– Наверно, она поймет материнские чувства и в этом случае будет на вашей стороне.

– Что вы предлагаете?

– Чтобы вы поговорили с ней… объяснили…

– Чтобы я унизилась перед королевской шлюхой?

– Он относится к герцогине как к жене. Они вместе, наверно, уже лет тридцать. Она добрая женщина…

– Вы думаете, это поможет? – с жалким видом спросила Каролина.

– Да, мадам.

* * *

И она поехала к Эрменгарде, герцогине Кендальской, и рассказала ей, как она мечтает быть вместе с детьми.

– Прошу вас, представьте себе, – говорила Каролина, – что должна испытывать мать, разлученная с тремя маленькими девочками, с которыми ей разрешено видеться только время от времени, будто они чужие.

Герцогиня плакала вместе с ней.

– Это так огорчительно, – вздохнула она.

– Кажется, король не понимает.

– Его разум занят столькими государственными делами, – сказала герцогиня.

– Если бы вы могли объяснить ему.

– Я?! – герцогиня очень встревожилась.

– Я знаю, как вы преданы друг другу.

– Но я никогда и в мыслях ничего не советую королю.

Каролина печально посмотрела на Эрменгарду и подумала: «Конечно, потому он так долго и держит тебя». Каролина напрасно унизилась перед этой женщиной.

* * *

Уолпол оказался в затруднительном положении.

Король не хотел выпускать из своего поля зрения внучек. Он обещал пойти на уступки, но внучки должны оставаться с ним.

Принцесса была в отчаянии.

– Для меня это нешуточное дело! – сказала она Уолполу. – Я не отступлю. Я буду просить, пока не верну детей.

Но примирение следовало ускорить. Уолпол дал себе слово довести начатое до победы. Его собственная репутация зависела от успеха этого дела, потому что он поклялся добиться примирения. Кроме того, ссора вызывала неодобрение за границей. Не только Уолпол, но и вся Англия нуждалась в примирении короля с сыном.

Оставалась надежда на принца. У Георга Августа были долги, примерно сто тысяч фунтов. Он сильно нуждался в деньгах. Уолпол считал, что принц охотно пойдет на примирение, если король вернет ему некоторые почести и даст денег. Король не собирался оплачивать долги сына, но Уолпол знал, как доставать деньги через компанию Южных морей. Если он сумеет достать их для принца, если сумеет добиться некоторых уступок, которых жаждет тщеславный принц, то Георг Август охотно сдаст позиции.

На детях настаивала только Каролина.

Как Уолпол и предвидел, принц пришел в восторг от возможности иметь деньги. Он хотел, чтобы у него была стража и лейб-гвардейцы, он хотел, чтобы к нему относились как к принцу Уэльскому.

Поэтому он переписал письмо, набросок которого прислал ему Уолпол, и послал королю. Теперь он ждал приема у отца, который, посоветовавшись с министрами, согласился, хоть и неохотно, принять принца.

Так что дело могло быть решено и без принцессы.

Уолпол сожалел о том, что пришлось обмануть Каролину. Он уважал принцессу и дорожил ее расположением. Но она упорно твердила, что хочет сама заботиться о своих детях, а король на это ни в какую не соглашался.

Из Сент-Джеймсского дворца пришли новости и для принца, и для принцессы. Принцу пришел от отца приказ. Впервые после ссоры король пожелал видеть сына. Принцесса получила письмо от леди Портленд, которая писала, что Анна заболела, и врачи боятся, что это оспа.

Принц прибыл в Сент-Джеймсский дворец как раз в тот момент, когда Каролина получила письмо о болезни дочери. Король принял сына, чувствуя себя довольно неловко.

Георг Август знал, что ему предстоят унизительные минуты. Уолпол ясно предупредил его: за честь иметь гвардейцев и пользоваться почестями, положенными принцу Уэльскому, придется заплатить унижением. И принц был готов к нему.

– Я пришел выразить мое огорчение по поводу того, что вызвал неудовольствие Вашего Величества, – начал он, – и от всего сердца благодарен вам за разрешение служить Вашему Величеству. Я искренне надеюсь, что за всю оставшуюся жизнь не сделаю ничего, что могло бы быть вам неприятно.

Король пробормотал, что всему виной поведение сына…

– Твое поведение… – повторил он.

Больше почти ничего сказано не было, но король дал понять, что если Георг Август готов вести себя подобающим образом, то к нему будут относиться как к принцу Уэльскому.

Когда он ушел от короля – а они провели вместе не больше пяти минут, – то отправился к детям. Анна чувствовала себя лучше и смогла встретиться с ним. Принцу объяснили, что она не так серьезно больна, как боялись.

Новость о встрече короля с сыном быстро распространилась по городу, и у дворца собрались люди, чтобы посмотреть, как принц выходит от короля. Теперь его портшез несли по улицам в сопровождении стражи и лейб-гвардейцев. Во дворец он прибыл как частное лицо, а домой возвращался как принц Уэльский.

Его встречали приветственными криками. Все устали от ссоры, которая вначале казалась таким веселым развлечением.

По дороге он встретил принцессу: она в своем портшезе направлялась во дворец навестить Анну.

Когда Каролина увидела процессию, то крикнула' своим носильщикам, чтобы они остановились. Каролина пережила несколько ужасных секунд, подумав, что принца вызвали во дворец, так как Анне стало хуже.

Она вышла из портшеза, принц тоже.

– Все хорошо, – крикнул он ей. – Мы с королем стали друзьями.

– А как Анна?..

– Я ее видел. Я видел детей! С ними все хорошо, и Анна не так больна, как думали. Теперь все хорошо, моя торогая.

Принц обнял Каролину под приветственные возгласы толпы.

* * *

На следующий день Каролина отправилась в Сент-Джеймсский дворец, чтобы помириться с королем. Ей была обещана аудиенция. Перед тем как пойти к королю, она навестила Анну, которая чувствовала себя настолько хорошо, что в присутствии матери даже расшалилась.

– Хорошие новости, моя дорогая, – сказала Каролина. – Теперь твой отец и король – друзья, и мы все снова будем вместе.

Анна вцепилась матери в руку, и ее сияющие глаза лучше слов говорили о том, как она счастлива.

Потом принцесса пошла к Амелии и Каролине, посадила малышку на колени, а Амелию обняла и прижала к себе. Она объяснила девочкам, что неприятности позади, отец и дедушка теперь – хорошие друзья, и в результате все будут жить вместе одной семьей.

– Значит, мы больше не будем похожи на приютских девочек! – обрадовалась Амелия.

Каролина нежно поцеловала их и пошла в апартаменты короля на обещанную встречу.

Георг принял ее холодно, но она и не ожидала ничего другого.

Он сказал, что, к счастью, Георг Август наконец образумился и что у него никогда бы не было с ней ссор, если бы она не поддерживала мужа.

– Уверена, что Ваше Величество ничего другого и не ожидали от хорошей жены.

– Нет, я ожидаю, что хорошая подданная подчиняется своему королю.

– Так я и поступаю во всем, что не противоречит желаниям моего мужа.

Король хмыкнул.

– Ну, теперь вы можете быть послушной нам обоим, ибо ваш муж отказался от своего плохого поведения и восстановил статус наследника престола.

– Меня радует доброе расположение Вашего Величества.

Он опять хмыкнул.

– Я хочу поговорить о детях, – продолжала Каролина. – Они любят вас, но, естественно, были бы счастливы вернуться назад к родителям.

– Все остается, как было, – король удивленно посмотрел на нее.

Каролина на мгновение онемела.

– Не понимаю, Ваше Величество.

– В этом никаких изменений не будет, – он бросил на нее угрюмый взгляд. – Мой внук и внучки остаются на моем попечении.

– Но… – начала Каролина.

Он отвернулся, но она успела заметить триумф в его глазах и мрачно, неуступчиво поджатые губы.

– Неужели Фридрих должен оставаться в Ганновере? – возмущенно заговорила она. – А девочки…

– Фридрих остается в Ганновере, – подтвердил он, – и девочки будут жить там же, где и раньше.

– Но я считала…

– Вы ошибались, – отрезал король.

Каролина заплакала, она не могла сдержать слез и плакала от отчаяния, возмущения и бесконечной печали.

Ее обманули. Принц и Уолпол провернули дело за ее спиной. Они обошлись без нее, и единственное условие, на котором она настаивала, отбросили как ненужное.

Она проиграла. Король, принц и… Уолпол перехитрили ее.


МЫЛЬНЫЙ ПУЗЫРЬ

Когда в Лондоне разразилась паника, король опять пребывал с визитом в Ганновере.

В течение всего года люди разных сословий, от аристократов до самых бедных, только и говорили, что о торговой компании Южных морей. Считалось, что в ней делают состояния за несколько дней. Фондовую биржу захлестнул такой наплыв клиентов, что пришлось вынести на улицу столы клерков, где и проводились необходимые операции. Каждый, у кого были хоть какие-то деньги, спешил вложить их в знаменитую компанию. Люди мечтали о богатстве, бредили богатством, и многие действительно богатели.

Каждый видел, как стремительно богатеют удачливые. Те, кто и думать не смел о собственном экипаже, теперь владели тремя или четырьмя. Мелкие лавочники стали миллионера-

ми. Да что там мелкие лавочники! Министры, аристократы, немка – любовница короля – и даже сам принц Уэльский собирали щедрый урожай, выращенный компанией! Не было человека, который бы не принял твердого решения разбогатеть с помощью сокровищ Южных морей. Будто лихорадка охватила всю страну – волнение сотрясало тела и умы, быстрое обогащение стало целью каждого мужчины и каждой женщины.

Акции, сегодня стоившие сто, завтра могли стоить тысячу, так велик был на них спрос.

Популярность компании Южных морей настолько выросла, что образовались и многие другие такого же рода. Какими бы абсурдными ни выглядели их планы, компании все равно создавались, и люди устремлялись в них, горя желанием отдать свои гинеи, потому что верили: через несколько недель их капиталы чудесным образом удесятерятся.