Дурик долго гулял по ночному городу и под утро вернулся домой. Он был очень голоден и сразу съел три котлеты. Утром он похвалил жену и сказал, что котлеты очень вкусные.

И тогда жена поняла, что в еду необходимо добавить несколько слезинок, и каждый раз это делала. Муж все сильней ее хвалил и любил.

И стали они жить-поживать и килограммы набирать.

ДУРИК, ТУПКА И ИХ ДЕТИ

Они очень хотели девочку. Но первым у них родился мальчик. Они назвали его Понедельник. Но они продолжали хотеть девочку и решили непременно исполнить это желание.

У них опять родился мальчик, и назвали они его Вторник.

Они продолжали мечтать о девочке, постоянно спорили, как ее назовут.

Тупка хотела назвать ее Среда, а Дурик — Пятницей. Но у них опять родился мальчик, и они назвали его Четверг.

И когда у них родился четвертый мальчик, они решили назвать его именем Суббота. Может, оттого, что имя было женским, Суббота очень быстро превратилась в Воскресенье. То есть стала среднего рода. А вскоре оно вышло-замуж-поженилось на Недоразумении и ушло из дома.


Сказка ложь — да в ней намек, доброй девице урок: если бы Тупку звали Умкой, то она бы не лила слезы зазря, а вместо слезинок добавляла бы в пищу щепотку соли. А если бы Дурика звали хотя бы Небаран, то он бы не ругал жену, а нормально объяснил ей, что не любит пресную пищу.

И если бы они не цепляли на Субботу банты и не покупали серьги, то, может быть, Суббота и вырос бы нормальным парнем.


Продолжение следует. Когда-нибудь. Может быть.

День тридцать пятый

Неделя пробежала очень быстро.

После школы английского языка я отвозила Аньку домой, а сама мчалась в офис к Марку, где выполняла бумажную работу. Кроме меня, Марка и Пьера в офисе была симпатичная блондинка Анна-Мария, которая в основном вела телефонные переговоры и разбиралась с бумагами на английском языке. Я очень быстро нашла с ней общий язык. Марк несколько раз предлагал мне поужинать, но я находила причины отказаться. Заир каждый день присылал букеты, а два-три раза в неделю я получала украшения в изящной упаковке и записку одного и того же содержания: «С любовью. Заир».


Вечером Альберт пригласил Аньку в русский клуб, я бы тоже пошла, но мне нужно было ровно в семь часов отправить факсом срочные бумаги, а потом позвонить и удостовериться в получении.

Анна-Мария уже ушла с работы, и я, попивая кофе, раскладывала пасьянс на компьютере.

Марк зашел, не постучавшись, и направился ко мне. В руках у него был букет цветов и коробочка с каким-то ювелирным украшением. Встав на одно колено, он сказал:

— Выходи за меня замуж. Ты — именно та женщина, которую я искал всю жизнь.

Мне очень хотелось ответить, что он именно тот мужчина, которого я даже не представляю своим мужем, но я промолчала. Еще мне очень хотелось смеяться. Потом резко захотелось плакать. Я совершенно перестала себя контролировать, грубо оттолкнула Марка, вышла из офиса, села за руль и поехала к Денису.

Брата дома не было. Когда Инга пошла мне навстречу, я обняла ее как самого родного человека и разревелась.

Инга очень испугалась за меня, усадила в кресло и позвонила Аньке. Она сказала ей, что я совершенно невменяема и что она срочно должна приехать. Анька появилась минут через двадцать. Ее подвез Альберт, сдал с рук на руки Инге прямо у ворот и попросил не обижать. Войдя в комнату, где я лила слезы, Анька сразу принялась меня обнимать, гладила по голове и повторяла: «Все будет хорошо. Вот увидишь». Я продолжала рыдать.

Первой не выдержала Инга:

— Всё. Мы тебя достаточно пожалели. Пришла пора нам все рассказать. Что на этот раз с тобой произошло?

— Марк предложил мне выйти за него замуж, — всхлипывая, сказала я.

Инга развела руками:

— Ну здрасте, приехали. И что же тут такого страшного, из-за чего надо было так рыдать?

— А ты не знаешь, да? — спросила у нее Анька. — Марк — негодяй, каких свет не видывал. Мне Альберт столько всего про него рассказал.

— Что именно? — поинтересовалась Инга.

— Во-первых, он три раза был женат. Во-вторых, его первая жена скончалась при непонятных обстоятельствах, и его даже подозревали в убийстве. В-третьих, его вторая жена наложила на себя руки, и скорей всего, тоже не без его помощи. Бывшая третья жена, к счастью, жива-здорова, но она постоянно ходила в синяках и, слава Всевышнему, нашла силы бежать от него. Он подал на развод и оставил ее без гроша в кармане. Так что этот Марк — большая скотина. Вот такая скотина и вот с такой буквы «С», — Анька развела руки в сторону и показала, насколько большая эта буква «С».

— Я не знаю, как насчет «С», но буква «Ч» у него не просто большая. Огромная, — высказалась Инга.

— При чем тут «Ч»? В слове «скотина» нет буквы «Ч», — возразила ей Анька.

— В слове «скотина» нет, а вот в слове «член» есть, и поверьте мне на слово, что там такое «Ч», мало не покажется! — спокойно ответила Инга.

— Ты что, спала с ним? — спросила я.

— Было дело. Давно, правда. Но если тебе нравится неординарный секс, — обратилась Инга ко мне, — то Марк — это просто находка.

— А как же твои принципы — с друзьями мужа не спать? — с иронией спросила у Инги Анька.

— Иногда бывают такие ситуации, когда на принципы просто надо начхать.

— Как начхать? — не поняла Анька.

— Вот так. Апчхи. Я бы за этим мужчиной пошла на край света, — с восторгом в глазах призналась Инга.

— И что же ты не идешь? — поинтересовалась я.

— Не зовет он меня, гад. Не зовет. Про него много чего говорят. Да, он был женат три раза. Но про убийство — это все ерунда. Он классный мужик. Просто супер. Ну поверь мне, Лора. Я никогда еще в мужике не ошибалась.

— Да зачем ты меня уговариваешь? Я не выйду за него.

— Почему? — спросила Анька.

— Я не люблю его, — спокойно ответила я.

— Да иди ты со своею любовью, — не выдержала Анька. — Заир предлагает — ты не идешь, ждешь любви. Марк предлагает — ты тоже не идешь. Геночка без ума — и ему от ворот поворот. Ждешь большого и светлого чувства?

— Да! — крикнула я.

— Ах да? А почему же, когда Сергей приглашает тебя в ресторан, ты говоришь ему нет? — воскликнула Анька и даже встала с дивана.

— Он приглашал ее в ресторан, а она отказала? — изумленно спросила Инга.

— Да, — ответила Анька и поставила руки в боки. — Ей, видите ли, надо, чтоб из-за нее убивались. Чтобы серенады под окном пели. А я-то, — с горечью сказала Анька, — а я-то думала, что она нормальная женщина. А она извращенка какая-то…

— Ах так! — Я вскочила с дивана. — Ах, значит, я уже и извращенка? А ты… а ты… — я надула щеки и попыталась подобрать слово, чтобы обозвать Аньку, но только пыхтела и размахивала руками.

— Так, курицы, а ну успокоились! Раскудахтались тут. Угомонитесь, быстро!

Мы с Анькой с ненавистью смотрели друг на друга, как гладиаторы, которым через несколько минут предстояла битва не на жизнь, а на смерть, но потом все-таки уселись на диван.

— Значит, я предлагаю вот что. Созвать совет.

Мы с Анькой переглянулись.

— Какой совет? — тихо спросила я.

Инга плюхнулась на диван.

— Самый обыкновенный совет. И на повестке дня будут три кандидата, которые уже сделали предложение, и один индивидуум, который еще не созрел, но почти готов. Предлагаю каждому придумать кличку, или, на крайний случай, присвоить индивидуальный номер, а нам, то есть совету, избрать самого подходящего кандидата. Первым будет Геночка. Подпольная кличка Крокодил. Второй — Заир. Подпольная кличка Камикадзе…

— Почему Камикадзе? — спросила Анька.

— Потому что решиться жениться на Лоре может только камикадзе. Третий — Марк — уже давно в узком кругу носит кличку Гитлер. Четвертым будет наш дорогой Сергей. Его кличку мы выставим на повестку дня. Так что совет — это очень мудрое дело! Там и порешим, за кого Лоре выходить замуж.

— Ты чего, рехнулась? — спросила я у Инги. — Я буду решать, за кого мне замуж выходить, а не какой-то там сомнительный совет.

— А я за совет, — высказалась Анька. — У меня такое впечатление, что у… — она кивнула в мою сторону, — не знаю, как ее даже назвать… скажем, так: у потенциального клиента сумасшедшего дома крыша поехала. Она отказывает третьему претенденту на руку и сердце совершенно без причины. Мне кажется, надо сделать следующее: во-первых, изолировать ее от общества — она буйная; во-вторых, вправить хорошенько мозги, чтобы они у нее повернулись в нужном направлении, а совсем не в ту степь, где они сейчас; в-третьих, дать хорошей порки, чтоб не умничала и не выпендривалась.

— И это говорит моя лучшая подруга! — воскликнула я. — Знаешь, что я тебе на это отвечу? Что ты просто боишься самой себе кое в чем признаться.

— Это в чем же? — уперев руки в боки, спросила Анька.

— В том, что Альбертик твой тебе совершенно не нужен. Не любишь ты его. И замуж за него собралась от отчаяния, что больше никто тебя не возьмет. А я не собираюсь отчаиваться. Я не выйду замуж за первого встречного, который мне предложит руку, сердце, почки и… все остальное. Я хочу любви. И я ее дождусь. А ты можешь выходить за Альберта, а потом, как Инга, будешь прыгать по постелям в поисках идеального мужика. Я хочу все сразу. Не хочу страдать и ночами думать, что, может, завтра я встречу его. И что тогда я буду делать… с детьми, что я скажу своему мужу, которого не люблю.

Анька и Инга молчали.

— Молчите, да? Вот то-то же! А я не хочу ломать свою жизнь.