Священник перешел на английский, спрашивая Хита, готов ли он любить, почитать и лелеять. Когда тот ответил «да», его глубокий голос заставил Рейвен вздрогнуть. Когда же святой отец спросил у нее то же самое, добавив слова «повиноваться и служить», голос Рейвен прозвенел по церкви хрустальным колокольчиком.

— Кто отдает эту женщину в жены этому мужчине? — продолжал священник.

Вперед выступил сэр Ланселот Карлтон.

— Я, — откликнулся он и, взяв дочь за руку, вложил ее пальцы в ладонь Хита.

От удивления Рейвен едва не упала, но стоило ей покачнуться, как Хит обнял ее за талию. Судя по его улыбке, присутствие тестя не стало для него новостью.

— Повторяйте за мной, — велел священник. — Я, Хит Кеннеди, лорд Галлоуэй…

О чем он?! Тут какая-то ошибка…

Рейвен затаила дыхание, но муж твердо повторил:

— Я, Хит Кеннеди, лорд Галлоуэй…

Все вокруг стало нереальным, словно во сне. Либо она, либо окружающие сошли с ума! Глаза застлало дымкой, она пришла в себя, только когда они, схватившись за руки, бежали к замку. Рейвен не помнила, как приносила клятвы, как принимала обручальное кольцо, лишь в ушах до сих пор звучали слова священника:

— Леди и джентльмены, для меня большая честь представить вам лорда и леди Кеннеди.

Объясняться было некогда: их окружила толпа Кеннеди и Дугласов. Новобрачная послушно подставила мужу губы для поцелуя, покорившись тому, что разгадки таинственной истории придется ждать до ночи. Сейчас для нее самое главное — видеть счастливое лицо Хита.

— Какая же ты все-таки умная девочка, Рейвен, — прошептала Кейт Карлтон, обнимая дочь. — Значит, моя мать посвятила тебя в тайны Умения. Обещай, что сделаешь все возможное, чтобы Бет Кеннеди и Герон обручились!

Сэр Ланселот потребовал, чтобы первый танец новобрачная танцевала с ним. Вторым к ней подошел Роб Кеннеди. После этого Рейвен присесть было некогда, и от непрерывной смены партнеров у нее закружилась голова. Она даже лиц не различала, только помнила, что все Дугласы темноволосы, а Кеннеди — рыжие.

Музыка, пиршество и тосты продолжались за полночь, но Хит успел тайком утащить жену наверх, в хозяйскую спальню, которую Тина приготовила для молодоженов.

К тому времени как дверь просторной комнаты со стенами из розового гранита закрылась за ними, Хит и Рейвен были полностью охвачены лихорадкой желания. И едва они прильнули друг к другу, все остальное было забыто. Хит бережно раздел жену, не переставая покрывать поцелуями каждый дюйм ее шелковистой кожи.

Обнаженная, Рейвен легла на роскошную рысью шкуру. Ласки Хита были нежными и медленными. Он почитал и боготворил ее, как обещал в венчальных обетах, и его руки и губы заставляли Рейвен чувствовать себя самой красивой на свете. Когда оба испытали наивысшее блаженство, он крепко обнял ее, и они вместе вознеслись на последних волнах экстаза. Рейвен была потрясена огромностью своей любви к нему. Наконец-то абсолютный покой и сознание случившегося с ними великого чуда наполнили ее сердце и душу.

Они лежали, прижавшись друг к другу. Биение их сердец смешалось, пока Хит изливал свою любовь в горячих безыскусных словах:

— Ты навеки привязала меня к себе. Я кладу к твоим ногам свою вечную любовь. Никогда раньше со мной не было такого. Ты для меня дороже жизни.

Он подложил себе под спину подушки и посадил ее на себя, прежде чем начать рассказ о том, как изменилась их судьба.

— Я уже несколько недель назад узнал, что всегда был законным наследником отца, но для меня явилось полнейшим сюрпризом, когда он передал мне титул лорда Галлоуэя.

— Так тебе все было известно заранее? Даже когда ты заставил меня сделать тебе предложение?

В полутьме ярко блеснули белые зубы.

— Да, но тогда я собирался отвергнуть его благородный порыв.

Рейвен погладила его по груди. Она уже успела познакомиться с его гордостью.

— Что же заставило тебя передумать?

— Мысли о матери… и о тебе. Она была законной женой моего отца, и я не имел права отказываться от наследства. Но больше всего мне хотелось подарить тебе титул, дорогая! Без тебя он ничего не значит! А теперь я хочу рассказать тебе о будущем. Мне пришло в голову купить чистопородных коней у графа Кассилиса. Потом мы вместе с тобой проедем по земле Кеннеди, посетим каждый город и каждую деревню, встретимся с тамошними жителями. За рекой Кри, на берегах озера Райан стоит замок Кеннеди. Если ты полюбишь его, как я, мы обоснуемся именно там. Между замком и рекой Кри лежит большая долина — истинный рай для разведения лошадей. А от озера Райан рукой подать до моря, что будет весьма кстати, когда у нас наберется достаточно лошадей для продажи.

Рейвен, заразившись его энтузиазмом, оживленно проговорила:

— Тогда можно будет и ловчих птиц разводить!

Хит не устоял перед искушением немного подразнить ее:

— Не думаю, что это подходящее занятие для леди!

Рейвен мигом спорхнула с кровати и вызывающе подбоченилась, голая, очаровательная, готовая броситься в битву:

— Будь ты проклят, чертов лорд Кеннеди! Я тебе не обыкновенная леди!

— Потому что укрощаешь хищников?

— Нет, потому что обзавелась любовником — цыганом… впрочем, если подумать хорошенько, не вижу разницы между ним и хищником!

Хит выгнул черную бровь.

— Не возражаю против «хищника», но будь я проклят, если позволю подумать, будто меня можно приручить!

Он прыгнул к ней, но она успела выскочить в окно и помчалась по карнизу, так что у Хита ушло не менее двух минут на то, чтобы нагнать жену.

Рейвен безудержно смеялась, прильнув к груди мужа.

— Леди, безусловно, не подобает стоять на стене замка Дуглас в чем мать родила! А знаешь, я всегда мечтала нагой промчаться на коне при лунном свете!

Хит низко поклонился:

— Я рожден, чтобы осуществить ваши самые причудливые фантазии, леди Кеннеди!

Он вернулся в комнату за плащом, завернул жену, и они вместе спустились вниз. В конюшнях никого не было, ибо сегодня самый последний конюх праздновал крестины и свадьбу.

Не потрудившись оседлать Черного Змея, Хит вывел его во двор, вскочил на спину и усадил Рейвен между своими обнаженными бедрами. Добравшись до берега реки Ди, он сорвал плащ и пришпорил жеребца. Тот полетел, как выпущенный из пращи камень, и Рейвен пропустила сквозь пальцы черную гриву, чувствуя себя свободной, неукротимой и бесстыдной. Остановив наконец коня, Хит лукаво прошептал:

— Я всегда мечтал повалить английскую леди в кусты!

Рейвен схватила плащ, соскользнула на землю и помчалась к невысоким кустам, что росли поодаль. Хит не успел рта раскрыть, как она, оглянувшись, задорно крикнула:

— Ну и какого дьявола вы ждете, лорд Кеннеди?