Эстер Росмэн - Колыбельная для мужчин

– Я… ничего не знаю. Но ведь… столько людей занимается ее поисками… Наверное, они… В конце концов…

Он и сам почувствовал, как неуклюже и наивно выглядело это объяснение. А в глазах Кэтрин стояла нестерпимая боль. Она вынула из сумочки носовой платок, вытерла заплаканные глаза и мягко сказала:

– Я очень надеюсь, что так и будет, Зак! Надо надеяться! Иначе невозможно жить…

Кэт взяла руки Закари и переплела свои длинные тонкие пальцы с его. Он почувствовал, как по всему телу будто бы пробежал электрический ток. Кэтрин неожиданно показалась ему такой юной, хрупкой и легко ранимой. Зак даже стал сомневаться, действительно ли перед ним его мачеха. А она встала, поднялась на цыпочки и нежно поцеловала пасынка в щеку.

– Спасибо, что понял меня, Зак, – прошептала она. – Мне сейчас так нужен верный друг!

Зак смотрел в глаза мачехи, чувствовал тепло ее частого, нервного дыхания и хотел, жаждал нового поцелуя…

Но Кэтрин вновь улыбнулась и отпустила его руку. Потом собрала свои вещи, разложенные на столике, сунула под мышку газету и пошла по желтой дорожке к отелю. Зак остался стоять у бортика бассейна, оторопело глядя ей вслед, не в силах понять, что произошло…

Острая боль подобно кинжалу пронзила грудь Уитта. Несколько мгновений он не мог вздохнуть. Ощущение было такое, будто чья-то сильная рука сдавила ему горло и принялась душить. Куда, черт побери, запропастились эти таблетки? Шатаясь, Уитт подошел к столу и выдвинул средний ящик. Там лежал нитроглицерин. Он вынул коробочку, высыпал на ладонь сразу три таблетки и проглотил. Потом сел за стол и, облокотившись на него, сжал виски руками. Так прошло минут десять. Ему стало легче.

Хорошо, что никого рядом не было! Только доктор Мак-генри знал о том, что Денверс-старший страдает болезнью сердца. Но он нем как рыба. Для всех остальных это оставалось тайной…

Уитт поправил галстук и нажал на кнопку селектора.

Секретарь доложил, что в вестибюле дожидается мистер Роджер Фелпс.

– Фелпс? Пусть заходит!

Фелпс раньше был агентом ФБР. Потом вышел на пенсию и открыл собственное бюро по расследованию преступлений. Уитт не питал больших иллюзий относительно его талантов. Но все же решил испробовать и этот вариант.

Войдя в кабинет, Фелпс плотно закрыл за собой дверь и сел напротив Денверса. Пытливо посмотрев на хозяина отеля, спросил:

– Чем смогу быть полезен, мистер Денвере?

– Вы уже, наверное, сами догадались. Исчезла моя дочь Лонда. Вот уже месяц, как полиция и ФБР пытаются обнаружить хоть какие-нибудь следы, но все безрезультатно. Впрочем, я всегда считал, что компетентность этих служб равна нулю или приближается к подобному уровню.

Фелпс Молча сделал глоток кофе из чашечки, предложенной ему Уиттом.

– Мне вас рекомендовали как в высшей степени опытного и квалифицированного специалиста, мистер Фелпс, – вновь заговорил Денвере.

Тот учтиво кивнул головой, но опять не произнес ни слова. Уитта это начало раздражать.

– Скажите мне честно, мистер Фелпс, – сказал он почти грубо, – стоит ли мне платить вам немалые деньги, если ФБР и полиция так и не смогли что-нибудь сделать?

Фелпс чуть выгнул левую бровь и спокойно ответил:

– Вы хотите отыскать свою дочь? Давайте займемся этим.

– И вы верите в успех?

– Если поиски окажутся безрезультатными, я ограничусь авансом.

– Но ведь это пять тысяч долларов!

– Разве это много?

– Ну вообще-то говоря, не очень.

– Вот и прекрасно. Если вы согласны, то у меня будет одна-единственная просьба: все члены вашей семьи должны быть со мной предельно откровенны. Никаких секретов. Тем более лжи.

Справедливо. Однако должен предупредить: вы можете допрашивать каждого из нас, пока мы в Портленде. Но через некоторое время я намерен перевезти среднего сына, а позднее, возможно, и всю семью, на ранчо близ Бенда. Иначе могу потерять не только Лонду, но и… Закари. Уитт всегда спотыкался, произнося это имя. Оно вызывало в нем целую бурю эмоций и сомнений. Закари – сын Полидори?! Да нет же! Все это гнусная клевета! Он не верит ей. И сейчас отправляет сына на ранчо только потому, что Заку нужен отдых и свежий воздух. А затем и вся семья переберется туда!

– Поэтому, – продолжал он после краткой паузы, – вам лучше всего начать как раз с него, то есть с Зака.

– Того самого молодого человека, которого, как утверждают, избили двое бандитов в отеле «Орион»? Когда он был у проститутки. Я не ошибаюсь?

– Не ошибаетесь. Это правда. Полиция уже допрашивала ту девку. Ее, кажется, зовут Софи…

– Я тоже с ней говорил.

– Ну, и что же она сказала?

– То же, что и полиции. Не очень много. Но ее слова могут в некоторой степени послужить алиби для вашего сына. Правда, у меня есть ощущение, что она лгала.

– Только ощущение?

– Поверьте мне, мистер Денвере, эта девчонка явно многого недоговаривает. Но я сумею ее, как говорят, расколоть. А что касается Зака, то с ним, как вы советуете, я встречусь в первую очередь. Да и беседы с остальными тоже не буду надолго откладывать. Пока они еще не упаковали чемоданы и не уехали на ранчо. Кстати, как быть с вашей женой, мистер Денвере? Она останется здесь или уедет с детьми?

– Уедет, – не очень уверенно ответил Уитт после некоторого раздумья.

– А вы сами?

– Мне надо заниматься делами здесь, мистер Фелпс. Так что приходите в любое время.

Дотошность сыщика начинала все больше выводить Денверса из себя. Он вопросительно посмотрел на Фелпса, ожидая, когда тот наконец уймется и прекратит его мучить. Тот, видимо, почувствовал это.

– Хорошо. У меня остается только одно, последнее пожелание к вам лично и ко всем остальным членам семьи: стопроцентная честность при ведении дел со мной.

– Это я вам гарантирую.

– Извините, мистер Денвере, я опасаюсь, что вы не до конца меня поняли. Имеется в виду, что если по независящим от меня причинам кто-либо из членов вашей семьи останется недопрошенным, то это не отразится на сумме моего гонорара.

– Вы получите деньги полностью.

Детектив изобразил на лице невероятно фальшивую улыбку и встал.

– Хорошо. Будем считать, что мы отлично поняли друг друга.

– Будем считать, – отозвался Уитт, довольно бесцеремонно выпроваживая гостя из кабинета.

Сухой ветер дул с полей, неся с собой облака пыли и запах дизельного топлива от работавшего неподалеку трактора. Солнце палило нещадно. Но Зак не замечал этого. Впервые за последние недели он чувствовал себя совершенно свободным.

Ему нравилось это ранчо, раскинувшееся в самом центре Орегона. Окруженные цепью холмов владения Денверсов занимали триста гектаров. После давящих потолков и унылых стен больничной палаты, духоты коридоров отеля в Портленде они казались Закари бескрайними.

Накануне отъезда его допрашивал Роджер Фелпс. Детектив вел себя очень сдержанно, говорил негромким голосом, незаметно подводя Зака к вопросам, на которые желал получить ответы. Но при этом Закари все время не покидало ощущение, что сыщик считает его чуть ли не главным виновником похищения Лонды. В ходе допроса это чувство крепло. И если вначале Закари хотел выложить всю правду до мельчайших подробностей, то через десять – пятнадцать минут после начала их разговора отказался от этого намерения. Действительно, чего ради сообщать этому явно предубежденному человеку о том, что Джейсон практически уговорил его сходить к той проститутке в отеле «Орион»? Разве это поможет найти Лонду? И потом, Зак с детства ненавидел наушничество и доносы.

Сразу после допроса его посадили в отцовский «линкольн» и привезли сюда. Уитт посчитал, что работа на ранчо, уход за животными, верховая езда окончательно поправят здоровье сына. Но в глубине души Денверс-старший прекрасно осознавал, что просто хочет отослать Зака подальше. Подальше от подозрительных взглядов, которые бросали на него в семье. Подальше от своей молодой жены, которую начинал ревновать. Подальше от лейтенанта Джека Логана и частного детектива Роджера Фелпса, подозревавших Закари во всех возможных и даже невозможных преступлениях.

Конечно, у Зака были неприятности с законом. Еще в детстве он попал в полицейский участок после того, как дружки постарше напоили его допьяна и бросили на улице. Затем он сыграл жестокую шутку с директором местного похоронного бюро. Заметив во дворе бюро автомобиль с гробом, без водителя, но с включенным двигателем, Зак пробрался в кабину и угнал машину далеко за город. Убитые горем родственники умершего прождали целый день и устроили шумный скандал директору. Зака схватили, привели в полицейский участок и хотели, несмотря на возраст, отдать под суд. Уитту пришлось выслушать от семьи покойного и директора похоронного бюро немало неприятных слов. А еще выложить кругленькую сумму.

Но Зак был неисправим. Прошло совсем немного времени, и его исключили из школы за взрыв, устроенный в физическом кабинете. Это не считая многочисленных драк, хулиганств, опасной езды на мотоцикле и еще… и еще… и еще… Чего еще только не было!

Но больше всего Денверса-старшего удручало полнейшее нежелание среднего сына выбрать себе дорогу в жизни. Пока Трейси занималась искусством, а Джейсон – юриспруденцией, Зак гонял на мотоцикле по улицам и окрестностям Портленда, снискав себе у Джека Логана прозвище «черт на колесах». Его нисколько не интересовало ни гостиничное дело, ни лесоразработки и вообще ничто из того, что каким-либо боком соприкасалось с деятельностью «Денвере интернэшнл» – фамильной фирмы отца.

Но вот ранчо Зак любил. И был очень доволен, что вновь здесь очутился. Единственное, что отравляло его радость, были мысли о похищении Лонды. Он не участвовал в нем! И его бесило, что никто не хотел этому верить. Почему?

Конечно, Уитт избаловал младшую дочку. Но Заку нравилась эта девчушка. И в первую очередь тем, что чуть ли не с пеленок проявила свой независимый характер. Его завораживали ее голубые, еще совсем детские, но порой смотревшие так серьезно глаза, в которых, казалось, постоянно светилась какая-то тайна. Но больше всего Зака поражало то, как эта кроха сызмальства сумела подчинить себе папу Уитта и вила из него веревки. Качество, которое Закари особенно ценил в своей младшей сестренке. Он порой сокрушался, что Лонде всего лишь четыре года…