— Алина… У меня от тебя крышу сносит, давай уже…

— Так-так-так!

Мы с ужасом повернулись к стоявшим неподалеку надзирателям. Наверное, я слишком надолго запропастилась вместе с чайником. Они одинаково сложили руки на груди и лыбились во все свои надзирательские зубища. Мы тут же отстранились друг от друга на два пионерских расстояния.

— Я вот одного только понять не могу, — Ольга обратилась к своему жениху, пытаясь говорить с показательной задумчивостью. — Почему они сами этого признать не хотят? Зачем прячутся от нас, как курящие подростки от родителей? Разве мы бы начали осуждать?

— Мы бы не начали! — тем же тоном отозвался Руслан. — Неужели они думают, что мы бы начали?

Меня эта перекличка начала сильно злить. Умные какие! Все о нас поняли, выводы свои сделали, ярлыки навешали!

— А в чем нам надо признаваться-то? — они осеклись, вероятно, почувствовав мое настроение. — Или что, мы отчитываться должны?

Антон поддержал мгновенно:

— И правда, с чего вдруг? Не метите всех одной гребенкой, я вас прошу.

Его сестра растерялась — она точно не собиралась кого-то обижать:

— Антон! Да мы не… Если вы нравитесь друг другу…

— Она мне не нравится! — он поднял с земли чайник и пошел мимо них.

— Я его вообще едва выношу! — добавила я, будто это кому-то еще было не очевидно.

Оля ухватила брата за локоть:

— Антон, да куда ты? Подожди! Не злись! Я просто так подумала, раз…

Он все-таки остановился перед ней.

— Вообще-то мне Наташка нравится, и на этот раз она от меня невредимой не уйдет. Ясно?

— Я… ясно.

— Отпусти. Курить хочу. Можно, строгая мамочка?

Я, хоть курить и не собиралась, но тоже прошествовала вслед за ним, гордо задрав подбородок. Кажется, нам удалось поставить их на место, потому что в тот вечер эта тема больше не всплывала. А Антон вообще организовал себе ночлег на первом этаже — этим, вероятно, подчеркивая, что его со мной ничего не связывает. Правильно, молодец! Хотя… отчего-то это все равно выглядело так, будто мы с ним за что-то оправдываемся.

Утром я застала на кухне только Руслана — это было обычное дело. У господ Лалетиных есть одна фамильная черта — если их не будить, то они вполне способны проспать и целый день. Я решила воспользоваться ситуацией, чтобы от вчерашнего конфликта не осталось и следа — не с руки мне ругаться с человеком, который выдает мне зарплату.

Но он, как я и надеялась, даже не намеревался держать обиду или переживать. Сам налил мне кофе, пододвинул чашку с печеньем.

— Как спалось?

— Замечательно. Не хочу возвращаться в город, — вздохнула я.

Руслан улыбался:

— Ты, несмотря на то, что почти всю жизнь провела в поселке, не производишь впечатления любителя природы и простого отдыха.

Я задумалась. На самом деле — действительно так. Попыталась сформулировать мысль максимально честно:

— А я не особо-то и любитель. Но отдохнула я очень хорошо… Возможно, дело не в обстановке, а в компании?

— Очень рад это слышать, — он встал из-за стола. — Пойдем, погуляем? Утром так хорошо дышится.

Конечно, я согласилась. Мы долго шли по узкой улочке, разглядывая разномастные домишки, а потом свернули и к речке. Несмотря на то, что это был один из немногих случаев, когда я имела полную свободу действий и слов с Русланом наедине, но мне теперь и в голову бы не пришло посчитать эту ситуацию интимной. Он заговорил сам, когда мы расселись на больших камнях на берегу и наблюдали за плавно-журчащей синевой.

— Алина, ты уж прости и меня, и Ольгу, что мы начали вмешиваться.

Сразу стало понятно, о чем он говорит. Но его извинения уж точно были лишними.

— Да нет, я понимаю ваш интерес.

Он повернулся ко мне:

— А что именно ты понимаешь?

— Вы с Ольгой… словно в сказке живете. Оттого-то и критерии у вас сказочные. Это не плохо и не хорошо… Только мы с Антоном живем не в сказке.

Он кивнул.

— Если и в сказке, то совсем не в той. Поэтому я и посчитал нужным извиниться.

Я только отмахнулась. Подняла с земли плоский камешек и швырнула вперед — но он только один раз плюхнулся о поверхность, а потом сразу же затонул.

— Алина… — голос у Руслана оставался задумчивым. — Если Антон не твой человек, то кто? Или каким он должен быть? Мне просто интересно.

— Ну… — я постаралась выразить мысль как можно короче. — Он должен быть добрым, внимательным, заботливым. Чтобы я не чувствовала себя в его присутствии ненужной, чтобы не опасалась быть покинутой. Лучше, чтобы он был состоятелен и щедр… потому что у меня другая сказка.

— Понятно, — он рассмеялся тихо, но никакого осуждения я так и не уловила. — Это точно не Антон.

— Уж точно.

— Знаешь, Алина… Я понимаю, почему вы не подходите друг другу, даже спорить об этом нет смысла. Поэтому скажу без личностей: человек далеко не всегда находит именно то, что искал. И только после того, как найдет, понимает, что нашел. И то не всегда. И то не все… Нет никаких установленных правил — для разных людей и даже для одного человека. Потому что каждый — вселенная. И когда соприкасаются разные вселенные — это всегда ненормально, всегда не по правилам.

На это мне ответить было нечего. Мы еще долго молчали, а солнце уже припекало вовсю, разгоняя утреннюю прохладу.

— А почему Антон так солнце не любит? — я спросила неожиданно для самой себя.

Руслан рассмеялся в полный голос:

— Так он тебе тоже уже рассказывал легенду про желтого карлика, выходящего на охоту?

— Начинал, но… Расскажи ее ты!

Он встал и отряхнул штаны:

— Вся проблема в том, что никто ее так до конца и не дослушал, поэтому тайна так и остается тайной! Ну что, будем возвращаться?

— Пойдем, — я потянулась. — А может, устроим нашим Лалетиным какое-нибудь развлечение напоследок?

Руслан не был азартным сторонником развлечений, но заинтересовался:

— Например?

— Зубной пастой измажем или напугаем как-нибудь… — я сама еще не продумала план.

Он только головой покачал и заметил:

— По-твоему, это будет смешно? Как в школьном лагере!

— Во всех других случаях — не смешно. Но на лицо Антона я бы посмотрела…

Руслан задумчиво почесал подбородок, а потом выдал уверенно:

— Нет! Чтобы пронять Антона, надо что-то посерьезнее! Например… отослать с его телефона тот самый стишок Наташе!

У меня глаза чуть из орбит не вылетели:

— Вот это да! Под личиной писателя-гуманиста скрывается настоящий дьявол! Я в деле!

— Это просто моя маленькая месть ему за «попсового автора», — попытался оправдаться он, но без особого успеха.

Выполнить задуманное нам не составило труда, ведь Антон и не собирался прятать свой телефон, не ожидая от сожителей подобной гадости. Мы отправили Наташе сообщение и тут же удалили его из исходящих, после чего принялись трепетно ожидать последствий.

Кое-как мне удавалось не потирать ручки от предвкушения, когда объявилась и сама участница нашего розыгрыша. Она сначала с любопытством поглядывала на Антона, но поскольку тот так этого и не соизволил заметить, решилась говорить открыто:

— Антон, я понимаю, что художника обидеть каждый может… но допусти и ты мысль, что поэзия — не твой конек, — она рассмеялась.

Он оторвался от тарелки с жареными сосисками и уставился на нее:

— Ты о чем?

Его реакция Наташу озадачила, она вытащила свой телефон, открыла сообщения и протянула ему:

— Разве это не ты прислал?

Он секунды за две прочитал, потом глянул на меня, но тут же перевел взгляд на Руслана — догадался, что я-то с первого раза дословно запомнить его шедевр просто не могла, поэтому и главный подозреваемый тут же обозначился. Руслан сделал вид, что очень увлечен сосисками, а я, возможно, своей улыбкой что-то и выдала. Антон вернул Наташе телефон, но сказал совсем неожиданное и уж больно спокойным тоном:

— Я. Хотел, чтобы у тебя был мой номер, а ничего смешнее не придумал.

— Понятно, — легко приняла эту версию Наташа, что меня только разочаровало — наша проделка выглядела бы веселее, даже если б мы ему лицо зубной пастой измазали!

А страдать-то все равно придется — это ж Антон, а не милосердный Будда. Едва мы уселись в машину, чтобы отправиться в город, как он повернулся сначала ко мне, тыча пальцем прямо в лицо, а потом и к Руслану:

— Вы оба об этом пожалеете! Сестра, ты участвовала?

— В чем?! — Ольга изумилась так искренне, что тут же была вычеркнута из списка будущих жертв.

Потому-то на трассе высадили только нас двоих. Даже мольбы Ольги не помогли. Вот просто так взяли и бессердечно вышвырнули из машины, выдав по бутылочке воды и сухой печеньке.

В такое позднее время машин на этой дороге почти не встречается, а до города — пятьдесят километров. Только через три часа нам удалось остановить попутку. Добрый водитель даже не попросил какой-то платы, а у Руслана с собой ничего, кроме кредитки, не нашлось. Жаль, что пожилой мужчина не понял, что помогал известному писателю… Кажется, его больше интересовали мои голые коленки. А это ерунда, переживу.

Как только мы оказались в городе, то по взаимной договоренности первым делом направились к припаркованной у подъезда машине. И на святая святых Антона Александровича Лалетина вывели гвоздем красиво и ровно: «Желтый карлик вышел на охоту!».

С гордостью осмотрели дело рук своих.

— Он нас убьет.

— Никаких сомнений. Прости, Алина, если что-то было не так. И прощай.