– Эй, давайте-ка полегче, – раздался голос одного из полицейских, увидевшего, как кулак Зака врезался в челюсть Джейсона. – Так нельзя… – Его еле оттащили от брата.

– Ты, проклятый убийца! Где она? – крикнул Зак.

Один из полицейских, из тех, которые были с Джейсоном, ответил:

– Мистер Денвере сообщил нам, что она бросилась за вами в воду, после того как вы упали с палубы.

– Упал? Как бы не так.

– Зак, – произнес Джейсон, и в его голосе прозвучал упрек. – Мне очень жаль… – И Закари мгновенно понял, что тому было нужно. Как и много лет назад, Джейсон безмолвно просил прикрыть его, утаить причастность ко всему происшедшему здесь. Черта с два!

– Ты пытался убить меня, – процедил он сквозь зубы, – и, насколько я понимаю, ее тоже.

– Мы разберемся с этим делом в городе, – заявил один из полицейских.

– Ни в коем случае! Вы должны найти ее! – требовательно вскричал Зак, пытаясь добраться до поручней. – Вы должны!

– Прошло уже более получаса, мистер Денвере…

Вглядываясь в темноту, Зак согнулся над поручнями.

Потом попытался перелезть через них и почувствовал, как его руку заводят за спину, за ней последовала вторая, и на его запястьях защелкнулись наручники.

– Вы не можете…

– Пойдемте, мистер Денвере.

Он попытался сопротивляться, но лодыжка причиняла ему страшную боль, и двое полицейских запихнули его в поджидавшую машину.

***

Зак не спал уже несколько дней. Сутки проходили за сутками, а он не знал даже, какое сейчас число или день недели. Его мучило то, что мать вместе со старшим братом оказались за решеткой. Подручный Джейсона, условно осужденный детина, сидя однажды в баре у Рыбачьей пристани, проболтался в присутствии осведомителя. Полиции не составило особого труда заставить его заговорить, тут-то«и всплыло имя Джейсона.

Николь, которая уже увезла Шелли в Санта-Фе, подала на развод. Ким тоже быстро исчезла. Никто с тех пор ее не видел, хотя многие подозревали, что именно она первая рассказала репортерам, что Адриа на самом деле Лонда Денвере. По мнению Зака, Юнис и Джейсон вполне заслужили то, что с ними случилось, и даже больше того.

Трейси, когда Марио Полидори попросил ее выйти за него замуж, решительно отказала ему и потребовала, чтобы он оставил ее в покое, хотя Зак не верил, что она долго продержится. Когда дело касалось Марио, она всегда вела себя как последняя дура.

Что же касается Нельсона, то он наконец-то проявил характер и всеми силами пытался поддержать мать. Долгие годы он не мог найти себя, стараясь каким-то образом увязать того, кем он был на самом деле, с тем, кем, как ему казалось, он должен быть.

И почти все считали, что Адриа мертва.

При воспоминании о ней он ощутил почти физическую боль.

Полиция и добровольцы обследовали весь участок реки вверх по течению, прошлись драгами по дну, везде, где смогли, но безрезультатно. Газетные репортеры и полицейские эксперты полагали, что ее тело вынесло в Тихий океан, который и стал ее могилой. Зак закрыл глаза и почувствовал под веками слезы. Он не плакал уже много лет, но вот сейчас так расклеился, что готов был реветь, как какой-нибудь младенец.

Мысленно он ясно видел ее, греховную и невинную одновременно, ее большие голубые глаза, и как они наполнялись желанием, когда она лежала под ним и просила любить ее. Даже сейчас, когда он знал, что она мертва, мысль о ней возбуждала его. Адриа пожертвовала собой, бросившись в эту ужасную реку, а ведь должно было быть совсем наоборот. Это он должен был пытаться спасти ее. И умереть должен был он, а она остаться в живых и радоваться новой жизни в роли Лонды Денвере.

– Сукин сын, – простонал он. – Сын чертовой суки. – Зак откупорил спасительную бутылку шотландского виски и налил себе в стакан, который нашел в ванной этого ставшего его проклятием отеля «Денвере». Интересно, видит ли сейчас его отец? – Небось ты там от смеха живот себе надорвал! – Он невольно посмотрел на потолок, потом опустил глаза, потому что, если загробная жизнь и существует, то Уитт Денвере, без всякого сомнения, должен попасть совсем в другое место – вниз, в ад, где наверняка попытается заключить сделку с дьяволом.

Зак стиснул зубы в бессильной ярости.

Ликующая пресса каждый день вытаскивала на свет Божий все новые и новые скандальные подробности о нечестивой семье Денвере. И до сих пор репортеры дежурили возле офиса, яхты, ранчо, лесопилок, лесоповалов и, разумеется, возле этого чертова отеля. Он залпом выпил виски и посмотрел на часы. Было еще только около десяти утра. Господи, как паршиво он себя чувствовал. Во рту было черт знает что, внутри все горело. Зазвонил стоявший возле кровати телефон, и он поднял трубку, в душе надеясь услышать ее голос, даже зная, что этого больше никогда не случится.

– Слушаю.

– Вы в порядке?

– Кто это? – спросил он.

– Только не говорите, что не узнаете меня.

– Свини? – Зак внезапно почувствовал слабость.

– Ваш брат, тот, что в тюрьме, не полностью со мной рассчитался.

– Я в этом не сомневаюсь.

– Мне кажется, вы должны взять на себя обязанности главы семьи.

Зак нащупал наполовину пустую бутылку и отхлебнул большой глоток.

– А мне так не кажется.

– Но у меня есть новая информация.

– Идите к чертовой матери.

– Информация о Лонде.

Ему надо было бросить трубку, но он этого не сделал, а, наоборот, затаил дыхание и стал слушать дальше.

– Но сперва вам придется мне заплатить.

– Отлично. Я в 714-м.

– Сейчас буду.

Зак повесил трубку, посмотрел на бутылку и подумал – не лучше ли прикончить ее, прежде чем иметь дело с таким типом, как Освальд Свини.

Не обращая внимания на костыли, он слез с кровати, взглянул на себя в зеркало и ужаснулся. Следствием удара по голове была бледность, а то, что должно было означать, как он полагал, двухдневную щетину, выглядело по крайней мере шестидневной.

– Черт возьми, – пробормотал он, разделся и залез под душ, стараясь при этом не намочить гипс и надеясь, что струи горячей воды унесут с собой все мысли об Адриа. Но это не помогло, ее образ, казалось, останется теперь с ним до конца дней.

Он побрился и сердито уставился на свое отражение в зеркале. Вид по-прежнему был страшнее некуда.

Прибывший Свини нашел Зака опять с бутылкой. Она была в его руке, когда он, опираясь на костыли, открыл дверь. Без всякой преамбулы он спросил:

– Сколько мы вам должны?

Прежде чем войти в комнату, Освальд помедлил.

– Я проверю сумму при встрече с Джейсоном, – предупредил Зак, зная, что этот человек не преминет надуть его на несколько лишних долларов. Он прохромал к столу и присел на его краешек. – Хотите выпить?

Свини улыбнулся, показав мелкие зубы, но что-то во взгляде Зака, может быть, его тяжесть и пустота, заставили его отклонить предложение.

– Здесь у меня счет.

Он протянул листок Заку, но тот даже не заглянул в него.

– Расскажите, что вы еще узнали.

– Не скажу, пока вы не заплатите.

. Зак не шевельнулся, но посмотрел на Свини так, будто перед ним был просто-напросто таракан.

– Газеты отвалят мне за это кучу денег.

– Это бульварные-то? – Зак фыркнул. – Не убивайте курицу, несущую золотые яйца.

– Ладно, ладно. – Он примирительно выставил перед собой пухлые ладони. – Послушайте, не могу же я отдать эти сведения просто так. Вся эта история с Лондой слишком интригующа. Я даже подумал… послушайте, ведь я могу написать об этом книгу, из серии разоблачительных.

Взгляд Зака заставил его замолчать.

– В общем, я продолжал копаться в этом деле, и, как вы думаете, что я нашел? Ваш старик был импотентом. – Он замолчал, чтобы взглянуть на произведенное впечатление, но этот недостаток Уитта, видимо, не был большим секретом. Во всяком случае для Зака. К чему он клонит? – Это абсолютно точно, – сказал Свини, заметив, как сузились глаза Зака, смотревшие на него поверх стакана. – Уитт Денвере ничего не мог или, если и мог, то не слишком часто. Недостаточно часто, чтобы стать отцом еще одного ребенка – отцом Лонды. Это заняло у меня немало времени, но я обнаружил, что ваша мачеха под предлогом того, что навещала своих друзей в Виктории, на самом деле лежала в клинике в Сиэтле, где подверглась процедуре искусственного оплодотворения от анонимного донора. Зак вскинул голову.

– Что вы сказали?

На лице Свини появилась отвратительная самодовольная усмешка: он был рад, что наконец-то привлек внимание своего собеседника.

– Я сказал, что Адриа Нэш была Лондой Денвере, но не дочерью Уитта Денверса в биологическом смысле.

Стакан выпал из рук Зака, расплескав виски по джинсам и ковру. В голове стучало.

– Хотя, полагаю, если бы она осталась жива, то все равно унаследовала бы причитавшуюся ей долю. Потребовалась бы, естественно, куча адвокатов, но, поскольку Уитт души в ней не чаял, было бы практически невозможно опротестовать завещание. А если еще принять во внимание, что половина вашей семьи либо в могиле, либо за решеткой, то ясно, что она получила бы свое. Без всякого сомнения.

– Если бы осталась жива, – простонал Зак, едва шевеля губами.

– Да, но… с этим я ничего не могу поделать.

– Полагаю, вы можете доказать это.

– Конечно. По распоряжению суда можно будет получить выписки из клиники, кроме того, я нашел сиделку, которая готова подтвердить эти сведения. Чертовски жалко, что Лонда мертва.

– Черт побери, – выругался Зак, горло у него пересохло. Ему необходимо было еще выпить.

– Эй, Денвере, – сказал толстенький коротышка-детектив, почувствовав, что Закари где-то далеко от него. – А как насчет этого чека?..

***

Багаж ждал его в вестибюле отеля. Он и так пробыл в Портленде больше времени, чем рассчитывал. Прошла уже неделя с момента их последнего разговора со Свини, и представители средств массовой информации больше не держали в осаде объекты, связанные с семьей Денвере. Нога все еще была в гипсе, но Зак уже мог ходить и хотел поскорее убраться из города, сомневаясь, что когда-нибудь снова вернется сюда.