— Спасибо, что напомнил!

Иногда этот голосок просто невыносим! Можно подумать, что расстраивать меня — его главная цель. При этом рассчитывать на Болтуна в смысле изобретения алиби на случай разборки с шефом по поводу моего опоздания, естественно, не приходится, но алиби нужно придумать как можно быстрее, поскольку на следующей я выхожу…


19 АПРЕЛЯ, СРЕДА

Иногда небесполезно достигнуть дна бассейна, а потом, энергично двигая ластами, вынырнуть на поверхность. Дна я достигла вчера утром. Машар отчитал меня как девчонку. Потом я погрузилась в работу, посвященную… проекту брошюры о ваннах «Кувшинка». Можно было бы, конечно, пасть еще ниже, но и ванна-бассейн все равно впечатляет. Вчера вечером легла рано, выпив настоя из трав. Сегодня утром почувствовала, что всплываю. Я должна совершить то, что наметила этой ночью в результате чтения главной статьи в журнале «Шери». Она называлась «Куда движется наша жизнь?». Статья глупая, но все равно может послужить стимулом к началу действий…

Итак, план моих будущих деяний по пунктам:

1. Сердечные дела: найти настоящую любовь. Хватит терять попусту время. Больше ждать не могу. Гормоны тают на глазах. Основные требования, предъявляемые к кандидату:

— не урод;

— не злой;

— не унылый;

— не занудный;

— не скучный;

— не депрессивный;

— не депрессирующий;

— не идиот;

— не бабник;

— не упертый;

— не эгоист;

— не скупой;

— не мачо;

— не врун;

— не мошенник.

Вроде все? Необязательно. Любой кандидат может добавить в список свои очередные достоинства…

2. Уход за телесами: мой гардероб находится в отчаянном состоянии. Мой банковский счет — тоже. Доктор, тут можно хоть как-нибудь помочь?

3. Спасительная идея: сбежать куда подальше, если Банк Франции начнет преследовать меня за неплатежи. В провинцию?

4. Головные дела: постричь волосы. Моя грива все настроение портит. Мне с ней грош цена. Поменять цвет? Сделать перышки? Если уж уходить в дефицит, то по полной…

5. Внутриголовные дела: прекратить лихорадочное чтение идиотских журналов, пишущих о нереальной жизни знаменитостей, в то время как моя собственная жизнь превращается в кошмар. То же самое относится к телевизору. Отключить его! Достаточно ли этого? Выкинуть в окно? А если он взорвется? С моим везением и удачливостью меня еще привлекут к ответственности за смерть мусорщика! Эврика! Отдать его тете Жаннин! Она и так слабоумная, так что практически ничем не рискует.

6. Жизнь реальная подпункт номер один: найти новую работу. Это срочно и очень важно! Читать для этого объявления. Но я, кажется, бросила читать журналы? Буду читать только объявления. (В «Шери» объявлений нет.) И не просто их читать, этого мало. Буду звонить!

7. Жизнь реальная подпункт номер два: делать гимнастику. Тут мама права. Надо бороться с плохим настроением и дряблыми мускулами (в том числе ягодичными) путем накачивания пресса. Отказаться раз и навсегда от занятий физкультурой в одиночку. Выкинуть стопку благоприобретенных книг по данной тематике. Окончательно и бесповоротно списать их в расход. Эта литература адресована женщинам, которые встают в шесть часов утра, которые размышляют о смысле жизни в наполненной до краев пеной ванне, созерцая при этом восход солнца под звуки кантаты Баха. А еще я должна посещать коллективные занятия спортом под руководством приятного, но строгого тренера (желательно симпатичного), в группе синхронно потеющих в одном и том же ритме коллег.

— Эй, это ведь тоже денег стоит! — восклицает Болтун.

— Правильно, Болтун, но у меня есть план: я думаю обложить данью маму… Ее ведь можно развести на хорошо обоснованное досье фитнес?

— Может, сначала пойти на курсы-усовершенствования-способов-вымогательства-у-членов-семьи?

— У меня нет слов!

8. Домашние дела: убраться метр за метром, угол за углом. Не спеша. Методично. Каждый очередной участок убирать тщательно, без тревожных мыслей об оставшихся. Начать все равно с чего, лишь бы начать. Довольно промедлений (уже говорилось).

— Ну, тогда… Когда же ты, к примеру, начнешь? — спрашивает Болтун.

— Нечего меня в угол загонять! Как можно быстрее…

— Нет, когда? В эти выходные?

— Да-а, может быть, в субботу. Но не в воскресенье, это Божий день, иначе будет несчастье…

— Черт знает что такое! Чтобы оправдать свою лень, ты и окреститься готова!


21 АПРЕЛЯ, ПЯТНИЦА

Говорила о спорте с Мари-Анник. Она ходит в «Жимназону» рядом с нашим рекламным агентством (хочет соблазнить Машара крепкими ляжками?). Предложила мне пойти туда с ней по приглашению. Достала, поджав губы, из ящика буклет: можно было подумать, что она отдает мне банкноту в двести евро.

— Я тебя приглашаю, но… В общем, я, конечно, рада тебя пригласить, Ева. То есть я не то хочу сказать, я хочу сказать… Там выдают на год всего три бесплатных приглашения. Нет, вообще-то они очень милые в «Жимназоне», только я не то хочу сказать. Ну, ладно…


22 АПРЕЛЯ, СУББОТА

Весенний шопинг с Селестой. В кои-то веки предложение исходило от меня. Я знала, что рискую. С каждым годом разница в нашем, моем и Селесты, имущественном положении незаметно увеличивается. У нее больше средств. Она гоняет свою Золотую Карту в хвост и гриву. А я обращаюсь со своей Синей Картой, словно с хрустальной вазой. Селеста затащила меня на площадь Виктуар. В этом районе я по своей воле и носу бы не показала. Но что поделаешь? Она любит меня. Она хочет мне добра.

Селеста, испуская восторженные крики, заставила меня примерить кучу тряпок.

— Ева, умоляю, надень вот этот костюмчик цвета вина с осадком. Это будет высший класс для такой красивой брюнетки, как ты!

Красивой брюнетки — я не ослышалась? Объективна ли моя подруга? Конечно, нет, это же моя подруга! Напрасно я уверяла ее, что так шикарно никогда не одеваюсь, Селеста возразила:

— Нельзя одеться слишком шикарно, примерь это, и хватит пререкаться!

Можно подумать, что она разговаривает с четырехлетней Жюльеттой. Она продолжала наставлять меня через занавеску кабинки. Если бы я слушала Селесту, у меня был бы совсем другой товарный вид. Разве я забыла, что это именно она заставила меня купить мою первую (и последнюю, добавлю от себя) мини-юбку? Из чего следует, что этот костюм мне просто жизненно необходим, однажды я скажу ей спасибо… Короче, сама я уже не в силах была сопротивляться, но эту миссию взяла на себя моя Синяя Карта. Она не прошла. В выплате было отказано. В разгоряченную атмосферу роскошного магазина неожиданно ворвалась струя холода. Меня раздирали противоречивые чувства унижения и облегчения, пока моя подруга не решила подарить мне костюм цвета алкогольного сблева. Приступ патологической щедрости. Продавщица, высокомерная селедка, сознательно подбивала Селесту на преступление:

— С ума сойти, как вам повезло! Надо побаловать себя, даже не сомневайтесь!

— Нет! Когда я говорю «нет», это значит «нет», понятно? — буквально рыкнула я на них.

Селеста молча свернула костюм. Продавщица оставила нас, чтобы заняться нормальными покупателями… Мы вышли из магазина. На улице мне стало лучше от свежего воздуха. Селеста с ходу поставила мне диагноз и наметила ряд лечебных процедур. В этом была роковая неизбежность.

— Ева, тебе следует принимать магний. А если этого будет недостаточно, тогда что-нибудь анксиолитическое.

Она говорила со мной ласково, как с больной. А главное, по ее мнению, мне надо требовать повышения зарплаты. Я должна безотлагательно поговорить с Машаром о деньгах. Последнюю прибавку я получила два года назад, это неслыханно. Мне следует срочно обсудить вопрос об увеличении оклада с Машаром.


23 АПРЕЛЯ, ВОСКРЕСЕНЬЕ

Завтра в связке с Мари-Анник я штурмую северный склон «Жимназоны». Как прилежная ученица, я приготовила сумку для тренировки. Крем для тела, расческа, мыло, бальзам для волос, спортивный костюм (получен от мамы, но никто не знает, что он уже ношеный) и даже запасные трусы…


25 АПРЕЛЯ, ВТОРНИК

Пора бы мне перестать верить рекламе, как дети верят в Пер Ноэля.[2]

Черным по белому (на афишке) написано, что «Жимназона» — это настоящее счастье, бирюзовый бассейн, пальмы-джунгли, впавшие в нирвану посетители. В реальной жизни это всего лишь ангар рядом с кольцевой дорогой. Действительно, в нем ощущается легкий аромат эвкалипта, но его перебивает запах конюшни. Приглашение Мари-Анник оказалось прошлогодним. Дежурный качок на входе был неумолим: просрочено, значит просрочено! Мне следовало спасаться бегством, но вместо этого я заплатила за вход.

Основной вид спорта в «Жимназоне» — жульничество. Ты здороваешься, и у тебя тут же отнимают семьдесят евро за целый день занятий. Мари-Анник впала в ступор, узрев мою чековую книжку:

— Разве у тебя нет кредитной карты?

Я ответила, что у моей карты нелады с ее же чипом и он находится на экспертизе… В каком-то смысле так оно и есть. Мой чек мгновенно исчез в опытных, покрытых морковным загаром пальцах спортслужащей, с ног до банданы затянутой в фиолетовую лайкру. В смысле накалывания Банка Франции обстоятельства складывались крайне неудачно: каждый день, выходя из метро, я дефилирую мимо этого клуба. Жимназонцы меня выследят и арестуют как нечего делать. Наверняка они бегают быстрее меня.

Освободившись от семидесяти пяти евро с процентами, я должна была бы почувствовать азарт. Наоборот, меня это подкосило. Мари-Анник подтолкнула меня к раздевалке и шепнула с улыбкой заговорщицы, что у нас неограниченный доступ. Неограниченность начиналась и заканчивалась залом пыток (бассейн на ремонте: уже сломан, еще не починен), где вам предлагалось индивидуально трепыхаться в своем углу, не мешая соседям, в то время как девушка-тренер предавалась изучению спортивного журнала «Экип». Все работают на клуб, каждый потеет за себя. Я представляла себе занятия увлекательной, веселой, коллективной игрой под музыку. Вместо этого я финишировала на привинченном к полу велосипеде с приборной доской, достойной капитанской рубки межгалактического крейсера. Когда я решила обратиться к тренеру с просьбой помочь настроить программу велотренажера, девушка уже исчезла! Больше мы ее не видели. После занятий Мари-Анник поведала мне, что перепробовала массу клубов и этот гораздо лучше всех остальных. Думаю, вместо зарядки я буду заниматься уборкой квартиры.