Аркаша, глядя на Анохина, в полной тишине начал говорить о причине произошедшего. Я, разглядывая отметины на его лице, стараясь удержать мысли в русле рациональности и отринуть ассоциативный ряд с Данкой, которая некоторое время назад лежала в больнице, вот так же, из-за чужой самоуверенности в безнаказанности, вслушивалась в слова кронпринца, повествующего, если в общих и упрощенных чертах, о том, что есть некий Жихарев, который, как я поняла, отвечает за отмывы денег посредством прогона их через нескольких строительных фирм-подрядчиков и находится под кураторством Анохинского общественно-политического союза. Этот самый Жихарев недавно предоставил отчеты об очередном прогоне бабла и у Аркаши, на досуге просматривающего их, возникли нехорошие предположения. Которые вскоре подтвердились — Жихарев укрыл некоторую часть, списав это на сопутствующие, так сказать, затраты при отмыве.

Аркаша приехал в офис Жихарева с закономерным вопросом и когда Жихарев, не иначе как сдуру, предложил кронпринцу урегулировать закономерный вопрос мирным путем, то есть он вернет укрытую часть именно ему, Аркаша, покрутив пальцем у виска, сообщил, что исчезновение Анохина с радаров временно, слухам верить не нужно, это действительно ненадолго, а когда Костя вернется, о произошедшем ему будет непременно доложено и про последствия Жихарев должен догадаться сам.

— В офисе мы с ним трындели минут сорок примерно и чем быстрее до Жихарева доходило, что дело пахнет керосином и в его крысиный замут я вступать не собираюсь, тем чаще он от телефона не отрывался. — Произнес Аркаша, сев повыше на кровати и явно подавив порыв поморщиться. — Как закончили, я спустился на парковку. К машине подошел, смотрю, колесо приспущено. Накачал, все равно спускает. Думаю, проколол, до ближайшей монтажки дотяну. Там недалеко, считай через дорогу СТОшка есть, вот в нее и заехал. — Аркаша перевел взгляд на Зелимхана, почти сразу пояснившего:

— Эта СТОшка принадлежит Суханову, двоюродному брату жены Жихарева. И еще семнадцать таких СТОшек по Москве. Нехорошо только одно — этот самый двоюродный брат ведущий синяк Мстиславских, у которых на нас компромат по распилу агрохолдинга. Так-то Суханов ниже среднего, это они его позиционируют как ведущего, что неудивительно, у них звенья слабые и у кого хоть чуть-чуть мозг соображает, тот и звезда. Суханов у них в основном на прокатах, звезда же, и ленивый, скорее всего, потому что сам почти ничего не делает, только контролит, но все всех устраивает. Соответственно, с финансами я бы не сказал, что у него густо, а сеть СТО появилась ровно в тот момент, когда Жихарев у нас до админа поднялся и на контроли по строительным прогонам был поставлен. Странное совпадение, я считаю.

— Дальше, — кивнув и достав сигареты, спокойно произнес Костя.

— Как оказалось, ни на парковке, ни на самой этой СТО камер нет. Разумеется. — Аркаша, потянувшись к тумбе, снял крышку со стаканчика кофе и ее подал закурившему Косте, расположившего ее на колене. — Колесо сняли, сообщили, что саморез подхватил. Сказали про акцию, мол, конец сезона, кондиционер надо бы проверить, минут пятнадцать все дело займет. Я пошел кофе пить. На следующий день к Вихрову в резиденцию поехал, решил неожиданную ревизию провести, да и по остаточным надо было добить раньше крайнего срока. Не доехал. Благо за городом дело было. Разогнался всего ничего, около ста сорока по прямой. Хотел попутную обогнать и выехал на встречную, а там машины идут, тоже на обгон. Думал, притормозить, их пропустить, потом обогнать, а тормоза не работают. — Аркаша невесело усмехнулся, разглядывая свою кисть, свисающую с колена. — Вот, собственно, и все. Выбора у меня особо не было, свернул с шоссе, благо поле, так, если бы если деревья… — Голос Аркаши стих и он посмотрел на Костю, стряхивающего пепел в крышку на своем бедре и задумчиво на него глядящего. Молчание в несколько секунд и, посмотрев на Кирилла, Костя уточнил:

— Ты экспертизу заказал с упором на поиск технических средств, способных удаленно вызвать либо сбой, либо блокировку?

— День прошел, — кивнул Кир, внимательно глядя в его глаза. — Аркаша по городу катался без проблем. Тормозные шланги целые, вернее, до аварии они точно целые были, все повреждения были после. Фото ты сам видел, ни одного живого места на машине и…

— Кир, это слишком очевидно. Слишком быстро можно связать с СТОшкой через дорогу. С которой прибежали, прокололи колесо и ожидали машину, чтобы сделать с ней большее, потом наврав вам про камеры. Как только Аркаша уехал, от них и избавились. — Негромко прервала его Медуза Горгона, на мгновение прикрывшая глаза и трансформировавшаяся в Константина Юрьевича. — Любая херь такого уровня требует для установки гораздо больше пятнадцати минут и ни в каждой СТОшке она есть в наличии. Слишком очевидно еще и потому, что они знают, что машину потом по молекулам разберут на экспертизе, найдут блокировки и первая мысль будет об их СТО. Это были экстренные меры и в таких случаях избирается простой, но действенный способ. Отменяй экспертизу, ничего они не найдут. Потому что тормозную систему завоздушили.

— Дело двух минут, — Зелимхан вздохнул, прикусывая губу и с силой провел рукой по лицу, глядя в затылок прохладно усмехнувшегося и кивнувшего Кости. — Снять шланг, выжать тормоз, тормозная жидкость выйдет, но не вся. На небольшой скорости тормоза будут работать, а Аркаша по городу, в основном, между офисами. И пробки, сильно не разгонишься…

— А на высокой скорости, — убито кивнул Кирилл, невесело усмехнувшись и с изморозью в глазах глядя в пол, — при нажатии на тормоз вместо давления тормозной жидкости, которая колодки к тормозным дискам прижимает, воздух… который не прижимает. Поэтому шланги целые. Это отсроченный способ убийства, неизвестно, когда стрельнуло бы, скорее всего, вызвонили бы за город в преддверии твоего возвращения и привязать к СТОшке сложно… — Поднял взгляд на Костю, стряхивающего пепел в крышку, покачал головой и едва слышно с ледяной улыбкой, — гниль…

То же слово, та же интонация. Приговор. Почувствовала, как губы кривятся в мрачной усмешке. Откинулась на спинку дивана, скрещивая ноги и глядя на Аркашу, с непроницаемым лицом смотрящего на брата. Вязкая тишина в напряжении, разлившемся по палате. Костя, разглядывая пепел, тихо произнес:

— Голосование. Зеля.

— Жихарев на дно залег. — Зелимхан, немного прикрыв окно, прошел в палату и полуприсел на подлокотник с моей стороны, глядя в ровное лицо Кости. — И, вероятно, долгое время не отсветится нигде. С Костоломом я вопрос утрясу, скажу, что снял его, заподозрив в неверных отчетах, параллельно заряжу поиск. Но вот с Мстиславскими… я не уверен, что стоит начинать активные атаки с учетом того, что они прекрасно осведомлены и имеют подтверждение того, сколько мы на самом деле увели при перепродаже им холдинга, занизив цену на бумагах. Я бы сказал, что нужно повременить с активными ответами. Когда более-менее волнения после всех происшествий улягутся, потому что Костолом… это Костолом. Он может заинтересоваться, а с последствиями, учитывая всплывший холдинг, разгребать будет тяжело несмотря на то, что Мстиславским… тоже будет тяжело с Костоломом.

— Кирилл. — Кивнул Константин Юрьевич, не переводя взгляда на брата, с задумчивым прищуром глядящего в пол и через секунду отозвавшегося:

— С Жихаревым определенно можно и нужно решать прямо сейчас и по возможности так, чтобы об этом не прознал не только Костолом, но и Суханов, с ним я… мы закончим позже. Согласен с Зелей, с Мстиславскими, которые непременно заявят о холдинге, если тронуть их единственное рабочее звено, сейчас сталкиваться нежелательно. Я за ответ отсроченным способом… — холодная ирония в глазах и взгляд на брата, — решения проблемы.

— Лизавета.

Лиза вздохнула, посмотрев долгим взглядом на Аркашу, на краткий миг поднявшего на нее взгляд и едва заметно отрицательно поведшего головой, негромко произнесла:

— С учетом всех обстоятельств, я тоже склоняюсь к тому, что следует подождать с выдвижением претензий при отсутствии фактов подтверждения их вины и одновременно наличии риска всплытия компромата на нас.

— Аркаш.

— Я жив и даже почти цел. — Кронпринц усмехнулся, с прищуром глядя в стену напротив. — Мстиславские едва ли упустят возможность светануть компроматом, если мы тронем их фаворита. Слишком долгие и нелегкие переговоры были при продаже. Они, конечно, согласились и вроде бы мы пополам все разделили, но… это вопрос бизнеса. И вопрос будет стоять остро с учетом грядущего распила черноземья, их интереса в нем, потому что это укрепит их позиции. Если в их пользу примут решение, они по объему и обхвату почти догонят Марвинских, а там и до нас с Державинскими и Котляровскими рукой подать. Но отец подал заявку, Мстиславский не дурак, понимает, что это просто для того, чтобы на нас не наседали и за новый ареал мы торговаться не будем. Если сейчас атаку начать, нас уберут этим скандалом с холдингом, якобы как конкурентов, а по факту… Я думаю, что следует после распила, они же не знают, что мы знаем. Но готовиться надо сейчас. Ни один круг не работает чисто, собрать на них компромат — дело времени.

— Татьяна.

— Я за безопасность. — Перекинув темную прядь за плечо, отозвалась Таня, глядя в ровное лицо Кости, все так же смотрящего на пепел. — Нашу безопасность. Стоит повременить с прямой атакой и поддерживаю позицию Аркаши — ни один круг не работает чисто, но готовиться нужно сейчас и с вашего одобрения, мы начнем. Я приятельствую с Воскресенской, она финик по линии их синяков, замужем за Мстиславским и при этом состоит в любовной связи с их центумом, Прохоровым. Он тоже в браке, от жены трое детей. Семьи не знают о неверности своих супругов. Не один круг не работает чисто, думаю, я знаю способ, как получить информацию, которая подсобит нам в некоторых вопросах.

— Саня.

Кронпринц долго смотрел на брата и вот чувствовалось, что между ними идет диалог, где Аркаше крайне не хочется, чтобы Саня, взгляд которого постоянно стопорился на последствиях аварии, произнес то, что было в его вгляде. Аркаша прикрыл глаза, сдерживаясь, когда Саня, неслышно хмыкнув, ровно произнес то, что впервые за все звучащие здесь реплики остро срезонировало внутри у меня, старающейся не вдыхать глубоко больничные запахи, и все-таки отвести взгляд от едва не погибшего кронпринца. Убеждая, старательно убеждая себя, что все эти люди, они старше, они с опытом, они говорят разумные вещи, но Саня, глядящий на брата на больничный койке, произнес именно то, что несмотря на все доводы разума пело в холоде идущему по венам вместе с больничными запахами: