— Но место почти уже освободилось. Я там грамотно блогирить буду, сам же знаешь. — Рассмеялась я и пояснила вопросительно посмотревшему на меня Антону, — у меня отчим беттер. Нам очень сильно были нужны деньги, квартиру продали, а он спустил все на тотализаторах, вместо того чтобы идти работать. Потом оказалось, что страдает он этим давно, и даже в кредиты залез. И залез еще больше, мол, отыграется непременно. Каперам за прогнозы и их схемы платил бешенные деньги и, разумеется, проигрывал. Кредиты, микрозаймы, судебные приставы, весело мы жили. — Невесело улыбнулась, глядя в окно. — Вообще едва на улице тогда не оказались. Повезло, что квартира, куда мы от этого игруна переехали, была бабушкина с маминой стороны, ее отнять не могли.

Повисла тишина. Антон вновь забулькал кальяном, Денис отпил кофе, а я думала о том, что испытываю к своему отчиму и отцу моего младшего брата, оставившего нас без средств к существованию и едва не без крова в момент, когда его родной сын был парализован.

— Так ты пришла в киберкриминал? — подумав, но не найдя деликатного аналога, все же уточнил Антон.

— С братом несчастный случай произошел. — Кивнула, глядя на разводы кофе на фаянсе чашки. — Деньги нужны были, чтобы как можно быстрее его на ноги ставить, а деньги уходили, вместе с ними и время, а значит и возможности брата двигаться и ходить. Отчим на ставках проебывал все, он был уверен, что вот-вот отыграется… конченный. — Усмехнулась, качая головой. Подняла взгляд на чуть нахмурившегося Антона. — Нет, ну, пару раз он поднял тысяч семьдесят рублей, правда, предварительно всадив семьсот и миллион. И тут же проиграл то, что поднял. Не поперла дальше удача что-то. Мама, я и брат переехали в квартиру бабушки и я стала искать варианты. — Хмыкнула и перевела взгляд на Киселева, — и нашла. Так что окей, Денис. Я буду блогером капером, я в этом секу, отчим шансов не оставил.

— И плюс харизма, действительно, — улыбнулся мне Антон, а в чуть прищуренных глазах интерес иного рода, чем в момент, когда я только пришла.

— Прости, друг, но я уже обречена, — пожала плечом, продемонстрировала палец с помолвочным кольцом.

— Если именно обречена, а не обручена, то, получается, у меня все еще есть шанс, — со значением приподнял бровь он.

— Обречена на счастливую семейную жизнь, имею в виду. — Парировала я, почувствовав неприятный укол от неуместно проснувшегося сарказма, ехидно покивавшего на эти мои слова, сказанные ровным тоном. Уверенным. Фальшиво. — К Денису дропом-блогером пойду в декрете подрабатывать. Только ты мне Хураканами и хатами плати, но чтобы не на меня были оформлены, ладно? — попросила я Киселева, он согласно покивал и я, переведя взгляд на Антона, негромко, полуулыбаясь, спросила, — возвращаясь к теме истеруна-блогера, могу спросить, почему ты против него не проголосовал? Когда вы принимали решение легалайз делать через этого блогера, который нашел способ надавить на вас так, что сложно возразить? Вероятно тем, что он слышал, сколько за вас ФБР объявило и теперь это как шантаж двигает.

Пинг-понг.

Антон, не доверяя, предоставил мне инфу о себе в искаженном виде. Так, что не поймешь, если нет нормальной анализирующей способности.

Предоставил в присутствии нашего общего гаранта — Дениса, по минимуму вступающего в диалог и не палящего ни одного, ни другую. Только для меня Киселев это стопроцентная безопасность, потому на пинг Антона — завуалированный рассказ о творящемся пиздеце и почему ему нужны деньги, чтобы вывести другие деньги; последовал понг — частично раскрытая мной собственная биография. В мире, где самое святое это принцип анонимности, все прозвучавшие слова это высочайший уровень доверия среди впервые видящих друг друга людей. Очень серьезный кредит доверия. И оправданный, ибо по правую руку от меня сидит мой гарант, которому я доверю гораздо больше, чем осторожный кардер Антон, филигранно тонко прощупывающий звено, заявленное гарантом, как надежное.

Киселев лениво усмехнулся и вперил насмешливый взгляд в Антона, иронично приподняв бровь.

— Вопрос, почему ты хочешь взять ее в дело, снят, — улыбнувшись Денису, признал Антон, и перевел взгляд на меня, отпившую кофе. — Я голосовал против того, чтобы истеруна за ширму взять, но основные решения принимаю не я. Ты же работала с Денисом, у нас тот же принцип — мнение учитывается, но окончательное решение принимает только один.

— Я работала, — повторила я, сделав акцент на последнем слоге и, спустя секунду, вздохнув, не удержалась, — но чего греха таить, мне интересно послушать с каким предложением ты приехал.

— Сколько волка не корми… — резюмировал Антон, понимающе глядя на удрученно разведшую руками меня. — Есть работа, по итогу примерно по палке каждому упадет. Евро. Нужны рабочие головы в команду. План работы есть, договоренности есть, софт есть, вообще все готово и пройдет без сучка. Я бы задумался на твоем месте, Жень.

Легкие деньги — тяжелый наркотик. Легкие, потому что базис уже готов, осталось отработать. Тяжелый наркотик, потому что когда тебе предлагают один миллион евро, сложно сразу вспомнить, что ты завязал.

— Работа по РУ? — негромко уточнила я, глядя в окно. И прикусила губу, глядя на отражение кивнувшего Антона.

РУ пошло от домена первого уровня в доменной адресации, указывающего на вид организации или страну. Работа по РУ, значит работать по России, то есть заниматься незаконной деятельность в киберпространстве Российской Федерации.

— Кто работает по РУ, к тем приходят поутру. — Напомнила, рассматривая утопающий в зелени город, — кодекс, как бы, и он не дураками писан.

Кодекс. На заре формирования российско-СНГшной киберпреступности мастодонтами в области интернет-мошенничества очень ясно было обозначено, что на территории России и содружественных государств заниматься в сети финансовым махинациями — моветон.

Позже веса этому правилу добавила одна замечательная группа людей в погонах, специализирующаяся на поимке нарушителей информационного пространства и безопасности. Эта группа особую страсть питала к тем, которые гадили там, где жили. Отсюда и небезызвестная для русскоговорящих пословица.

— За отдел К беспокоишься? — С долей скептицизма уточнил Антон, — да ладно, брось. Они рейтинг себе такими лозунгами поднимают, а так отдел К, в основном, работает по всякой легкой ботве, типа мамкиных хакеров, которые не знают, как «сферой» пользоваться, а изнасилованный всеми кому не лень «тор» считают полностью анонимным браузером даркнета.

— О, а «сфера» действительно анонимна. — Саркастично улыбнулась я и посмотрела на Киселева, — ты не сказал ему, почему я на покой ушла?

— Не успел, ты как раз пришла. — Отозвался он, жестом попросив официантку принести ему новый кофе.

— У меня условка. — Сообщила я Антону. — Причем за парсинг, хотя в уголовном кодексе не обозначено что это криминал и он должен преследоваться законом. На мое счастье не обозначено и я условкой отделалась, когда реально зона светила за заказной взлом базы данных, потому что такой парсинг легко ложится под двести семьдесят вторую статью и там, в зависимости от размера ущерба, нехеровые сроки, Антон. А у нашей братии, как правило, ущерб не малый. Я тебе рассказывать не буду, каким макаром мне помогли уголовку условкой закончить, просто поверь на слово, это не самое легкое и приятное приключение в моей жизни и повторять я его не хочу категорически. — Посмотрела на сдержанно улыбнувшегося Дениса, который был в курсе, как я при помощи Артура оригинально от реально срока ушла. Перевела взгляд на задумчиво глядящего в окно Антона и продолжила, — отдел К работает, и работает оперативно. От момента, как я тупанула и ко мне бравые молодцы с постановлением приехали, времени прошло всего ничего. Они действительно приходят поутру, а где не вывозят сами, то там ребятки из федеральной безопасности подключаются, сколько случаев уже было. Поэтому я свято верю им, запрещающим грабить граждан нашей страны. Это вообще можно только одной плеяде, а чиновничьих регалий ни у кого из нас нет. Так что спасибо, но ответ отрицательный, я по РУ не работаю и не передумаю. — Спокойно завершила я, но торопливо поправилась, — в смысле я вообще не работаю.

— Я тебя понял. Жаль, конечно. — Произнес Антон и посмотрев на часы. Поднялся из-за стола и только достал портмоне, но Денис, перед которым официантка ставила кофе, отрицательно повел головой и он снова убрал кошелек в карман. — Мне уже ехать нужно, на созвоне, Ден. — Посмотрел на меня и сказал, — приятно было познакомиться, Жень. Честно.

— Взаимно, серьезно. Удачи вам, истеруну привет, — ответила я и он, рассмеявшись и покивав, направился на выход, а я, помешивая остатки остывшего кофе, не глядя на Дениса, заключила, — ты же знал, что откажу.

— Надеялся, что нет. — Прицокнул языком Киселев, отпивая кофе и иронично глядя на фыркнувшую меня. — Можно заказать депутатский мандат, я, правда, не знаю, кто возьмется, но ради прикола и чтобы ты была спокойна, работая по РУ, можно.

— Этот твой мандат отрисовывать будет только маклер, а не уполномоченные люди, которые используя свое служебное положение на досуге банчат в даркнете паспортами, дипломами, ксивами и прочим. Так что мандаты будут стопроцентной фальшивкой, а это еще плюс статья. — парировала я, скучающе глядя на согласно кивнувшего Киселева. Потянулась и, допив кофе, со стуком поставила бокал на столешницу, — почему ты посчитал, что за палку я бы передумала?

— Да не за палку, — поморщился он, я хохотнула и Киселев, осознав, насколько двояко это прозвучало, расслабленно фыркнул, с мягким укором глядя на развеселившуюся меня. — Мы люди почти женатые, не смей мне харассмент приплетать.

— Как дела у Нины? — поинтересовалась я, вспоминая девушку Дениса, на удивление долго постоянную. Обычно максимум Киселева был два-три месяца. А тут еще и «почти женатые». Ну, остепенился, молодец.