Джоанна Линдсей - Когда правит страсть

Только он сам мог остановить это наваждение, и она слишком крепко обнимала его за шею, шепча:

– Мы не уснем.

Ничего удивительного в том, что его губы постепенно добрались до шеи Аланы, и по ее телу побежали мурашки.

Он положил на нее ногу, чтобы раздвинуть ей бедра. Одетая только в короткую сорочку и панталоны, она остро ощутила трение между своих ног. Она несколько раз содрогнулась и еще крепче прижалась к нему.

– Ты в одном белье. – По его голосу было слышно, что он улыбается. – Признайся, что ждала меня.

Ее глаза широко открылись. Хвала господу, он дал ей повод, в котором она отчаянно нуждалась, чтобы вышвырнуть его из постели!

– Нет, – воскликнула она, а потом добавила уже тверже: – Я просто забыла захватить ночную рубашку. А ты перепутал кровати.

Он слегка отстранился:

– Алана, ты ведь не можешь…

– Могу. Отправляйся в свою постель.

Он все же немного помедлил, пытаясь определить, насколько серьезно она настроена. Но сомнений не оставалось. Вздыхая и цокая, он встал с кровати и направился к топчану. Он был абсолютно голый! Алана поспешно зажмурилась и повернулась к нему спиной.

– Можешь спать, – проворчал он. – Если тебе это удастся.

Намекает на то, что ему предстоит бессонная ночь? Алана предпочла не признаваться, что тоже вряд ли сможет сомкнуть глаза. На самом деле ей это удалось.

Они выезжали рано утром, и вся семья Кристофа вышла попрощаться. Погода решила порадовать их безоблачным небом. Метель укрыла землю толстым белым покрывалом, но сани легко мчались по нему. Кристоф ни словом не обмолвился о минувшей ночи и, похоже, совсем не сердился. Но мысли Аланы все больше перелетали от Кристофа к ее матери по мере того, как все выше они поднимались в горы. Она сильнее и сильнее нервничала.

Он это заметил и обнял ее за плечи, чтобы привлечь к себе.

– Опять переживаешь? Почему? Ты должна радоваться!

– Легко говорить! Тебе не приходилось встречаться с родителями после восемнадцати лет разлуки.

– Я могу помочь тебе расслабиться.

Она ни на секунду не усомнилась в значении его слов.

– Все и так в порядке, спасибо.

Алана снова умолкла, кусая нижнюю губу. Наверное, следовало позволить ему отвлечь ее от предстоящей встречи, потому что по мере того, как они приближались к цели, ей становилось все тревожнее и тревожнее.

Прошло чуть больше двух часов, и они уже были почти на месте. Можно было ехать гораздо быстрее, если бы не толстый покров снега на дороге. Снегопад возобновился, и Алана успела увидеть замок лишь мельком. Он возвышался на скалистом утесе примерно на середине горного склона.

– Ты говорил, что моя мать живет здесь в роскоши, но на самом деле я не ожидала увидеть нечто столь величественное, – сказала Алана, когда зрелище пропало из виду. – Обычно горные замки бывают размерами чуть больше фермы.

– Этот тоже был когда-то маленьким, но с годами все разрастался и разрастался. Правда, название ему так и не дали, несмотря на внушительные размеры.

– Король здесь часто бывает?

– Нет, он не приезжал сюда с тех пор, как умерла его первая жена. Я слышал, что она любила это место, что вполне понятно, поскольку виды отсюда бесподобны – особенно когда снег не идет. Но король избегает всего, что напоминает ему о королеве Эвелине. Вот почему во дворце нет ее портретов, и я даже не знаю, как она выглядела.

– Почему король не закрыл за́мок, если не хочет им пользоваться?

– Потому что за́мок по-прежнему используется. Иногда сюда селят иностранных дипломатов. Проведя здесь несколько дней, они возвращаются довольные и отдохнувшие, что весьма облегчает переговоры.

Алана рассмеялась:

– Очень хитро.

Сани остановились. Ее веселое настроение пропало, когда Кристоф спрыгнул и потянулся к ней, чтобы внести в замок на руках, как сделал это дома. Она приготовилась увернуться от поцелуев, но он даже не пытался. Просто поставил ее на ноги в большой комнате, слишком обширной, чтобы служить фойе или прихожей, но явно не предназначенной ни для каких иных целей. С полдюжины высоких статуй, мужских и женских, в античном стиле, окружали гигантский фонтан в центре мраморного пола, в настоящий момент не наполненный водой. Стены были сплошь увешаны большими зеркалами в рамах, отчего комната казалась еще огромнее.

– Граф Бекер, рад видеть вас снова! Вам отвести ту же комнату?

Алана не заметила появления слуги, пока он не приблизился и не заговорил. Она бросила на Кристофа подозрительный взгляд, спросив:

– Так ты уже бывал здесь раньше?

Он пожал плечами и, скинув шинель и меховую шапку, отдал их слуге. Комната не показалась Алане достаточно теплой, чтобы последовать его примеру. Ей было интересно, приезжал ли сюда Кристоф от случая к случаю или проводил в замке достаточно много времени, чтобы побыть одному и отдохнуть от своей работы, которая становится все опасней с каждым днем.

Как только слуга удалился с шинелью, Кристоф сказал:

– Иногда я привозил сюда своих любовниц. – Увидев выражение ее лица, он добавил: – Что-то не так? Тебя что-то удивляет? Это ты была девственной, когда мы встретились, а не я.

Она немедленно залилась краской.

– Ты не женат. Зачем было везти женщин в такую даль… или ты был женат?

– Подумать только, какой негодующий тон! Тут зависть замешана или моральные принципы? Уж не ревнуешь ли ты?

– Ничего из перечисленного, – отрезала она. – Забудь, о чем я спросила. Это твои дела.

– Хочешь, чтобы они стали твоими?

– Нет!

– Слишком горячо протестуешь! – Он рассмеялся. – Но я все же отвечу на твой вопрос. Когда отношения портятся, начинаются постоянные ссоры. Такое обычно случается, если любовница начинает требовать более прочного союза, о чем изначально уговора не было. Если на тот момент я еще не до конца разрывал с ней отношения, то мог привезти сюда. И тогда изоляция и осознание, что она находится в моей полной власти, пока я не соизволю отвезти ее в город, возвращали женщине прежнюю мягкость и уступчивость. Правда, это лишь ненадолго оттягивало неизбежное, поэтому я больше не пользуюсь таким способом выяснения отношений.

– Если все твои отношения заканчиваются столь неприятным образом, может, стоит влюбиться по-настоящему?

– То есть завести жену? – Он покачал головой. – Жена потребует уделять ей слишком много времени, что я не могу себе позволить. – Тут он ухмыльнулся. – Но я всегда найду время для новой пассии… если ею станешь ты.

Она не удостоила ответом подобное предложение, но оно побудило ее спросить с подозрением:

– Моя мать действительно здесь, не так ли?

Он снова рассмеялся:

– И в самом деле, не будем больше об этом, моя Алана. Я ведь привез тебя сюда не для того, чтобы обламывать твои колючие шипы. Можешь шипеть и фыркать сколько угодно, но я-то ведь знаю, как заставить тебя мурлыкать.

Она ахнула, чувствуя, как запылали ее щеки. Сколько бы раз он ни делал свои непристойные намеки, она не научилась пропускать их мимо ушей. Ей следовало бы не обращать внимания, а она сердилась и конфузилась.

– Господи боже, из-за тебя я уже желаю оказаться дочерью короля, чтобы немедленно приказать заковать тебя в кандалы! Если присудить по месяцу за каждое оскорбление, то ты проведешь в тюрьме столько лет, что…

– Не надейся, что я стану скрывать свои мысли, когда так сильно хочу тебя. Предпочитаешь, чтобы я притворялся, будто твое присутствие меня не волнует? Но сомневаюсь, что у меня получится.

Кристоф взял ее за руку и вывел из комнаты, добавив на ходу:

– Давай поищем твою мать. Может, она окажется ведьмой, и ты попросишь у меня защиты от нее.

– Я бы на это не рассчитывала.

– Я и не рассчитываю, – вздохнул он.

Слуга, проводивший их, объяснил, что Хельга редко покидает свои покои. Алана вполне понимала почему, так как любая из здешних комнат была больше обычного дома. Хельга чувствовала себя как дома только в собственных покоях. У нее как раз был поздний завтрак. Горничная, принесшая его, осталась поболтать с хозяйкой. Они обе смеялись чему-то, когда горничная открыла дверь пришедшим.

При столь неожиданном вторжении Хельга поднялась из-за маленького обеденного стола. Вероятно, она не ожидала, что кто-то может приехать, чтобы повидаться с ней. Замок был так велик, что в нем мог заблудиться кто угодно.

Нежная улыбка расцвела на лице Аланы. Перед ней была ее мать! Ее настоящая мать!

На Хельге было простое зеленое платье. Она была невысокой, на несколько дюймов ниже Аланы. И совсем не брюнетка. Хельга оказалась блондинкой с темно-коричневыми глазами. Фигура у нее не расплывшаяся, крепкая, но, пожалуй, несколько тучная, тогда как Алана отличалась хрупким сложением. На лице Хельги не было морщин. Должно быть, матерью она стала в ранней молодости. На вид ей нельзя было дать и сорока.

– Хельга Энгель? – начал Кристоф.

Настороженно глядя на них, Хельга нерешительно кивнула:

– Вы ко мне?

Кристоф улыбнулся, чтобы успокоить ее, и официально представился капитаном королевской гвардии.

– На самом деле я привез вам чудесный сюрприз.

Хельга неожиданно рассмеялась, предположив:

– Еще один подарок от короля? Он слишком добр.

Кристоф казался озадаченным:

– Фредерик присылает вам подарки?

Хельга широко улыбнулась:

– Каждый год, а иногда и два раза в год. – Увидев изумление на лице Кристофа, она рассмеялась, как школьница. – О, не поймите меня превратно! Ничего экстравагантного, просто небольшие безделушки в благодарность за то, что я для него сделала. Но это ни к чему, можете ему так и передать от меня. Уже одного этого… – она обвела рукой покои, – вполне достаточно.

На лице Хельги отразилась печаль. Кристоф неловко откашлялся, очевидно, как и Хельга, думая о жертве, которую она принесла. Только Алана не погрустнела. Она была готова к счастливому воссоединению с матерью, которого так ждала.