Такое положение дел рано или поздно должно было кончиться. Компания Южных морей знала, что ее методам подражают другие компании, которым вообще нечего предложить своим акционерам, и решила подставить их под удар. Новость распространилась, и еще раньше, чем началось следствие и мошенничество было раскрыто, разразилась паника. Мечта испарилась. Но компания Южных морей, раскрыв мошеннические сделки других, поколебала и свою собственную надежность.

Это была хорошая торговая компания, хотя и основанная на не слишком прочном финансовом фундаменте. Когда разразилась паника, вкладчики начали забирать свои деньги, и компания рухнула. Акции день ото дня падали в цене, а их владельцы обнаружили, что исчезла не только мечта, но и их первоначальные вложения.

На фондовой бирже разыгрывались сцены, каких никто раньше не видал. Разоренные люди собирались на улицах. На первых порах они были так ошарашены, что толком не осознавали случившегося. Потом несчастные начали кричать, что стали жертвами обмана. Никто не сделал большого состояния. Доверчивые люди вместо миллионеров превратились в нищих.

Кто виноват? Правительство, король, принц, королевские любовницы, кабинет министров? Они ведь наверняка знали, что компания Южных морей вовсе не богатое предприятие, каким ее выставляли, а мыльный пузырь, и богатели за счет незнающих…

* * *

Каролина все еще глубоко переживала, что король и Уолпол перехитрили ее. Но теперь она вышла из апатии и в ужасе слушала тревожные сообщения.

Люди собирались на улицах. В любой момент могли вспыхнуть бунты. Подданные королевства, разоренные «мыльным пузырем Южных морей», как они называли теперь компанию, искали козла отпущения.

Почему бы не объявить виноватыми немцев, которых они ненавидели? Принц тоже участвовал в этом деле. Уолпол советовал ему, как играть на бирже акциями компании Южных морей, и принц выиграл огромные деньги. К нему попало то, что другие потеряли. Положение становилось угрожающим.

К Каролине в панике пришла Генриетта, чтобы сообщить: мол, говорят, королевской семье нужно срочно бежать из Англии. Еще никогда ганноверцы не были так непопулярны. Надо оставить страну, пока еще есть возможность.

– Это пройдет, – ответила Каролина.

Потом пришел Уолпол. После того, как состоялось примирение, Каролина была с ним холодна и не скрывала от него, что понимает: ее обвели вокруг пальца.

Уолпол заверял ее, что глубоко сожалеет о неудаче. Он со своей стороны делал все, что в его власти, пытаясь вернуть ей детей. Но она все равно дала ему понять, что он потерял ее расположение.

Уолпол из кожи вон вылезал, чтобы вернуть ее уважение. Он всячески показывал, как огорчает его неудовольствие принцессы, пользовался любым случаем, чтобы вновь завоевать ее хорошее отношение.

Каролина теперь видела его в другом свете. Перед ней был внешне непривлекательный мужчина, тучный, грубый. Она слышала, что он много пьет и ведет распущенный образ жизни. Но все равно она многое прощала министру. Семейная жизнь ему не удалась, они с женой жили разными интересами, жена меняла любовников, он – любовниц. Его единственная дочь была увечной, и ее страдания глубоко ранили его. Но несмотря на все это, Уолпол оставался самым блестящим политическим деятелем своего времени.

Принцесса это понимала и хотела иметь его на своей стороне. Он же знал, что она умная женщина, а ее глупый муж в один прекрасный день станет королем. Они оба уважали друг друга и сохраняли отношения, несмотря на любые возникавшие разногласия.

И вот сейчас страшное бедствие их немного сблизило. Она передала ему слухи, и он ответил, что, действительно, некоторые настроены против королевской семьи, но бежать не следует. Волнения улягутся, и он полагает, что в результате Стенхоп и его министры уйдут в отставку.

– Но, мадам, – продолжал он, и глаза у него лукаво заблестели, – вам не стоит особенно беспокоиться. Стенхопа нельзя было назвать вашим другом.

– Народ проклинает его?

– Он один из обвиняемых. Сандерленд тоже. Им придется уйти в отставку.

– И тогда? Уолпол улыбнулся.

– Вы же знаете, я предупреждал людей перед крахом. Советовал не покупать акции.

– А сами?

– Я продал все по самой высокой цене.

– Вам это не ставят в вину?

– Но при чем здесь я? Я предупреждал других, что надо продавать. А меня не слушали.

– И теперь вы сможете ускорить перестройку Хьютона?

– Да, мадам. Надеюсь, скоро иметь честь принять в Хьютоне принца и вас. Я покажу вам картины, которые собираю, и уверен, они вас очаруют.

– Но вы не уедете в Хьютон? Не уйдете в отставку?

– Сомневаюсь в этом, мадам. Очень сомневаюсь.

Уолпол, как всегда, оказался прав.

Стенхоп приехал в парламент, чтобы защитить себя, и упал на пол без сознания. На следующий день он умер. Не выдержал напряжения. Сандерленд, как и предсказывал Уолпол, тоже был вынужден уйти в отставку.

Появилась возможность, которой ждал Уолпол. Он был готов к такому повороту событий.

Сэр Роберт Уолпол стал премьер-министром.


ПЛАН ДВОЙНОЙ СВАДЬБЫ

Каролина приспособилась к новой роли. Теперь она была первой леди двора. Король не выражал неодобрения, потому что всегда восхищался ею. Ей бы еще характер его герцогини Кендальской, да если б вдобавок она не была женой его сына… Георг не скрывал от себя, что тогда он попытался бы установить с ней более теплые отношения. Но он не принадлежал к тем людям, которые любят усложнять себе жизнь. И все же ему доставляло удовольствие, что она снова находится в его дворце. Ему нравилось слушать, когда Каролина говорила по-французски или по-немецки. Он даже понимал ее английский лучше, чем речь министров-англичан. Наверно потому, что она вставляла много французских и немецких слов и говорила с жестким немецким акцентом. Да, его сноха была прекрасной женщиной, но он не забывал, что за ней нужен глаз да глаз.

Георг был вполне доволен и герцогинями Кендальской и Дарлинггонской, и другими любовницами, которых он время от времени выбирал, а потом бросал.

Опасности приходили и уходили. Дело с «мыльным пузырем Южных морей» стихло, но оно принесло Георгу Уолпола, которого король считал самым проницательным министром как в Англии, так и в Германии.

Яков за проливом – постоянная угроза и в прошлом, и в будущем. Особенно сейчас, когда он женился, и жена произвела на свет Карла Эдурда. Род Стюартов продолжился. Мальчуган вырастет и будет надоедать им. Хотя неприятности с ним, несомненно, начнутся в дни правления Георга Августа, этого дурня.

Ладно, во всяком случае, у сына-дурака есть умная жена, которая поможет ему.

Конечно, она ненавидит своего свекра. Она никогда не простит ему, что он держит Фридриха в Ганновере, а девочек под своим попечительством.

Но теперь она опять беременна. Если новорожденный выживет, король не станет ограничивать ее, пусть держит ребенка при себе. Может, это заставит ее с большей теплотой относиться к свекру.

* * *

Мэри Белленден почти не обращала внимания на происходившее, потому что ее полностью поглотили собственные заботы. Она все время думала, что случится, когда она откроет свой секрет, а рано или поздно это придется сделать. Принц по-прежнему бросал на нее похотливые взгляды, хотя недавно завел себе несколько любовниц.

Принц изменился… Все меняются.

«Мы становимся старше», – думала Мэри. И правда, она уже не та легкомысленная юная девица, какой была когда-то. Изменилась и Молли, и даже Софи.

И тут она вспомнила, что давно собиралась поговорить с Молли о Софи, которая изменилась больше остальных девушек. Совсем недавно Софи вела себя так легкомысленно, что они постоянно бранили ее. Казалось, у нее в голове нет ни одной серьезной мысли. А в последнее время она стала очень тихой. Что же у нее на уме?

Когда Мэри нашла Молли, та убирала одежду принцессы.

– Ой, я же должна помогать тебе, – воскликнула Мэри. – Я совсем забыла.

Девушка что-то пробормотала и замолчала. Это было совсем не похоже на обычную болтушку Молли.

– Что-то случилось?

– Да… что-то. Мэри, я замужем.

– Ты… Тоже!

– И ты?..

Мэри кивнула. Обе расхохотались.

– Могу догадаться, кто он, – наконец проговорила Молли. – Давно?..

– Слишком давно, чтобы держать в секрете. Я решила обвенчаться, когда принц начал особенно рьяно за мной волочиться. А кто твой муж?

– Лорд Гервей.

– Лорд Гервей! Молли! Кто бы мог подумать…

– Что у него будет жена?

Мэри замолчала. Молли и Гервей! Невероятно. Какая красивая пара, и все же… Она не могла представить Гервея в роли мужа. Но Молли выглядела счастливой.

– Я хочу уехать в наше поместье, – продолжала Молли. – Я устала от придворной жизни. А ты?

– Джон должен остаться при дворе, я тоже останусь. Он в свите принца, я в свите принцессы. Согласись, что это удобно. Интересно, Софи тоже вышла замуж? Может, поэтому она последнее время такая спокойная.

– Мы должны это узнать! – воскликнула Молли.

– Помнишь, в последнее время она встречалась с Энтони Лаутером. При первой же возможности мы у нее спросим. Во всяком случае, если мы раскроем наш секрет, ей придется признаться в своем.

Такая возможность подвернулась через несколько дней. Девушки оказались втроем в гардеробной принцессы, и Мэри начала разговор:

– Мы хотим что-то сказать тебе, Софи. Мы с Молли вышли замуж.

Софи ничего не ответила, а только понурила голову, и губы у нее задрожали. Молли и Мэри начали понимать, в чем дело.

– Это Тони Лаутер? – спросила Мэри. Софи кивнула.

– Сколько?

– Три месяца.

– Вам надо пожениться… тайно, как сделали мы.

– Но…

– Значит, он не хочет? Софи опять кивнула.

– Что мне делать? – спросила она.

– Тони Лаутер должен жениться на тебе. Это единственный ответ на твой вопрос.