Морган Мэтсон - Когда ты ушла

Я прижалась лбом к стеклу. Шея моя совершенно расслабилась. Несмотря на тяжелый разговор с Гидеоном, я чувствовала себя удивительно легко и спокойно, глядя, как Фрэнк везет меня домой.

– Ты ведешь мою машину, – пробормотала я, встряхивая головой. – Никто никогда ее еще не водил, кроме меня… Это я обычно развозила всех по домам.

– И какой из меня водитель?

– Хороший, – заключила я через секунду. – Вполне годный.

Фрэнк улыбнулся. Когда мы доехали до дома, он припарковал машину на моем обычном месте, заглушил мотор и отдал мне ключи. Меня очень тронуло, что он помнит, где я обычно паркуюсь. Где я живу, он давно знал и не нуждался в навигаторе.

Мы немного посидели рядом в машине, глядя на дом, темный и тихий. Даже цикады, казалось, взяли выходной этой ночью, весь мир вокруг спал, над домом сияла полная луна, заливая все вокруг светом.

– Подожди, – сказала я вдруг, поворачиваясь к Фрэнку.

– Да я никуда не ухожу, Эм.

– Нет, я не в этом смысле. Я имею в виду: как ты попадешь домой?

– Пройдусь немного, – ответил он. – Тут же недалеко. В конце концов, я каждый день хожу этой дорогой.

– Но днем – другое дело, – насторожилась я. – А сейчас ночь. Ты можешь встретить бандитов… или койотов.

Фрэнк покачал головой, улыбаясь.

– Думаю, со мной все будет в порядке.

Он вышел из машины, а я с трудом выбралась с пассажирского сиденья и пошла за ним.

– Тогда я тебя провожу, – предложила я, но Фрэнк остановился на подъездной дорожке и покачал головой.

– В этом же нет никакого смысла, – сказал он терпеливым голосом, будто говорил с ребенком. – Ведь тогда тебе придется идти назад в одиночку, а твое состояние сейчас совсем не подарок.

– Боже мой! – воскликнула я – пожалуй, громче, чем следовало в такой тихой ночи, так что Фрэнк невольно обернулся на мой спящий дом. – Подарок! Я же забыла отдать тебе подарок! Я сейчас.

– Жду и никуда не ухожу, – согласился Фрэнк, и в голосе его послышался смех.

Я доковыляла обратно до машины и вытащила упаковку с подарком из своего тайника под передним сиденьем.

– Вот, – я протянула подарок Фрэнку.

– Это было вовсе не обязательно, – заметил он, и я бурно возразила:

– А вот и обязательно!

При этом взяла его за руку и слегка сжала. Моя рука немного задержалась на его предплечье. Ничего подобного в обычном состоянии я бы себе не позволила, все произошло раньше, чем я успела это осознать и убрать руку.

Фрэнк медленно и осторожно развязал ленту, стал снимать упаковочную бумагу. Чем ближе он был к тому, чтобы увидеть сюрприз, тем больше я волновалась, что выбрала неправильную вещь. Вдруг он подумает, что это глупо?

– Не может быть! – выдохнул Фрэнк, сняв последний слой бумаги и обнаружив под ним диск, который я для него заказала по Интернету.

Кертис Андерсон, Bootlegs and B-Sides. Это была комедийная постановка – запись не самая лучшая, не студийная, зато очень редкая, к тому же лучшее выступление этого автора, по всеобщему признанию, насколько мне удалось узнать из Сети. За этот диск мне пришлось серьезно сразиться на онлайн-аукционе с пользователем под ником anderfan2020, но в конце концов я победила.

– Я просто подумала, что в хорошо организованной вселенной этот диск должен принадлежать тебе, – сказала я, сама стыдясь, что так беспокоюсь о его реакции.

Фрэнк недоверчиво помотал головой.

– Просто поверить не могу, что ты его добыла.

– Если тебе не понравится, мы можем его вернуть, – предложила я, сама не зная, возможен ли возврат. Но если возможен, наверняка диск с радостью перекупит anderfan2020.

– Ты что, смеешься? – Фрэнк округлил глаза. – Это же просто фантастика. Спасибо тебе.

Фрэнк снова завернул диск и сунул его под мышку. Я с трудом подавила зевок.

– Тебе пора идти спать, – сказал он.

– Нет, я тебя провожу, – настаивала я, идя вслед за ним по дорожке.

– Тогда мне придется провожать тебя обратно.

– Давай вместе пройдем полпути?

Фрэнк долго смотрел на меня и наконец кивнул.

– Договорились.

Миновав подъездную дорожку, мы вместе вышли на абсолютно пустую улицу и пошли вдоль разделительной желтой линии. Луна светила так ярко, что наши фигуры отбрасывали на асфальт длинные черные тени. Идти молча было очень уютно, как будто для общения нам не требовались слова.

Я снова зевнула, и Фрэнк остановился.

– Теперь я провожу тебя домой, – он резко сменил направление.

– А что же насчет полпути? – при этом я послушно развернулась и пошла вслед за ним к своему дому.

– Я не собирался так делать. В самом деле ночью по городу шныряют койоты и бандиты.

– Отлично подмечено, – я старалась скрыть улыбку, но у меня плохо получалось. Взамен я спросила о том, что не давало мне покоя весь вечер. – Как ты думаешь, что сделала эта Ванда? – Фрэнк недоуменно взглянул на меня, и я пояснила: – Ванда с торта. Надпись.

– А! Я и сам размышлял над этим. Может, она совершила удачный побег из тюрьмы.

– Или выиграла в лотерею, – предположила я. – И ее друзья решили, что она теперь может позволить себе торт лучше того.

Фрэнк рассмеялся.

– Или она избавила город от постоянных ночных проблем с койотами и бандитами.

Еще какое-то время мы шли в молчании, улыбаясь, и наконец я поделилась еще одной мыслью:

– А может, она и не сделала ничего особенного. А просто сказала кому-то что-то очень важное.

Фрэнк неожиданно серьезно взглянул на меня.

– Например, что?

– Что-то, что непременно нужно было услышать, – я пожала плечами. – Необязательно совершать большие подвиги, чтобы быть молодцом… Чтобы быть храбрым. Маленькие поступки иногда даются гораздо труднее.

– Просто за них обычно не дарят торты, – заметил Фрэнк.

Он остановился, и я поняла, что мы вернулись к моему дому. Я уже было запротестовала, потому что хотела еще немного прогуляться с ним, но на меня волной накатила усталость, и я снова широко зевнула.

– Спасибо, что проводил. И что довез меня до дома.

– Не за что, – Фрэнк поднял диск над головой. – Спасибо тебе за подарок.

Я долго-долго смотрела на него в лунном свете – ни за что не решилась бы на это, будь я совершенно трезва.

– С днем рождения, Фрэнк.

Он выглядел усталым, но счастливым.

– Спокойной ночи, Эмили.

Я пошла по дорожке к дому и точно знала, что Фрэнк все еще тут, стоит и ждет, пока я войду, чтобы убедится, что все в порядке. Уже возле двери я обернулась – Фрэнк стоял на дороге совершенно один, зажав под мышкой диск, и за спиной у него лежала черная лунная тень. Я помахала ему, и он помахал мне в ответ, прежде чем развернуться и пойти к себе домой.

– Все получится, – заверил меня Фрэнк, пока я стояла и смотрела на манеж, вспоминая, как дышать.

– Без всяких сомнений, – добавила Донна, слегка обнимая меня за плечи.

Коллинз бы тоже что-нибудь сказал, но он жевал, поэтому он просто показал мне поднятые большие пальцы.

Я снова вернулась на ранчо «Сэддлбек», решив для себя, что должна буквально следовать указаниям Слоан, коль скоро список успешно подходит к концу. Не написала же она «прокатись на пони». Когда я сообщила Фрэнку, что готова к следующей попытке, он забронировал для меня время поездки, а все остальные решили составить мне компанию.

Они заявляли, что хотят оказать моральную поддержку, но меня не оставляло чувство, что друзья просто решили не дать мне еще раз сбежать. И раз уж здесь была Донна, державшая наготове камеру с надписью «КАК ЭМИЛИ ВИДИТ МИР», ясно было, что у меня не получится снова улизнуть под предлогом, что я нужна на работе.

Мою лошадь звали Ириска – и это понравилось мне куда больше, чем Бакки. Фрэнк уверял, что он попросил найти самую низкорослую лошадь, не считая пони. Сотрудница рассказала мне обо всех возможностях, прежде чем привести лошадь из конюшни. Она предложила мне скачку с препятствиями, от которой я в ужасе отказалась. Наконец, похоже, мне удалось ей объяснить, что поездка верхом нужна главным образом для того, чтобы победить фобию, и она предложила простую конную прогулку вокруг манежа.

– Ой, какой он хорошенький! – воскликнула Донна.

Я обернулась посмотреть, чем она так восхищается, и увидела, что сотрудница ведет ко мне спотыкающуюся лошадку, которая, казалось, дремала на ходу. Не сказать, чтобы я испытала облегчение, все равно это был КОНЬ, но сам факт, что он был в полтора раза ниже Бакки, внушал оптимизм.

– Видишь, она совершенно не злая и не страшная, – с улыбкой сказал мне Фрэнк.

– Хочешь сначала с ней подружиться? – предложила Донна. – Мэтью, отдай Эмили вкусняшки.

Коллинз нервно сглотнул и спросил обеспокоенно:

– Что ты имеешь в виду?

– Эмили должна покормить лошадку! – улыбнулась Донна. – Дай ей морковные палочки.

– Ой, – после короткой паузы сказал Коллинз. – Надо было сразу мне сказать, что это для лошади. Я думал, они для нас. Виноват.

– Ты что, съел их все? – Донна отобрала у Коллинза свою гобеленовую сумочку и заглянула внутрь. – И яблоко тоже? А где кусочки сахара?

– Что, и сахар тоже был для лошади? – недоверчиво спросил Коллинз. – Никогда не слышал, чтобы кони его ели!

– Но ты же не мог просто так съесть весь сахар?! – Донна потрясенно качала головой.

– Но это же сахар, он создан для того, чтобы его есть! – громко защищался Коллинз. – С каких это пор лошадям нужны закуски?

– Все в порядке, – вмешалась я. – Правда.

Мне вовсе не хотелось, чтобы лошадь откусила мне ладонь вместе с лежащей на ней вкусняшкой.

– Готовы? – крикнула сотрудница из центра манежа.

Все тут же уставились на меня, пока я медленно, усилием воли, пошла навстречу коню, хотя единственное, что мне хотелось сделать, – это развернуться и бегом броситься к машине.