— А как же женское счастье? Ведь его-то она не успела познать.

— Вы думаете? — Майя набралась смелости настолько, что решилась даже на вопрос. — Могу я кое-что спросить?

Герцог кивнул.

— Что такое, по-вашему, это женское счастье? Откуда мужчине знать, в чем оно?

У этой девушки в голове и вправду роятся смелые мысли, слишком смелые для ее положения… И ее состояния…

— Мужчина — вот и все женское счастье.

— Это вздор! — Майя искренне возмутилась. — Вот поэтому мужчине и не понять женщину. Вы слишком большую роль определяете для себя в нашей жизни, — сама не понимая толком почему, Майя практически рассердилась на него. Такое его видение счастья для любой из них сильно напоминало правду, но не сейчас, когда Майя пыталась убедить себя, что жизнь может быть наполнена и другим — другими чувствами, другими событиями.

— Да? Возможно, но тогда у меня к вам тоже будет один вопрос. Кто придумал называть двадцатилетних девушек старыми девами, а вот тридцатилетних мужчин — холостяками? Мужчины? Что-то подсказывает мне, что женщины.

— И что? — сейчас она вела себя как упрямый ребенок. Впервые он видел ее такой — Майя растеряла остатки своей привычной робости, оказалось, что эти глаза-топазы могли блестеть еще и так.

— А то, что такое прозвище возникло никак не из зависти к независимости двадцатилетних барышень.

— Почему нет? Кто же откажется от свободы от обязательств перед семьей, мужем, детьми и права на свободное плаванье в двадцать?

— Любая девушка, ваша сверстница.

— Нет, — Майя снова блеснула глазами в его сторону.

— Проверим? — мужчина склонил голову, хитро улыбнувшись.

— Каким же образом? — девушка, готовая сражаться за свою позицию и дальше, на эту улыбку не ответила.

— Например, можно сделать альтернативное предложение любой девушке, находящейся в моем доме в данный момент, и узнать, что же выберет она.

Теперь-то Майя улыбнулась в ответ, ведь почувствовала вкус победы.

— Почему вы смеетесь?

— Вы проиграете этот спор.

— Вы так уверены?

— Совершенно, если девушку буду выбирать я, конечно.

— И кого же вы выберете, если не секрет?

— Себя, — она гордо вздернула подбородок, наверное, впервые за всю жизнь она гордилась своим личным горем.

— И что же, вы откажетесь от возможности стать герцогиней, владелицей имений и просторов, посещать балы и рауты, ради того, чтоб бороздить просторы, изобретать механизмы, позволяющие доставлять воду на второй этаж?

— Да. Я не выйду замуж, — пусть это звучало совсем не так рассудительно и воспитанно, как ее учила мама, но это была правда.

— Неожиданно слышать такое заявление от барышни, которой нет еще двадцати, без пяти минут графини. И почему же вы не выйдете замуж?

— Я не смогу ответить «да» человеку, которого не люблю.

Он смотрел на нее долго. Что же в этой девушке не так? Простая анибальт, каких сотни, человек без перспектив, но раньше подобные ей его не задевали, а тут, она вызывала в нем столько эмоций. Иногда бесила одним своим присутствием, иногда сама того не зная, заставляла оглядываться, его тянуло к этой девочке и отталкивало одновременно.

— А было много предложений? — Издевался? Не совсем, просто хотел посмотреть, как же будет дальше распускаться этот цветок, какая грань блеснет следующей.

— Ни одного, на которое я ответила бы согласием, — Майя ответила крайне правдиво.

Последовала очередная немая пауза.

— Нет, все-таки мне не понять вашу логику, вы не сможете сказать «да» человеку, которого не любите? — он снова усмехнулся, переспрашивая.

Майя кивнула.

— Почему в ваших светлых головах живет эта глупая вера в какую-то эфемерную любовь? Что это? Вы никогда не задумывались о том, кто пишет книги, из которых вы черпаете эти глупости? Их пишут действительно старые девы, а знаете, откуда они берут все свои гениальные идеи? Из головы. То, во что вы верите — плод воображение больной женщины, не знающей и капли о предмете повести.

— Вы слишком плохого мнения о нас. Возможно, мы не настолько умны как мужчины, но не допускаете вы мысли, что кроме как из романов, мы способны следовать своему жизненному опыту?

Он рассмеялся в голос. Девчонка, младше его на добрый десяток лет, рассказывает об опыте. Еще и каком — в любовных делах. Это действительно выглядело комично.

Майя же, не поняв, чем вызвано такое поведение герцога, искренне опешила.

— Мне было бы очень интересно послушать о вашем жизненном опыте, — а ведь она имела в виду лишь то, что росла, видя перед глазами пример любви родителей, их идеальные отношения, и теперь знала наверняка, что вторую половинку в мире найти можно, но только всем ли? А он опять перевернул ее слова с ног на голову.

— Вы все перекручиваете! С вами невозможно разговаривать! — Майя рассердилась так по-детски, и сама прекрасно это понимала, но поделать с собой ничего не смогла.

Дэррек был доволен, ему сегодня везло — оказывается, она бывает еще и такой. Кто бы мог подумать, что та Моль, в первый же день слившаяся с мебелью, сейчас без тени страха мечет глазами молнии.

То, что он продолжал улыбаться своей снисходительной улыбкой, раззадорило Майю еще больше. К насмешкам над своей внешностью она привыкла и воспринимала их как данность, ведь тоже смотрела в зеркало и трезво оценивала, но вот эти его насмешки над ее мыслями даже в ее кроткой душе вызывали бурю эмоций.

— Знаете… — она хотела так много сказать, и о том, что он не имеет права над ней насмехаться, и что молодость — никогда не считалась недостатком, и, в конце концов, что это не она начала разговор, а если ему интересно было услышать ее мнение, не стоило позволять себе подобного, но облачить все это Майя смогла лишь в одну фразу, — я понятия не имею, как с вами может общаться моя сестра!

Встав, Майя направилась к двери, но из-за того, что была слишком взбудоражена, забыла о своей привычной предосторожности, состоявшей в том, чтоб обходить соседствующее кресло на безопасном расстоянии, и была за это наказана.

На ее запястье сомкнулась ладонь. Почувствовав помеху, Майя развернулась. Герцог сидел все в той же расслабленной, вальяжной позе. Но только смотрел на нее уже без улыбки, серьезно, слишком серьезно.

— С вашей сестрой мы общаемся не так, — перевернув девичью руку, герцог потянул ее не себя, заставив и Майю сдвинуться с места. Девушка смотрела на происходящее как кролик, которому суждено через считанные минуты стать обедом для удава. Поцелуй обжег запястье, но Майя даже не смогла выдернуть руку, слишком была загипнотизирована взглядом змея. — Если вы, конечно, понимаете о чем я… Спокойной ночи, — герцог поднялся, магия развеялась.

Когда он навис над Майей, девушка почувствовала настоящую опасность, ошарашенная и по-настоящему растерянная, она пискнула и практически вылетела из комнаты.

Только закрыв за собой дверь спальни, Майя поняла, что в определенный момент сорвалась на бег. Да, она сбежала от неожиданности. И все. Не от испуга, не от своей дикости, просто от неожиданности. И совсем даже не сбежала…

Девушка застонала — даже сама себе не поверила, а как это выглядела со стороны боялась представлять. Впервые она хотела выйти из стычки не капитулянтом, но и тут ее настигла неудача.

А он… Он опять над ней поиздевался, опять посеял в сердце волнения за Соню, и, что самое ужасное — заставил то чувство, которое она задвинула на задворки души, как пыльную коробку на чердаке, снова дать о себе знать. Нет. Майя, приказала себе не думать о подобном. Этот человек опасен, его невозможно понять, предугадать его действия и мотивы. Нет. С силой оттолкнувшись от дверного косяка, Майя направилась в ванну, потирая запястье. След от поцелую горел будто ожог.


***

Продолжая улыбаться своим мыслям, Дэррек налил еще одну порцию виски, вернулся в кресло. Какая же она смешная, минуту назад гордая, дерзкая, готовая вопреки всем правилам приличия покинуть комнату, даже не попрощавшись, а вот стоит совсем чуть-чуть посягнуть на ее личную территорию, и сбегает как перепуганный заяц… Интересно, а как приручать зайцев или на него можно только охотиться?


Глава 8


Глава 8

— Вы, несомненно, делаете успехи. Сегодня утром, когда Соня примчалась в мою комнату, в мыслях у нее были только вы.

— Неужели? — Витор приподнял бровь, демонстрируя заинтересованность.

— Да. Она все спрашивала, не знаю ли я, когда вы уже наконец-то сделаете мне предложение и перестанете донимать ее своим навязчивым присутствием, — Майя рассмеялась, почему-то она была уверена, что эта новость не станет для него такой уж новостью и уж точно не заставит пасть духом.

И, правда, Витор рассмеялся в ответ:

— И что же вы ей сказали? Обнадежили?

— Попыталась объяснить, что даже если такое произойдет, вашего навязчивого присутствия станет еще больше. Скажу по секрету, — Майя понизила голос, — она приуныла.

— Майя, а может и вправду подыграете сестренке и мне? — Витор отвлеченно осматривался по сторонам, как будто не сказал только что ничего необычного.

— Как? Зачем? Вы хотите, чтоб я притворилась вашей возлюбленной? Но зачем? — девушка растерялась.

— Ну у меня несколько резонов вас об этом просить, ведь вам сестра доверяет, и вашему вкусу, несомненно, тоже, кроме того…

— Нет, нет, нет, Витор, это неудачная идея! Нельзя начинать отношения со лжи. Соня вам этого не простит, тем более, она никогда не сможет переступить через меня. Даже сейчас она относится к вам предвзято, ведь считает, что вы интересны мне, только представьте, какую стену она возведет, когда мы уверим ее в том, что наши отношения — не глупые слухи. Нет, я готова помочь в чем угодно, но не так.