Он выглядел смущенным мальчишкой, и Сабина невольно протянула руки и положила их ему на плечи.

— Мы с этим справимся, не правда ли, Гарри?

— Я не знаю, сестренка. У меня не очень-то много надежды на чудо…

— Ступай и приведи мне лошадь, — приказала Сабина. — И держи пальцы скрещенными.

Она поцеловала его и повернулась к двери.

— Никому ни слова, — прошептала она. — Никто не должен об этом знать!

— Да уж наверное! — воскликнул Гарри. — Бог знает что может вообразить этот тип, за которого ты собираешься замуж!

— Разумеется же, Артур не должен ничего знать! — Сабина вздрогнула при одной только мысли об этом, но тут же, храбрясь, вздернула подбородок. — Мы будем верить в чудо до последнего, Гарри. Это слабая надежда, но есть… кое-кто, кто, возможно, может… спасти тебя! Во всяком случае, я в это верю!

Глава 9

Сабина шла по балкону на цыпочках, держась в тени, чтобы ее никто не заметил. Вдруг слуги не спят или, что еще хуже, леди Тетфорд стоит у окна. Она добралась до узкой деревянной лестницы и начала спускаться — юбка для верховой езды мешала ей делать это достаточно проворно.

Амазонка, которую ей купила леди Тетфорд в Париже, выглядела бы странной на английской охоте. Костюм для верховой езды, какие носили французские модницы, чрезвычайно ей шел. Однако одевалась она с большой поспешностью и даже не взглянула на себя в зеркало. Быстро проскользнув в мягкую, украшенную кружевом блузу и ловко скроенный бархатный жакет, который выгодно подчеркнул ее осиную талию, она надела треуголку с длинным пером. Нависая над полями, оно слегка задевало ее по щеке и затеняло часть лица.

Взяв пару перчаток для верховой езды, Сабина оглядела комнату, чтобы убедиться в том, что ничего не забыто, и задула свечи. Спустившись по лестнице, она вспомнила, что у нее нет хлыста, но понадеялась, что Гарри приведет ей такую норовистую лошадь, что он ей и не понадобится.

За несколько секунд она пробралась через залитый лунным светом сад, сбежала вниз по каменным ступеням и добежала по тропинке, петляющей между сладко пахнущих цветочных клумб, до высокой стены, которая ограждала сад виллы. Здесь было намного темнее: кроны огромных кипарисов и оливковых деревьев заслоняли собой лунный свет.

Сабина замедлила шаг. Подойдя к стене вплотную, она огляделась в поисках опоры для ног и, обнаружив выступающий камень, подтянулась и заглянула через ее край. В первое мгновение ей показалось, что там никого нет, но потом она увидела Гарри, который ждал ее чуть ближе к дороге. С ним была лошадь: конюх держал ее под уздцы.

— Гарри!

Сабина позвала его, но так тихо, что он не услышал Тогда она протяжно свистнул. Так они свистели в детстве, чтобы привлечь внимание друг друга.

Гарри торопливо подбежал к ней:

— Это ты, Сабина?

— Да, я здесь. Но как перелезть через стену?

— Забирайся наверх, — приказал Гарри. — А потом прыгай — я тебя поймаю.

— Это не так-то просто, — возразила Сабина. Предположение брата, что она может запрыгнуть на стену так же легко, как она это делала, когда была маленькой девочкой, и польстило ей, и слегка раздосадовало. Тогда ей не мешали длинные юбки и элегантны! костюмы, которые отнюдь не предусматривали атлетических упражнений.

Однако она не собиралась рассказывать Гарри о своих затруднениях, это было слишком опасно. Наконец ей удалось взобраться на стену, хотя она отчетливо и не без страха слышала, как швы на ее костюме подозрительно затрещали.

— Ну наконец-то! — воскликнул Гарри. — Я был уверен, что у тебя получится. Теперь прыгай.

— И не подумаю, — ответила Сабина. — Ты меня либо не поймаешь, либо мы оба приземлимся в пыль. Подойди поближе и осторожно спусти меня вниз.

Гарри ничего не оставалось, как выполнить приказ. Он крепко обхватил ее ноги под коленями и начал постепенно опускать вниз. Наконец она очутилась на земле.

— Ну вот, — сказала Сабина и, взглянув на брата, рассмеялась. Ее лицо было красное от натуги, а глаза сверкали.

— Поднимать шум из-за такого пустяка — что-то на тебя не похоже, сестренка, — упрекнул ее Гарри. — Я видел, как ты раньше перемахивала через стены, да и я мог бы без труда тебя поймать, ты ведь легкая, словно перышко.

— Я здесь, и это главное, — перебила его Сабина. — Но давай не будем тратить время на

болтовню, вдруг нас кто-то услышит. Я вижу, ты нашел мне лошадь.

— Это вполне сносное животное, — ответил Гарри. — Я с трудом раздобыл его: все остальные были не проворнее старой коровы. В конце концов, мне пришлось назвать владельцу конюшни твое имя. Иначе он отказывался доверить мне приличного скакуна.

Сабина вздохнула:

— О, Гарри. Я и забыла, что тебе нужно будет на кого-то сослаться, — Она пожала плечами. — Что ж, полагаю, это не важно. Раньше завтрашнего утра он не сможет сказать леди Тетфорд, что я ездила верхом, да и с чего бы ему вообще упоминать об этом?

— Мы можем заставить его поклясться хранить это в тайне, когда вернемся, — предложил Гарри. — Правда, теперь это будет звучать так подозрительно.

— Да, конечно, — согласилась Сабина.

— Да и, — продолжал Гарри, — я мало что мог бы ему сообщить. Ты не сказала мне, куда собираешься и что будешь делать. Позволь мне поехать с тобой, сестренка.

Сабина покачала головой:

— Нет, Гарри, я не могу разрешить тебе этого. Ты просто должен мне доверять и молиться, чтобы я смогла тебе помочь.

— Если ты не сможешь, мне конец.

Гарри вдруг побледнел, и Сабина невольно протянула к нему руку, словно желая защитить.

— Не думай пока об этом, — сказала она. — У меня должно получиться… должно!

Они подошли к лошади, и Сабина ее внимательно осмотрела. Она осталась довольна — прекрасное животное, хорошо обученное, а энергия просто-била из него ключом. Лошадь не стояла на месте и била копытом.

— Конюх сказал, что ее он не стал бы рекомендовать даме, — сказал Гарри. — Я полагаю, он привык к робким французским девицам и не знает, какой наездницей ты бываешь, когда гончие нашли дичь, а ты несешься вскачь, опережая остальных охотников.

Сабина улыбнулась и вздохнула:

— Ты заставляешь меня тосковать по дому, Гарри. Но, увы, охота уже на та, какой была, когда ты был с нами.

— Если бы ты только знала, как я по ней скучаю, — сказал Гарри. — Если бы только… — Он замолчал, но Сабина знала, что он собирался прибавить: «Если бы только я был в кавалерийском полку».

Там было его сердце, с лошадьми и верховой ездой, а не с морем. Но какой прок говорить об этом сейчас — да и не только сейчас, а вообще. Она мечтала, что вскоре после того, как состоится их помолвка с Артуром, она попросит его, не сможет ли он заплатить, чтобы Гарри перевели в кавалерию. Но после того, что произошло сегодня, она знала: подобная идея обречена на провал.

— Помоги мне сесть, Гарри, — приказала она. Ее голос стал резок из-за внезапно охватившего ее страха, о причине которого она не смела даже думать.

Брат покорно помог ей сесть в седло. Она тщательно расправила юбку и взяла в руки поводья.

— Где мы встретимся? — спросил он.

— Жди меня через два часа, — ответила она. — Может статься, я задержусь, но ты не волнуйся. Я точно не знаю, сколько времени это займет.

Она уже было хотела отправиться в путь, но Гарри схватился за поводья и остановил лошадь:

— Одумайся, сестренка. Разреши мне поехать с тобой. Я не должен позволять тебе поступать так. Подумай о том, что скажет на это папа.

— Я делаю это как раз для того, чтобы папа ничего не узнал, — ответила Сабина и, не дожидаясь, пока Гарри ответит ей, помчалась вверх по склону холма.

Лошадь была свежая и, хотя поначалу и не желала подчиняться, вскоре поняла, что нежные пальчики, державшие поводья, были очень умелые, и стоило им выехать за пределы города, как она побежала спокойным легким галопом.

По дороге Сабине попались несколько карет — все они были полны людей, либо ехавших в казино, либо возвращавшихся домой после своих вечерних развлечений. Сабина торопливо проносилась мимо них, по возможности стараясь отворачиваться, иначе ее могли узнать, но стоило ей миновать последнюю виллу, как дорога стала пустынной. С каждым шагом она все дальше и дальше удалялась от всяких признаков цивилизации, пока наконец вокруг не осталась одна дикая сельская местность.

С тех пор как она рассталась с Гарри, она все время ехала в гору, но, достигнув наконец дороги, идущей по верхнему карнизу, она могла позволить своей лошади пойти быстрее. Ветер с моря дул ей в лицо и играл ее волосами, выбившимися из-под головного убора.

Как приятно было снова сидеть верхом на лошади, и, если бы ее миссия не была столь серьезной, а ее исход — решающим, она получила бы от этой поездки истинное наслаждение. Она вдруг почувствовала себя свободной. Как это захватывает — мчаться одной по этой красивой сельской местности, а далеко внизу раскинулось море, в небо поднимаются высокие голые скалы. Теперь понятно, почему цыгане ненавидят несвободу стен и предпочитают спать на земле под усеянным звездами небом.

Сабина мчалась вперед и вдруг поняла, что молится. Ее губы нашептывали знакомые с детства слова, но разум читал совсем другую молитву: только бы цыганский король помог ей, только бы вернуть деньги, только бы спасти Гарри…

Она не смела думать о том, что случится, если он вдруг откажет или будет не в состоянии вернуть деньги. А мысли об Артуре и о том, что он сказал ей этим вечером, причиняли ей боль.

Выражение, появившееся на лице Гарри, когда он шел к ней через сад, все еще жило в ее воспоминаниях. Разве мог один из них снова отдаться на милость Артура?

Сабина решила, что пойдет на все, лишь бы больше не слышать слов унижения из уст своего жениха.

Только один раз за весь путь она задалась вопросом: не сумасшедшая ли она на самом деле, что пустилась одна в такой непростой путь, да и ищет помощи у человека, который был для нее чужаком. Луна зашла за облако, стало темно. Сабина натянула поводья, и лошадь пошла медленнее. Ее внезапно охватила паника, она вдруг засомневалась в том, правильно ли поступает. Конечно, должны быть и варианты, но они не приходили в голову. Она вспомнила ту первую ночь, когда цыганский король поднялся со своего места у костра и подошел к ней, испуганной девушке, прочитавшей враждебность в темных глазах танцовщицы и вопрос, который задавала ей сотня подозрительных взглядов, устремленных на нее.