвать глаз от богатой росписи у изголовья.

– Всегда. Если, конечно, нет войны. Тогда он, как и все мы, живет в шатре, – ответил ей один из носильщиков. – Его Величество очень плохо спит даже на этой постели, а уж на других и подавно.

– Она такая огромная!

– Но с ней очень легко управляться. И ее перевозят в специальном фургоне, – уточнил носильщик, которого позабавило искреннее восхищение девочки. – Видели бы вы его постель в Вестминстере!

Вдруг послышались шаги и голоса, и носильщик вместе со своими помощниками поспешили туда, сделав Дилли знак следовать за ними.

Внизу кто-то говорил о том, что у Роберта Марша не оказалось места для лорда Стэнли и его спутников.

– А почему он не хочет расположиться в замке? – спросил другой голос.

– Он очень недоволен тем, что здесь не оказалось графа Лестера.

– Пусть тогда идет в этот постоялый двор напротив. Кажется, он называется «Золотая Корона», – ответил мягкий, спокойный голос, и интонации не оставляли сомнения в том, что говорящего очень мало заботит, где и как разместятся лорд Стэнли и его люди.

Затем тот же мягкий голос значительно тише, видимо обращаясь к кому-то, стоящему рядом, добавил:

– Если он вообще появится. Поскольку Томас Стэнли женат на матери Тюдора, я не стал бы, Фрэнсис, слишком доверять ему. Какое имеет значение то, что они живут отдельно друг от друга?

Не обращая внимания на голоса, доносившиеся снизу, Танзи, которая очень любила красивые вещи, стояла возле королевской кровати и, держась за легкие опоры и слегка подавшись вперед, рассматривала резьбу, украшавшую две маленькие золотые панели над подушками. Насколько она могла понять, на панелях были изображены арка, может быть, даже триумфальная, и какой-то большой надгробный памятник. Она очень хотела, чтобы кто-нибудь объяснил ей, что означают эти изображения и, поглощенная своими мыслями, не заметила, как в комнату вошли двое мужчин.

– Эта искусная резьба изображает библейский сюжет, погребение Христа, – сказал тот же мягкий, спокойный голос, который она уже слышала раньше. Но на этот раз он звучал совсем рядом с ней.

Танзи обернулась. Голос принадлежал худощавому мужчине среднего роста с тонким лицом и умными глазами. Он был одет в черный бархат, и на плечах лежала тяжелая золотая цепь. Черный берет с украшением из драгоценных камней подчеркивал его каштановые прямые волосы. Казалось, что человек этот очень добр и окружающим легко с ним.

– А откуда же люди узнали, что дело было именно так, как здесь изображено?

– Один из рыцарей-крестоносцев, который возвращался из Иерусалима, рассказал об этом моему прапрадеду, который сам всегда очень хотел побывать там.

Прежде, чем Танзи успела поблагодарить своего собеседника, в комнату вбежал забрызганный грязью гонец и передал ему письмо, почтенно преклонив колено. И только тут Танзи заметила, что по обе стороны двери стоят вооруженные люди, на лицах которых было написано удивление и недоумение, и она внезапно поняла, что человек, которого она расспрашивала, – король. Сердце у нее забилось, и несмотря на совершенно неподходящий туалет, она присела в реверансе, который, по ее представлениям, соответствовал придворному этикету. Однако король уже забыл о ее существовании. Выхватив из ножен кинжал, висевший у него на поясе, он поспешно разрезал ленту и начал читать донесение, которое, видимо, очень ждал.

– Наши предположения оправдались, Фрэнсис, – сказал он. – Генрих Тюдор движется к Лондону по Старой Римской Дороге.

– Вот что значит иметь военный опыт и хороших шпионов, – рассмеялся Фрэнсис Лоуэлл, красивый молодой человек, стоявший рядом с королем. – А Норфолк был уверен, что он пойдет по прямой, на юг, через Глостер.

– Не имеет значения, по какой дороге движется этот коварный Тюдор, он будет в Лестере через пару дней, – заметил герцог Норфолк.

– Нам не нужно устраивать битву в Лестере. Завтра же мы выступим на запад и встретим его по дороге сюда, – решительно сказал Ричард Плантагенет. – Если уж нам не избежать сражения, найдите большое открытое поле.