— На что ты так смотришь? — мама проследила за взглядом дочери, но наткнулась лишь на стоящий у входа экипаж.

— Ни на что, просто задумалась, — например, о том, какая же она все-таки дура.

— Ну да, ну да… — мама отпила свой горячий шоколад.

Не так-то много соседей в округе ездили на экипажах с именным гербом на дверях. И не у многих это был герб Мэйденстеров.

Интересно, что он забыл в женском ателье? Может, заказывает подарок своей пассии? С которой вот уже несколько лет они не могут решиться ни на свадьбу, ни на расставание.

Этим же вопросом были заняты мысли и Майи. Какой лицемер. Вновь сбежал от навязчивой любовницы, чтобы потом отправлять ей откупные? Или может мисс Смитт стоит ждать здесь? Вот ведь будет смеху — переизбыток бывших любовниц на квадратный метр. Майя и не подозревала, насколько близка к истине. Правда мисс Смитт ворвалась в ее жизнь не совсем так, как девушка это представляла.


Глава 31


Глава 30

Соня сидела на качелях, заботливо придерживаемых Витором. Очень часто в последнее время они проводили вместе часы просто в тишине. Слова не имели значения, главное — что вместе. Сегодня причина была немного не в том, просто Соня собиралась с мыслями, им предстоял серьезный разговор.

— Ведь мы должны друг другу полностью доверять, правда? — Соня посмотрела в прозрачные глаза, желая услышать подтверждение.

— Да. Полностью и безоговорочно. В горе и в радости. В болезни и здравии, — он улыбнулся своей наивной невесте, желавшей постоянно слышать от него подтверждение собственных чувств. И видит Ях, он был не против их подтверждать.

— Не издевайся. Я серьезно. Ты доверяешь мне? — Соня осталась серьезной, несмотря на явно игривое настроение собеседника.

— Конечно. Почему ты спрашиваешь? — он остановил качели, готовясь выслушать что-то важное.

— Тогда поверь, я понятия не имею, что это значит, — она открыла книгу, которую держала на коленях, достала оттуда свернутые вдвое листок. — Это письмо пришло ко мне неделю тому. Я сильно удивилась. Нет, даже не так, я ничего не поняла. Но никому из близких о нем не рассказала. Ты первый, кому я его показываю, — поколебавшись несколько мгновений, Соня протянула послание Витору.

Он принял листик, посмотрел еще раз на слишком грустное лицо вечно смеющейся Сони, и лишь потом развернул. Написанное заставило брови взлететь вверх, а потом собраться на переносице. Он был просто в шоке и, мягко говоря, в гневе.

— От кого это? — еще ни разу Соне не приходилось слышать его, когда Витор не мог справиться с гневом. Слова звучали словно угрозы.

— Мисс Смитт. Я понятия не имею, о чем она, — ее взгляд молил об одном: верь мне. — И не знаю, что с этим делать.

Он перевел взгляд с невесты на лежащее в руках письмо. Соня восприняла это как сомнение.

— Поверь мне, прошу, все, что там написано… — она сглотнула комок страха, мешавший говорить. — Все это бред. Я никогда, никогда бы не…

— Я тебе верю, — он попытался даже улыбнуться, хоть это и было сложно сейчас.

— Случайно или нет, его светлость сейчас здесь, я могу передать ему это послание. Но ведь адресовано оно не ему. А как попало ко мне — ума не приложу. Эта женщина явно что-то перепутала…

— Не волнуйся, я все улажу, — Витор провел по бархату щеки, пытаясь убрать из глаз ее страх. Конечно, он этому не поверил, даже не знай он правды и кому адресовано послание, все равно не поверил бы. Ведь видел, к чему приводит недоверие, как оно заставляет стареть за одну ночь и забирает воздух из легких беззащитных ангелов. — Позволишь, я заберу его?

— Конечно, оно мне не нужно, — Соня посмотрела на листок, будто на страшное, уродливое животное или заразную неизлечимой болезнью вещь. — Я просто не понимаю, с чего она вдруг взяла все, что там написала и почему написала это мне?

Витор приблизительно понимал, как так произошло. И уже знал, что будет делать. Хоть Майя просила его не вмешиваться в их с герцогом дела, которых, по ее словам, в общем-то и не было. Но если кроме его светлости, травлю начнет и эта женщина, бедной девочке придется совсем несладко. Тогда даже ее фиктивный брак станет невозможным. Он вставит на место мозги Дэрреку, только сначала покажет это ей.

— Я отдам его тому, кто будет знать, что с ним делать. — Соня одобрительно кивнула, не требуя объяснений. Она доверяла ему настолько, что прекрасно понимала — когда настанет время, он расскажет ей все, что будет нужно.


******

Несколько дней держалась теплая, солнечная погода, которой не могли нарадоваться все обитатели дома. Бабье лето печалило лишь тем, что не могло бы продлиться долго. Тратить такую пору на просиживания дома — настоящий грех. Вооружившись всем необходимым, Майя отправилась с самого утра на дальние поля. Прогулка выдалась славной и очень продуктивной. Ей было чем поделиться с папой.

По дорожке, ведущей к дому, она шла не спеша, ловя лицом солнечные лучи. Как странно, ведь раньше она действительно боялась солнца, пряталась от него под зонтами и тоннами юбок. А теперь, познавая людей, начинаешь все больше ценить природу.

Навстречу из дома вышел человек. Совсем скоро она поняла, что это Витор, и он мчится ей на встречу куда быстрее, чем это делает гуляющий. Предчувствуя что-то плохое, Майя и сама ускорила шаг.

— Что-то случилось? — она посмотрела в суровое лицо друга. — Что-то с Соней, с мамой? Что? — Майя собиралась уже обойти молчаливого мужчину, когда он вытянул вперед руку.

— Майя, прочти.

— Что? — она непонимающе уставилась на желтоватый лист.

— Это. — Витор не собирался объяснять, по крайней мере, до того, как она поймет, о чем идет речь.

С опаской Майя взяла в руки послание, развернула и попыталась вникнуть, благо, почерк был очень разборчивый.


«Леди Соня или голубка, как называет вас один наш общий знакомый,



Вы, наверное, удивлены получить это письмо, но поверьте, я была удивлена не меньше, узнав некоторые факты вашей биографии. Никогда бы не подумала, что такая молодая особа, воспитанная на лучших примерах светского поведения, опустится до того, чтобы записаться в любовницы его светлости, герцога Мэйденстера, а потом, когда ему наскучит, станет шантажировать, обещая посвятить высокий свет в вашу интрижку лишь затем, чтобы заставить его на вас жениться.


Это низко и недостойно. Я осведомлена, что совсем скоро вы все же выходите замуж, благо, не за его светлость. А значит, в ваших интересах сохранить эту связь в тайне. Я неплохо храню секреты, но при одном условии, что вы перестанете посягать на чужое. Жадность — плохое чувство, не стоит надеяться, что вы сможете сохранить и будущего мужа, и любовника.

Сделайте правильный выбор, не стоит играть с судьбой и со мной.

Будущая леди Мэйденстер, Роза Смитт».


— Что это? — Майе захотелось выбросить послание куда подальше, настолько оно излучало грязь и угрозу. — Откуда?

— Это пришло Соне. Видимо, мисс Смитт осведомлена не обо всем, поэтому, ошиблась адресатом.

— Но ведь тут написан бред! Какой шантаж? Она в своем уме? — Майя понятия не имела, откуда та взяла все, о чем писала. А еще откуда знала, как он ее называл? Разве что он сам поделился или, скорее, чтобы случайно не спутать, называл их одинаково.

— Думаю, что нет. Я просто хотел, чтобы ты знала. Я отдам это его светлости, пусть сам занимается усмирением своей любовницы, — он взял за край листа, собираясь забрать его у Майи.

— Нет. Я сама. Я сама скажу ему кое-что, — выдернув лист из мужских пальцев, Майя помчала обратно к конюшне. Она бросит это ему в лицо, пусть тогда попытается вновь сделать вид, что раскаивается. Перед глазами стояли картины, как они с красавицей Розой, кажущейся теперь худшей мегерой, смеются над ее наивным счастьем.


******

Всю дорогу до соседнего дома Майя репетировала свою пламенную речь, свой триумф и еще одну пощечину, которую он, несомненно, заслужил. Только успевший расседлать Тень мальчишка при виде ворвавшейся Майи чуть ли не застонал. Но к его счастью, на этот раз хозяйка сама достаточно проворно справилась с седлом, и заняло это у нее совсем немного времени.

Злость — вот что подстегивает лучше всякой мотивации. Она бы терпела столько, сколько нужно, если бы во все это не впутывали Соню, не впутывали ее семью. Но нет, это, как оказалось, слишком большая просьба. Ее жизнь должна стать пиром его тщеславия, только полнейший разгром по всем фронтам заставит его успокоиться. Только сравняв ее с землей в глазах всего мира и самой себя, он наконец-то оставит ее в покое.

— Его светлость дома? — Майя оставила Тень растерянному слуге, не ожидавшему увидеть посетительницу, еще и в таком виде.

— Да.

— Вот и отлично, — она достала из-за пояса сложенное письмо, помчалась по ступенькам в дом. — Мне нужен герцог, — дворецкий был так растерян, что даже не спросил, по какому вопросу и как доложить, а просто указал на закрытую в гостиную дверь. Если Майя очень хотела, умела и приказывать, и заставлять. Просто не любила себя саму с те моменты, когда ей приходилось это делать. Кивнув, девушка толкнула одну из створок.

Дэррек сидел на диване, спиной ко входной двери. Видимо, опять занимался какими-то своими вечными непрекращающимися делами.

— Я занят, если вопрос не срочный, зайди позже, — он сказал это не оборачиваясь, тон не оставлял права выбора, будь Майя не так взволнована, войти бы не посмела.

— Срочный, — сейчас же решительности ей было не занимать, закрыла за собой дверь, лишив перепуганному дворецкому всякого шанса узнать, что же такого произошло, девушка направилась в сторону мужчины.

— Майя? — он резко обернулся, явно не ожидал, что его побеспокоит она. — Что-то произошло? — Дэррек окинул ее изучающим взглядом: никогда еще не видел в таком виде. Мужского кроя замшевые штаны, расстегнутая на две верхние пуговицы рубашка, открывающая взору достаточно, чтобы заставить воображение работать с особым усердием. Высокие сапоги, плотно обтягивающие стройные лодыжки и икры.