Но внутри всё кипело.

Я закипела ещё сильнее, когда после того, как мисс Клеммингс отпустила нас, я вышла на улицу и обнаружила, что мне не на чём ехать домой. Как идиотка, я сказала Рут не забирать меня. Я предпологала, что Роб подвезет меня домой. Прекрасно. Просто прекрасно.

Думаю, можно позвонить маме, но я слишком завелась, чтобы стоять и ждать её. Я почувствовала себя так, будто когда не ударяла кого-то, а отпускала его. Тогда я чувствую, что мне лучше не быть в обществе. Особенно мамином.

Так что я решила пойти пешком. Меня не волновало расстояние в три километра. Я не могла даже чувствовать свои ноги, настолько злилась. Погода стояла приятная, на небе ни облачка. Можно не беспокоиться о том, ударит ли молния сегодня. Не то чтобы меня это беспокоило. Тысяча молний может спуститься с небес, и я даже не заметили бы.

Как я могла быть такой дурой? Как могла быть настолько тупой?

Я шла параллельно трибунам — места преступления — когда услышала мурлыканье мотоцикла Роба. Он по инерции двигался вдоль обочины.

— Джесс, — сказал он. — Залазь.

Я даже не посмотрела на него.

— Забудь, — сказала я.

— Что ты будешь делать? Пойдешь домой пешком? Да ладно, я подвезу.

Я сказала ему, куда он может засунуть свое предложение.

— Послушай, — сказал он. — Прости. Я совершил ошибку?

Я думала, что он говорил об игнорировании меня во время задержки после уроков.

— Лучше, если бы ты сам поверил в свои слова, — ответила я.

— Я просто думал, что ты старше, ладно?

Это заставило меня замереть. Я обернулась и посмотрела на него.

— В смысле, ты думал, что я старше? — потребовала я.

На нем не было шлема, поэтому я могла видеть его лицо. Он выглядел смущенным.

— Я не знал, что тебе только шестнадцать, веришь? Ты не похожа на шестнадцатилетку. Ты кажешься более зрелой. Ну, за исключением этого твоего битья парней, которые больше тебя самой.

Я долго искала смысл в его словах.

— Черт возьми, разве имеет значение, — сказала я, — сколько мне лет?

— Это важно, — ответил он.

— Не понимаю, почему.

— Но так и есть, — ответил он.

Я потрясла головой.

— Все ещё не понимаю, почему.

— Потому что мне восемнадцать. — Он смотрел не на меня, а на дорогу под сапогами. — И я на испытательном сроке.

На испытательном сроке? Я встречалась с преступником? Мама умрет, если когда-нибудь узнает.

— Что ты натворил? — спросила я.

— Ничего.

Мимо проезжал Фольксваген, сигналя нам. Роб остановился на обочине, поэтому я не поняла, в чем была проблема, пока водитель не махнул рукой. Это была мисс Клеммингс. Бип-бип.

— Пока-пока, детки. Увидимся завтра после уроков.

— Нет, серьезно, — потребовала я. — Что ты сделал?

— Послушай, — сказал Роб. — Глупую вещь, понятно?

— Я хочу знать.

— А я не расскажу, поэтому тебе лучше будет забыть об этом.

Мое воображение заработало вовсю. Что он сделал? Ограбил банк? Нет, за это не получают испытательный срок. За это сажают за решетку. То же самое, если бы он убил кого-то. Что он мог натворить?

— Итак, я не думаю, что отношения между нами — это хорошо, — продолжил он. — Если только... Когда у тебя день рождения?

— Был в прошлом месяце, — ответила я.

Он сказал кое-что, что я не повторю здесь.

— Послушай, — ответила я. — Мне нет дела до твоего испытательного срока.

— Ага, но родители будут против.

— Нет, они ничего не скажут.

Он рассмеялся.

— Правда, Джесс. Вот почему ты заставила меня высадить тебя в конце улицы тем вечером, а не около своего дома. Потому что твои родители ничего не скажут. Они настолько ничего не скажут, что ты не хочешь, чтобы они что-то знали обо мне. А тогда ты даже не знала об испытательном сроке. Признаю.

Он застал меня врасплох.

— Хорошо, — сказала я. — Они сейчас переживают своего рода трудное время, и я не хочу ещё сильнее их беспокоить. Но послушай, они никак не узнают.

— У стен есть уши, Джесс. Посмотри на Уэнделла. Всего лишь вопрос времени, когда до твоих родителей и моего надзирателя дойдут слухи.

Я не хотела стоять здесь и просить его встречаться со мной. Парень сексуальный, но и у девушки есть гордость. Так что я просто пожала плечами и сказала:

— Не важно.

Затем я повернулась и пошла дальше.

— Мастриани, — уставшим голосом произнес он. — Послушай, залезай на мотоцикл, ладно? Я подвезу тебя до дома. Или до угла.

— Не знаю, — сказала я, повернувшись и посмотрев на него сквозь ресницы. — Я имею в виду, мисс Клеммингс уже видела нас вместе. Предположим, она поедет в полицию...

Он выглядел раздраженным.

— Просто садись на мотоцикл, Мастриани.

Знаю, что вы подумали.

Вы думаете, что, несмотря на все проблемы с законом, Роб и я согласились на горячие и потные отношения, что я буду вдаваться во все жуткие подробности прямо здесь, в показании, и что вы прочитаете всё об этом. Но вынуждена разочаровать, этого не случиться. В первую очередь, мои отношения с парнями — это моя личное дело, и единственная причина, почему я упоминаю их здесь, потому что они будут важны позже.

Во-вторых, Роб даже пальцем меня не тронул. К моему большому огорчению.

Нет, он высадил меня, как и обещал на углу, и я прошла оставшуюся часть пути домой, проклиная тот факт, что должна жить в этом отсталом штате с его отсталыми законами. Я имею в виду, в штате Индиана, шестнадцатилетняя девушка не может встречаться с восемнадцатилетнем парнем, но для двоюродных братьев и сестер совершенно нормально жениться в любом возрасте. Я серьезно. Если не верите, посмотрите сами.

Как обычно, когда я вернулась домой в тот вечер, на кухне проходило собрание. В этот раз участвовали мама, папа и Дуглас (большой сюрприз). Брат стоял, глядя в пол, в то время как мама вопила на папу.

— Говорю тебе, он не готов, — кричала она. Мама имеет довольно здоровые легкие. — Я же говорила! Но ты слушаешь? О, нет. Взрослый Джо Мастриани всегда знает, что лучше.

— Парень всё сделал идеально, — сказал папа. — Отлично. Правда, он уронил поднос и сломал кое-что. Но это не важно. Подносы ежедневно ломаются. Это не значит...

— Он не готов, — закричала мама.

Дуглас заметил меня в дверях. Я закатила глаза. Он снова уткнулся в пол. Те дети в школе, которые говорят мне о моем «психованном» брате, о том, как он был признан серийным убийцей, и прочее. Это одна из причин, почему я остаюсь после уроков с сегодняшнего дня и до обозримого будущего. Потому что для людей, обливающих моего брата грязью, у меня есть ответ. Но я не думаю, что Дуглас мог быть серийным убийцей. Он слишком застенчив. Вот Тед Банди вполне мог сойти за убийцу исходя из того, что я слышала.

Папа заметил меня в дверях и спросил:

— Где ты была?

— На репетиции, — ответила я.

— Ааа, — ответил папа. А потом вернулся к спору с мамой.

Я схватила хлопья и, конечно, проверила пакет молока. Как я и подозревала, моя мама увидела истекший срок годности и купила новый. Я изучила лица детей на данном пакете. Интересно, буду ли я знать утром, где они. Мне казалось, что узнаю. В конце концов, шрам на груди, куда меня ударила молния, был всё ещё на месте. Он и не думал исчезать.

Я подумала, что делает Шон. В настоящее время он, наверное, рад воссоединиться со своей семьей. Он должен мне, подумала я, чертовски большое спасибо. И извинения за то, что вел себя плохо в тот день.

Я пошла наверх, но, прежде чем добралась до своей комнаты, Майк испугал меня, выходя из комнаты Дугласа.

— Итак. Кто он, черт возьми?

Я прижалась спиной к стене в прихожей, удивившись, увидев, как он вышел из ниоткуда.

— Кто, черт возьми? И что ты делал в комнате Дугласа?

Потом я увидела бинокль у него в руках и поняла.

— Ладно, — сказала я. — Это не то, о чем ты думаешь.

— О, правда? — Майк уставился на меня сквозь стекла очков. — Я думаю, что ты шлялась с этим парнем из «Ангелов ада».

— Ты жалок, — ответила я. — Он не входит в «Ангелы ада», и я ни с кем не шляюсь.

— Тогда кто он?

— Боже, он с тобой учиться, понятно? Выпускник. Его зовут Роб Уилкинс.

— Роб Уилкинс? — Майк ещё немного посмотрел на меня. — Я не знаю никакого выпускника по имени Роб Уилкинс.

— Даже не удивляюсь, — сказала я. — Ты же ни с кем не знаком кроме тех, чье имя не упоминается на сайте AOL точка com

Он не попался на крючок, независимо от того, насколько сильно я его задела.

— Кто он? — потребовал Майк. — Двоечник?

— Нет, — ответила я. — И это тебя не касается.

— Ну, тогда почему я его не знаю? — Затем у Майка отвалилась челюсть. — О, Боже. Он — грит?

— Черт возьми, Майк, — сказала я. — Это так характерно для тебя. Готова поспорить, твои новые друзья из Гарварда полюбят твое отношение к другим людям.

Майк покачал головой.

— Мама прикончит тебя.

— Нет, она этого не сделает, потому что ты ей не расскажешь.

— А вот и нет, — заявил Майк. — Я не хочу, чтобы моя младшая сестра встречалась с Гритом.

— А мы и не встречаемся, — сказала я. — И если ты не расскажешь маме, я ... я возьму твою смену в ресторане на эти выходные.

Он оживился, его покровительство над младшей сестренкой было забыто. Эй, почему бы и нет? У него тогда будет больше времени на интернет.

— Правда? — спросил он. — И ночь на воскресение тоже?

Я вздохнула, словно многим жертвовала, когда на самом деле я бы отработала все его смены оставшуюся часть своей жизни, лишь бы он пообещал, что мама не узнает ничего о Робе.