Должно быть, они ехали уже около часа, когда леди Тетфорд сказала:

— Ты не спросила меня, куда мы едем.

— Нет? — ответила Сабина. — Как невежливо с моей стороны не спросить это.

— Отнюдь, — ответила леди Тетфорд. — Недостаток любопытства — это да, но это так несвойственно тебе.

— Простите меня, — извинилась Сабина.

На самом деле, я думаю, ты заинтересуешься, когда мы приедем, — сказала леди Тетфорд. — Потому что сегодня тебе предстоит встретиться с весьма выдающейся личностью и большой моей подругой. Принцесса Ракоци тридцать лет назад была одной из самых потрясающих красавиц в Европе. Теперь она постарела и не всегда в добром здравии, но она все еще прекрасна и все еще обладает обаянием, против которого невозможно устоять.

Сабина что-то пробормотала в ответ. Она была не очень-то заинтересована в принцессе, с которой должна была встретиться. Интересно, будет ли она когда-нибудь вообще в чем-нибудь заинтересована, покажется ли ей что-нибудь веселым, чудесным и волнующим, или же эта ужасная, замерзшая неподвижность внутри ее груди помешает ей не только наслаждаться вещами, но и счесть их безвкусными? Возможно, даже Артур никак не заденет ее и ей будет все

равно, что он делает и что говорит. Возможно, ей даже не придется шарахаться от прикосновений его рук.

— Принцессе принадлежит замок в горах, — продолжала леди Тетфорд. — Ей нравится тамошний климат, поэтому она и проводит многие месяцы в году в той части света. И разумеется, у нее множество друзей.

— Да, конечно, — пролепетала Сабина, так как сочла, что должна что-то да сказать в ответ.

Леди Тетфорд вздохнула и погрузилась в молчание. Уже почти стемнело, но Сабина мельком увидела башни, вырисовывающиеся на фоне неба, ров, который окружал некогда обнесенный стеной замок, сады, разбитые красивым геометрическим узором, и мост, через который они проехали в огромный двор.

Слуги бросились открывать дверцы, и на ступенях расстелили ковер, по которому они прошли через огромные готические двери в залу с колоннами. Служанки провели их в туалетную комнату, где в камине пылал огонь, на стенах висели зеркала, а в углу стоял туалетный столик, пестревший множеством золотых расчесок и гребней с драгоценными камнями.

Сабина даже не удосужилась взглянуть на все это великолепие. Она безучастно стояла в ожидании, пока служанки снимут с нее накидку. Кто-то расправил оборки ее платья, кто-то ловкими пальцами поправил ее прическу. Она мельком увидела блеск звезд на шее, легкий румянец на своих белых щеках и огромные темные глаза, которые даже ей показались полными боли.

— Ты выглядишь очаровательно, дорогая, пойдем же, — позвала ее леди Тетфорд и направилась в главную залу.

Сабина последовала за ней. Слуги в ливреях и напудренных париках провели их по коридору, увешанному картинами в дорогих рамках. В конце коридора были высокие двойные двери, их распахнули, и Сабина увидела перед собой громадную гостиную, наполненную людьми.

Краешком глаза она заметила канделябры с сотнями горящих свечей, огромные букеты цветов, источающих опьяняющий, экзотический аромат, который, казалось, наполнил всю залу. А потом она увидела, что голову каждой из присутствующих здесь женщин венчала диадема, парадные формы и вечерние костюмы мужчин украшали ордена и награды.

От всего этого блеска и сверкания у Сабины зарябило в глазах. Она покорно ступила следом за леди Тетфорд на мягкий ковер, и они направились туда, где в конце залы стояла женщина, явно ожидая их.

Одежда дамы отличалась изысканностью и роскошью, а ее седые волосы, высоко подобранные над выпуклым лбом, венчала корона из бриллиантов и жемчужин. Те же драгоценности ниспадали тяжелым каскадом с ее шеи до самой талии.

Не успела леди Тетфорд подойти, как женщина вскрикнула от радости и протянула к ней руки.

— Мои дорогие, дорогие друзья, — сказала она нежным, мелодичным голосом. — Это для меня поистине счастливый день.

Она поцеловала леди Тетфорд и вопросительно повернулась к Сабине.

— Это Сабина, принцесса, — как-то по-домашнему просто сказала леди Тетфорд.

Сабина сделала глубокий реверанс. Принцесса протянула руку и так пристально взглянула на нее, что девушка даже удивилась.

— Я так рада познакомиться с вами, Сабина, — нежно произнесла принцесса. Она замолчала, не выпуская руку Сабины, а потом с улыбкой прибавила: — Я думаю, вы уже знакомы с моим сыном Микелем.

Сабина автоматически подняла глаза. Кто-то стоял рядом с принцессой в белой форме с голубой лентой, перекинутой через плечо. Он не говорил, не двигался, но Сабина оцепенела, не в силах отвести от него широко раскрытых глаз. Ее губы приоткрылись.

Это был он. В мире не могло быть двух разных людей, столь похожих друг на друга. Да и как могла она ошибиться в выражении его глаз, изгибе его губ?

Все вокруг завертелось у нее перед глазами, земля ; ушла из-под ног. Лед в ее сердце растаял, и к ней снова вернулась жизнь. Она, должно быть, выглядела так, что J сейчас упадет в обморок, так как обе ее руки вдруг оказались в его. Она прильнула к ним, черпая в них силу и утешение, которые накануне испытала в своем сне.

— О, любовь моя, разве я не говорил тебе, чтобы ты ! мне доверяла? — спросил он.

— Это… правда… это не сон, что ты… здесь? — пробормотала она запинаясь.

— Тот же вопрос я задавал и себе, когда ты приехала ко мне прошлой ночью, — нежно сказал он.

На большее не было времени. Принцесса повернулась к нему, чтобы что-то сказать. Сабина взяла его под руку, и он повел ее на середину комнаты. Стоявшие по сторонам гости делали реверансы, когда они проходили } мимо, а затем вереницей двигались за ними следом. Молча и торжественно шли они по просторным коридорам замка, где через каждую дюжину ярдов стояли лакеи, держа зажженные свечи в позолоченных подсвечниках.

Сабина не спрашивала и даже не думала о том, куда они шли. Она лишь знала, что все ее тело ликовало от того, что он был рядом, что ее рука была в его руке, что его пальцы касались ее. Наконец до нее донеслись низкие звуки органа и высокие сладкие голоса хора мальчиков.

Она увидела перед собой распахнутые настежь двери высокой капеллы и поняла, куда они идут и почему гости следуют за ними. Воздух наполнился едким запахом ладана, высокие тонкие свечи осветили позолоченную запрестольную перегородку за алтарем. Священник в своем одеянии уже ждал, и перед ним лежали две белые атласные подушечки.

Медленно шли они бок о бок к ступеням перед алтарем. Высокие голоса хора эхом звенели под куполом Гости расселись на места позади них, и, когда на собравшееся общество опустилось безмолвие, служба началась и второй раз в своей жизни Сабина услышала имя мужчины, которого она любила, мужчины, за которого она уже вышла замуж однажды, но по цыганским законам.

— Я, Сабина, беру тебя, Микель, в мужья. В счастье и в горе, в богатстве и бедности, в болезни и здравии… слышала она свой голос, который повторял эти прекрасные слова.

А когда он надел ей на палец золотое кольцо, она по чувствовала, как на ее запястье запульсировал маленький красный шрам. После этого столько всего произошло, что она едва помнила, в какой последовательности события сменяли друг друга.

Она знала, что принцесса поцеловала ее и произнесла добрые и милые слова; что леди Тетфорд сказала ей, что все понимает и что рада ее счастью.

— Микель пришел ко мне сегодня утром, — сказала она. — Я знала его еще ребенком, и я уверена, как и он. что вы созданы друг для друга.

Затем был большой банкет, на котором молодым предложили множество необычных и прекрасных блюд. Пили за здоровье, один за другим произносили тосты знатные гости, увенчанные титулами и наградами. Если бы не чувство, что Микель был рядом, если бы он то и дело не наклонялся к ней, чтобы прошептать нежные, волнующие слова на ушко, Сабина решила бы, что все это плод ее воображения.

Неужели это правда, неужели она не спит?.. Но стоило ему прикоснуться к ней или произнести слова, которые были слышны только ей, как все сомнения рассеивались, сердце подпрыгивало в груди, а по телу пробегала радостная дрожь.

Когда пир закончился, гости перешли в огромную белую с золотом бальную залу, где цыганский оркестр Е играл веселые, неистовые мелодии, которые заставляли , даже самых степенных кружиться в вихре танца.

Принц вывел Сабину на площадку, положил ей руку на талию и закружил, как в ту ночь во дворце, когда цыган осмелился попросить ее станцевать с ним. Они не разговаривали — в словах не было нужды.

С каждой секундой, проведенной с ним, сердце Сабины все больше наполнялось ликованием. Она и в самых дерзких мыслях не могла допустить, что такое чудо возможно — вот она снова танцует с ним, чувствует его руку в своей, они так близки, его глаза смотрят в ее лицо.

Продолжая танцевать, Микель вывел Сабину из бальной залы в другую комнату, к маленькой лестнице. Когда они наконец остановились, он прижал ее к груди и, взглянув на нее с улыбкой, которая заставила ее сердце перевернуться, сказал:

— Я думаю, желание моей души, отсюда мы и убежим. Он повел ее вверх по лестнице. На площадке была дверь, он открыл ее, и они очутились в комнате с высоким потолком. В камине пылал огонь, и его свет освещал огромную кровать на четырех резных серебряных столбиках с пологом из бирюзового атласа. А венчали полог веера из страусиных перьев, в ногах лежало покрывало из белого горностая с каймой из соболя.

Когда ее глаза привыкли к полутьме и взметающимся вверх языкам пламени в камине, Сабина увидела, что ее собственные вещи лежали тут же. Ее ночная рубашка и пеньюар были аккуратно сложены на стуле у огня, а тапочки из бархата и лебяжьего пуха, которые подарила ей леди Тетфорд не далее как несколько дней назад, стояли у камина.

Но ее глаза не видели ничего, кроме мужчины, который смотрел на нее. Она подошла к камину, — на ее шее и в волосах мгновенно вспыхнули бриллианты.