Он подождал, пока улегся шум, затем приоткрыл дверь и выглянул. Только свеча на подставке и конце коридора, зажигаемая на ночь, слабо светилась в кромешной тьме. Выскользнув, он прошел на лестничную площадку и стал осматривать коридор, где находились спальни.

Джек уже собирался спуститься вниз по лестнице, как вдруг услышал легкий щелчок дверного замка. Он отступил в тень, увидев, как Эдмонд вышел из своей комнаты и, крадучись, двинулся по коридору. Он слегка дотронулся до ручки какой-то двери, та приоткрылась, и Эдмонд проскользнул внутрь.

К кому он мог пойти в столь поздний час? Совершенно ясно, что ни к леди Болтон, ни к миссис Мэйфлауер. Джек посчитал двери, затем нырнул в свою комнату и достал план, начерченный Онорией.

Найдя нужную комнату на плане, он удивленно поднял брови. Онория. Но они же двоюродные брат и сестра, вероятно, они о чем-нибудь договаривались, так как днем не представилось такой возможности. Наверно, они решали какие-нибудь финансовые дела, Онория же сказала ему, что потратила все деньги, которые занимала у Эдмонда.

Да можно найти сколько угодно причин для свидания наедине.

Но по опыту Джек знал, что существует лишь одна причина для ночных визитов к молодой девушке. И это объясняло, почему Эдмонд так желал помочь Онории. Все становилось совершенно ясно. Вероятно, их связывало еще что-то, помимо родственных обязательств.

Джеку не понравилось, что Эдмонд находился наедине с Онорией в ее комнате. И еще меньше ему нравилась мысль, что они, скорей всего, любовники. И не потому, что Джеку самому нравилась Онория. Это могло навлечь всевозможные неприятности на него самого. Он оказался третьим лишним. Если все провалится, то Джек не сомневался, что всю вину переложат на него, и его шея снова окажется в петле.

ГЛАВА 8

Джек проснулся рано, чего обычно с ним" не случалось в прежние дни, а стало привычкой лишь в тюрьме. Сколько времени пройдет, прежде чем он сможет снова спать беспробудно до полудня, как раньше?

Когда он спустился в обеденный зал, там никого не оказалось, но стол уже сервировали. Джек угостился толстым ломтем хлеба с несколькими кусочками холодного телячьего языка, запив желанной поутру чашечкой кофе. Он поднял глаза, когда скрипнула дверь, и улыбнулся вошедшей в комнату Онории.

— Доброе утро, — сказал он, вставая, чтобы предложить ей стул.

— Чай или кофе?

— Чай, пожалуйста.

— Хорошо ли вы спали?

— Я думала, что почувствую себя спокойно в своей комнате, но мне вдруг стало неуютно в ней. Я поняла, что этот дом больше не принадлежит мне.

Джек пристально на нее посмотрел.

— Эдмонд скоро спустится сюда?

— Он, вероятно, еще спит. Обычно он поздно истает.

— Жаль. Я думал, он сможет показать мне имение.

Лицо Онории просветлело.

— Не хотели бы вы прогуляться верхом? У дяди прекрасные лошади.

— Я подожду Эдмонда.

— А когда мы с вами осмотрим дом?

— Можно сейчас, какая разница, . — пожал плечами Джек.

— Может, захватите с собой ваш план?

— Зачем? Вы же все мне покажете.

— Я думала, вы захотите отметить на плане все, что покажется вам подозрительным или заинтересует вас. Для того, чтобы потом более тщательно осмотреть эти места.

— У меня отличная память. — Джек постучал пальцем по голове.

Онория быстро закончила завтрак.

— Два наиболее вероятных места, где может храниться ожерелье, — кабинет или дядина комната, но мы не можем зайти туда сейчас. Обе комнаты закрываются.

— Это не проблема, — сказал Джек, — если только вы найдете подходящие инструменты.

— Вы знаете, как вскрывать замки?

— У меня есть кое-какие навыки в этом деле, — скромно кивнул головой Джек.

— Хорошо. Мы сможем попробовать пробраться в кабинет сегодня вечером, когда дядя отправится спать.

Онория повела его через холл в библиотеку, но Джек вдруг остановился.

— Не торопитесь. — Он встал на колени и принялся ощупывать деревянные панели, которые покрывали стены холла. — Ожерелье могли спрятать под одной из этих панелей.

Онория метнула на него неодобрительный взгляд.

— Не позволяйте вашему воображению завладеть вами. — Она толкнула дверь в библиотеку, Джек прошел за ней. — Эта комната не такая уединенная, как кабинет, но здесь легко спрятать вещь между книг.

Джек посмотрел на переполненные книжице стеллажи, заполнявшие простенки между окнами.

— Понадобится уйма времени, чтобы просмотреть все книги.

— Вы считаете маловероятным, что он спрягал ожерелье здесь?

— Он мог спрятать его где угодно. — Джек взял с полки толстый том и сдул с него пыль. Он мог вскрыть переплет и спрятать все, что захочет, между корочками.

На лице Онории отразился испуг.

— Не хотите ли вы сказать, что нам придется просмотреть все книги до единой?

. — Не думаю, более вероятно, что он спрятал драгоценность где-нибудь в другом месте. Я не собираюсь тратить тут понапрасну время, пока мы не проверим все другие возможные варианты.

— Я хочу начать прямо сейчас. Мне необходимо как можно быстрее найти ожерелье.

— Вы же знаете «всех слуг в доме. Попробуйте достать ключи от кабинета и спальни вашего дяди. Мы сэкономим время, и мне не придется возиться с замками. Попытайтесь выманить дядю из дома под каким-нибудь предлогом, чтобы я смог обыскать эти две комнаты.

— Постараюсь.

; Джек провел пальцем по корешкам книг и скорчил гримасу, наткнувшись на латинские названия. Господи, как он ненавидел латынь! Однажды она отравила ему существование, а последующие годы лишь доказали ее бесполезность.

Повернувшись, он увидел Онорию, стоящую посреди комнаты с задумчивым видом. Он обезоруживающе улыбнулся.

— Вы уверены, что в доме под лестницей нет потайной комнаты, а за камином — потайного хода? Тогда все станет намного яснее.

— Здесь ничего подобного нет. Джек направился к выходу.

— Куда теперь, дорогая?

Онория пропустила мимо ушей это обращение

— Мы можем осмотреть весь первый этаж, если, конечно, вы не хотите спуститься в подвал.

— Оставим это на потом. — Он повернулся к ней. — Не забыли ли вы сообщить мне что-либо важное?

Онория остановилась в дверях.

— Что такое?

— Как выглядит это чертово ожерелье?

Она уставилась на него немигающим взглядом.

— Вы хотите сказать, что вы не заметили его вчера?

— Кто-то надевал его? Кто? Онория гневно всплеснула руками.

— 'Я начинаю понимать, почему вас поймали и почему вы оказались в тюрьме. Вы не так наблюдательны, как мне показалось.

Она снова прошла через холл и распахнула дверь в гостиную. Джек прошел вслед 'за ней по пятам к камину.

— Посмотрите, — показала она на картину, висящую над камином.

С потемневшего от времени портрета смотрела дама, одетая по моде семнадцатого века с маленькой плешивой собачонкой на руках. Джек вспомнил, что вчера он мимоходом посмотрел на эту картину, но почти сразу отвернулся, увидев эту собаку.

Сейчас он внимательнее рассмотрел картину, и у него перехватило дыхание.

Джек не был ювелиром, но видел, что Онория Стерлинг не солгала ему — ожерелье на шее женщины на портрете стоило целого состояния. Оно состояло из такого количества бриллиантов и рубинов, что на них можно было купить пол-Европы. Один из центральных камней позволил бы человеку безбедно жить не одно десятилетие.

— Как оно досталось вашей семье?

— Насколько мне известно, его выиграли в карты. Первоначально оно принадлежало жене какого-то герцога королевской крови. — Она встрево-женно посмотрела на него. — Получится ли продать его?

Джек сомневался, что в стране найдется скупщик краденого, который рискнул бы взять это ожерелье. Оно слишком примечательно, его легко опознать. Если только разделить ожерелье на части и продать по камешку. А это еще большее преступление, чем просто украсть его.

Он отвернулся от картины. Да, это не какая-нибудь дамская безделушка. Джек еще никогда в жизни не видел более ценной вещи, а он-то разбирается в драгоценностях. Никто, а тем более такой надменный высокомерный человек, как сэр Ричард, не закроет глаза на эту кражу, позволив ей пройти безнаказанно.

— Давайте осмотрим остальную часть дома, — цредложил Джек.

В то время как они бродили по этажам, осматривая все закоулки в доме, Джек вновь и вновь удивлялся целеустремленности Онории во что бы то ни стало добыть это ожерелье. Эта решимость и восхищала, и пугала его, потому что, если бы дело дошло до выбора между ожерельем и собственной безопасностью, он знал, что выберет. Но он также знал, что Онория сделает другой выбор. И ему следовало об этом помнить. Девушке необходимы деньги, чтобы устроить свою жизнь, она реально смотрит на вещи. Онория может оставаться мягкосердечной и уступчивой в одном, но Джек уже знал, что она также может проявить бульдожью хватку, если дело касалось чего-то важного.

Ожерелье, конечно, являлось фамильной драгоценностью, но ей оно необходимо только ради денег.

А денег оно могло принести море. Столько, что он начал подумывать, что его вознаграждение в шестьсот фунтов слишком мало. Он мог бы и пересмотреть свой договор с Онорией.

Во время ленча Джек чувствовал, что его силы истощились, а нервы на пределе. Он увидел в Норкроссе столько всего, что от впечатлений кружилась голова. Он осмотрел каждый уголок — от винного погреба до чердака. Онория оказалась добросовестным гидом, такая же скрупулезная, как и старая миссис Бенсон.

Миссис Бенсон. Джек все еще вздрагивал, вспоминая ее. Она служила экономкой в доме отца во времена его детства. «Ярость богов» — так он ее часто называл. Может быть, она до сих пор терроризирует маленьких детей в доме, бесшумно подкрадываясь и жестоко наказывая их за маленькие

Шалости. Казалось, она предвидела все их проказы и поэтому ей удавалось их поймать. Джек нахмурился. Почему он так часто стал вспоминать прошлое? Он провел несколько месяцев в тюрьме, был на шаг от смерти, ни разу не разбередив душу воспоминаниями прошлого.