Он взъерошил свои волосы.

— Господи, Эден, ну почему ты не доверяешь мне настолько, что не можешь поделиться этим со мной?

— Попробовал бы ты оказаться на моем месте. — Он пристально посмотрел на нее.

— И как долго ты намеревалась держать это в секрете?

— Для брака такого рода, как заключили мы, это вообще не имело значения. Главное, чтобы я была хорошей матерью для Кэти.

Выражение внутренней усталости проступило на его лице.

— Значит, все только для Кэти, так?

И для тебя тоже. Эти слова готовы были сорваться с ее губ, но она проглотила их. Признание в любви даст ему дополнительное оружие против нее. В своем нынешнем дурном настроении он без колебаний использует его, а что будет с ней, когда ее чувства швырнут ей же в лицо? Даже если он поверит ей.

— Кэти была условием нашей женитьбы, — напомнила она ему покорным голосом.

— Конечно. — Его пронзительный взгляд проник в самую ее душу. Она убедилась, что ее откровение уже дошло до него, и он отреагировал на него именно так, как она и опасалась.

А чего она ждала? Утешения? Уверений, что все будет в порядке? Обещания оставаться с ней, несмотря ни на что? Нет, только настоящая любовь создает такие узы. Нравиться друг другу в постели для этого недостаточно.

— Существует какой-нибудь медицинский тест, который может установить, есть ли в тебе этот ген? — спросил он.

Она устало покачала головой.

— Для этого нужно иметь дедушек, бабушек и обоих родителей, протестировать их и установить генетическую схему. У меня недостаточно живых родственников, чтобы тест был исчерпывающим.

Выражение его лица было непроницаемым.

— У тебя остались еще какие-нибудь сюрпризы для меня, Эден? Что-нибудь про запас?

Она почувствовала горечь.

— Разве сегодняшних новостей недостаточно?

Он шагнул к ней, но она отступила назад.

— Все в порядке. Я не нуждаюсь в твоей жалости. Он замер на полушаге.

— Жалость — это не то, что я имел в виду, но ты, похоже, не чувствуешь разницы.

Он прошел мимо нее, и стук захлопнувшейся за ним двери отозвался в ее сердце. Эден как будто оцепенела, пока не услышала звук отъезжающей машины. Тогда она поднялась наверх и легла, надеясь, что сон осушит слезы, которые безостановочно льются.

Через несколько часов она пробудилась, плохо понимая, где она и что с ней. Внизу Эллен и Кэти были заняты какой-то настольной игрой. Слейда все еще не было.

— Слейд не сказал, когда вернется? — спросила она домоправительницу, хотя, страшась, уже знала ответ.

— Он мне ничего не сказал. Он вообще ничего не говорил с тех пор, как мы с Кэти вернулись после ланча. Могу я что-нибудь сделать для вас, дорогая? Вы бледны, словно привидение.

Никто для нее ничего не мог сделать. Значит, Слейд повернулся к ней спиной. Разве удивительно, что она не хотела поделиться с ним своим секретом?

Кое-как прошел этот день и следующий. От Слейда по-прежнему не было вестей. И хотя она изо всех сил старалась не потревожить Кэти, пытаясь вести себя так, словно ничего не произошло, мир вокруг нее стремительно рушился. Она навестила мать, обошла весь дом и сад, размышляя, что будет делать, если он больше не вернется в ее жизнь.

11

Встряхнул ее телефонный звонок из его офиса.

— Извините, я не знаю, что мне делать, — огорченно сказала секретарша, — мистер Бенедикт не позвонил, а тут срочно нужно ответить по поводу нескольких его проектов.

Эден знала эту девушку. Говорила она о проектах, которые в отсутствие Слейда остались без движения. Пока секретарша объясняла, в чем дело, у Эден возникла идея.

— Я знакома с большинством этих проектов и смогу помочь вам, — сказала она. — Я приеду так скоро, как только смогу.

Она почувствовала, что секретарша скептически усмехнулась, но это ее не тронуло. Сама идея отправиться в офис Слейда позабавила ее. Как его жена она являлась совладельцем компании и как бывшая сотрудница знала, как она функционирует.

Эден испытала невероятное удовлетворение, когда, войдя в здание, направилась к кабинетам исполнительной дирекции, минуя свой старый уютный уголок в отделе исследований. Ее сопровождал тихий шелест голосов, но она сохраняла невозмутимое выражение лица. На сей раз она предоставит для сплетен кое-что другое, кроме своей любовной жизни.

Секретарша Слейда разложила на его столе папки с делами. Она последовательно просматривала их, по некоторым быстро принимала решения, сама удивляясь, как четко понимает, что надо делать.

Бывшая ее сослуживица по отделу исследования Дениз явилась, чтобы ответить на ее вопросы.

— Судя по производству, задержки будут до тех пор, пока вы не обеспечите их фоном для последнего образовательного видео, — сказала Эден намеренно отрывисто.

От удивления Дениз раскрыла рот.

— У меня есть почти все материалы, Эден… миссис Бенедикт.

— Почти в счет не идет. Им нужно, чтобы все поступило сегодня, к пяти часам после полудня. Возьмите в помощь кого-нибудь из секретариата, если вам нужна дополнительная пара рук.

— Слушаюсь, миссис Бенедикт. — В тоне Де» из слышалось уважение. Собрав папки, она вышла. Теперь мы годимся для ланча, подумала Эден, хотя и упрекнула себя за мелочность.

Правильно, что она пришла сюда. Работа за столом Слейда хоть ненадолго отвлекла ее от собственных проблем. К концу дня она уже все для себя решила. Если Слейд согласится, она останется его женой, пока Кэти не вырастет. О любви здесь речь не идет, так что это предложение должно его устроить. А после — вместе со всеми проблемами она исчезнет из его жизни. Придется вырвать эту любовь из собственного сердца, она это знает, но что еще могла она сделать?

Ее взгляд начал затуманиваться слезами, и она принудила себя сосредоточиться на папке, лежащей перед ней. Было уже поздно. Офис опустел почти час назад. Но мысль о доме, в котором не было Слейда, удерживала ее за столом.

* * *

Когда внезапно у нее за спиной появилась какая-то темная фигура, она пронзительно вскрикнула. Это был Слейд. Сердце как будто оборвалось, и ей не сразу удалось взять себя в руки.

— Ты меня напугал. Почему ты здесь?

Его лицо сохраняло непроницаемое выражение.

— Кажется, пока это мой кабинет.

Она полу привстала, но он жестом руки вернул ее на прежнее место. Это было очень кстати, потому что ноги ее стали ватные, голова закружилась и все поплыло: она подумала, не случится ли с ней обморок впервые в жизни.

Слейд выглядел так, словно пережил за последние дни какое-то сильное потрясение. Синеватые тени легли на его лицо, глаза казались провалившимися, скулы заострились. Она не сводила глаз с его рук, которыми он ухватился за край стола. Они с такой силой напомнили ей каждое его прикосновение, каждое движение, исследующее дюйм за дюймом ее тело с властной, хозяйской уверенностью. Лучше вообще не глядеть на него, если она хочет сохранить остатки достоинства.

— Я попыталась быть тебе хоть чем-то полезной, — объяснила она, глядя в какую-то точку над его плечом.

— Конечно, я и не ожидал чего-то другого. Его тон задел ее, она вспыхнула.

— Если ты против моего присутствия здесь, пожалуйста, скажи это.

— Да, я возражаю против твоего присутствия здесь. — Подавив подступившие слезы, она закрыла папки, собрала собственные записи и направилась к двери. Но он преградил ей дорогу. Она замерла.

— Я предпочитаю, чтобы ты вела дом, смотрела за Кэти и планировала, сколько еще братишек и сестренок она сможет получить.

Господи, ну почему он так жесток?!

— Это не смешно, Слейд.

Он взял папки из ее рук и бросил их на приставной столик.

— Я знаю. Ты не единственная была полезной в последние дни.

Волна слабости прокатилась по ней.

— Что ты имеешь в виду?

— Я занимался родословным древом твоей семьи.

— С какой целью? Если надеялся, что сможешь найти достаточно родственников для генетического теста, то это охота на диких гусей.

— Я и не искал легкого пути. Я хотел узнать истину.

— Которая иногда ранит, — сказала она тихо.

— А иногда исцеляет. — Он легко подтолкнул ее к кожаной кушетке. — Сядь, Эден. То, что я открыл, может потрясти тебя.

Вряд ли могло быть большее потрясение, чем его ладони, теплые и нежные, на ее обнаженных руках. Их прикосновение было таким любящим и таким для нее горьким — напоминание о том, что она могла бы иметь.

— Мне нелегко говорить тебе об этом, но Пегги Лайль не твоя настоящая мать.

Она покачала головой, не воспринимая то, что услышала:

— Нет, я не верю этому.

Он сильнее стиснул ее пальцы.

— Это так, дорогая. Я открыл это, когда стал разыскивать твоих родственников, чтобы провести тебе генетическое обследование.

Когда она наконец уяснила, чем он занимался эти дни, ее охватил гнев. Она вырвала свои пальцы из его рук.

— Ты хотел выяснить, стою ли я того, чтобы оставить меня в качестве твоей жены, да?

— Господи милостивый, да нет же. И в мыслях такого не было. — Он опустился на колени и привлек к себе ее неподатливое тело. — Я понимаю, для тебя это потрясение. Ты сейчас плохо соображаешь и не в состоянии думать. Я начал разыскивать твоих родственников с единственной целью — чтобы уберечь тебя от ожиданий и горьких раздумий. Я сделал это ради тебя, Эден, потому что переживаю за тебя. Твое счастье и душевное спокойствие означают для меня больше, чем что-либо другое.

Она закрыла лицо руками. Слейд выяснил, что у нее нет родственников: ни одного, нет даже матери.

— Должно быть, это то, что Пегги пыталась сказать мне. Если бы она сделала это, насколько ближе мы могли бы быть все эти годы, — прошептала она.