Глядя на огонь, она размышляла о своей судьбе. Выходит, она не что иное, как марионетка — кукла на веревочке. Дорогая, красиво одетая кукла, купленная для развлечения. «Может быть, — думала она, — сейчас такова судьба всех аристократов». Глубоко вздохнув и не ответив на вопрошающий взгляд Изабель, она взяла в руки томик шотландской поэзии, который позаимствовала в библиотеке аббатства, и, открыв его, углубилась в чтение.

* * *

«Арчибальд Дуглас, граф Ангус — неприятный человек», — думала Мария. На ее лице застыла, как приклеенная, улыбка. Даже еще хуже, чем она ожидала. Может, он хотел произвести на нее впечатление своей «мужественной» властностью, а может, просто решил, что коль скоро перед ним женщина, то можно говорить что угодно. Он расхаживал по комнате, бахвалился и сыпал угрозами, дергая себя за длинную черную бороду. Он и не пытался скрыть свои амбиции. Его поведение производило отталкивающее впечатление, но Мария старалась не пропустить ни одного слова. Она не такая дура, чтобы дать ему понять, какими хитрыми и коварными считает его планы. Нет, она будет изображать простушку и полностью с ним соглашаться.

Граф Ангус уже практически заключил в тюрьму и короля и королеву. Она не даст ему повода запереть ее в Эдинбургском замке до брачной церемонии. А это, как она почувствовала, не исключалось. Она уже выиграла битву у своего брата, а тот гораздо искушеннее в подобных делах. Но Мария не собиралась и недооценивать Ангуса. Ей были известны дворцовые интриги, и она предпочитала играть в них, чтобы оставаться хотя бы относительно свободной здесь, в аббатстве.

— Через две недели на границе будет наведен порядок, — решительно заявил Ангус. — Затем я привезу в Эдинбург короля на день для проведения брачной церемонии. У смутьянов не будет времени успеть что-то сделать. Этот день станет радостным для вас, Ваше Величество, и для всей Шотландии.

Мария кивнула.

— Я надеюсь, вы понимаете меня, Ваше Величество. Я полагаюсь на вас, — он остановился, со значением посмотрев на нее. — Надеюсь, вы незамедлительно передадите вашему брату известие о том, что…

И, хотя ей доставило огромное удовольствие видеть, как он смущенно подыскивает слова, она понимала, что сейчас разумнее помочь этому олуху.

— Что брак консурмирован? — продолжила, сладко улыбаясь, Мария.

— Вот именно, — Ангус ободряюще кивнул. — Так как вы бесплодны, то нет смысла ждать, чтобы ваш брат направил нам вторую часть вашего приданого. Считаю, что вашего слова будет достаточно для всех, кто имеет к этому отношение… Ваше Величество.

«Неужели он не понимает, как жестоко звучат его слова», — подумала Мария.

— Это очень любезно с вашей стороны, лорд-канцлер, — вслух сказала она.

— И мне бы очень хотелось, чтобы вы упомянули о возможности послать императорские войска вместе с приданым. — Ангус остановился у окна, глядя на пейзаж внизу. После короткой паузы он продолжал размышлять вслух: — При том, как выступают эти идиоты на севере, нам бы всем очень пригодилось, чтобы император продемонстрировал силу.

Это уж чересчур. Мария была потрясена. Как мог этот… это ничтожество так долго удерживаться у власти? Она еще не стала женой короля, а он уже просит ввести в страну иностранные войска.

— Могу я надеяться, что вы гарантируете мне это, Ваше Величество?

— Милорд, у вас отлично налажена связь с императором. Уверена, вам не требуется моя помощь в столь тривиальном вопросе.

— Требуется, Ваше Величество. Еще как требуется. Видите ли, я сам намеревался послать письмо с этой просьбой после вашей свадьбы. Но записочка от Вашего Величества в мою поддержку, думаю, очень бы помогла.

Мария не могла больше этого выдержать. Ангус приглашает в курятник волка, и — она в этом уверена — Карл с радостью воспользуется этой возможностью.

— Как скажете, лорд-канцлер, — как можно более кротко согласилась она. — Не знаю, читает ли Чарльз все письма, исходящие не от самых высоких людей, но мои-то он читает. Вы знаете, сейчас для императора очень трудное время.

Мария продолжала с выражением скорби на лице:

— Мой дорогой, любимый Карл действует во всех направлениях. Он должен сокрушить восстание в Испании, противостоять этим противным французам, сдерживать на востоке турок, контролировать лютеранскую ересь в Германии и даже оберегать папу в Риме! О боже, а теперь… теперь еще и Шотландия.

— Но, может быть, если вы попросите?..

— Да, если я попрошу… — Мария сладко улыбнулась Ангусу. — О! Мой дражайший брат сделает все, о чем я попрошу. Не беспокойтесь, милорд, я попрошу.

— Договорились! — Граф потер руки и огладил бороду.

Видя, что он доволен, она задала последний вопрос:

— Я надеюсь, что после свадьбы мне не придется жить в каком-нибудь охотничьем шалаше.

— О нет, Ваше Величество. Хотя дворец Фолклэнд, может быть, и не во всем отвечает нашим представлениям о комфорте, тем не менее он достаточно удобен. Когда я окончательно усмирю мятежников на границе юга и разберусь со смутьянами на севере, мы займемся составлением программы вашей поездки по королевству, что, уверен, доставит вам удовольствие. И конечно, мы посмотрим, как идет строительство нового дворца, если вы захотите. — Ангус опять огладил бороду. — Просто в данный момент я должен… ненадолго обеспечить короля проживанием в одной из королевских резиденций. В его собственных интересах, — добавил он после небольшой паузы.

— Конечно, — повторила она опять со сладкой улыбкой.

Мария видела, что граф Ангус страшно доволен собой и тем, что нашел в молодой королеве полное понимание.

— Не осмеливаюсь долее задерживать вас, Ваше Величество. — Он отвесил ей глубокий поклон. — Должен уехать на пару недель, а когда вернусь, мы все отправимся на свадьбу.

— Милорд, — мягко сказала она так, как будто только что вспомнила об этом, — если до свадьбы осталось только две недели или что-то в этом роде, то как вы думаете, хватит ли времени на… — Мария поднесла руку ко рту, лицо ее выразило разочарование.

— Времени на что, Ваше Величество?

— Прежде чем я рассталась с братом… император потребовал, чтобы я немедленно прислала ему свой портрет. Я здесь уже неделю, но ничего не сделала, чтобы уважить его просьбу.

— Ваша милость, — нетерпеливо сказал Ангус, — уверяю вас, после свадьбы будет предостаточно времени, чтобы написать портрет.

— Тогда мне придется задержаться с отправкой письма, — сказала она капризно. — Но если мне придется ждать так долго, чтобы выполнить столь небольшую просьбу императора в ответ на его старания, то я могу пока послать за его художником, Жаном фон Вермером. Он, правда, всегда очень занят, и вполне вероятно, что сможет приехать лишь месяцев через шесть. Да, скорее всего он приедет не раньше зимы. — Голос Марии был по-прежнему ровный, взор ясный. — Но ведь и вы около года можете подождать присылки солдат. Не так ли, сэр Ангус?

На лице его отразился такой ужас, что Мария с трудом сдержала улыбку.

— Нет, Ваше Величество. Это… Боюсь, мы не можем ждать так долго. Но ваш брат благоразумный человек. В письме вы пообещаете, что скоро пришлете и портрет.

— Лорд-канцлер, вы просто не знаете императора. — Мария смотрела на него так невинно. — Если считаете, что я могу послать императору письмо с просьбой прислать золота и солдат без своего портрета, который он так жаждет получить, то вы ошибаетесь. Очень. Очень ошибаетесь, милорд.

— Я уверен, что что-то можно сделать.

— Хорошо. Подождем Вермера.

Украдкой Мария наблюдала за Ангусом. Карл не просил никакого портрета. Ему бы и в голову это не пришло. Но если она таким образом через канцлера найдет кого-то, кто действительно служит королю Джеймсу…

— Что-то у меня начинает болеть голова, лорд-канцлер, — сказала Мария. — Значит, если вы согласны, я пошлю письмо Вермеру и попрошу его приехать следующим летом. — Она положила на лоб ладонь, нет ли у нее температуры. — Он работает над новым убранством дворца Карла и Изабеллы в Антверпене. Не знаю, когда закончит. Пожалуй, не раньше двух лет.

— Уверяю, нет необходимости ждать так долго, — мрачно ответил Ангус. — Шотландцы уверяют, что у них есть один из лучших портретистов мира. Репутация Элизабет Болейн Макферсон хорошо известна.

— Женщина? — удивилась Мария. — Женщина-художник!

— Да. Я слышал, она училась у самого Микеланджело.

Ангус оглаживал бороду, обдумывая сказанное. Это имя и надеялась услышать Мария. Но она не собиралась оповещать лорд-канцлера, что оно ей знакомо. По слухам, Ангус отнюдь не считал Макферсонов своими союзниками.

— Я никогда раньше не слышала, что бывают женщины-художники, — сказала она. — Как интересно!

Мария заметила сомнение в лице шотландца.

— Но, — сказала она, как бы колеблясь, — не думаю, что это удачный выбор. Я видела работы Вермера. А эта женщина… ну не знаю, вдруг я получусь у нее некрасивой. Нет, лорд-канцлер.

— У нее великолепные портреты. Уверяю вас — великолепные, — настаивал он.

— Я бы не хотела выглядеть упрямой или высокомерной при ваших заверениях в ее искусстве, но пока я не увижу ее работы… — Мария покачала головой. — Я бы не хотела откладывать визит Верме-ра еще на целый год. Вы не согласны со мной, милорд?

Все муки Ангуса отражались на его лице. Он прямо-таки старел на глазах.

— Ваше Величество, я устрою приезд сюда Элизабет Макферсон через два-три дня. Вы сможете принять ее?

— Не знаю, лорд-канцлер, — она разгладила юбку на коленях. — До свадьбы ведь всего две недели, не знаю, найду ли я время.

— Леди Элизабет написала портрет Маргарет, королевы-матери, за очень короткое время. Если мне удастся уговорить ее приехать в ближайшие дни, она успеет до свадьбы. — Ангус устало вздохнул. — А тогда вы, Ваше Величество, подумаете о письме императору?

Мария постаралась скрыть радость. Она притворилась, что раздумывает.