— Я тут подумал кой о чем, — сказал Вилли. — Этот план лучше твоего, потому что он может сработать. Он пришел мне на ум, когда я наблюдал за прачками. Ты знаешь, как они носят шали, по крайней мере некоторые из них? Повязывают их на голову и вокруг плеч, а на одном плече держат узлы с бельем. Вот я и подумал. Кто их считает, когда они приезжают? Их четыре или пять? А может быть, шесть?

— Ну и что? — воскликнул Джордж.

— Пусть твоя королева повяжет шаль, как у прачки, и понесет узел. Я полагаю, Джорди Дуглас сочтет, что это не пристало королеве, даже если таким образом она могла бы обрести свободу.

У Джорджа загорелись глаза. План Вилли был так прост.

Но ведь лорд Сетон сказал, что им нужен какой-то совсем простой план, который не вызвал бы никаких подозрений.

Он схватил Вилли за руку.

— В этом, возможно, что-то есть.

— Возможно, Джордж Дуглас? Говорю тебе, в нем все отлично.

— Когда приезжают прачки? — спросил Джордж.

— В этот день каждую неделю.

— Мы устроим, чтобы с ними поехали две женщины, которым мы можем доверять. Вилли, ты — умный мальчик.

— Благодарю вас, Джордж Дуглас.

— Я собираюсь продумать исполнение твоей идеи. Возвращайся и при первой же возможности расскажи королеве, что мы собираемся предпринять. Приезжай сюда послезавтра, и я дам тебе инструкции. Королева должна выйти из замка вместе с прачками. А теперь, Вилли, ступай. И, ради бога, будь осторожен.

— О да, — ответил Вилли и, пронзительно свистя, пошел к берегу озера, где стал ждать лодку, идущую в замок, на которой он мог бы вернуться туда.


— О, Сетон, — шептала королева. — Это может получиться. Если я сбегу, то пошлю за тобой как можно скорее.

— Не думайте сейчас об этом, — сказала Сетон, — думайте только о той роли, которую вы должны сыграть. Не заговаривайте, что бы ни случилось. Все должно удаться, поскольку свершится за пятнадцать минут. Выйти из замка… забраться в лодку… а затем через озеро на материк. Там ваши друзья будут ждать вас с лошадьми. Вы всегда будете благодарны этим мальчикам Дугласам.

— Дай мне шаль. Вот так! Правильно? Как я выгляжу?

— Такая стройная, такая величественная. Вы не могли бы немного сгорбиться? Узел, который вы понесете, поможет. Позвольте мне натянуть шаль вперед, чтобы ваше лицо было спрятано. Вот так… Теперь вас никто не узнает.

В этот момент к дверям подошли две прачки.

— Узлы готовы, — сказала Сетон.

Женщины вошли. Это не были обычные прачки; они приехали вместо тех, кто давно обслуживал живущих в замке. Они оценивающе посмотрели на стройную фигуру, перехваченную шалью.

— Она пойдет между вами, когда будете выходить, — сказала Сетон. — Идите прямо через двор к лодке и не разговаривайте с ней. В то же время постарайтесь не создавать впечатления, что она чем-либо отличается от остальных.

Момент настал. Королева проследовала с женщинами вниз по лестнице и через двор. У ворот замка стоял юный Вилли Дуглас и с отрешенным видом смотрел на лодку и на гребцов.

Он принялся насвистывать; затем повернулся и пошел в замок.


Двое гребцов переговаривались между собой. Они были молоды и, томясь в ожидании, высматривали какую-нибудь хорошенькую служаночку. Обычно, когда они приезжали, одна или две девушки находили предлог выйти из замка.

Они рассказывали друг другу о своих последних успехах на сердечном фронте, стараясь перещеголять друг друга и доказать правдивость своих историй.

— Эти прачки — такие бедняжки, — посочувствовал один.

— Щиколотки у них распухают от долгого стояния у лоханок для стирки, — согласился другой. — И руки у них намного грубее, чем у обычных служанок. Вот они идут. Ты прав… Бедняжки.

Женщины приготовились шагнуть в лодку. Гребцы без интереса наблюдали за ними. «И правда, — думали они, — стояние у лоханок для стирки делает их щиколотки толстыми».

У одного из них перехватило дыхание, когда одна из прачек ступила в лодку; его напарник тоже был поражен. Какие щиколотки! Изящные и тонкие, как у придворной дамы. Значит, неправда, что у всех прачек щиколотки распухают.

Две пары глаз заскользили по высокому стройному телу. Разглядеть лицо женщины мешала шаль. Очутившись в лодке, она бросила свой узел и еще больше натянула шаль на лицо, как будто страдала от зубной боли.

— Интересно, а ее лицо столь же красиво, как и щиколотки?

— Хотелось бы выяснить.

— Надо это сделать… до того, как мы доставим их на берег.

Они совсем немного отплыли от острова, когда наиболее настойчивый из них окликнул:

— Эй, красавица.

Стройная женщина даже не посмотрела в его сторону; ее взгляд был устремлен на материк.

Мужчина потянул за угол шали, и женщина с легким вскриком сделала протестующее движение рукой. Эта рука привлекла еще большее внимание, чем щиколотки. Она была ослепительно белой, с длинным пальцами, с ногтями совершенной формы лесного ореха. Это была рука, никогда не знавшая стирки.

Парни с изумлением уставились на женщину. Затем один из них рывком сорвал шаль. Теперь можно было видеть обе руки, одинаково прекрасные, и вспыхнувшее лицо королевы. Наступила тишина. Прачки смотрели, разинув рты; гребцы не могли вымолвить ни слова.

— Продолжайте грести в том же направлении, — приказала Мария. — Вы не пожалеете об этом.

Один из гребцов почесал затылок и посмотрел на другого.

— Это приказ, — царственно продолжала Мария. — Если вы не повинуетесь мне, ваши жизни окажутся в опасности. Я — королева.

Второй гребец сказал:

— Извините, мадам, но наши жизни не будут стоить ни гроша, если мы сейчас повезем вас к тому берегу.

— Вам обойдется еще дороже, если вы повезете меня обратно в замок!

— Но мы не можем поступить иначе, мадам.

— Почему?

— Нам приказано возить прачек… и только их.

— Но вам приказала я, ваша королева.

Парни все еще были в замешательстве.

— Поехали, — настаивала Мария. — Я тороплюсь.

Но гребцы продолжали смотреть друг на друга.

— Нас бросят в тюрьму, — прошептал один. — Они разрежут нас на куски.

— Я вознагражу вас, — начала Мария, но даже она понимала бессмысленность уговоров. Чего стоили награды, обещанные плененной королевой?

— Нам бы хотелось сделать это, мадам, — сказал один из гребцов.

— Но мы не смеем, — добавил другой. — Поворачивай лодку, приятель. Мы должны отвезти ее обратно в замок.

Когда оба парня налегли на весла, Мария в отчаянии закричала:

— Умоляю вас, пожалейте меня.

Но они даже не взглянули на нее. В ней было нечто способное заставить их смягчиться, а им надо было думать о своих жизнях.

— Мы обязаны отвезти вас обратно, мадам, — заговорил один из них, — но мы ничего не скажем сэру Вильяму. Если вас не хватились, то никто и не узнает.

Мария чуть не плакала от отчаяния. План почти удался. А теперь когда появится другая возможность?

Она не могла смотреть на остров. «Неужели нет никакой надежды? — спрашивала она себя. — Неужели все мои попытки обречены на провал?»

Похоже на то. Когда они подплыли к берегу, их поджидал сэр Вильям, заметивший, что лодка возвращается, и решивший узнать почему.

Глаза у него были мрачными, когда он помогал ей сойти на берег.

Когда королеву водворили в ее апартаменты, сэр Вильям прошел к матери и рассказал ей о случившемся. Леди Дуглас была шокирована.

— А что сказал бы Джемми, если бы ей это удалось? — спросила она.

— Как обычно, он сказал бы немного, — мрачно ответил сэр Вильям, — но его действия были бы впечатляющими. Нельзя допустить, чтобы подобное повторилось. Но все указывает на одно. В замке находится предатель, и я собираюсь выяснить, кто он. У меня есть кой-какие подозрения.

— Но теперь ты не можешь обвинять Джорджа.

— Я действительно виню Джорджа. Он замешан в этом. Можете быть уверены. Джордж с Сетоном, Семфилом и прочими ждали ее там. Неужели вы не понимаете, насколько это серьезно? Могла начаться гражданская война — и Джордж, ваш сын Джордж был бы ответственным за нее.

— Но ведь он — твой брат, — напомнила ему леди Дуглас.

— Боюсь, что юный Вилли тоже приложил руку в этом деле. Он по собственному желанию ездит на тот берег и обратно. Он играет в азартные игры с солдатами. Где он берет деньги для игры?

— О, Вилли весьма проворен. Могу поклясться, что у него есть несколько способов раздобыть деньги.

— Я собираюсь это выяснить.

Сэр Вильям пошел к двери и позвал слугу.

— Найдите Вилли и немедленно приведите его ко мне, — приказал он.

Леди Дуглас ушла. Опять волнения. Вилли, несомненно, побьют, а ей не хотелось присутствовать при этом.

Вилли тотчас предстал перед сэром Вильямом. Он был совершенно спокоен. Он был уверен в том, что сэр Вильям — его отец и, видимо, очень любил его мать, раз позволил ему расти в замке.

— Подойди сюда, мальчик, — мягко произнес сэр Вильям.

Вилли приблизился, ничего не подозревая, и тут сэр Вильям быстро протянул руку и схватил его за плечо.

— Что ты знаешь о попытке бегства королевы?

— О, — ответил Вилли, — я много знаю. Я видел, как она выходила. Она выглядела как все остальные, только повыше. Я видел, как она села в лодку и ее увезли.

— Я имею в виду, что ты знал до того, как это произошло?

Вилли выглядел удивленным.

— Что я мог знать до того, как это случилось, сэр Вильям?