Меркурио взял лопату и принялся бросать мелкий, точно песок, краснозем в тележку. Едва справившись, он побежал за Таглиафико – тот решительным шагов вышел из-под навеса и повернул направо к Новым докам Арсенала, прошел мимо них, срезал путь через мост, построенный из плоскодонок, и очутился перед еще одними доками, так называемыми Новейшими.

По пути к месту стройки Меркурио в восхищении рассматривал удивительный мир Арсенала. Отдельное водное пространство, отгороженное стенами, набережными, пристанями и рампами и частично крытое, чуть ли не маленькое море, на берегах которого растянулись склады, наполненные древесиной, снастями и инструментами. Из печей плавилен в воздух валил густой дым. Повсюду валялась стружка, хрустевшая под ногами, точно мертвая саранча. Едкий запах смолы перебивал вонь лагуны.

– Что ж, по крайней мере, ты любопытен, – сказал Таглиафико, заметив интерес Меркурио. – Пошевеливайся.

Юноша последовал за ним к огромной стройке – площадке шагов сто в длину и сорок в ширину, обнесенной широкими гранитными столбами четырех-пяти саженей в высоту. На столбах покоились деревянные своды.

Таглиафико указал на блестящее приспособление, похожее на маленькую крытую тележку. Меркурио заметил раструб под небольшим металлическим ящиком и рычаг сбоку.

– Наполняй! – приказал Таглиафико.

Меркурио забросил немного краснозема в металлическую тележку, и земля сразу же посыпалась в отверстие.

– Рычаг, болван! – рявкнул мастер, заметив, что Меркурио пытается зажать проем руками.

Юноша дернул за рычаг, и земля перестала высыпаться.

Какой-то парень подул в странный духовой инструмент, напомнивший Меркурио рожок, только звук был выше.

Не успел Меркурио и глазом моргнуть, как на крытой стройке собралась толпа народу. В первом ряду он заметил плотников с топорами, молотками, зубилами, долотами и прочими большими и маленькими инструментами для обработки древесины. За плотниками стояли юные подмастерья с длинными пилами, оснащенными ручкой с каждой стороны, чтобы за пилу могли взяться два человека одновременно. Увидел Меркурио и группку рабочих в заскорузлой от грязи одежде. Лица у них были перемазаны черным. Эти арсеналотто притащили тяжелые жестяные ведра. Одно из таких ведер уже стояло на испещренном дырками железном днище тележки, под которое подставили печь. Вокруг них тоже вертелись подмастерья, также все измазанные. В руках у них были конопатки и мотки грубой пакли.

Все выстроились на площадке, словно ожидая представления. Но каждый оставался со своими, как в войске. В центре стройки совсем один стоял мастер Таглиафико и смотрел на землю, будто было там что-то, что мог увидеть только он. Мастер надолго погрузился в раздумья. Все затаили дыхание. Меркурио казалось, словно в любой момент может свершиться чудо. И, судя по всеобщему напряжению, в это верили и все остальные.

Мастер поднял голову, развел руки в стороны и медленно повернулся вокруг своей оси, окидывая собравшихся арсеналотто внимательным взглядом. В толпе зашушукались. Таглиафико взял горсть краснозема, медленно прошел на противоположный край стройки и насыпал там землю горкой. Встав на колени, он установил какое-то сложное приспособление, состоявшее из линз и подвижных штангенциркулей.

– Тяни линию киля, новичок, – сказал он.

Меркурио почувствовал, как все взгляды обратились на него.

– Линию киля? – тихо спросил он у юноши, дувшего в рожок.

– Повозкой. Ну, давай.

Меркурио побежал с повозкой на другой край стройки и остановился посередине. Таглиафико жестом приказал двигаться в его сторону. Меркурио покатил тележку, но споткнулся.

– Медленнее! – приказал мастер.

Остальные засмеялись.

Меркурио остановился.

– Задействуй рычаг и иди ко мне, двигаясь по прямой.

Меркурио повиновался, и из раструба посыпалась земля. Пройдя половину площадки, юноша оглянулся, и тележку качнуло.

– Смотри вперед, болван! – крикнул Таглиафико.

Меркурио, все еще чувствуя на себе взгляды всех присутствующих, пошел вперед, стараясь ничем не привлекать внимания. Он всей душой надеялся на то, что среди этой толпы нет арсеналотто, у которого он украл одежду. Или хотя бы на то, что этот арсеналотто его не узнает.

Через какое-то время – Меркурио показалось, что прошла целая вечность, – он добрался до мастера и переключил рычаг. Таглиафико повернулся к группке плотников.

– Мастер Скоакамин, передаю вам новичка. – Он притянул Меркурио к себе за ухо, юноша скорчил гримасу от боли, и снова все засмеялись.

– Он не знает, как строится корабль.

Рабочие захохотали еще громче.

– Но с сегодняшнего дня ему предстоит стать настоящим арсеналотто! – торжественно провозгласил Таглиафико.

Смех улегся, все согласно кивнули.

– Мастер плотников отправит его к мастеру конопатчиков, а затем, когда он поднимется на борт, парень отправится и к другим мастерам. – Таглиафико подтолкнул Меркурио к важного вида мужчине, стоявшему среди плотников.

– Я мастер плотников Скоакамин, – сказал тот. – Таглиафико оказал тебе большую честь. Отплати ему за это прилежанием и вниманием. Следи за всем, что он тебе покажет. Никто не умеет создавать корабли лучше него.

Тем временем главный мастер уже отошел от них довольно далеко. Время от времени он опускался на колени, что-то отмеряя то тут, то там, и наносил землей отметины вдоль полосы краснозема, насыпанного Меркурио. В конце концов на земле образовалась целая сеть линий, похожая на паутину. Наконец работа была завершена. На лбу у Таглиафико выступили крупные капли пота, лицо и борода были перемазаны красноземом, даже очки оказались перепачканы.

Мастер воздел руки к небесам, и все разразились аплодисментами. Меркурио вопросительно посмотрел на мастера плотников.

– Корабль готов, – заявил тот, указывая на красные линии на земле. – Это, собственно, уже весь корабль. Нам остается только доделать его по мелочи. – Он повернулся к своим людям: – Вперед, за работу!

Ему тут же подвезли три тяжелые телеги, груженные большими балками с квадратным сечением и балками поменьше, с сечением прямоугольным.

– Начнем с киля! – приказал мастер.

Плотники взяли длинную балку с прямоугольным сечением, уложили ее на одну из красных линий, нарисованных Таглиафико, и укоротили точно по длине линии. Затем с невероятной скоростью и достойной танцоров грацией они начали укладывать одну балку за другой, скрепляли их, проделывали в балках отверстия, сцепляли друг с другом.

– Ахтерштевень и форштевень!

По приказу мастера плотников другая группка арсеналотто соорудила две округлых рамы с таким же прямоугольным сечением, как и киль. Они еще не завершили работу, как другие приставили к образовавшейся конструкции стенки. На киле их удерживал небольшой продольный брус – как узнал Меркурио, он назывался кильсон.

Мастер Скоакамин проверил работу своих людей и объявил небольшой перерыв. Пока плотники отдыхали, подмастерья, а с ними и Меркурио, убрали щепки, опилки и другие отходы, оставшиеся после работы. Линий из краснозема на земле больше не осталось. На их месте возвышался корпус будущей галеры, напоминавший скелет какого-то сказочного чудовища. Затем на этот корпус натянули обшивку, и колокол огласил начало обеденного перерыва.

После обеда мастер плотников отвел Меркурио к мастеру конопатчиков, столь удививших юношу своими черными руками. Мужчина коротко кивнул ему и отправил к своему помощнику.

– Смотри не обожгись, – сказал тот, передавая Меркурио ведро с горячей жидкой смолой и покрытым черной коркой ковшом.

Парень перелил смолу в ведро побольше, в котором другой подмастерье уже разложил по кругу кудель.

Мастер конопатчиков сунул руку в проемы в обшивке.

– Стамеску! – приказал он, и ему протянули плоскую стамеску с широким лезвием.

– Молоток!

Мастеру выдали цилиндрический деревянный молоток.

Мужчина кивнул своему помощнику, и тот достал из ведра пропитанную смолой паклю и приложил ее к обшивке, а мастер закрепил кудель стамеской.

Меркурио восторженно смотрел на корпус корабля. Стоя на земле или на лестницах, рядом с ним работали по меньшей мере пятьдесят конопатчиков, ловко орудовавших стамесками и молотками. Им помогали около ста подмастерьев.

Вокруг стоял чудовищный шум, работники двигались с невероятной скоростью.

Затем над стройкой раздался громкий голос главного мастера стройки:

– В док!

И сразу же воцарилась тишина.

Все арсеналотто сгрудились вокруг корабля. Около тридцати работников закрепили на носу и стенках, на правом и левом борту канаты.

– Вперед!

Подмастерья плотников подставили длинные боковые распорки и под киль засунули балки. Корпус потащили в сторону сухого дока, ухватившись за два прочных каната, прикрепленных к носу.

Корабль втащили по рампе в сухой док, и когда корма оказалась в центре дока, работники поспешно выбежали наружу и отпустили поддерживавшие боковые стенки судна подпорки, оснащенные крючьями. Арсеналотто собрались у входа, опустили перегородку, и в док хлынула вода. Все задержали дыхание: только теперь станет понятно, можно ли выпускать готовый кораблик в открытое море. Меркурио завороженно наблюдал, как илистая вода, пенясь, льется в док. Обшивка корабля затрещала от такого напора. Когда док наполнился, перегородку опять опустили, и под суровым взглядом главного мастера на борт вошел мастер конопатчиков, молоточком простучал корму снизу доверху и, повернувшись к главному мастеру, кивнул.

Тот обвел взглядом всех собравшихся арсеналотто, поднял руки к небесам и провозгласил:

– У Светлейшей Республики появилась новая галера!

Все возликовали.

– Заканчивайте корму! – приказал главный мастер.

Меркурио увидел, как плотники, конопатчики и все остальные поспешно принялись за работу. В одно мгновение ока на галере выросли перегородки и палуба. Дело спорилось. «Наверное, чувствуешь что-то подобное, когда смотришь, как одевается женщина», – подумал Меркурио, и тут же все его мысли обратились к Джудитте. Однажды он увидит, как она одевается. Может быть, ему посчастливится любоваться этим каждое утро. Когда его мечта осуществится.