Но что более важно? То, как она проводила свои ночи прежде, до того как он впервые вошел в ее гостиную, или то, что она сейчас рядом и он может бытье ней?

Ответ не требовал долгого обдумывания.

Роуз поставила чашку на столик рядом с постелью и снова легла, натянув желтое одеяло на плечи. Подброшенные в камин поленья разгорелись, согревая комнату, но все равно ее била дрожь. Даже горячий чай не мог прогнать холод, который, казалось, проникал до костей.

Что бы она сделала, если бы Джеймс не предложил ей эту комнату? Она, конечно, не могла бы остаться в его спальне. Большая кровать, которая еще хранила тепло его тела, была пуста. А Роуз чувствовала себя так, словно ее окунули в грязь.

Ее использовали. Как проститутку, которой она и была.

Отвращение, разочарование, которое он был не в состоянии скрыть… Странно, как ей удалось сдержать слезы.

После его ухода, накинув тонкий шелковый халат, Роуз прошла через коридор в свою комнату и больше не выходила. Ее единственный посетитель? Не Джеймс, миссис Уэбб, она пришла спросить, не нужно ли чего. Пожилая женщина, разумеется, знала, что Роуз провела ночь не в своей спальне. Простое зеленое платье, которое она надевала к ужину, не висело на стуле, а снова обнаружилось в шкафу, чистое и выглаженное. Но на лице экономки не было ни намека на ее осведомленность. Ничего, кроме доброты. Миссис Уэбб семенила по комнате, подкладывая дрова в камин, меняя воду в большом фаянсовом газу, и старалась соблазнить гостью чем-нибудь вкусным.

Сейчас, когда она опять осталась одна, Роуз чувствовала себя нежеланным гостем, который почему-то не торопится уехать. Конечно, если бы Джеймс хотел, чтобы она уехала, то сказал бы ей об этом. Или он ждет, что она проявит такт и уедет сама? Пока она размышляла, как поступить, мысль о том, что она должна оставить его, вызвала новые слезы.

В любом случае никто не отменял заход солнца. Серые сумерки окутали окрестности и, заглядывая в окна, рождали причудливые тени на стенах комнаты. Уже слишком поздно, чтобы вызывать карету. Завтра, если Джеймс снова будет смотреть на нее холодными глазами, она уедет.

Но это означает, что ей придется увидеть его… Она уверена, что не вынесет больше его отвращения. Эта мысль заставила ее вздрогнуть.

Джеймс не был жесток. Нет, он не ударил ее. Он не давал обещаний, которые не выполнил. Он просто указал на очевидный факт. И тем самым напомнил ей о том, что она всегда старалась забыть.

Роуз поправила одеяло. Беспокойство Тимоти, как оказалось, не было беспочвенным. Не беспокойство о ее безопасности рядом с Джеймсом, а беспокойство, касающееся лично ее. Его отвращение не оскорбило бы ее так сильно, если бы она держалась от него на расстоянии. Соблюдая дистанцию. Дистанция и хорошо защищенное сердце. Смотреть на него так, как она смотрела на других мужчин — как на нечто, что скоро закончится и не возобновится снова.

Вместо этого она обманывала себя, думая, что у их отношений есть будущее. Черт, она даже придумала кучу извинений, объясняющих его первоначальную сдержанность, пока сама не поверила в это.

С самого начала Джеймс отличался от всех остальных, так что защита, выстроенная ею в течение предыдущих лет, оказалась полностью бесполезной. Такая же зыбкая, как дуновение ветра.

Можно сколько угодно проклинать себя за глупость, но этим не исправишь ситуацию. Ей ничего не остается, как уехать завтра. Но…

Боль прокралась в грудь, мешая дышать. Роуз крепко зажмурила глаза, борясь изо всех сил. Напряжение забрало последние силы, и прежде чем она поняла это, монотонный звук дождя успокоил расстроенные нервы, и она незаметно погрузилась в сон.

Легкий шепот разбудил ее. Чья-то рука убрала волосы с ее лба. И Роуз догадалась, что это Джеймс. Никто не прикасался к ней так, как он, нежно и легко, скорее прося, чем забирая. Она подождала пару секунд, стараясь насладиться этим прикосновением — сердце ускорило свой бег, моля о большем, — затем неохотно открыла глаза.

В комнате было совсем темно. Только свет от камина освещал силуэт Джеймса, стоявшего рядом с постелью.

— Ты поужинаешь со мной сегодня?

Стоило ему откинуть одеяло, и холодный воздух сразу окутал ее, пробираясь сквозь тонкий шелк халата. Сильные руки обняли ее, без усилий подняли с кровати. Обняв его за шею, она прижалась щекой к его плечу, ища тепла. Джеймс открыл дверь ногой, та протяжно заскрипела, и только тогда Роуз поняла, что происходит.

Она подняла голову.

— Подожди, мне нужно одеться.

— Это необязательно.

Дверь открылась, и она зажмурилась от света в коридоре.

— Никто не садится за стол в халате.

— Успокойся, — пробормотал Джеймс. — Мы не станем спускаться вниз.

И правда, они только пересекли коридор, вошли в его комнату, и дверь захлопнулась за ними.

В центре небольшого круглого стола стоял канделябр с двумя зажженными свечами. Стол был застелен белоснежной скатертью, накрыт на две персоны. Серебряные крышки на блюдах для двух персон, хрустальные бокалы для вина, чашки для чая, сахарница. Шторы были плотно задернуты, сохраняя тепло от камина. Миссис Уэбб, должно быть, убиралась в комнате: на синем покрывале на постели не было ни единой морщинки.

Осторожно поставив Роуз на ноги, Джеймс подвинул одно из кресел, которое заранее перенесли сюда из другой комнаты. Указав на кресло, он кивнул:

— Для тебя, дорогая.

Услышав ласковые слова, она взглянула ему в глаза, ища разгадку. Но выражение его лица было непроницаемым.

Улучив момент, Роуз потуже затянула пояс халата и поправила вырез.

— Спасибо, — сказала она, усаживаясь.

Джеймс поднял крышки. На блюдах лежала свиная вырезка с жареным картофелем. Положив крышки на каминную полку, он взял бутылку вина. Его рука слегка дрожала, ровно настолько, чтобы не расплескать бордо, наполняя бокал Роуз. Проделав то же самое для себя, он поставил бутылку на полку и занял место напротив Роуз.

— Надеюсь, еда тебе понравится, — проговорил Джеймс, засовывая за воротник накрахмаленную салфетку.

Роуз не могла не заметить, как напряжены его плечи и спина, он был совсем не похож на того мужчину, с которым она ужинала вчера.

— Запах потрясающий, я уверена, миссис Уэбб прекрасно готовит.

— Ты ошибаешься, на кухне заправляет мистер Уэбб, а на плечах его жены лежат все остальные обязанности по дому.

Теперь понятно, почему Роуз не видела мистера Уэбба с того момента, как приехала сюда. Это было всего день назад? Невероятно, казалось, прошла целая вечность.

Следуя примеру Джеймса, Роуз принялась за еду. Едва успела проглотить пару кусочков, как он положил на стол нож и вилку и посмотрел на нее таким пронизывающим взглядом, что по спине побежал холодок.

— Я не поговорил с тобой днем, после того как… — Глаза опустились на тарелку, казалось, его грудь разорвется от тяжелого вздоха. Ресницы дрогнули, и его глаза встретились с ее взглядом. — У меня в голове не укладывается, как я мог сказать такое. Я был так жесток, и теперь ты имеешь полное право думать обо мне плохо.

Джеймс извиняется за то, что сказал правду? Чего-чего, но этого она никак не ожидала от него. Но почему? Джеймс самый благородный мужчина, какого ей приходилось встречать.

— Пожалуйста, прости меня, Роуз. Ты примешь мои извинения?

Ее сердце стучало о ребра, почти выпрыгивая из груди; И все, что она смогла, — это молча кивнуть.

— Я… — Густые брови сошлись на переносице. Его голос понизился до мрачного рокота. — Трудно порой смириться, что я у тебя не первый. Но больше я не позволю себе ничего подобного. Даю тебе слово!

Как бы она хотела, чтобы он был ее первым. Первым мужчиной, который прикоснулся к ней, занимался с ней любовью. Первым и единственным.

Никто другой не имел значения. Никто не оставил памяти в ее сердце.

— Ты первый мужчина, которого я хотела… — призналась она.

Жесткая линия его рта смягчилась. Беспокойство ушло из его глаз, их глубина потеплела от чувства, которому она не смела дать название.

— Спасибо, — почти с благоговением прошептал он, как будто она подарила ему редчайшее из сокровищ,

В ответ она робко улыбнулась и, потянувшись через стол, накрыла своей маленькой ручкой его руку. Повернув запястье, он захватил ее пальцы и сжал их. Молчание затянулось, абсолютное и блаженное.

Дрова в камине затрещали, сыпля искрами и разрушая чары.

— Мы успеем поужинать, прежде чем станет холодно? — спросил он.

Роуз кивнула, убирая свою руку. И когда с ужином было покончено, он даже не позволил ей встать, просто подхватил ее на руки и понес в свою постель.

Глава 15

Яркие лучи утреннего солнца проникали в окна столовой. На смену затяжному дождю вновь пришла теплая солнечная погода. И Джеймс решил не отказываться от соблазна. Вчера он провел достаточно часов, склонившись над письменным столом. Нет нужды повторять это снова, особенно когда Роуз рядом. Она наверняка захочет провести этот день с ним.

Джеймс посмотрел на красавицу справа от себя.

Одетая в простое, утреннее платье, волосы забраны в свободный узел на шее, Роуз была хороша как никогда. Положила вилку на стол, подвинула к себе чашку с чаем. Сделав глоток, поймала его взгляд через грань бокала, и ее глаза осветились мягкой радостью.

Вчерашний день с его необъяснимым поведением остался позади. К радости Джеймса, Роуз нашла в своем сердце силы и простила его. И ночью он сделал все, чтобы показать, как благодарен ей за это. Целовал каждый дюйм ее тела, лаская наиболее чувствительные места, заставляя ее краснеть и задыхаться, закрывать в изнеможении глаза, а потом начинал все сначала.

Джеймс совсем не удивился, когда она быстро уснула в его руках и проспала до десяти утра. Надо сказать, он и сейчас не возражал вернуться наверх, чтобы продолжить выражение своей благодарности, но… но скорее хотел провести с ней день на природе.