Фульвио Лука Ди - Корабль мечты

– Спасибо, – пробормотала девушка.

– Да, спасибо тебе, – сказал и Исаак. – Пойдем, мальчик мой.

Он повел Меркурио к фургону, в котором лежали мази и перевязочный материал.

– Стоит ли мне доверять мошеннику, который выдает себя за врача? – шепнул юноша, глядя, как Исаак обрабатывает его рану.

– Знаешь, если бы тут был настоящий священник, я попросил бы его помолиться за тебя, – улыбнулся Исаак.

– Мне жаль, что так вышло.

Негропонте покачал головой.

– Спасибо, мальчик мой.

Час спустя раздался звук горна.

– Выступаем! Выступаем!

Процессия медленно продвигалась вперед – колеса телег вязли в топкой грязи дороги. Вечером солдаты разбили лагерь неподалеку от Местре.

Бенедетта выпросила у капитана разрешение поговорить с Цольфо, но мальчик упрямо молчал. Охранял его тот самый солдат, у которого он украл нож.

– Я его не узнаю, – сказала Меркурио Бенедетта, устраиваясь на ночлег в фургончике. – Я вообще его больше не понимаю.

Меркурио было знакомо чувство, которое испытывал сейчас Цольфо. Ярость, словно в груди у тебя дикий зверь, когтящий твою плоть. Иногда это чудовище можно было обуздать, но временами оно одерживало верх.

– Я устал. – Он повернулся к Бенедетте спиной.

В темноте фургона Меркурио высматривал лицо Джудитты. А она будто только того и ждала. Но отец смотрел в их сторону, и потому Меркурио поспешно смежил веки. Он не сразу отважился открыть глаза. Джудитта уже спала, по крайней мере, так казалось. И Меркурио подумалось, что ему любопытно, какие она видит сны. Вернее, ему хотелось пробраться в царство ее сновидений. В ее сознание.

«И как только такая чушь могла прийти в голову?» – осадил себя юноша и отвернулся.

Его дыхание участилось. Меркурио почувствовал странное беспокойство, не лишенное своей прелести. «От женщин одни неприятности», – повторил он.

На рассвете в лагере вновь запел горн.

Меркурио и Бенедетта вышли из фургона, собираясь позавтракать. Проходя мимо, юноша украдкой бросил взгляд на Джудитту, и та улыбнулась ему.

У Меркурио закружилась голова.

«От женщин одни неприятности», – повторил он. Но почему-то эта фраза потеряла былую убедительность.

Как только Меркурио и Бенедетта вышли из фургона, Джудитта встала с лежанки и вдруг ощутила сильную боль в низу живота. Девушка громко застонала. Исаак ничего не заметил.

Джудитта закрыла глаза и стиснула зубы. Внезапно она почувствовала, как что-то теплое стекает по ее ноге. Не стесняясь Исаака, она приподняла юбку и увидела кровь.

– Папа! – испуганно воскликнула она.

Исаак оглянулся. Увидев, что его дочь задрала юбку выше колен и по ее голени стекает тонкая алая струйка, он смущенно зажмурился и повернулся к ней спиной.

– Джудитта!

– Пап, у меня кровь идет… – испуганно пролепетала девушка.

– Ну конечно идет! – повысил голос Исаак.

И тут он понял, что Джудитта, похоже, понятия не имеет, что это за кровь.

– У тебя что, никогда… Ну, то есть… Раньше никогда… У тебя раньше не шла вот так кровь?

– Нет, пап. – Джудитта немного успокоилась.

Она подозревала, что это естественный процесс, по крайней мере, отца он нисколько не удивил и не озадачил.

– Ох, проклятье! Неужели твоя бабушка тебе не… Ох, черт! – ругнулся он, топнув ногой.

Джудитта вздрогнула.

– Прости, малыш. – Исаак повернулся к ней.

Джудитта все еще задирала платье.

– Да опусти же ты подол юбки! – рявкнул Исаак. – Ох, детка, извини… Слушай… Ты вот что сделай… Возьми пару тряпок… и засунь между… Ну… – Он беспомощно повел плечом. – Так, жди здесь! Тут понимаешь какое дело… Ах, проклятье, жди здесь!

Выбежав из фургона, Исаак отыскал Бенедетту и отвел ее в сторону.

– У тебя уже была первая менструация, девочка?

Покраснев, девушка замахнулась, собираясь дать ему пощечину.

– Ах ты грязная свинья!

Исаак тоже залился краской.

– Это из-за моей дочери! – поспешно объяснил он. – Она впервые расцвела кровью и… ну… это женское дело, понимаешь? Давай ты ей все объяснишь? – Он смущенно перевел дух. – Пожалуйста.

Когда Бенедетта вошла в фургон, Джудитта уже поправила одежду.

– У тебя месячные. Ты теперь женщина. Знаешь, что это значит?

Джудитта покачала головой.

– Раздвинешь перед мужиком ножки – и можешь родить ублюдка, – грубо буркнула Бенедетта. Эта девчонка ей не нравилась. – Запихни себе между ног тряпки. Через пару дней кровотечение прекратится. А через месяц начнется опять. Вопросы?

Джудитта молча покачала головой.

Не промолвив больше ни слова, Бенедетта вышла.

Оставшись одна, Джудитта опустилась на лежанку, свернулась клубочком и прижала к животу одеяло. Она закрыла глаза. Последние дни были такими насыщенными. Будоражащими. Пугающими. Волнующими.

«Теперь я женщина», – сказала она себе.

Почувствовав, как нарастает внизу живота новая волна боли, девушка достала носовой платок и сунула его себе между ног. И только тогда поняла, что этим же платком она зажимала рану Меркурио. На этой ткани была кровь юноши, который спас ей жизнь. А теперь и ее кровь. «Теперь я женщина», – повторила она. Их кровь смешалась. То был знак судьбы. Обет.

«Теперь я принадлежу ему», – сладостно подумала Джудитта, погружаясь в чудесные грезы.

– Что теперь будет с Цольфо? – спросил Меркурио у капитана незадолго до того, как обоз двинулся вперед.

Бенедетта стояла рядом с ним.

– Он пытался убить девочку. – Капитан посмотрел на Бенедетту. – Его будут судить по законам военного времени.

– Нет… – Девушка прикусила губу.

– У него был нож, и если бы никто не вмешался… – продолжил Ланцафам.

– Он не хотел ее убивать, капитан, – перебила его Бенедетта. – Вы не знаете Цольфо, он и мухи не обидит!

– Муху он, может, и не обидит. А вот еврея и зарезать может. – Ланцафам не сводил с нее глаз. Девчушка была чудо как хороша, хоть и слишком молода для него.

– Так что с ним теперь будет? – повторил Меркурио.

Капитан помолчал, заставляя себя отвернуться.

– Мне нужно поразмыслить над этим. – Он пошел прочь.

– Капитан, прошу вас… – Меркурио последовал за ним.

Ланцафам остановился.

– Этот мальчишка – слабак, – прошептал он.

То же самое говорил и Скаваморто, подумалось Меркурио.

– Я хорошо разбираюсь в людях, лучше, чем кто-либо, ведь я вижу их лица, когда они хотят убить меня, – продолжил воин. – Этот мальчишка – слабак и предатель. Не доверяй ему. Никогда. – С этими словами он направился дальше.

– Капитан, – вновь задержал его Меркурио. – Он просто хотел напугать девушку… может быть, оцарапать. Но никак не убить.

– Ты и сам в это не веришь.

– Сделайте это ради Бенедетты…

Капитан взглянул на девушку с алебастровой кожей. Она склонила голову к плечу, и солнце заиграло в ее медно-рыжих волосах. «Как же она красива, – вновь пронеслось в голове у Ланцафама. – И как молода».

– Может быть, пара узлов на его путах будут затянуты не слишком туго, когда мы поднимемся на корабль…

– Спасибо, капитан, – с облегчением выдохнул Меркурио.

– За что? – усмехнулся Ланцафам. – Выступаем! – крикнул он своим солдатам.

Ночью он послал гонца в Местре, пригород Венеции, чтобы предупредить о прибытии войска, и потому победителей встречала восторженная толпа. Пускай домой и вернулась лишь горстка раненых – основная часть войск еще была на войне, поддерживая подданных короля Франции Франциска I, – но после ужасов прошедших лет народу нужно было отпраздновать победу, победу в битве при Мариньяно. Казалось, этой битве суждено стать переломным моментом в судьбе Венеции, переживавшей сейчас колоссальный экономический и политический спад. Благодаря этой битве Венецианская республика вернула большую часть своих земель.

Капитан Ланцафам ехал во главе процессии, сразу за знаменосцами. Гордо расправив плечи, он сидел в седле своего могучего мерина, опустив ладонь на рукоять меча, и улыбался своим согражданам, бурно ликовавшим при виде вернувшихся домой солдат. На капитане был доспех, слегка помятый ударами врагов, трепетала на ветру туника со знаками его города и рода: алое поле с двумя перекрестными желтыми полосами, обрамленное двумя виноградными лозами с золотистым виноградом. Эти лозы знаменовали собой то, что капитан принадлежит к роду, владеющему областью Капо-Пелоро неподалеку от Мессины, теми землями Сицилии, которые когда-то завоевали норманны – от них-то Ланцафам и унаследовал светлые волосы и голубые глаза.

Меркурио, Бенедетта, Исаак и Джудитта рассматривали пеструю толпу, выглядывая из окошек фургона.

Процессия пересекла приток реки Марценего, вошла в городские ворота Бельфредо при новом замке на севере Местре, откуда они должны были переправиться в столицу республики на корабле.

Меркурио насчитал одиннадцать башен. На одной из них виднелись огромные часы. Городские стены были в плохом состоянии, пожар не пощадил их.

«Какая же огромная эта крепость», – думал юноша.

В центре крепости виднелась одна башня больше и выше других – так называемая башня вассальной клятвы, последнее убежище при штурме. Здесь, перед резиденцией властей, собрались высшие чины Местре, чтобы поприветствовать в городе авангард победоносной армии. Джудитта стояла слева от Меркурио. Как зачарованная, она любовалась праздничными нарядами вельмож и наслаждалась ликованием толпы. Девушка была в восторге и совершенно забыла о том, что рядом стоит не ее отец. В порыве чувств она сжала раненую руку Меркурио.

От неожиданности и боли юноша сперва оцепенел, но затем с нежностью ответил на ее рукопожатие. Джудитта удивленно повернулась к нему. Меркурио залился краской. Его сердце колотилось, чувство было настолько сильным, что ввергало Меркурио в смятение. Ощутив ее прикосновение, парень понял, почему все говорили о том, что женщины опасны. Джудитта попыталась высвободить руку, но Меркурио не отпускал. Правда, девушка не очень-то и сопротивлялась. Они смотрели друг другу в глаза, и на мгновение все вокруг, казалось, остановилось.