Больших трудов будет стоить удержаться и, не закинув эту девчонку на плечо, и не лететь домой со своей добычей. А лучше, до ближайшей горизонтальной поверхности, где она окажется под ним. И вот тогда и стоит поговорить. Тогда она никуда от него не сбежит, не сможет. И скажет все. А там… там посмотрим.                                


За это утро он успел многое: договорился с педагогом по вокалу о дополнительных занятиях; заскочил к костюмеру и потратил час на примерку костюмов к новому фильму. И, главное, он нанял нового ассистента. Точнее, ассистентку. Рыжеволосую девушку, которая была вовсе не в его вкусе, если имеется в виду её внешность. Но зато обладала профессиональным подходом к делу.

В полдень Крис уже был свободен. И, спустя два с небольшим часа, зеленый «Мустанг» с открытым верхом мчал по Меса Вью Драйв в пригород Арройо Гранде, графства Сан Луис Обипсо, минуя основную магистраль, 101 хай вей, и, стало быть, Нипомо. Его водитель уверенно вел машину, придерживая руль одной рукой, а пальцами другой барабанил по верхней губе и думал, как он мог так влипнуть из-за какой-то девчонки. Чарли, Чарли, Чарли… все мысли за последние сутки были только о ней.

Он же почти подъезжал к городку, но засмотрелся на, впрочем, однообразный пейзаж. Надо отдать должное, похожими видами славились все акведуки, тянущиеся вдоль побережья: почти пустынная дорога, с редкой растительностью в виде кустарников или нескольких, растущих группкой, деревьев. Нет, он одернул себя: только не вспоминать. Только не сейчас. Не вспоминать, как они впервые с Чарли отправились на этой машине вечером, как только забрали её из автомастерской, как он сам сказал ей «в закат». Как она сидела рядом с ним, как веселилась и заливисто смеялась, как подняла вверх руки и кричала от восторга, почувствовав скорость и ветер; как этот самый ветер играл её волосами, и как они пахли уходящим в океан солнцем. А потом они остановились, почти у самого берега океана, на одиноком пляже. И занимались любовью, в этой самой машине…

Черт, и почему все вокруг напоминает ему о ней?

Он врубил музыку в проигрывателе на всю громкость и стал подпевать любимому реперу. В общем, делал все, что возможно, чтобы только отвлечься от мыслей о зеленоглазой стерве, и сосредоточиться на почти пустой дороге. И это получалось. По крайней мере, последние два часа езды.

Можно было помечтать о предстоящей рыбалке с отцом, скажем, завтра или в четверг. В пятницу, когда уже подгребет Дэвид, позволить маме устроить день безумных свитеров, главное, чтобы никто к ним не наведался, эти снимки на телефон, сделанные украдкой, его уже порядком достали. Ну а в субботу Сочельник. А там можно и смотаться до нового года куда-нибудь. А потом, к деду.

Хотя, как смотаться? Есть же Чарли. Точнее, слабая надежда на то, что она сама к нему вернется. О, святые угодники! Крис закатил глаза: он придурок. Самый настоящий. Сколько ж можно? Эта девчонка и думать о нем забыла, а он погряз в собственных иллюзиях.

С этими невеселыми мыслями он добрался до родительского  дома и улыбнулся, увидев, что отец постарался на славу: и фасад, и сам вход в дом и площадка перед ним были украшены к празднику так, словно и он сам, и Дэвид были еще маленькими детьми. Страшно подумать, что будет, когда у него или у Дэйва появятся дети. Дедушка и бабушка сойдут с ума от счастья, это точно. И превратят свой коттедж в пряничный домик. Его родители дедушка и бабушка? Брр! Он тряхнул головой, отгоняя подальше нелепые для него мысли. И как такое пришло в голову?

Крис усмехнулся, покачал головой и припарковал машину у дома, взял с сиденья рядом свою сумку и пошел к двери.

- Мам! Пап! Я дома!

Шэйн вздрогнул и едва не выронил из рук газету:

- Крис? Ты уже приехал? Почему не позвонил? Не предупредил?

- Привет, пап, – старший сын бросил у порога свою поклажу и прошел в гостиную. – И я рад тебя видеть. – он приветливо обнял отца, похлопав его по плечу, - А где моя дорогая кареглазка? Ма-ам!

Он отстранился от отца и стал вглядываться в глубину дома, надеясь, что Эстер, едва услышав его голос, кинется к сыну. Но, ничего этого не произошло. Тогда Крис нахмурил лоб и стал ждать объяснений от отца.

- Видишь ли, сынок, наша мама нашла себе новое увлечение.

Шэйн пребывал в некой растерянности, стоял и, так же, как и его сын, теребил волосы на затылке.

- Увлечение? – Крис недоверчиво и непонимающе смотрел на отца.

- Ну, может, я и не так выразился… В общем, она тут помогает кое-кому кое в чем. Думаю, лучше она тебе сама все расскажет. Она обещала быть к ужину. К ужину! – Шэйн едва не хлопнул себя по лбу и судорожно стал искать свой телефон. – Я, пожалуй, позвоню ей, потороплю. Ты пока отнеси сумку в свою комнату.

Убедившись, что старший сын ушел и не может его слышать, Шэйн набрал номер жены и нетерпеливо оглядывался, надеясь, что успеет сообщить ей «радостную» новость до появления в гостиной Криса. Эти козни его второй половинки выйдут им боком! «Двойная игра» еще никого не доводила до добра. Но разве Эстер это втемяшишь?

- Дорогая? У нас гости, точнее, как гости… Наш старший сын уже дома. Да, да, уже. – Он услышал в трубке изумленное «О» и усмехнулся. – Так что, если решила пригласить кого-то к ужину, то, пожалуй, не стоит этого делать.

Он был рад сыну, но, если честно, никак не ждал его раньше среды. И то, согласно коварным планам его дражайшей супруги, она сама должна была позвонить Крису и напомнить ему об обещание пригласить на свидание одну девушку. Эстер могла быть убедительной, а Крис никогда не нарушал данного ей слова. Но это было бы по плану. А он, этот план, как известно, не всегда исполняется безукоризненно. Точнее, практически никогда. И вот теперь придется вносить корректировки. И ему, и его жене. Завтра перед ранчо установят большой шатер, в котором разместятся гости. А Шэйн должен будет украсить его праздничными гирляндами снаружи и электрическими фонариками внутри. И как теперь сделать это втайне от сына? А что, если Крис захочет помочь ему?

За это время Шэйн и сам сумел привязаться к «маленькой хозяйке ранчо», как местные жители стали называть Чарли. Она умная, целеустремленная, настойчивая и напористая, но не в этом дело. Он видел её грустные глаза, и то, как она вежливо и тактично, ссылаясь на разные причины, отказывала в свидании тем молодым людям, что вились вокруг неё, словно пчелы у только что распустившего экзотического цветка. Яркого цветка. И он никак не мог сопоставить этот образ Чарли, которую хорошо знал, той девушке, что была рядом с его сыном два года. Он провел свое исследование: покопался в интернете, осматривая кучу фото и видео материала. Та Шерил и эта Чарли были совершенно разными, противоположными личностями. Шерил – напористая, местами эпатажная, немного заносчивая и высокомерная. И Чарли, ранимая, скромная услужливая и все время грустная. Ну, ладно, напористости в Чарли было тоже много. Возможно, еще упрямства и упорства. Но в остальном… И ему было очень интересно, что же произошло у этой молодой женщины с его сыном, что до сих пор так больно ранит её сердце. Она совсем перестала доверять мужчинам…

- Что?

Шэйн едва заметно вздрогнул и оглянулся на голос сына, прервав свои размышления.

- Я говорю, чем мы с Дэйвом так провинились, что вы с мамой убрали отовсюду наши снимки? Даже в моей комнате.

- А, это? Да нет, тут все просто, сынок. Мама решила поменять их, подобрать другие. – Опять: Эстер задумала, а выпутывайся он! - Да и потом, у нас тут были гости, оставались на ночь, негаданно нежданно, вот мама и решила подстраховаться.

- А! – Крис усмехнулся, - ну, понятно. И как долго она еще пробудет неизвестно где?

- Сказала, скоро будет. Но что нам с тобой мешает заняться ужином, а? Заодно и поговорим… Есть планы на эти дни, сынок?..


Эстер, как и её подруги, Мэри, Луиза, Сьюзен и другие, заканчивали приводить в порядок гостиную. Шторы уже были повешены на большие окна, но вот мелкие детали интерьера они пока решили не выставлять, до официального открытия Центра. А по этому поводу было решено устроить небольшой прием. Впрочем, как «небольшой»? По меркам их графства вполне приличный. Тем более, что мэры всех близлежащих городков должны были приехать на этот бал. Все-таки, благодаря Чарли, Центр получил федеральную поддержку. А это уже совсем другой уровень.

И вот приглашения уже были разосланы, блюда для ужина заказаны в одном из лучших ресторанов Арройо Гранде, рабочие завтра установят большой белый отапливаемый шатер для ужина и танцев. Но начало приема, по крайней мере, его официальная часть, должна пройти в этой гостиной.

Именно в этой суматохе Эстер и застал звонок мужа. Она улыбнулась и ответила:

- Да, дорогой! – но по мере того, как Шэйн объяснял ей причину звонка, она хмурилась. И стала оглядываться по сторонам в поисках Чарли. – Да, я поняла тебя. Конечно, девочке нужен отдых и крепкий сон, не говоря уже о горячем ужине, но… Милый, я рада сыну, но, согласись, не совсем вовремя. Да, конечно, я сама все ему объясню. Скоро буду.

Она повесила трубку, стояла и смотрела, как Чарли сама забралась на стремянку для того, чтобы поправить идеальные складки на шторах. Бедняжка совсем измоталась. И еще эта её сегодняшняя поездка в ЛА. Отказ от квартиры, где прожила так долго. Сколько она выдержит изолированной жизни в небольшом сельском городке? Пусть и со своими подопечными?

Эстер наблюдала, как большой рыжий кот трется о её ноги своей мордой. Вот она присела перед ним, потрепала за ухом и что-то сказала, и пошла за Бродягой на кухню. А следом за ними побежали и две собаки. Странно, Эстер улыбнулась, Шаппи и Паппи сумели найти общий язык с рыжим котом. Не устроить потасовку, а как-то договориться на им одним ведомом языке. Правда, после того, как с каждым из них, по отдельности, поговорила Чарли…