– Куда ты? – недоуменно спросил Бо.

– А как ты думаешь? – Дани надела пальто и уже завязывала пояс. – В гостиницу. Мне нужно увидеть Энтони. – Она нервно закусила губу:

– Ты не знаешь, он еще в Калгари?

Бо отрицательно покачал головой.

– Я говорил с ним прошлой ночью, и он сказал, что хотел бы встретиться со мной сегодня после произвольной программы. – Он широко улыбнулся, заметив, что Дани просияла. – Да не волнуйся ты так! Хотя, конечно, Энтони – очень сложный человек, и у вас еще полно разногласий, которые нужно устранить.

– Можно многого достигнуть взаимопониманием, – ответила Дани. – И с этого момента я должна быть уверена, что никогда не позволю ему оставить меня в недоумении, а самому скрыться за горизонтом.

– В твоих глазах сверкают такие молнии. – Бо сделал вид, что испугался. – Неужели я создал монстра?

Дани порывисто поцеловала его в щеку.

– Ты создал претендентку на олимпийское «золото», которая будет благодарна тебе всю жизнь. – Дани направилась к двери. – И которая собирается направить всю свою силу и энергию, что ты мне приписываешь, на то, чтобы выиграть не только в спорте.

* * *

Дани на минуту остановилась перед дверью номера люкс, в котором жил Энтони, и попыталась выровнять свое дыхание и успокоиться. За этой дверью находился мужчина, с которым она хотела бы составлять неразрывное целое. Всего несколько дней назад он сказал, что никогда не перестанет любить ее. Все, что Дани должна была сделать, – восстановить сожженные мосты и попытаться достичь с ним взаимопонимания. «И только-то, – усмехнулась она про себя. – Условие задачи записано двумя словами, а решение может быть не найдено никогда». Ей даже трудно было начать, потому что в голове нет ни одной мысли из-за волнения. Ладно, это должно быть сделано, и она найдет способ. Дани решительно постучала.

Когда Энтони открыл дверь, Дани поняла, что преувеличивала трудности. Она кинулась в его объятия и поцеловала Энтони с любовью и нежностью, которые обрушились на нее, как ливень жарким летом. Она почувствовала, что Энтони напрягся. Но тут же он обнял ее и начал страстно целовать лицо, шею, волосы.

Дани показалось, что пламя обожгло ее в тот момент, когда язык Энтони принялся исследовать глубину ее рта. Она почувствовала, что его мускулы каменеют, а сама она слабеет и поддается его ласкам.

Это продолжалось бесконечно долго. Ее тело как будто вспоминало ласки, к которым успело привыкнуть за две короткие недели в горах. И сейчас щедрый даритель этих ласк был рядом и обнимал ее, как обнимают только самую дорогую и любимую женщину. На одно мгновение он чуть отстранил Дани от себя, посмотрел на нее долгим страстным взглядом, а затем попытался увлечь ее в спальню, продолжая ласкать ее тело, как и всегда, необычайно искусно, так, как умел только он…

– Нет! – воскликнула Дани, пытаясь остановить его. О чем она только думала? Она же не за этим пришла сюда. Дани пыталась освободиться из его объятий и увернуться от поцелуев. – Я хочу уйти!

– Почему? – пробормотал он, вновь накрывая ее губы своими горячими губами и пытаясь крепче прижать к себе. – Ты хочешь меня, я чувствую, – нежно шептал он. – На тебе слишком много одежды. – Одной рукой он продолжал обнимать ее, а другой в это время развязывал пояс пальто. Распахнув его, он плотно прижал к себе Дани, и их тела сомкнулись. Дани страстно вздохнула, на мгновение забыв, что она здесь по другой причине. Энтони был так возбужден, так сильно желал близости с ней, как и сама Дани, мечтающая соединиться с ним. Неосознанно она прижалась к нему еще ближе и услышала его слова:

– Умница, так ведь гораздо лучше. – Он быстро расстегнул ее блузку. – Еще немного, и мы окажемся там, где оба хотим быть, – шептал он. – Я едва ли поспал несколько часов с тех пор, как уехал от тебя той ночью в горах. Я все время просыпался и искал, но не находил тебя рядом. – Он положил ладонь на ее трепещущую грудь, прикрытую только тонким кружевом белья, и жар его руки прошел сквозь Дани, как электрический ток. – И я лежал здесь и желал тебя, представлял себе, что сделаю с тобой, когда ты вновь будешь принадлежать мне. Помнишь вечер, когда я…

– Нет, пожалуйста… Я не хочу, – перебила Дани, и затем, когда Энтони посмотрел на нее с явным неверием в ее слова, она торопливо продолжила:

– Нет, конечно, я хочу тебя, но не сейчас. – Энтони все еще изумленно смотрел на нее. Дани смущенно потупила глаза. Господи, конечно, он чувствует, как ее тело горит желанием. Неудивительно, что он так смотрел на нее! – Я пришла сюда, чтобы поговорить.

– Не выйдет, – резко ответил Энтони. – Ты пришла, потому что, как и я, хочешь заняться любовью. Я был бы дураком, если бы не укрепил свои позиции, прежде чем разрешить тебе проливать слезы по поводу наших плохих отношений. Я спасу все, что смогу, а об остальном побеспокоимся позже.

Этот оттенок горечи резко опустил Дани с небес на землю. Ей стало совершенно ясно: Энтони убежден, что она пришла к нему ради физического удовлетворения. Он полагал, что его самое сильное оружие сработало. И если Дани сейчас уступит ему, то потом он никогда не поверит, что главной причиной ее прихода было вовсе не плотское наслаждение. Этого нельзя допустить! Все в их с Энтони совместной жизни впредь должно обходиться без недомолвок и неясностей и основываться на доверии и взаимопонимании. Поэтому Дани ласково сказала:

– Да, ты прав. Я решила, что тоже должна спасти кое-что. Но попрошу тебя убрать руки. Это мешает мне сосредоточиться.

Энтони не пошевелился, но взгляд его стал настороженным. Он выжидающе смотрел на Дани.

– У тебя такой важный вид, как будто ты сейчас совершенно в другом настроении, чем когда мы разговаривали в прошлый раз, – осторожно сказал он. – Должен ли я понимать, что временно вернул твое расположение?

– Вовсе не временно. Если ты сам этого не хочешь. – Она убрала его руку со своей груди. – Но предупреждаю тебя, что если ты настроен таким образом, то я сделаю все, чтобы ты изменил свое решение. Я даже готова использовать небольшой сексуальный шантаж, если ты меня вынудишь.

Слегка дрожащими руками Дани застегнула блузку.

– Я устала от бесконечных «если» и «но»… Думаю, пора избавиться от сомнений и недоговоренностей. – Дани собралась с силами, набрала побольше воздуха и выпалила:

– Ты наконец женишься на мне, Энтони?

– Что? – Сперва он смотрел на Дани глазами, полными безграничного удивления, затем в них появилось подозрение. – Дани, ты беременна? – Его лицо потемнело. – Этого можно было ожидать. Мы не всегда предохранялись, когда были вместе. Но я так страстно желал тебя, что забывал обо всем на свете, когда занимался с тобой любовью. Я как будто становился немного сумасшедшим. Господи, я сожалею, что…

Дани ласково прикоснулась пальцами к его губам, заставляя умолкнуть.

– Я не беременна. А даже если бы это было так, то не прибежала бы к тебе в паническом страхе. – Она опустила руку. – Моей вины было бы столько же, сколько и твоей, и я бы несла ответственность и разобралась бы со всем самостоятельно.

Энтони зарычал:

– Да уж, популярным сейчас способом, полагаю. Не смей делать аборт и убивать моего ребенка!

Дани не могла оторвать от него своего восхищенного взгляда.

– Я же сказала тебе – нет никакого ребенка. Но если бы я все же была беременна, то, боюсь, поступила бы еще более традиционно: сохранила бы нашего ребенка, Энтони, и лелеяла его, любила и заботилась о нем, пока жива. А теперь забудь, пожалуйста, о нашем несуществующем пока отпрыске и удели мне немного внимания. Я задала тебе очень важный вопрос.

– Но ты же еще ни о чем не спрашивала, – медленно и осторожно произнес Энтони. – Если ты не беременна, то почему внезапно возжаждала меня? – Он саркастически улыбнулся. – Насколько я помню, еще несколько дней назад я считался самым негодным человеком на свете. Что же, собственно, изменилось?

Дани освободилась от его объятий и отступила на шаг назад. Она не могла предположить, что стена недоверия, окружающая его со всех сторон, настолько прочна. «Но в то же время он так прекрасен», – с нежностью думала Дани. Он похудел за время болезни, и скулы заострились. Темно-зеленый цвет его рубашки подчеркивал глубокий цвет его глаз и делал их похожими на изумруды.

– Боюсь, я выгляжу несколько несовременно, – мягко сказала Дани. – Но я хочу любить тебя и заботиться о тебе, быть всегда рядом с тобой. Вот почему я так хочу выйти за тебя замуж.

Мгновение Энтони ошеломленно молчал, как будто Дани ударила его. Затем удивление на его лице сменилось подозрительностью.

– Я не заметил, чтобы у меня вдруг выросли крылья. Когда я успел заслужить такую бесконечную привязанность?

– Ты работал над этим четырнадцать лет, – ответила Дани. – Твои любовь, преданность, поддержка окружали меня все эти годы. Бо сказал, что всегда платит свои долги. И я тоже хочу отплатить тебе. Пора мне вернуть то, что ты дал мне. Ты женишься на мне и позволишь мне попытаться, Энтони?

– Бо? – Голос Энтони прозвучал на удивление резко. – Черт, неужели это Бо внушил тебе мысль прийти сюда? – Он ругнулся тихо, но внятно. – Теперь ты можешь повернуться на сто восемьдесят градусов и выйти тем же путем, каким вошла сюда. Бо ничего мне не должен, и ты, естественно, тоже. Даже если он убедил тебя, что твоя обязанность – дать мне…

– Энтони, замолчи наконец! – беззлобно, но твердо перебила его Дани. – Я смогу понять твою мятущуюся душу, только если ты предоставишь мне такую возможность. – Дани проигнорировала выражение негодования, на мгновение появившееся на его лице и быстро сменившееся непроницаемой маской.

– Сперва мы обсудим проблему признательности. Я была, есть и буду всегда благодарна тебе, Энтони. Я знаю, что эти слова истинны во все времена. Так что не отказывайся, потому что у тебя нет выбора. Только потому, что твой отец…

– Мой отец! – возмущенно перебил он. – Бо не терял времени даром. Неудивительно, что ты буквально пропитана жалостью и добротой. Я не позволю тебе…