Внизу в гостиной царил полумрак. С утра у брата редко кто бывал. Мы присели возле камина.

– Грязно. Слуги плохо убираются, – мама посмотрела по сторонам.

На столе лежали остатки еды, стояли бокалы с недопитым вином. В камине едва теплился затухающий огонь. В комнату торопливо зашел секретарь и помощник Роберта.

– Уайт, здесь следует прибраться, – заметила я. – Распорядитесь, будьте любезны.

Секретарь растерянно посмотрел на Летицию.

– Извините, леди Блант. Мне не сказали, что вы приедете так рано.

Он быстро исчез из гостиной, и вслед за ним вошли два слуги и начали спешно убирать со стола.

– Разожгите камин, – я куталась в теплый плащ и видела, мама тоже мерзнет.

Через некоторое время стало теплее. На столе появились свежие закуски и горячий эль.

– Граф Эссекс скоро спустится, – извиняющимся голосом доложил Уайт.

В дверь громко постучали. Мы услышали, как один из слуг произнес:

– Графа нет дома. Не велено никого пускать.

– Граф распорядился гостей сегодня не принимать, – объяснил Уайт.

«Понятно. Роберт решил не волновать маму, – подумала я. – Значит, он все-таки понимает, какое бы на нее произвели впечатление его так называемые друзья».

– Мама! Как я рад тебя видеть! – в тот же момент спустился и Роберт. В неизменном халате, растрепанный и невыспавшийся.

– Ох, Робин, Робин, ты плохо выглядишь! – запричитала мама, вскакивая из кресла и бросаясь на шею сыну. – Тебе следует уехать отсюда как можно скорее. Лондон ни одного человека еще не делал здоровее.

Я улыбнулась: мама постоянно твердила, что жить за городом, вдали от города и двора, полезно для здоровья. «Благодаря свежему воздуху и отсутствию сплетен я не болею и хорошо выгляжу», – так она говорила мне, утверждая, что вовсе не в обиде на Елизавету, которая ей запретила появляться при дворе.

– У меня появились дела, которые следует закончить, – ответил Роберт. – Надеюсь, уже в новом году все изменится. Чувствую я себя гораздо лучше, чем прежде. Просто не выспался.

– Ты постоянно не высыпаешься, – буркнула я. – Друзей надо выпроваживать пораньше.

Роберт сердито посмотрел на меня:

– Я знаю, тебе мои друзья не нравятся, Пенелопа. Однако они поддерживают в трудную минуту. Когда в мой дом их не пускали, здесь было пусто и неуютно. Мне предоставлена свобода. Сюда могут приходить все кто захочет. Я открыл дом для людей, не имевших возможности приходить сюда во время моего заключения.

– Каковы твои планы? – вновь заговорила мама. – Ты говоришь о каких-то делах. Что ты собираешься делать? – она старалась задавать вопросы спокойно, не выдавая мучившей ее тревоги.

Роберт прошелся по комнате.

– Я собираюсь вернуть себе положение при дворе. Подобающее мне положение.

– Ты же не желал более оставаться среди приближенных королевы! – воскликнула я. – Ты же сам говорил, как хочешь отдохнуть!

– Да. Но ситуация изменилась. Есть люди, которые на меня полагаются. Они зависят от моих решений. Если я уеду, их жизнь превратится в ад. Их жизнь и сейчас печальна! Королева лишает титулов моих друзей. Они теряют свое положение при дворе. Повсюду люди Сесила. Прежде чем уехать, я обязан вернуть им и себе доброе имя. Мы заставим снова уважать нас.

Пока мы разговаривали, в дверь еще несколько раз стучали. Слуги неизменно отвечали одно и то же, не пропуская гостей в дом.

– Мы пойдем, Робин, – мама встала. – Из-за нас ты закрыл сегодня свой дом. Не следовало давать такие распоряжения. Я с удовольствием познакомилась бы с твоими друзьями.

На минуту Робин вновь стал прежним. Он обнял мать.

– Обещаю, скоро мы увидимся. Не волнуйся. Я передам Кристоферу, что ты в Лондоне.

– Спасибо. Он знает. Я отправляла ему записку, – мама прижала к себе растрепанную голову Роберта и посмотрела ему в глаза. – Береги себя, Робин, ради всего святого…

1601 год

Конечно, королеве о намерениях Роберта докладывали. Странное оживление в доме графа Эссекса не оставалось незамеченным. Ее Величество приказала разузнать любыми способами, что там происходило. Докладывали королеве и те, кому Роберт не доверял, но отчего-то пускал в те дни в свой дом, и те, с кем он дружил с детства. Трудно сейчас назвать имена предателей, но позже стало точно известно: о Совете Пяти и о планах Роберта в начале нового года Елизавета знала если не все, то многое.

Седьмого февраля Тайный Совет, будучи полностью осведомленным о делах, вершившихся в Эссекс-хаусе, отправил к Роберту секретаря. Рано утром секретарь передал приказ графу немедленно явиться на заседание Совета. Роберт уже догадывался о свершенном предательстве и понимал: шаги, которые он предпринял, невозможно будет оправдать. Сославшись на плохое самочувствие, Роберт отказался явиться на заседание Совета, а после вызвал к себе самых преданных друзей.

– Нас собираются посадить в тюрьму, – объявил Роберт. – Вы вольны выбрать свою судьбу: либо оставить меня сейчас, спокойно и незаметно, либо попытаться воплотить в жизнь вынашиваемые нами планы.

Очередной гость вошел в гостиную.

– Позвольте представиться, – прервал незнакомец беседу. – Я представляю жителей Лондона, бедных, нищих людей, которые недовольны нынешней властью. Хотел бы заверить вас, граф, жители Лондона готовы выступить на вашей стороне, искренне и честно.

Роберт немедленно воодушевился. Его друзья тоже воспрянули духом.

– Посмотрите, как мне доверяет город! – Роберт вскочил с места и махнул рукой в сторону странного мужчины. – Я уверен, шериф Смит, обещавший поддержку, сдержит слово. С нами будет тысяча обученных солдат, которыми он командует. Народ последует за нами! Лондон восстанет против власти королевы, которая не имеет возможности его защитить!

Граф Саутгемптон перебил друга:

– Когда ты предлагаешь выступать?

– Если бы Тайный Совет каким-то образом не прознал про наши планы, если бы в наших рядах не было изменщиков, то следовало бы подождать более четкого ответа из Шотландии. Но так как времени у нас не осталось, предлагаю выступить завтра же. Ты, Генри, попроси своих друзей в театре сыграть сегодня спектакль «Ричард Второй». Спектакль станет сигналом для выступления.

В то же время Роберт распорядился отправить несколько человек, которые разошлись во всех направлениях, предупредить его друзей о намерениях Рели и Сесисла предотвратить мятеж.

– Моей жизни угрожает опасность, – провозгласил напоследок Роберт. – Мы не будем медлить ни минуты. Завтра с утра просьба явиться всем сюда, в Эссекс-хаус. Отсюда мы выйдем на улицы Лондона, где нас поддержит народ, и далее двинемся к королевскому дворцу. Когда он будет в наших руках, уверен, Яков тут же явится нам на помощь.

Я осталась с Робертом. Уйти из его дома мне не давала неведомая сила, которая держала меня возле брата до последнего мгновения…

Рано утром следующего дня в дверь настойчиво постучали. На пороге стоял дядюшка Уильям Нолис, лорд-хранитель печати и главный судья. От имени королевы они потребовали впустить их. Прежде чем попасть в дом, гостям Эссекс-хауса необходимо было пройти через главные ворота. Представители Ее Величества с трудом уговорили их открыть. В отличие от дней предшествующих, ворота со вчерашнего дня держали закрытыми и охраняли. Слуг во двор не пропустили. Дядя и его спутники оказались у входа в дом одни. К ним навстречу вышел Роберт, окруженный друзьями, в числе которых, естественно, находился граф Саутгемптон и Кристофер Блант. Я же смотрела на происходившее из окна.

Лорд – хранитель печати от имени королевы потребовал объяснений:

– Почему, граф, здесь собрались вооруженные люди, явно выступающие против воли Ее Величества? Я вас уверяю, если кто-то причинит вред представителям королевы, мы найдем способ принять надлежащие меры!

Роберт резко ответил:

– Я получил сообщения, подтверждающие существование опасности для моей жизни. Мне также доложили о существовании поддельных писем, написанных от моего имени. Возле меня – предатели, действующие вероломно и бесчестно!

С улицы донеслись крики толпы. Некоторые из них можно было разобрать: люди выкрикивали угрозы представителям королевы. Роберт не стал продолжать бессмысленную беседу. Он велел слугам отвести непрошеных гостей в дом и запереть их в библиотеке до его возвращения из города.

– Поторопимся, – скомандовал он друзьям. – Нам следует быстрее договориться с мэром и шерифами.

Они вышли из дома около десяти часов утра. Представители королевы, не сопротивляясь, прошли в дом. Роберт в сопровождении бывших галантных фаворитов Ее Величества, графа Саутгемптона, Кристофера Бланта, лордов Сэнди, Монтигла и многих других, покинул Эссекс-хаус. С криками «От имени королевы!» они прошли по Флит Стрит. Дальше они кричали, что Рели и Сесил задумали убить графа Эссекса в собственной постели. Простые люди, всегда восхищавшиеся Робертом, начали передавать слухи о примирении графа Эссекса и королевы. Якобы Ее Величество приказала ему проехать с триумфом по городу к своему второму лондонскому дому.

Однако, мэр Лондона получил предупреждение от Тайного Совета внимательно следить за действиями Роберта. К одиннадцати часам ворота города закрыли и выставили к ним усиленную охрану. Роберт вместе с друзьями продолжал шествие по улицам. Он начал замечать, что никто не собирался к нему присоединяться, и решил пойти к дому шерифа. Но в доме шерифа не оказалось. Позже стало известно, он сбежал через заднюю дверь и поспешил к мэру за дальнейшими указаниями.

Представить себе смятение Роберта сложно. Он метался по городу, стараясь не показывать своего отчаяния. Становилось очевидным, обещанная поддержка ему не оказывается. В какой-то момент Роберт вбежал в мастерскую оружейника, потребовав дать ему оружие. Брат получил отказ: люди боялись открыто выступать против королевы. А то, что он выступает против, успел объявить лорд Томас Берли, старший брат Сесила, который вышел навстречу небольшому «войску» Роберта. Лорд вместе с герольдмейстером возглавлял десятерых всадников. Повсюду, где он появлялся, Томас провозглашал графа Эссекса изменником.