– Ты сдашь анализы завтра, – твердо сказала Дэв.

– Дэв, – запротестовала Лесли. Но тут же вспомнила, как сильно помогла ей Дэв и с каким вниманием она относилась к ее здоровью. – Хорошо. Если смогу, то сделаю.

– Хотя бы так, – Дэв открыла холодильник и сунула поднос с нарезанным мясом на нижнюю полку. – Я думала приготовить яичницу с беконом на завтрак. Как ты считаешь?

Лесли рассмеялась:

– Я считаю, что ты сумасшедшая.

– Вот видишь, некоторые вещи не меняются, – улыбнулась Дэв.

Раздеваясь перед сном, слишком уставшая даже для того, чтобы принять душ, Лесли вспомнила эти слова.

Некоторые вещи не меняются.

В реальности же все изменилось слишком сильно. И в особенности изменилась Дэв. На смену колючести пришла мягкость и, что самое удивительное, уверенность. Ее движения больше не были скованными, в них появилась сила и невероятная сексуальность. Особенно, когда рядом была Натали.

И сейчас образ Дэв, стоящей на кухне в дурацком фартуке или сидящей на крыльце с чашкой кофе в руках, заставлял Лесли чувствовать запретное тепло внизу живота. Она хотела Дэв. Это было бесспорно.

Но самое страшное заключалось в том, что в глубине души Лесли всегда это знала, но не признавалась даже самой себе. Еще подростком, с ее странной манерой одеваться, Дэвон была чертовки привлекательной. Слишком поздно Лесли поняла, как сильно ее влекло к Дэв.

Лесли стало стыдно от этих мыслей. Долгие годы она старалась не вспоминать о том, что произошло тогда между ними. Эти воспоминания были слишком тяжелыми, иногда Лесли казалось, что груз вины раздавит ее. Смертельно уставшая, но слишком возбужденная чтобы уснуть, она размышляла о том, кого же видит Дэв, когда смотрит на нее сейчас.

Глава Двенадцатая

В половине шестого утра Лесли уже не спала. Она сидела на крыльце гостиницы и смотрела, как на водной глади озера танцуют блики утреннего солнца. Небо меняло свой цвет с пурпурного на оранжевый. Когда-то у Лесли захватывало дух от этой безмолвной красоты. Тогда она считала, что самое большое счастье – сидеть вот так и смотреть на озеро. Но за последние годы жизнь слишком изменилась, и в ней не было больше места для романтических настроений.

А сейчас, глядя на то, как все вокруг наполняется светом, Лесли чувствовала, что прошлое оживает в ней: будто на мгновение она снова стала девчонкой, которая мечтала жить в гармонии с природой.

– Это та самая красота, что всегда завораживает, правда? – тихо спросила Дэв. Она поднялась на крыльцо гостиницы и встала, облокотившись на перила.

– Даже не знаю, почему так происходит, – пожала плечами Лесли. – Может быть, я просто никогда не встречала чего-то более красивого. Даже на картинах или фотографиях.

– Да, это невозможно повторить. Поэтому этот пейзаж такой особенный, – Дэв смотрела, как восходящее солнце освещает лицо Лесли и озаряет его мягким золотистым светом, в лучах которого Лес казалась совсем юной. В ее глазах отражались блики озера, и вся она дышала молодостью и свежестью. Как и тогда, много лет назад. На какое-то мгновение Дэв почувствовала, что Лесли ей также близка, как и этот рассвет.

Лесли внимательно смотрела на Дэв и пыталась разгадать, о чем та думает. Она казалась грустной, но в ее глазах было столько нежности, что Лесли ощутила это даже на физическом уровне. В прикосновениях этого взгляда было столько чувственности, что Лесли оказалась не в силах отвести взгляд. Женщина вздрогнула от этих мыслей, всеми силами стараясь их прогнать. Она пыталась убедить себя в том, что просто не ожидала увидеть Дэв так рано. Но от этого стало только хуже, поскольку желание тепла моментально превратилось в укол ревности. «Дэв вчера, наверное, даже не возвращалась домой!» Но потом Лесли обратила внимание на то, что теперь на ней были штаны цвета хаки, темная рубашка и рабочие ботинки. Да и выглядела она спокойной и отдохнувшей. «Очевидно, спала она все-таки в своей постели. Одна», – подумала Лесли и с удивлением для себя ощутила странное умиротворение от этой мысли.

– Почему мне всегда с тобой так спокойно?

Увидев растерянность на лице Дэв, Лесли поняла, что произнесла это вслух.

– Правда? – тихо спросила она. – Мне всегда казалось, что я навожу ужас на окружающих. И все считают меня немного сдвинутой.

– Я никогда так не думала. И ты это знаешь, – Лесли хотела рассказать, что она чувствовала себя более защищенной, когда рядом была Дэв. Как будто ее непохожесть на других позволяла и Лесли чувствовать себя особенной. Быть кем-то еще, а не просто девчонкой, какой все ее друзья и даже родители ожидали, что она должна быть. Да, обо всем этом Лесли хотелось, наконец, рассказать. Но она сдержалась. Она была уверена в том, что это уже ни к чему, прошлого все равно не вернешь. И от этой мысли вдруг стало невероятно грустно. – Я забыла кое-что из вещей, которые надо передать маме. Вчерашний вечер был не самый лучший в моей жизни, да и соображала я с трудом.

– Кофе уже готов, – сказала Дэв, заходя внутрь вместе с Лесли. – Думаю, это немного поправит ситуацию.

– Тебе хоть чуть-чуть удалось поспать?

– Да, немного. Но для меня этого вполне достаточно. А ты? – Вчера, когда Дэв проходила мимо домика Лесли, свет в нем уже не горел. Тогда в ее голове промелькнула безумная мысль – постучать в дверь. Но что бы она сделала, если бы Лесли вдруг открыла? Этого Дэв не знала. И сейчас, при свете дня, она была рада, что не поддалась вчера внезапному порыву. Прошлое с неимоверной силой тянуло Дэв, но она была уверена в том, что это происходит только с ней, врядли Лесли горела желанием возвращаться к тому, от чего сбежала. Да, ей и самой не стоило бы.

– Мне сегодня плохо спалось, – ответила Лесли. Она оглядела столовую и с удивлением обнаружила, что Дэв уже расставила на столах приборы. – Это просто невероятно, Дэв! У меня нет слов, чтобы выразить тебе мою признательность. Мне следовало самой все разложить.

Поддавшись какому-то необъяснимому импульсу, Лесли схватила Дэв за руку и притянула к себе. Но, тутже опомнившись, безумно разозлилась на саму себя за минутную слабость. «Что, черт возьми, со мной происходит?» – судорожно думала она. Конечно, болезнь и внезапный приезд домой полностью выбили ее из привычного жизненного ритма: за все это время она ни разу не заглянула в тренажерный зал, совсем не выполняла рекомендаций врачей и вот уже несколько дней не могла нормально выспаться. Но раньше – во время особенно сложных дел – она прекрасно обходилась без еды, сна и физических упражнений. И никогда при этом не теряла контроля над собой. Лесли быстро выпустила Дэв из своих объятий. Но Дэвон ласково взяла ее за руку:

– Лес, все в порядке. Я сама только пришла. А тебе сейчас нужно думать не о гостинице, а ехать в больницу к родителям. Мы все это уже обсуждали, помнишь?

– Почему помогаешь мне, Дэв?

Этот вопрос удивил Дэвон. Лесли редко проявляла хоть малейший намек на свою слабость. Но сейчас даже элегантная блузка, черные строгие брюки, стильная прическа и безукоризненный макияж не спасали ее: Дэв видела перед собой не уверенную бизнес-леди, а изможденную женщину с темными кругами под небесно-голубыми глазами.

– Наверное, потому, что когда-то я была влюблена в тебя. Это самый простой ответ.

Лесли, шокированная этими словами, нервно рассмеялась. Впрочем, слышать это было очень приятно.

– Я даже боюсь услышать сложный ответ.

Дэв пожала плечами и сунула руки в задние карманы джинсов – она всегда так делала, когда чувствовала себя неуверенно, но не хотела показывать это.

– Я прекрасно понимаю, что наши отношения далеко в прошлом. Но, как ни стараюсь, не могу избавиться от чувства, что мы все еще подруги. А подруги всегда готовы помочь, ведь так?

На этот раз Лесли, теперь уже абсолютно осознанно, обняла Дэв и нежно поцеловала в щеку.

– Наверное, так. Спасибо тебе.

Дэв неподвижно стояла и смотрела, как Лесли исчезает, поднимаясь по лестнице на второй этаж, где располагалась спальня ее родителей. Если все, что было между ними, давно похоронено, то почему близость Лесли заставляла Дэв чувствовать, будто земля уходит у нее из-под ног? Она не знала ответа на этот вопрос и сомневалась, что когда-нибудь сможет узнать. Поэтому решила сделать то, что было самым простым способом отвлечься: прошла на кухню и принялась готовить завтрак.

– Ты совершенно не обязана сидеть здесь весь день, – сказала Эйлин, когда Лесли после очередного телефонного звонка вернулась в комнату ожидания.

– Прости, – пробормотала в ответ Лесли, присаживаясь рядом со своей матерью. Комната была устлана мягким ковром, а кресла и столики расставлены так, чтобы у ожидающих родственников была хоть какая-то возможность уединения. Лесли и ее мама сидели в дальнем углу у окна, из которого был виден небольшой скверик. – Мне нужно было уладить кое-какие дела в офисе.

– Похоже, тебе так и не удастся отдохнуть.

– Если я не позабочусь о делах сейчас, то ими придется заняться потом, – ответила Лесли, устало откидываясь в кресле. – Проблемы не исчезнут сами собой только потому, что у меня отпуск.

– Да, – вздохнула Эйлин. – Прятать голову в песок очень заманчиво. Но таким способом невозможно что-то решить.

– Это точно, – рассмеялась Лесли.

– Но все равно тебе не обязательно находиться здесь все утро. Я позвоню, как только врачи выйдут из операционной. Думаю, это случится не раньше, чем через час.

– Я бы хотела остаться, – Лесли взглянула на часы. На три часа дня она была записана к врачу, чтобы сдать все анализы. Лаборатория располагалась в соседнем здании. К сожалению, она будет там за несколько часов до приема. Ее невероятно расстраивала сама мысль о столь бесполезной трате времени. Ее самочувствие было в норме, если не считать того эпизода перед Дэв и совсем незначительного ощущения дискомфорта в груди сегодня утром, когда она резко поднялась с постели. Нарушение сердцебиения длилось недолго. На самом деле оно прекратилось так быстро, что не стоит и вовсе обращать на него внимания. – Ты думаешь остаться здесь еще на одну ночь?