– Ты очень помогла нам, – сказала Лесли, пытаясь вернуть беседу в безопасное русло. – И я хотела, чтобы ты знала, как я благодарна тебе.

– Я не хотела ссориться, – ответила Дэв. – И не должна была приставать к тебе с расспросами.

– Все в порядке. Мне приятно знать, что ты так сильно беспокоишься обо мне, – Лесли говорила от чистого сердца. В глубине души ей было обидно, что это Дэв за нее так переживает. Дэв. А не Рейчел.

– Все остальное тоже в порядке? – не выдержала Дэв. – Кроме эхокардиограммы?

Лесли вздохнула:

– Не совсем. В самом конце стресс-теста у меня был небольшой приступ аритмии. Ничего ужасного, и я нормально себя чувствовала, только дышать было немного трудно.

– Так что сказали врачи?

– Ничего нового. Мне нужно следовать указаниям моего лечащего врача, принимать прописанные мне лекарства и избегать стресса и возбуждения, – Лесли усмехнулась. – Последнюю рекомендацию выполнить будет несложно.

– Значит, ты прислушаешься к советам врача?

Уже почти стемнело, но Лесли все равно видела, как сияют в бледном лунном свете глаза Дэв. Пронзительно и настойчиво. Она бы узнала ее глаза где угодно. И голос. Такой низкий и хриплый.

– Да, – ответила Лесли. Она уже приняла решение пить лекарства, по крайней мере, в качестве пробной меры. Но вот от кофе Лесли не собиралась отказываться. Что же касается стресса, то Лесли верила, что прекрасно может контролировать свою жизнь.

– Это хорошо, – Дэв старалась выглядеть спокойной, на самом же деле она изо всех сил боролась с желанием коснуться Лесли. – Есть какие-нибудь новости о твоем отце?

– Я разговаривала с мамой перед тем, как спуститься сюда. Она говорит, что папа голоден и хочет домой. – Лесли рассмеялась. – Это хороший признак.

– Отличная новость.

– Да. Уверена, что здесь ему будет гораздо лучше, чем в больнице.

– Даже не сомневаюсь.

У Лесли перехватило дыхание. «Неужели мы никогда не сможем просто по-дружески общаться? Никогда не сможем забыть о том, что произошло той ночью», – с отчаянием думала она. И слова, кажется, сами собой слетели с ее губ:

– Прости, что не пришла к тебе в больницу.

– Я бы все равно об этом не узнала, – тихо сказала Дэв.

– Это не имеет значения. Я должна была прийти, – Лесли подтянула колени к себе и обхватила их обеими руками. Положив на них голову, она смотрела на Дэв. – Я никогда не смогу себе этого простить.

Дэв провела кончиками пальцев по руке Лесли.

– Тебе не нужно извиняться. Мы были детьми. И все казалось таким запутанным.

– Дэв! Не пытайся меня оправдать! Ты была моей подругой. И я позволила Майку сделать тебе больно, – Лесли готова была расплакаться. – Но самое ужасное то, что я и сама сделала тебе больно. Дэв, я не жду, что ты простишь меня. Просто хочу, чтобы ты знала, как я сожалею о том, что случилось.

– Лесли… – мягко сказала Дэв. – Ты не смогла бы остановить Майка. А я… Я не должна была целовать тебя. Все это было ошибкой.

– Я не ожидала, что ты поцелуешь меня. Даже представить себе не могла. Клянусь, – Лесли схватила Дэв за руку. – Я не осознавала своих чувств. Не понимала, что происходило между нами.

Сердце Дэв готово было разорваться от страдания, которое слышалось в голосе Лесли. Она взяла ее лицо в свои ладони.

– Я знаю. Ты не виновата. Это все из-за меня.

– Нет! Не из-за тебя, – Лесли взяла руку Дэв и поцеловала ее ладонь. – Как ты можешь быть виновата в том, что мы любили друг друга?

Слова Лесли, ее прикосновения, ее близость сводили Дэвон с ума. «…мы любили друг друга», – эхом раздалось в ее голове. И она не сдержалась, запустив пальцы в волосы Лесли, она поцеловала ее. Этот поцелуй был так похож на тот, который случился много лет назад. Но, в то же время, он был наполнен чем-то несоизмеримо большим. Тогда Дэв не знала, что лежит за мягкой теплотой губ Лесли, также как и не знала, чего жаждет ее собственное тело. Но сейчас ее желания были предельно ясны, когда губы Лесли раздвинулись, пуская ее внутрь. С каждой секундой поцелуй становился все более чувственным и глубоким. Дэвон обняла Лесли за талию и крепко к себе прижала. Их языки встретились – не испуганно и нерешительно, как в первый раз, а уверенно и требовательно.

Лесли сжала рубашку Дэв в своих кулаках, прижимаясь еще крепче. И Дэв закружило в водовороте чувств. Губы Лесли были такими жаркими, а тело таким гибким и упругим, что, казалось, оно повторяло каждый изгиб тела Дэв.

Дэвон невероятно боялась, что Лесли может остановиться в любую секунду. Но она не останавливалась. Их ноги сплелись. И Дэв застонала, чувствуя, как теплая волна разливается по ее телу. Она касалась губами шеи Лесли и совершенно теряла ощущение реальности.

– Боже, Лес, – простонала она.

Лесли запрокинула голову и, обхватив руками Дэв, прижалась к ее губам, нисколько не противясь желанию раствориться в них. Она просунула одну руку за пояс Дэв и высвободила ее рубашку, жаждая прикосновения к обнаженной коже. И когда Дэв скользнула рукой под свитер и накрыла ладонью ее грудь, Лесли вскрикнула, непроизвольно вонзая ногти в свою подругу.

Дэв и сама не помнила, как оказалась сверху. Ее губы блуждали по шее Лесли, а бедра раздвигали ее ноги. Почувствовав, как Лесли вонзила свои пальцы в ее ягодицы, и приподняла бедра, в поисках более плотного контакта с ее телом, шум в голове Дэв мгновенно заглушил все ее мысли. Но оказавшись в водовороте чувств, Дэвон снова очутилась во власти воспоминаний. Память вновь вернула ее в ту ночь. В ту ночь, где Лесли была ответом всему. Где Лесли была всем.

– Лесли… – прохрипела Дэв, задирая ее свитер и покрывая поцелуями ее живот. Дрожащими пальцами она пыталась расстегнуть пуговицу джинсов Лесли. Ей нужна была Лесли. Больше, чем воздух, которым она дышала. Больше, чем биение ее собственного сердца.

Забыв обо всем, Лесли погрузила пальцы в волосы Дэв. Ее спина изогнулась, а голова запрокинулась назад от наслаждения. Мир, казалось, потерял резкость, его краски поплыли, растворяя луну в ночном небе. Лесли крепко вцепилась в Дэв, опасаясь, что все это мираж и Дэв может раствориться и улетучиться в воздухе.

Дэв застонала:

– Лес, я люблю…

Голос Майка разорвал темноту ночи:

– Черт побери, какого хрена!

– О Боже! – Лесли вздрогнула. – Нет!

Дэв дернулась всем телом. Казалось, ее снова ударили с огромной силой. Понадобилось несколько секунд, чтобы прийти в себя и понять, где она находится и что делает. Одежда на Лесли была в полном беспорядке, джинсы расстегнуты, рука Дэв запущена в них, а сама Лесли выглядела напуганной.

– Прости, – прошептала Дэв.

Лесли задрожала, слезы покатились по ее щекам. Она смотрела в окружающую их темноту, почти ожидая, что руки Майка снова отнимут у нее Дэв. Но спустя миг наваждение растаяло, и Лесли поняла, что она опять натворила.

– Дэв, – одними губами произнесла она. – Я не могу…

– Я знаю, – Дэв заставила себя подняться. Все ее тело сжималось от возбуждения, а ноги тряслись так, будто она только что пробежала марафон. – Прости. Не понимаю, что на меня нашло.

Она сделала шаг назад, потом еще один, и темнота леса поглотила ее.

– Дэв! – позвала Лесли, но вокруг была только ночь.

Дэв ехала по дороге. В этот раз она была трезвой и очень осторожной, но разум все еще затмевали воспоминания о Лесли. Как и в тот раз. Или даже сильнее. Дэв чувствовала ее запах, ощущала ее вкус на своих губах, каждый сантиметр ее кожи помнил прикосновения Лесли. Женщина отчаянно вцепилась в руль, все ее тело била дрожь.

– Боже… – застонала она. – Почему я не могу от нее освободиться?

Дэвон даже и не пыталась найти ответ на этот вопрос – очевидно, его просто не существовало. Потому что вовсе не Лесли – женщина, с которой Дэв только что чуть было не переспала – терзала ее сердце. Не она, а девушка из прошлого, с утратой которой Дэвон так и не смогла смириться.

И сейчас Дэвон, преследуемая мечтами и призраками прошлого, ехала вперед – просто вперед, рассекая ночь и пытаясь убежать от своей несчастной любви. Но время и скорость все же сделали свое дело – возбуждение сменилось усталостью, заполняя сердце опустошающим и тоскливым спокойствием.

Когда Дэв припарковалась на стоянке Приозерного, была уже глубокая ночь. В гостинице давно погасили свет, а домики казались совершенно безжизненными. Освещая дорогу фонариком, Дэвон направилась к своему уединенному жилищу, стараясь при этом не смотреть на дом Лесли, что оказалось не так-то просто и стоило ей огромных усилий. Подходя к своему домику, Дэв почувствовала чье-то присутствие и замедлила шаг.

– Лес?

– Мы можем поговорить? – отозвалась из темноты Лесли. Ее голос звучал устало и слабо.

– Хорошо, – сказала Дэв, поднимаясь по ступенькам своего крыльца и усаживаясь рядом с Лесли. – Ты была здесь все это время?

– Да.

– Ты, наверное, замерзла. Я принесу тебе куртку.

Лесли схватила Дэв за руку, чтобы остановить ее. Но тут же отпустила.

– Не нужно, у меня есть. Ты сама не замерзла?

– Нет, – голос Дэвон звучал так, будто она молчала сотню лет и вдруг заговорила.

– Дэв, я должна тебе кое-что сказать, – с трудом проговорила Лесли.

– Нет, не должна. Что случилось, то…

– Позволь мне закончить. Хотя бы сейчас перестань вести себя так, будто знаешь все мои мысли.

Дэв хотела возразить, но сдержалась:

– Хорошо.

– То, что случилось с нами на озере той ночью было…невинно. Ты поцеловала меня. Я поцеловала тебя, – она легонько усмехнулась. – С подростками такое случается постоянно. Только с нами такого произойти не должно было. Потому что мы обе девушки. Боже!

– Все было не так уж невинно, как кажется, – тихо проговорила Дэв. – В глубине своего сердца я все понимала. Понимала, что я чувствовала. И знала, что все это значит.