Имена спрыгнула с койки и подошла к бортовому иллюминатору.

— Ты сказал эти слова и тогда на острове, не так ли? — спросила она. — Я тогда подумала, что мне показалось и что я все придумала.

С губ герцога сорвался короткий резкий смешок.

— В первый раз в жизни я признался женщине в любви, а она меня не слушала.

Имена резко повернулась к нему:

— Но ситуация была явно не располагающая.

Губы его скривились в усмешке.

— Еще бы. Тебя отвлекал мой большой член. — Он глубоко вздохнул. — Прости, Имена, я сожалею. Не должен был этого говорить. Просто я очень расстроен. Не так я планировал сделать это признание. Я представлял, что все будет неспешно, романтично, нежно и элегантно. Я буду стоять на коленях, а ты улыбнешься мне в ответ. Я мечтатель, да? Напридумывал себе историй…

Имене стало нечем дышать, будто он затягивал ей на шее удавку.

— Ты не можешь любить меня, — запротестовала она. — Просто не можешь.

— Я могу делать то, что мне нравится, — возразил он. — Ты, возможно, не захочешь выйти за меня замуж, но моих чувств к тебе это не изменит.

— Я не могу выйти за тебя замуж, — с отчаянием в голосе произнесла Имена. — Не могу. Ты мой работодатель и к тому же герцог. Ты должен подыскать себе другую жену.

Она сказала эти слова, отлично понимая, что другая жена Максиму не нужна, в противном случае он именно так и поступил бы. Его и ее положение в обществе ничего для него не значат, а их деловые отношения легко могут быть изменены. Легко. Настолько легко, что она может заполучить его, начать в его герцогстве новую жизнь, возможно, даже родить детей. Все, что для этого требуется, — просто протянуть руку и дать Максиму положительный ответ. Принять его.

Но она не могла этого сделать. Не могла пойти на такой риск.

Герцог произнес:

— Когда сделал тебе предложение, я действительно имел это в виду. Если ты выйдешь за меня замуж не по любви, я пойму. Я сделаю это для тебя. Но я люблю тебя. Признаваясь тебе в этом на острове, я надеялся получить положительный или отрицательный ответ. Но ты не сказала вообще ничего. Когда дело касается тебя, Имена, желание мое столь велико, что я боюсь доверять собственным инстинктам. Поэтому я прошу ответить мне. Любишь ли ты меня? Или сможешь ли полюбить однажды? Хочешь ли ты выйти за меня замуж?

Имена решила было, что слышит, как сердце Максима бьется в унисон с ее собственным сердцем, но потом поняла, что это участившееся сердцебиение барабанной дробью раздается у нее в ушах. Она закрыла глаза и попыталась сказать слова, которые нужно было сказать.

Максим обнял ее за талию и привлек к своему теплому телу.

Именно таким он всегда и был — надежным, согревающим, защищающим ее тыл.

Имена сглотнула стоящий в горле комок.

— В прошлый раз я ошиблась, — произнесла она.

— На острове? — прошептал он.

— Нет. Когда решила, что могу вступить в отношения со своим работодателем.

Его руки продолжали ласкать ее, скорее успокаивая, нежели возбуждая.

— Но дело было не только в том, что он являлся твоим работодателем, не так ли? Расскажи мне.

— Да, я так и сделаю, — согласилась Имена. — Ты же поведал мне о себе тогда на острове.

— Тебе не нужно этого делать, если не хочешь, — заверил герцог. Глубоко вздохнув, он добавил: — Я не уверен, что открыл бы тебе ту историю, если бы в этом не было необходимости. — Еще немного помолчав, он продолжил: — Тебе вовсе не обязательно мне рассказывать. Мое мнение о тебе никак не изменится.

— Обними меня крепче, — выдохнула женщина.

На этот раз Имена действительно услышала сердцебиение Максима, почувствовала его спиной. Она намеренно задышала медленнее, в унисон с ним, и постепенно расслабилась. Максим изменил положение тела таким образом, чтобы они оказались еще ближе друг к другу. По крайней мере, физически.

— После того как я перестала быть капером, — начала Имена, — мне было очень непросто найти новый корабль. Даже в империи. Там все подозревали меня в пиратстве, хотя я потратила долгие годы жизни на борьбу с пиратами. Думаю, тебе известно, что не все каперы столь честны, как я.

Имена открыла глаза и воззрилась в расстилающуюся за иллюминатором темноту.

— Я не хотела зависеть от своей матери. Это, конечно, было глупо, потому что она легко могла подобрать мне хорошую должность, и потом в течение нескольких лет я могла бы делать, что пожелала. Но она так много ожидала от меня… Я как будто носила на шее цепь с привязанным к ней якорем, и ноша моя становилась тяжелее всякий раз, как она напоминала мне, что я должна обратиться с прошением об освобождении меня от службы на флоте и вместо этого поступить на неоплачиваемую гражданскую службу в надежде заслужить положение в обществе. Ну, или что мне следует выйти замуж. Возвращение домой было бы ужасным, сродни поражению.

Имена повернулась в объятиях Максима и обвила руками его талию, положив голову ему на грудь.

— Я отправилась на границу империи и даже за ее пределы. У меня совсем не оставалось денег, и тут мне предложили должность навигатора на судне.

— Ты проходила подготовку в умении ориентироваться по звездам, — согласился Максим. — Я помню.

— Я и представить не могла, что мне может подвернуться что-то столь же подходящее, да еще сразу. Я была бы согласна поступить и простым моряком. Я думала… волосы мои к тому времени отросли, и татуировок видно не было. Вот я и решила, что меня наняли именно поэтому, хотя в прошлые разы отказывали. Но я ошибалась. Причина была в другом.

Руки Максима легонько скользили вверх и вниз по ее спине. Имена продолжала:

— Хотя я отчаянно нуждалась в деньгах, все же подумывала отказаться от должности. У каперов есть честь, знаешь ли. Именно так и должно быть. В противном случае мы ничем не будем отличаться от пиратов, за которыми охотимся. На следующий день я вернулась, чтобы сообщить капитану о том, что была капером. Но ему эта информация уже была известна. Он сказал, что увидел меня в порту и был настолько очарован мною, что решил выяснить обо мне как можно больше. Узнав, что я обладаю требуемыми ему качествами, он предложил мне работу, но его изначальный интерес был направлен лично на меня.

Имена немного помолчала, собираясь с мыслями, затем заговорила вновь:

— Этот человек был очаровательным, веселым. Он мне нравился, и мы хорошо ладили. Он говорил о сотрудничестве, я же впервые в жизни позволила себе задуматься о замужестве. Сама эта идея опьяняла меня. Казалось, я смогу обрести свободу, какой у меня никогда не было прежде.

Имена прервала свое повествование и, сглотнув, произнесла:

— Думаю, я выпила бы еще вина.

— Я тебе налью, — тут же отозвался Максим.

Он принес один стакан, из которого они стали пить по очереди, после чего Имена опустилась на застеленную тканью крышку одного из сундуков, а Максим пристроился рядом, крепко прижав ее к себе.

Она сделала еще один глоток, затем призналась:

— Я думала, что люблю его. Я и в самом деле его любила.

Повисло молчание, во время которого женщина допила вино.

— Но?.. — подсказал герцог.

— Он был пиратом.

— Вот оно что. Насколько я могу судить, тайным.

— Да. В противном случае я сразу бы заподозрила неладное. Но он действовал очень скрытно и называл это спасением имущества, даже когда команда еще находилась на борту поврежденного судна. Но я все равно ни о чем бы не догадалась, если бы не болезнь казначея. Я помогала ей провести опись и лишь тогда узнала, что наш корабль легально не принимал обнаруженный мной груз.

— И ты потребовала разъяснений у капитана?

Имена кивнула. Горло у нее перехватило. Говорить стало трудно. Максим погладил ее рукой по спине, затем поцеловал в макушку. Когда она снова обрела дар речи, призналась:

— Я подозревала, что беременна.

— Это действительно было так?

— Нет. Думаю… думаю, в задержке могло быть повинно мое огорчение из-за того, что мне удалось обнаружить. Прежде чем говорить с капитаном, я разузнала наверняка, что судно занимается пиратством. Я разговаривала с помощниками капитана и другими членами команды, но очень осторожно, чтобы не дать им понять, как именно я отношусь к подобному вопросу. Я хотела иметь все доказательства, прежде чем… прежде чем… — Имена замолчала, не желая заново воскрешать события тех дней.

— Что произошло?

— А ты как думаешь?

— Он предал тебя, — чуть слышно произнес Максим, прижимая ее к себе.

— Он выбросил меня за борт, — произнесла Имена. — Если бы я не подружилась с казначеем, и она не спустила бы на воду шлюпку для меня, я была бы мертва. Я и так чуть не погибла. — Она замолчала и, сглотнув комок в горле, продолжила: — Добравшись до берега, я выдала его. Позднее его поймали и казнили. Видишь? Понимаешь теперь, почему я не могу просто… — Не в силах продолжать, она положила руку ему на бедро и с силой сжала.

— Идем спать, — сказал Максим. — Тебе нужно отдохнуть.

— Я еще не закончила, — запротестовала Имена. — За него была назначена награда. Очень большая награда. У меня все еще имелось разрешение заниматься каперством, хотя и не было корабля. Итак, награда досталась мне целиком, потому что у меня не было друзей, с которыми я могла бы поделиться. На эти деньги я купила «Морской цветок». На предательстве этого мужчины я сумела построить свою новую жизнь.

— И правильно сделала, — одобрил Максим.

— Но то были кровавые деньги, — возразила Имена.

— Этот сукин сын выбросил тебя за борт, — прорычал герцог. — Клялся в любви, а сам отправил тебя на корм рыбам. — Он обхватил ее лицо ладонями. Выражение его собственного лица при этом было свирепым. — У тебя не было иного выбора, кроме как сдать его властям. Ты выполнила свою работу, и справилась с ней хорошо. Этот человек ничем не отличался от прочих пиратов, лишь твое отношение к нему было иным. Но этим ты не могла изменить его суть.