Между братьями не просто не было любви и дружбы, они все трое готовы были горло перегрызть друг другу, только возможности такой не имели. Карл ненавидел Генриха за то, что тот любимец матери и одно время был любовником Маргариты. Генрих ненавидел Карла за то, что тот король. Они оба терпеть не могли Франсуа.

Зато Маргариту любили все трое, поэтому двое старших просто возненавидели Генриха де Гиза, а Франсуа был с ним дружен.

Королева страдала от отношений между детьми, хотя сама же была в них повинна. Всегда подчеркивая любовь к Генриху Анжу, она восстанавливала против него других сыновей, в том числе и самого старшего, Франциска, пробывшего королем совсем недолго и умершего молодым. Из дочерей Екатерина Медичи любила Клод, выданную замуж за герцога Лотарингии Карла совсем юной — на двенадцатом году жизни. Клод хромонога и горбата, но это не помешало ей стать счастливой в браке и ежегодно рожать по ребенку.

Маргариту королева‑мать откровенно не любила и держала в строгости, мотивируя это тем, что если ей дать волю, то девчонка будет задирать юбку каждые четверть часа. Маргарита действительно отличалась любвеобильностью и недотрогой вовсе не была, но не вина ли в этом и матери тоже? Известно, что запретный плод сладок, а если постоянно твердят, что этого нельзя, при том что вокруг все занимаются любовью, обязательно захочется попробовать… Принцесса попробовала… понравилось…

Она вовсе не была столь распутной, какой считалась; когда однажды сестра спросила, зачем подогревает слухи о себе, Маргарита только расхохоталась:

— Пусть считают меня самой желанной…

— Маргарита, но считают не столько желанной, сколько распутной. И кто‑то из кавалеров может попросту рассказать, что не имел с тобой никакой любви, этого ты не боишься?

— Этого не боюсь. Я же рассказываю об их «победах», кто станет отрицать столь явные преувеличения? Зато интересно наблюдать за тем, как злятся их дамы…

Но на сей раз у Маргариты все серьезно, шестнадцатилетняя красавица влюбилась. Чувственность в ней пробудил собственный брат Генрих Анжу, ставший первым любовником, Генрих де Гиз любовником не был и ухаживать начал по воле дяди — кардинала Лотарингского, но тоже влюбился.

Гизы красивы все, а Генрих тем более. Они с Маргаритой могли бы быть прекрасной парой и даже стать отличной королевской четой, куда лучшей, чем Карл или Генрих Анжу, но Екатерина Медичи и мысли не допускала о передаче престола Гизам, хотя те тоже имели на него право. Ради того, чтобы власть осталась у Валуа, она готова растоптать не только любовь, но и саму жизнь Маргариты.

Тем более замужество Маргариты с сыном ненавистной королеве‑матери Жанны д’Альбре Генрихом Беарнским, будущим королем крошечного королевства Наварры, могло поправить дела самой Екатерины, послужив хорошим компромиссом с протестантами.

Разве можно допустить шашни Маргариты с Гизом и беременность от него?! Ни в коем случае! Строптивая принцесса, которую уже предупреждали, чтобы и думать не смела о Генрихе, не послушала и получила свое.

Карл размышлял о том же, но его мысли были куда жестче. Маргариту замуж? Давно пора, пусть отправляется хоть в Португалию, хоть в Наварру, хоть к черту на рога! А вот с Гизом нужно расправиться немедленно, нельзя ждать, пока он обрюхатит принцессу и предъявит свои права на нее. Король вызвал к себе побочного брата — большого специалиста по тайному устранению неугодных, — Ангулемского. Тайный приговор герцогу Генриху де Гизу был подписан…

Поняла ли это королева‑мать? Несомненно, но сделала вид, что не поняла. В защиту Гизов Екатерина Медичи не выступала никогда!

С Гизами у Екатерины Медичи связаны самые неприятные мысли. Много лет назад четырнадцатилетняя девочка, племянница папы римского, была привезена во Францию из Италии ради брака со вторым сыном французского короля Франциска I Генрихом, бывшим чуть старше невесты. Что такое любить, Екатерина знала не понаслышке, увидев своего будущего супруга впервые, она влюбилась один раз и на всю жизнь. Некрасивая, с выпуклыми глазами и довольно пухлыми щеками, Екатерина оказалась еще и бесприданницей. Дело в том, что папа умер, выплатив только малую часть ее приданого. Жизнь Екатерине осложняли несколько обстоятельств сразу: во‑первых, их брак с Генрихом — настоящий мезальянс, Екатерина ему не ровня. Во‑вторых, кроме отсутствия приданого, она еще и никак не могла родить хотя бы одного ребенка. Но главное — Генрих оказался однолюбом, но его любовью была никак не жена, а многолетняя любовница Диана де Пуатье, годившаяся принцу в матери.

Все осложнилось, когда умер старший брат Генриха Франциск и Екатерина с супругом вдруг стали наследниками престола. С супруги дофина спрос иной, ей тут же припомнили и предков‑банкиров, и неспособность родить ребенка, и отсутствие приданого, и некрасивость… Такая королева Франции не нужна.

Но возвращаться в Италию некуда, ведь ради приданого Екатерина отказалась от родительского наследства. Выбор был невелик — монастырь или французская корона. Екатерина Медичи выбрала корону и сделала все, чтобы родить. Она много лет терпела третьей в семье Диану де Пуатье, сумела родить не одного, а десятерых детей, семеро из которых выжили, что было редкостью, сумела не упустить власть, когда во время рыцарского турнира совершенно нелепо погиб ее обожаемый Генрих… Она много лет держала семью, стараясь, чтобы ее сыновей никто не смог отодвинуть от трона.

И, конечно, чтобы никто не смог отодвинуть ее саму от сыновей.

Однажды так едва не получилось. При дворе с пяти лет воспитывалась племянница де Гизов юная королева Шотландии Мария Стюарт. Сестра герцогов де Гиз Мария де Гиз была замужем за королем Шотландии Яковом V. Двое их старших сыновей умерли во младенчестве, а через пять дней после рождения дочери — Марии — умер и сам король Яков. Это была странная смерть, бодрый, здоровый, жизнерадостный король умер в одночасье, словно нарочно освободив трон для едва родившейся девочки. Шести дней от роду Мария Стюарт стала королевой Шотландии.

Английский король Генрих VIII, доводившийся малышке двоюродным дедом, потому что был братом матери Якова, решил, что Мария Стюарт вполне подходит в качестве супруги его единственному сыну Эдуарду, и настоял на заключении договора о будущем браке. Поженить детей предстояло, когда малышке Марии исполнится десять лет.

Но мать решила иначе и через пять лет тайно переправила дочь во Францию, где та воспитывалась вместе с принцами и принцессами до замужества. Англичанам некоторое время оказалось не до маленькой королевы Шотландии, потому что умер сам король Генрих, а потом и его сын Эдуард. Если бы договор был соблюден и дети обручены по исполнении Марии десяти лет, она могла оказаться не только самой юной королевой, но и самой юной вдовой, ведь в момент смерти ее несостоявшегося супруга девочке было всего десять с половиной лет. Мария де Гиз определенно просчиталась, корона Англии досталась сначала старшей дочери Генриха Марии Кровавой, а потом второй дочери, Елизавете I. Протестантку Елизавету в качестве законной королевы католические государства не признали, и Мария Стюарт до конца своей жизни добивалась собственного воцарения на английском троне, то есть с риском для жизни добивалась того, что могла получить давным‑давно.

Но дважды королевой она все же стала, выйдя замуж за старшего сына Генриха Французского и Екатерины Медичи. Юная королева для дофина Франции вполне подходящая пара, если бы не одно «но»: Мария Стюарт была красивой, рослой, здоровой девицей, полной жизненных сил и весьма любвеобильной, чего никак не скажешь о ее юном супруге. Что сказалось — наследство предков (родители Екатерины Медичи умерли сразу после ее рождения от сифилиса, им страдал и отец Генриха), средства, которые Екатерина вынуждена была принимать, или что другое, но Франциск II не просто не отличался здоровьем, он медленно умирал, едва волоча ноги. Франциску, внезапно ставшему королем, было не под силу справиться со столь крепкой и здоровой женой, к тому же весьма любвеобильной.

Он долго не протянул, Мария Стюарт осталась вдовой, а Екатерина Медичи снова стала регентшей, теперь уже при Карле. Этот сын был мал, послушен и тоже нездоров. Но не к Карлу IX лежало материнское сердце, ее любимцем, о чем знали все, был следующий — Генрих. Вообще‑то его назвали Александром, но при конфирмации мальчик взял себе имя в честь отца. Мать мечтала о том времени, когда королем станет именно он, ее обожаемый Генрих, тем более астролог предрек, что над головой Генриха он видит две короны, целых две!

Правда, он предрек и другое: следующим за Генрихом королем Франции может стать Бурбон!

Бурбоны, как и Гизы, головная боль Екатерины Медичи. Сестра ее свекра Франциска I Маргарита вышла замуж за короля Наварры, и ее дочь Жанна д’Альбре, в свою очередь вышедшая замуж за Антуана де Бурбона, имела далеко не призрачные права на французский престол. Наварра — крошечное государство, многие герцогства и то больше, но от этого гонора у Жанны д’Альбре, бывшей любимой племянницей Франциска I, не убыло. Хуже всего, что она гугенотка и вполне могла противопоставить себя и своего сына Генриха де Бурбона Екатерине и ее сыновьям!

Чтобы справиться с этой угрозой, Екатерина Медичи предприняла шаги по двум направлениям сразу. Во‑первых, она пригласила Антуана де Бурбона, имевшего право стать регентом при малолетнем короле, в Париж, быстро убедила его в том, что делать этого не стоит, предложила пост главнокомандующего королевскими войсками и даже… вернула обратно в католичество, в котором тот был крещен при рождении. Жанна осталась дома с двумя детьми — сыном и дочерью — и осталась протестанткой.

Но это было не все задуманное королевой‑матерью против Жанны д’Альбре.

Пока Мария Стюарт еще не успела ввергнуть Шотландию в гражданскую войну, выйти замуж и убить мужа, Екатерина Медичи, отправив ненавистную невестку обратно в ее Шотландию, задумала еще одну каверзу, на которые была великой мастерицей. Чтобы отодвинуть подальше от трона сильного принца крови Антуана де Бурбона и одновременно ослабить позиции протестантов, она решила предложить Антуану развестись с супругой Жанной д’Альбре, больной и фанатичной протестанткой, отвергающей прелести жизни, и жениться на королеве Шотландии, молодой, здоровой красавице Марии Стюарт.