— А где он?

После этого вопроса я моментально забыла, что хотела сказать, и тоже заозиралась по сторонам.

— Костя! — позвала я и повторила уже громче: — Костя!

Мужчина, сидевший возле двери, подсказал, что мальчик куда-то ушел.

— Так, будь здесь, — распорядился Антон. — Возможно, он сюда вернется, а я по центру пробегусь.

Сидеть мне было невыносимо, поэтому я просто шагала туда-сюда, постоянно выглядывая в коридор, а потом возвращаясь в пиццерию. Услышала от одной из дамочек отчетливое:

— Ну и мамаши пошли! Понарожают, а потом не смотрят!

Интересно, я выгляжу, как мамаша восьмилетнего ребенка? Это каким же местом? Сидят тут, клуши, уже целую историю выдумали с подозреваемыми и полной системой наказаний. Пресвятая Инквизиция. Но спорить с ними у меня сил не было, потому что заботил меня тот малюсенький процентик, в котором они были правы.

Минута сменяла другую, а за ней третью, четвертую, пока я не перестала считать. Я потеряла пацана. И пусть еще утром мне хотелось прибить его на месте, но терять я его совсем не собиралась! Что я скажу его родителям? И телефон, словно отзываясь на мои мысли, тут же затрещал.

— Алина! Ну как вы там? Скажи адрес, мы приедем, чтобы Костю забрать…

Кажется, я никогда до сих пор не испытывала таких мучительных позывов совести, а теперь даже ощутила, где именно она находится — в районе груди, больно давящая ребра изнутри.

— Мы… в пиццерии. Посидим еще. Я потом тебе перезвоню…

Я даже не расслышала, что он ответил, из-за все усиливающейся паники. Зал постепенно пустел — совсем немного времени осталось до закрытия. Ко мне пару раз подходили работники, но тут же отходили, оценив выражение моего лица. Как же я надеялась на то, что мальчишка — не полный придурок! Что он не покинул здание торгового центра… А иначе Антон его не найдет. Только бы нашелся… И я больше никогда не возьмусь приглядывать за чужим ребенком, пусть хоть сотня Оль вопит об этом на все голоса!

Я снова ринулась к выходу в общий коридор, прислушиваясь к звукам пустеющего здания. Но наконец-то голоса начали приближаться. Я с отступающей тяжестью разглядывала двух охранников и Антона, который тащил за шкирку вопящего Костю. Я не кинулась к ребенку только потому, что не смогла определиться с намерением — обнять от облегчения или ударить за переживания.

— Он в отделе электроники пытался телефон стащить! — оповестил Антон, но почему-то не слишком рассерженным тоном. — Его там задержали… до выяснения.

Охранники не были такими же спокойными, но, к счастью, не стали вызывать полицию, а ограничились только просветительской речью о морали и нравственности. Наверное, тоже спешили домой. Мы с Антоном, понуро опустив головы, выслушали каждое их слово, думая о том, что смирение — вполне достойная цена за свободу.

Но полное облегчение я почувствовала только когда передала малолетнего преступника в руки его матери. И этот паршивец, ничуть не стесняясь и даже не дождавшись, когда я уйду, начал рассказывать о том, какой у меня «прикольный жених». Это ж не ребенок — это исчадие ада! Даже и не знаю, почему Антон поддался его просьбе не рассказывать о его проделке родителям и даже убедил в этом меня.

Перед сном мы с Антоном все же окончательно помирились, потому что история закончилась благополучно, а это сильно поднимает настроение. Я даже позволила себе задержаться на его коленях чуть дольше обычного. Да и он был каким-то довольным и расслабленным. Даже ни разу не упомянул ни о своих претензиях, ни о сегодняшних событиях. И отлично! Хватит с меня этой родни! Говорить почему-то хотелось совсем о другом:

— Наверное, ты был бы хорошим отцом, что очень удивительно.

— Да ни за что! — тихо рассмеялся он, прижимая меня к себе. — Вообще не понимаю смысла в детях. А вот ты была бы отвратительной матерью!

— Но-но! Не делай поспешных выводов! Когда выйду замуж за… Руслана, то рожу ему детей! Троих!

Он тщательно изобразил поразивший его ужас:

— Да ты просто отмороженная! Неужели троих?!

— И не меньше, мой дорогой, не меньше! И буду их с тобой оставлять, чтоб водился!

— Это даже звучит жутко… Я в тундру убегу.

— Беги, Северный Олень! Но от меня и моих детей не убежишь!

Глава 10. Двое в лодке, не считая жёлтого карлика

На майские праздники Ольга предложила всем отправиться на родительскую дачу, и даже я каким-то образом оказалась в списке приглашенных. Теперь уже сложно было игнорировать тот факт, что я полностью влилась в их тесную компанию. И меня почему-то этот факт смутно радовал. Наверное, тем, что до сих пор мне ни разу не удавалось посетить дачу богачей.

Но она меня разочаровала. Воображение успело нарисовать и мраморные полы, и шелковые занавески… да и от прислуги в фартуках я бы не отказалась. Но дача оказалась просто дачей, как это ни прискорбно. Уютный, чистый двухэтажный домик, который, может, только совсем незначительно выделялся в ряду своих уж совсем простеньких соседей, но от моих фантазий отличался принципиально. Конечно, мне хватило ума скрыть свое разочарование, отголоски которых если кто и заметил, так только Антон. Меня, скорее, удивил тот факт, что очень состоятельные люди не испытывают потребности показательно шиковать. В общем-то, это и по Ольге с Антоном заметно — наверное, недалеко ушли от своих родителей. Если я выйду замуж за любого из принцев, то обязательно отгрохаю для своей мамы шикарный коттедж. Самой мне такие изыски тоже не нужны.

Мы вдоволь нагулялись и, уже порядком уставшие, уселись за деревянный стол. Странное дело, но даже я, с детства привыкшая к сельскому антуражу, все равно испытывала ту самую легкость, которая посещает практически всех людей, когда они вырываются из привычного городского быта. Кажется, только Антон не спешил восхищаться свежим воздухом, благоухающей зеленью и уличным туалетом. А может, он просто не озвучивал своей радости, ведь тоже пребывал в благодушном настроении.


За столом он как-то незаметно придвинулся ближе, а потом, откинувшись на спинку, принудил меня почти улечься в его объятия. Кажется, даже стулья Руслана и Ольги так тесно не соседствовали, как наши. Но я принимала его ненавязчивую ласку без лишних выводов, решив, что и все остальные к нашим взаимоотношениям давно привыкли и не обращают на них внимания.

Оказалось, что я ошиблась. Ольга прервала их долгий разговор о новом авторе с «необычайно свежим стилем» и внезапно решила выдвинуть ничего не подозревающих нас на первый план:

— Как же хорошо вы смотритесь вместе! Сердце радуется!

Я тут же отодвинулась от Антона и выпрямилась, чтобы доказать свою непричастность к выдвинутому обвинению, а она словно и не заметила этого:

— Ну вот скажите мне честно — кто из вас влюбился первым? Такие истории всегда во мне вызывают трепетное счастье…

Мы с напарником переглянулись в непонимании, а я даже плечами пожала. Тогда нашу общую версию озвучил Антон:

— Эй, сестра, тебя куда-то не туда несет. Никто ни в кого не влюблялся!

Я закивала с уверенностью пружинной болванки, подписываясь под каждым его словом. Ольга нахмурилась:

— Не понимаю… Почему же вы отлипнуть тогда друг от друга не можете?

— Чего это мы не можем? — теперь возмутилась уже я. — Очень даже можем!

Руслан рассмеялся, но мне показалось, что он тоже не на нашей стороне. Выражение лица Ольги теперь представляло собой странное сочетание серьезности и едва уловимой хитрецы:

— Хорошо. Тогда отлипните — просто чтобы доказать, что я не права. Не целуйтесь, не касайтесь друг друга специально, не…

— Не жамкайте друг друга в каждом подвернувшемся углу! — закончил за нее Руслан. — Хотя бы недельку.

Антону, как и мне, видимо, тоже не был понятен смысл этой игры, потому что он смотрел на меня с тем же недоумением, что и я на него.

— Да легко!

— Без проблем!

Мы сказали это вместе и синхронно отодвинули стулья еще дальше друг от друга. Ну вот что за очередная блажь пришла в голову этим возвышенным голубкам? Они наши ничего не значащие поцелуи чуть ли не какой-то наркотической зависимостью пытаются выставить? Я и раньше знала, что им такие отношения не совсем понятны, но и такого искажения действительности тоже не могла принять. Скорее всего, Антона мучили похожие переживания, которые он и озвучил:

— Да она сама ко мне лезет! А я… человек слабый. И вежливый — не могу отказать даме!

Точно, самый вежливый человек из всех, что я знаю.

— Чего?! — меня разбирали и смех, и раздражение. — Это когда я к тебе сама лезла?!

— Вчера вечером, например, — тут же нашелся он. — Или позавчера в машине… Или…

Вообще-то, было дело… Но я же без задней мысли! Я же так, по привычке!

— Да иди ты в пень, Лалетин! Никогда больше к тебе и на метр не подойду!

— Очень на это надеюсь, Бубликова! А то я уже и не знаю, куда от тебя щемиться!

Я никак не могла уловить, с чего вдруг Руслана разобрал такой смех, но он все же нас перекричал, всеми силами пытаясь сделать тон голоса чуть более серьезным:

— Все, прекратите! А то вы так и недели не протянете! — он привлек наше яростное внимание, после чего хоть немного успокоился. — Это все очень кстати. Теперь моя новость не прозвучит, как неприятная!

— Какая еще новость?

Ответа на вопрос Ольги мы ждали уже втроем. Руслан сделал глоток из чайной чашки и только после соизволил пояснить:

— Мне Наташа звонила. Она к бабушке приехала в гости, собирается остаться тут до конца лета… Ну я ей и предложил к нам присоединиться сегодня. У них же дача совсем недалеко. Не знаю, захочет ли приехать или в городе уже встретимся.