- Я не популярна, - смущенно говорю я, - Я просто...

- Согласись, - с улыбкой говорит Шери. - Они - игрушки, а ты - остров. Как обстоят дела с Люком?

Я пожимаю плечами.

- Хорошо, - говорю я, вертя красной пластиковой ложкой, торчащей из моего рта. - Настолько хорошо, насколько это может быть, учитывая то, что он находится в Париже, а я здесь, и то, что мы взяли перерыв.

Она указывает на кольцо на моем безымянном пальце:

- Но ты до сих пор его носишь.

- Что ж, - говорю, в то время, как мороженное растекается по моему лицу, - Мы все еще помолвлены. Он ведет себя, словно все в порядке.

- Оооо! - вдруг кричит Тиффани, вскакивая на свои четырехдюймовые шпильки и указывая на сумеречное небо. - Они уже начали!

Мы слышим приглушенный бум, и следующее, что я вижу - огромные гвоздики света взрываются в небе.

- Zee One Hundred, - кричит Шери. - Переключите его на Zee One Hundred! У нас отсутствует музыкальное сопровождение! - Она погружена в радио в то время как два десятка людей смотрят на нее, как будто она сошла с ума.

Секунду спустя Тиффани незаметно подходит ко мне и говорит:

- Хорошо, вот ее И.С.

Я уставилась на нее в замешательстве:

- Что?

- И.С. - говорит она, - истинная сущность? - Когда я киваю, она продолжает, - Не смотри на меня. Смотри на фейерверк. Притворись, что мы говорим о фейерверке. Ее имя - Мэй Лин, и у нее есть какая-то степень магистра в области социальной работы или что-то в этом роде. Она живет в Альфабет Сити, и она любит Бакейс — это - баскетбольная команда — и собирает старинную посуду Фиесты. А тебе, черт возьми, нет до этого никакого дела.

Я смотрю на Тиффани.

- Тифф, - говорю я, поскольку фейерверк быстро растет вдоль горизонта позади меня, - Я же сказала. Мне все равно. Я не люблю Чаза.

- Ага, точно, - говорит Тиффани с хриплым смехом и выпивает глоток шампанского. - Неважно! Если бы он женился - ты бы уже накуралесила. Просто признай это.

По Z100 звучит песня "Born to Run". Девушка Шери, Пат, говорит:

- Нет. Просто ... нет. Ты что, шутишь?

Хотя Шери говорит:

- Дорогая, это босс. Что ты собираешься делать?

- Вот что ты сделаешь, - говорит Тиффани, беря пустую чашку из-под мороженого у меня и ставя ее на соседний стол для пикника. - Пойдешь туда — Мэй Лин и Валенсия ушли, это хорошо, они пошли вниз, чтобы высушиться. Я "случайно" пролила бокал шампанского на них — и скажешь ему, что его пироги были хороши.

- Тифф, - Она продвигает меня к Чазу. Я сжимаю колени, отказываясь сдвинуться с места. - Нет. Я помолвлена. И он не …, что ты только что сказала. О браке. Помнишь?

- Боже! - Тиффани еще раз меня толкает. - Почему ты такая упрямая? Ты можешь изменить его! Я знаю все твои подруги всегда говорили, что люди не могут меняться, и в общем, это правда. Но не в этом случае. С тобой. И с ним. Поверь мне. Я знаю. Ну, Лиззи. Ты всегда помогала людям. Почему ты не хочешь позволить нам помочь тебе на этот раз?

- Потому что вы не помогаете мне, - говорю я сквозь сжатые зубы. Я немного повысила голос, потому что взрыв фейерверка и грохот Z100, играющих с крыши - это очень громко. Я замечаю, два одетых в кожаную куртку мужнины выглядят довольными.

Я поворачиваюсь к ним спиной.

- Я сказала тебе, Тиффани, я люблю Люка. Люка, а не Чаза.

Я полностью верю в то, что говорю. Для этого, мне даже удалось убедить себя, что я не провела всю вечеринку, стараясь не смотреть туда, где сидит Чаз, и не думать о том, как ему удалось получить такой темный загар в начале лета, или почему он настойчиво носит шорты цвета хаки. Это недостойно городского мужчины.

Хотя с такими мускулистыми ногами, как у него, ему, конечно, все сойдет с рук ...

- А я не думаю, что ты любишь его, - настаивает Тиффани. - И мне очень жаль, но я не думаю, что Люк любит тебя. Если бы он любил тебя, то не поехал бы во Францию или не согласился бы на твою глупую идею о перерыве, но он сделал это. Я думаю, вы оба просто боитесь признать, между вами все уже давно прошло. Этим летом ты можешь делать все, что тебе заблагорассудиться, ищи свой путь. Поверь мне, Лиззи, я знаю, что такое настоящая любовь, и я вижу ее стоящей там, около гребаного холодильника с пивом в бейсболке. А теперь иди ... к... нему ...

Тиффани пихает меня с удивительной для такого худого человека силой — ей действительно это удается — и я спотыкаюсь об шнуровку своих туфель на платформе… а заканчивается это тем, что я практически падаю в холодильник с пивом. И я действительно упала бы туда, если бы Чаз не дотянулся и схватил бы мою руку.

- Эй, - говорит он, глядя заинтересованно. - Ты в порядке?

- Да, - говорю я, становясь красной как свекла . - Я в порядке. Тиффани хотела, чтобы я тебе сказала, что, гм. Ей понравились твои пироги.

Чаз смотрит на меня, из-за темных бровей.

- О, - говорит он. - Ну, это хорошо.

- Да, - говорю я, пытаясь восстановить душевное равновесие. - Мне тоже они понравились. Хорошие ... пироги. Оба .

Я спрашиваю себя. Я действительно самый глупый человек на планете? Или только иногда чувствую себя такой?

- Великолепно, - говорит Чаз . - Итак. Как проходит перерыв?

- Перерыв? - неубедительно удивляюсь я.

- Да, - говорит Чаз, - Перерыв твой и Люка .

- О, перерыв!- За головой Чаза взрывается фейерверки разных удивительных форм, например, яблоки или целующиеся губы. А он даже не смотрит. Его взгляд прикован к моему лицу. Которое, как я надеюсь, уже не горит так ярко как огни на горизонте позади него. - Хмм. Прекрасно, как я полагаю. Люку действительно нравится там. Он очень много работает. Но он знал, что его ждет.

- Хорошо - сказал Чаз, подняв пиво и делая глоток. - Он всегда все просчитывал.

- Да, - говорю я . - Ну, он просто делает это, чтобы помочь своему дяде.

- Да, - говорит Чаз . - Правильно.

Я резко посмотрела на него .

- Что ты хочешь этим сказать?

- Что я хочу этим сказать? - обороняясь переспрашивает он. - Это ничего не значит. Я просто сказал, что ты права.

- Это прозвучало с сарказмом, - сказала я .

- Ну, а это не было сарказмом, - говорит он.

- Ты думаешь, что он отчаянно нуждался в любом оправдании, какое только мог получить, - говорю я, мои мысли стали ясными, как прозрачная океанская волна, - чтобы уехать из города и убежать от меня. Поскольку я душу его.

О Боже мой. Это происходит снова. Я имею ввиду, мой рот. Говорит без меня. О чем я говорю? Ведь, я знаю, конечно … это - то, из за чего я не сплю ночами — когда я должна была уже заснуть, уставшая перешивать швы весь день с Сильвией и Марисолью — я волнуюсь об этом.

Но почему из всех людей, я говорю это именно Чазу?

Чаз кажется задается тем же вопросом.

- Как много вина, ты выпила? - спрашивает Чаз , смеясь, с недоверием.

- Нисколько! - сказала я. Удивительно, но это правда. Кроме того, мне жаль, что я не замолчала. Но мой рот говорит без меня, как обычно. - И ты не прав. Я не душила его совсем. Если и есть какая-нибудь проблема, так это то что, я не обращаю на него достаточного внимания. И кроме того я могу оспорить те слова, которые ты мне сказал в тот день.

- Какой день? - спрашивает Чаз , выглядя более смущенным, чем когда-либо.

-День, когда я сказала тебе, что он сделал мне предложение. Ты сказал, что он сделал предложение только потому, что он боится оставаться один, и предпочитает, быть с девушкой которую он знает, и что это не лучший выход для него.

Замолчи.Хватит.Лиззи

Чаз мигает глядя на меня.

- Ну ... Я все еще думаю, что это правда.

- Но у тебя не могут быть оба эти варианта!. На расстоянии, фейерверк меняется в еще более быстрой последовательности, чем раньше. Бум. Бум. Бум. Каждый взрыв кажется рассчитан, на мое сердцебиение а не песню Бон Жови, которая играет из радио рядом с нами. Я стою так близко к Чазу, что могу видеть, как его грудь поднимается и опускается, в то же самом ритме, через вырез его поло с короткими рукавами. Трудно, не положить руки на его грудь, чтобы проверить бьется ли его сердце так же как и мое.

Боже, что со мной не так?

- Или я душу его, или он боится быть без меня, - выбалтываю я вместо этого. - Какой вариант правильный?

- Ты сейчас абсолютно безумна, - говорит Чаз мне, все еще немного смеясь. - Ты знаешь это, не так ли?

Правда, я действительно знаю это. Но знание этого не помогает.

- Ты - его лучший друг, - напоминаю я. - Ты знал его дольше, чем я . И у тебя, кажется, есть очень много мыслей о наших отношениях. Или по крайней мере, ты так думаешь. Я понимаю, что мы не говорили об этом некоторое время, потому что ты был занят Валенсией, но мне кажется, что у тебя должны быть какие то мысли об этом вопросе. Вперед. Я хочу услышать их.

- Не сейчас, - говорит Чаз, смотря вниз на меня с усмешкой, которую я могу только назвать наводящей на размышления. - Слишком много людей вокруг. Почему бы тебе не вернуться к этому позже? Я буду счастлив рассказать тебе о каждой теории, которую я знаю. И даже проиллюстрировать их.

От усмешки у меня в горле перехватило дыхание. Но я ни за что не дам ему знать об этом.

- О, ты хотел бы этого, не так ли? - спросила я требовательно. Я стою так близко к нему, что между нашими лицами всего лишь дюйм. - Это единственный способ, которым ты можешь дотронуться до женщины? Как до сексуального объекта?

- Как ты прекрасно знаешь, - говорит Чаз, притворяясь оскорбленным. - нет. Что ты спрашивала у меня сегодня вечером? О Валенсии? Ты ревнуешь что ли? Я не думаю, что мне нужно напоминать, что из нас двоих, ты помолвлена!

- Ты прав. С твоим лучшим другом.