Ирина Давыдова - Королева ночи, или Твоя по контракту

– Будешь суп с фрикадельками, друг?

– Буду, – кивнул малый, присев за стол. – А Вам помочь? Я могу.

– Нет, здесь ничего сложного.

– Дядя Алан, а Маша сегодня приедет?

Я налил одну тарелку супа и отправив ее в микроволновку обернулся к Степашке.

– Думаю, что да. И называй меня просто Алан. И желательно на «ты».

– Маша может заругать, если я взрослого буду просто по имени называть.

– Со мной можно, так что… не заругает. Я вообще, знаешь, что хотел попросить? – налил еще одну тарелку супа. – Если хочешь, я бы мог стать твоим старшим братом. Как ты на это смотришь?

– А можно? – в его глазах загорелся огонек надежды, и я улыбнулся, кивнув ему.

– Конечно.

Степашка подскочил со стула и, подбежав ко мне, неожиданно обнял за пояс. Я даже немного растерялся, но тоже в ответ обнял его, понимая, как ему это важно.

– Если ты будешь теперь моим братом, тогда Машенька всегда будет защищена? Ты и ей тоже станешь братом?

– Хм, нет, Степашка, братом ей быть я уж точно не хочу.

Я улыбнулся снова и, потрепав его волосы, отпустил. Парень вернулся на свой стул.

Микроволновка пропищала о том, что время истекло. Я достал тарелку и поставил ее перед Степкой, а свою порцию убрал подогревать.

– Понятно, значит, нравится она тебе.

– Очень! Очень нравится. Она же моя жена.

Обед прошел в дружеской обстановке. Я интересовался, чем Степка любит заниматься, какие у него интересы, может, особое хобби имеется. И тогда парень поделился секретом, что он очень любит баскетбол и мечтает научиться хорошо играть. Я понимал его желание и пообещал, что в самые ближайшие дни мы установим на заднем дворе баскетбольную площадку.

После обеда мы заказала себе попкорн и колу и отправились смотреть мультфильмы в гостиную.

Я видел, с каким упоением Степан смотрел на экран и радовался, что ребенок дома. Именно дома, потому что теперь он и Маша будут жить здесь. Вместе со мной.

Черт, забыл телефон включить украинский.

– Степ, я сейчас вернусь, телефон достану из чемодана.

– Хорошо, Алан.

Я знал, он нарочно произнес мое имя, ощущая, каково это обращаться так ко взрослому. И явно ему понравилось. Он расслабился, когда понял, что я действительно не против такого обращения.

Я пошел в прихожую к чемодану и не успел достать телефон, как услышал звонок по внутренней связи. Звонил охранник с проходной.

– Слушаю, – ответил на вызов по домофону.

– Алан Демидович, тут к вам девушка. Представилась, как Мария Давыдова. Пустить?

– Конечно! Забыл, что ли, что это моя жена?

– Понял. Уже пропускаю.

Я повесил трубку и выдохнул.

Было немного не по себе. Мало того, что мы с Машкой не виделись слишком долго, так еще и сегодняшняя моя проделка. Она точно меня сейчас прибьет, ведь ее никто не предупредил, что я заберу Степашку. Единственное, попросил директрису, чтобы сообщила у кого ребенок. Я же тоже понимал, что девушка начнет нервничать. Тем более, у нее такая крепкая связь с братом.

Пока Маша шла к дому, я достал из чемодана телефон, загрузил его и как раз получил сообщение о ее пропущенном звонке.

Хм, очень вовремя.

По дому раздался звонок. Я посмотрел на экран домофона и нажал кнопку, открывая калитку. Моя девочка нервничала, я сразу заметил это по ее движениям.

Мне тоже было неспокойно, ведь нам предстояло еще поговорить о наших отношениях, которые были сейчас на грани… хотя нет, разрыв случился давно. Теперь же мне предстояло все склеить.

Дверь открылась внезапно, и я замер, взглядом встретившись с любимыми карими глазами. Моя красивая девочка. Уставшая, взволнованная и исхудавшая, моя немного другая Маша. Кто бы только знал, как сильно мне ее не хватало.

– Привет, – я первый нарушил тишину.

– Давыдов, ты гад! Вот правда, гад! – выпалила она, и ее плечи обмякли, она расслабилась и посмотрела на меня с такой грустью, что мне немедленно захотелось ее поцеловать. Но я сдержался.

– Все ради тебя, любимая.

По ее щеке скатилась слеза.

Я сделал шаг и, подняв руку, стер мокрую дорожку.

– Мы обязательно с тобой поговорим, – прошептал я и, обернувшись, громко позвал Степашку. – Степ, Степ, беги сюда.

По дому сразу же раздался топот ног, а уже через несколько секунд парень вбежал в прихожую. Заметив сестру, он от радости приоткрыл рот и тут же кинулся ей в объятия.

– Степашка.

– Машенька моя.

– Степка, родной, как же я рада, что с тобой все хорошо. Я тебя теперь никому не отдам. Мы всегда будем вместе. Слышишь, всегда-всегда, милый. Люблю тебя, братик мой.

– И я тебя люблю, сестричка.

– Мой мальчик дорогой.

Они некоторое время стояли в обнимку и просто молчали. А я улыбался, словно кот, наевшийся сметаны. Я был рад, что брат с сестрой снова вместе, и главное – они счастливы. Они единое целое, одна семья, частью которой хочу быть и я.

– Маша, ты знаешь, что мы теперь будем жить все вместе? – нарушил тишину Степка, посмотрев на сестру.

– Что? Эм…

– Степ, Маша пока не очень готова к таким новостям, – сообщил я, виновато улыбаясь.

– Ах, значит, здесь за меня все решили, верно? – удивилась девушка, бросив на меня немного хмурый взгляд.

– Угу, Алан сказал, что ты ему очень нравишься, и мы теперь одна семья.

– Алан сказал, – произнесла она уже грозно, но мне стало немного смешно. – Степашка, отойди на минутку, я Алану кое-что поясню.

– Степашка, не отходи! – попросил я и сам рванул на кухню.

Маша побежала за мной, но я успел увернуться от ее шлепка. Тогда она схватила кухонное полотенце и принялась догонять меня, то и дело пытаясь ударить. По дому разносились мои шутливые жалобные крики, Машкино пыхтение и задорный смех Степашки.

И, кажется, это было похоже на зарождающееся счастье в нашей семье.

По итогу словили, но не меня, а Машу.

Степашка обнял ее снова, а я, прижавшись со спины, тихо прошептал:

– Потом позволю тебе меня связать. В нашей спальне.

Она вздрогнула. Повернула голову и, едва заметно улыбнувшись, произнесла:

– Только после длительных разговоров.

– Посмотрим, кто первый сдастся.

Как только Степашка заснул, я спустилась вниз, собираясь поговорить с Аланом о наших отношениях. То, что он уже все решил, было понятно и без слов, но все же… мне хотелось кое-что для себя прояснить. Ведь не просто же так он решил нам помочь? Возможно, он чувствует ко мне то же, что и я? Не смог забыть и отпустить?

Очень бы хотелось узнать ответы на эти вопросы, и все же, мое сознание атаковал страх. Страх неизвестности. Мне и так было слишком волнительно находиться рядом с мужчиной, по которому я ужасно соскучилась и которому так долго не могла довериться.

– Уснул? – спросил Алан, сидя за столом на кухне.

– Да, никак руку мою не отпускал. Он счастлив, что я рядом.

Я присела напротив, сложив руки перед собой.

– Ты для него глоток воздуха. А детдом этот… я прозрел сегодня.

– Как тебе удалось забрать Степашку? Неужели дал взятку?

– Нет, – довольно улыбаясь, покачал головой.

Его взгляд пронзал мою душу. Ощущение, что все это происходит не со мной.

– Я хочу сделать ремонт в детдоме. А от такой перспективы директриса не могла отказаться. К тому же, она может сама лично приехать и проверить, что со Степашкой все хорошо.

– С ним точно все хорошо, – подтвердила я, вспоминая счастливые глаза братика. – Спасибо тебе. Правда, твой поступок, он…

– Я сделал только то, что хотел сделать. Вы должны быть вместе, вы семья. А я хочу стать ее частью.

– Алан, я долго думала о нас, пока… пока жила одна. Возможно, стоило бы дать второй шанс нашим отношениям, хотя для меня это очень непросто.

– Будет проще, если ты мне поверишь. Та дама была одна из моих бывших. У нее закончились деньги, и она притащилась ко мне в надежде, что получится снова меня захомутать. Я не велся на нее, и эта дрянь стала активничать, – он замолчал, а я сглотнула вязкую слюну. – Когда ты зашла, она как раз запрыгнула на меня. А сорвал я ее с себя не потому, что ты открыла двери. Я вообще думал, что Наташа мне кофе принесла. Думаешь, я бы стеснялся своей секретарши? Или боялся бы, что она может рассказать тебе?

Он говорил, а в моей голове снова всплыла та картина из кабинета, и душу сжали тиски. Если бы не предательства родных, возможно, я бы тогда иначе отреагировала на ту ситуацию?

Алан протянул руку и, взяв мою, сцепил пальцы в замок.

Его касания обжигали.

– В моих мыслях всегда была и есть ты. И в тот момент я думал только о тебе. Просто поверь мне, прошу. Доверься, и я обещаю, что не подведу тебя.

– Но ты не знаешь самого главного, – произнесла я и изнутри прикусила губу.

– Ты о чем?

– Я не уверена, что смогу когда-либо родить.

– Ты лежала в больнице, я знаю.

– Ты следил за мной, – я сощурилась и почувствовала, как Алан сжал мою руку.

– Я не мог оставить тебя совсем одну. Я только на миг представил: если бы не приказал ребятам следить за тобой, то никогда бы не узнал, что у тебя отняли Степашку.

– Отняли… Меня просто лишили его, и кто? Наша собственная бабушка. Даже она предала.

– Я буду с вами, и больше никому не позволю причинить вам боль. А ребеночка мы обязательно родим. Найдем самую лучшую клинику, где ты пройдешь обследование. И у нас обязательно появится малыш.

– Я тебя не узнаю, Алан.

– А я не верю, что ты здесь, на нашей кухне.

– Я больше не хочу быть в другом месте. И если ты принимаешь меня вот такую, с братом, то я с радостью останусь.

– Ты не пожалеешь, я тебе обещаю.

Алан поднялся со стула и, обойдя стол, подошел ко мне.

Его близость пугала и в то же время будоражила мою кровь. Я помнила его запах, и, когда Алан, опустился перед мной на коленях, аромат парфюма ударил мне в нос. От удовольствия я прикрыла глаза.