Я не сразу поняла, о чем он.

– Что адресовано?

– Просьба попрощаться за него со Слоан. Это меня он попросил, а не тебя.

– А, – отозвалась я. Поверить невозможно, что Сэма парила такая ерунда, но, похоже, это было так. – Ну ладно. Извини.

Я бросила взгляд в сторону кухни, гадая, не нужна ли сейчас подруге моя компания. Втроем – в обществе Сэма – я всегда чувствовала себя неуютно и обычно предпочитала уходить вместе с Гидеоном.

– Пойду, посмотрю, как там Слоан, – я начала подниматься с дивана.

– И меня одного тут бросишь? – спросил Сэм.

Если бы он улыбался, я бы приняла это за шутку и посмеялась, но лицо его было совершенно серьезно.

– Ха-ха, – сказала я, снова бросая взгляд на кухонную дверь.

Я знала, что хочу сделать: встать, пойти и найти Слоан, попрощаться с ней и уехать.

– Значит, вы с Гидеоном все больше сближаетесь? – спросил Сэм, чуть придвигаясь ко мне.

– Вроде того, – отозвалась я, чувствуя себя чертовски неуютно.

А Сэм подсел еще немного ближе. Лицо его было лишено всяких эмоций, как будто он знал, что нервирует меня, и получал от этого удовольствие.

Сэм наклонился ко мне и понизил голос.

– Хочешь знать, что Гидеон мне о тебе говорил?

– Не думаю, – я выдавила неестественный смешок. – Давай лучше дальше смотреть кино.

– К черту кино, – отказался Сэм, глядя прямо на меня. – Мы должны быть друзьями, Эмили.

– Но мы друзья, – делано удивилась я, желая одного – чтобы этот странный разговор как можно скорее прекратился.

Не в мою пользу было и то, что я до сих пор никогда не оставалась наедине с Сэмом – и теперь начинала думать, что это было к лучшему.

– Правда? – Сэм придвинулся уже совсем близко.

То, что случилось дальше, стало для меня большой неожиданностью. Сэм наклонился, чтобы поцеловать меня, и в тот же миг я увидела Слоан, выходящую из кухни с двумя бокалами в руках. Я могла бы увернуться от Сэма, но не успела. Просто сидела как истукан, позволяя ему поцеловать себя – и только через секунду догадалась оттолкнуть его и громко воскликнуть:

– Что ты делаешь?

Раздался звон бьющегося стекла – обернувшись, я увидела Слоан. Ее голубые глаза были широко распахнуты, у ног блестели осколки, а на туфли стекала жидкость, похожая на колу. На новые белые балетки, на которые она копила целый месяц.

Сэм вертел головой, переводя взгляд со Слоан на меня.

– Это не то, что ты подумала, – быстро сказал он неестественно высоким голосом. – Эмили после ухода Гидеона так на меня и вешалась, и я…

Слоан вопросительно взглянула на меня. В ответ я отрицательно покачала головой. На какую-то долю секунды мне стало страшно, что сейчас она примет сторону Сэма, поверив в его версию, и их три месяца окажутся важнее наших двух лет. Но в глазах подруги я прочла абсолютное доверие.

– Эм, пожалуйста, можешь подождать меня у машины? – спокойно попросила она. – Я подойду через пару минут.

Я кивнула, вскочила на ноги и схватила свою сумочку. По пути к дверям я успела увидеть обиженно-злое выражение лица Сэма.

– Погоди, ты что, мне не доверяешь? – голос его перешел почти на крик.

– Нет, – услышала я ответ Слоан, такой же тихий, прежде чем шагнуть в ночь и закрыть за собой входную дверь.

Некоторое время я стояла на дверном коврике с надписью «Добро пожаловать, друзья!» и пыталась осознать, что произошло. Я понимала, что могла бы остановить Сэма. Но если он собирался приставать ко мне, не лучше ли было Слоан это увидеть и наконец понять, с кем она связалась?

Попытки оправдать саму себя закончились, когда я увидела на подъездной дорожке приближающуюся машину. За рулем был Гидеон – он улыбался мне, пока парковался и выходил из автомобиля. Я спустилась по ступенькам и пошла к своей «вольво», так что мы с Гидеоном встретились на полпути.

– Ты уже уезжаешь? – спросил он.

Я тревожно оглянулась на дом. Если Слоан решила положить конец отношениям – а я была уверена, что это так и есть, – у меня осталось не так много времени. Подруга терпеть не могла долгих ссор и разборок, и если Сэму нужен трагический разрыв, он его не получит.

– Уезжаю, – медленно сказала я, не имея представления, что и как объяснить Гидеону.

Я была уверена, что очень скоро он узнает об этой истории, в версии Сэма, разумеется.

– Я телефон забыл там, на столике, – объяснил Гидеон, кивая на дом.

– Слушай, – решилась я.

Времени на долгие объяснения не было вовсе. В голову вдруг пришла мысль, что наши отношения с Гидеоном тоже закончились, и она причинила боль. Но я быстро с ней справилась, в конце концов, наша пара всегда была лишь дополнением к роману друзей. Едва ли наша связь настолько крепка, чтобы продолжаться и после их расставания. Поэтому самое время разойтись сейчас, не пытаясь сохранить заранее обреченные отношения.

– Я думаю, Слоан и Сэм расстаются. Навсегда.

– Нет, – Гидеон потемнел лицом. – Не может быть. Ты уверена, что они не просто ссорятся? Потому что…

– Так вот, я хочу сказать… – начала я, но сбилась, не зная, как закончить фразу. Мне еще никогда не приходилось рвать отношения с парнями. – С тобой было очень здорово, – наконец продолжила я. – Но теперь…

Гидеон молча смотрел на меня с выражением полного непонимания на лице.

– Подожди, Эмили. Что ты такое говоришь?

– Только то, что мы больше не можем встречаться, – ответила я, понимая, как нелепо это звучит. – Мне будет трудно. Так что… пусть у тебя все будет хорошо.

Я сама себя ненавидела за эти слова, хотя и твердила себе, что поступаю правильно. А правильно – покончить со всем прямо сейчас, не затягивая мучения.

Дверь распахнулась. На ступенях появилась Слоан – она шла босиком, неся в руках испорченные туфли.

Гидеон все смотрел на меня, как будто ожидал, что я сейчас скажу: не волнуйся, это была лишь шутка, подготовленный розыгрыш. Я заставила себя развернуться и пойти к машине, но перед этим успела заметить на его руке свой автограф – «Эмили Хо-Хо» – оставленный всего-то около часа назад.

* * *

Через два часа праздничный торт был съеден, поздравительная песня спета и большинство гостей уже разошлось.

А я была ощутимо пьяна.

Ничего подобного я, конечно, не планировала. Но когда мы с Фрэнком подошли к праздничному столу, Коллинз тут же сунул мне в руку пластиковый стаканчик пива и вилку, а тарелочки для пирога захватить забыл. Торт он купил со скидкой: кто-то не забрал свой заказ в кондитерской, так что надпись на торте гласила: «Ты сделала это, Ванда!». Что именно Ванда сделала, выяснить не представлялось возможным, о ее триумфе свидетельствовали лишь красные сахарные розы по краю торта. Он был приторно-сладкий, и поначалу пришлось налечь на пиво, чтобы хоть чем-то перебить этот вкус. Но мне подливали еще, и чем больше я пила, тем легче становилось поддерживать беседу с незнакомыми мне друзьями Фрэнка. Никто из них не понимал, откуда я взялась, некоторые думали, похоже, что мы работаем вместе, остальные были убеждены, что я девушка Дага. И только прикончив второй стакан, я поняла, что конкретно опьянела. Это сначала удивило меня, но потом я вспомнила, что сегодня почти ничего не ела, если не считать пары пончиков рано утром, после пробежки.

Это объясняло мое нынешнее положение, но никак не помогало его изменить. Конец вечеринки застал меня сидящей на столе рядом с Коллинзом, который подъедал из коробки остатки торта и жаловался мне на свои сердечные неудачи. Он был сейчас идеальным собеседником для меня, потому что предпочитал монолог диалогу, а я знала, что стоит мне выпить лишку и разговориться, я тут же начну разбалтывать людям свои секреты, о которых в обычное время предпочитаю умалчивать.

– Я знаю подход к девушкам, понимаешь, Эмили, – разглагольствовал Коллинз, размахивая вилкой во все стороны. – Крутой Коллинз, стильный чувак, умеет держаться в женском обществе, вот что я тебе скажу. И к тому же умеет угодить даме по-настоящему.

Меня начинало слегка тошнить – я не была уверена, пиво ли тому виной.

– Угу…

– А эти дуры упускают свой шанс, проходя мимо такого завидного парня! Ну и сами виноваты. Верно я говорю? – он подцепил большой кусок торта и размазал его себе по носу.

Я велела ему сидеть неподвижно и счистила крем салфеткой, пока Коллинз удивленно моргал. Вот еще одна моя особенность в подпитии: я сначала действовала, а потом уже думала о возможных последствиях своих поступков.

– Не знаю, – честно ответила я, вспоминая девушку, возле которой Коллинз увивался сегодня вечером, и всех тех девчонок, перед которыми он выделывался на школьном дворе. – Ты никогда не думал о том, чтобы встречаться с девушкой… – я вовремя остановилась. Если бы я закончила фразу, как намеревалась – «с девушкой твоего уровня», – я бы могла его оскорбить. Но мой пьяный мозг не мог быстро предложить альтернативу. Наконец я нашла правильные слова: – С девушкой, с которой вы уже дружите?

Коллинз покачал головой.

– Вот и Донна на той неделе мне тоже самое говорила. Но мы же не выбираем, в кого влюбляться. Сердце само решает.

Я не чувствовала в себе сил спорить, просто смотрела перед собой, на разномастную толпу.

– Жалко, что Донна не пришла, – заметила я.

– Мне тоже жалко, – согласился Коллинз. – Я уговаривал ее как мог, но ей, видишь ли, надо работать.

Он изобразил пальцами кавычки вокруг последнего слова. Донну, конечно же, приглашали, но с тех пор, как она стала водиться с нами, менеджер все чаще выговаривал ей за задержки с доставкой, так что она решила не искушать судьбу.

– Последние ушли, – сообщил Фрэнк, присоединяясь к нам. Он помахал рукой вслед двум приятелям – как раз тем, кто был убежден, что я работаю в «Экстрим-клубе». Они еще обиделись, когда я не подарила им бесплатные сертификаты. Теперь парни направились к своей машине.

– Ты хорошо провел вечер? – спросил Коллинз как бы невзначай, будто ответ его совсем не интересовал, но я достаточно его знала, чтобы этому не верить.