Впрочем, характером Димка вышел в отца — на девчонок не кидался, а, погружённый в музыкальные идеи, уверенно шёл в ногу со своим талантом… Девочка по имени Марина появилась у него уже в десятом классе — к великому неудовольствию Кристины, которая открыто и многословно переживала это его первое «серьёзное» увлечение.

Переживание успеха не имело — несмотря на многолетнее знакомство, интереса к Кристине как к девушке Дима не проявлял… Во всяком случае, со стороны это было незаметно.

С Мариной он встречался несколько лет. Кристина же, благодаря дружбе Лапиных с Морозовыми, всегда была где–то рядом, неподалёку, ненавязчиво напоминая о собственной персоне новыми текстами на Димкину музыку, а так же попытками продвижения его музыкального коллектива с помощью отца — Лапин часто приглашал Диму и его ребят выступить в своих ночных клубах, которых у него к тому времени было уже несколько…

Не в пример Маринке, которая открыто не разделяла со своим парнем его музыкальных пристрастий, Кристина «заботливо» принимала участие в Димкиной творческой судьбе, и как–то незаметно взяла на себя обязанности продюсера его рок–группы «Ночной патруль». Анна удивительным образом была неравнодушна к этой яркой, красивой и очень строптивой девушке. Полюбив Кристину ещё в пору её детства, она так и не смогла изменить этой любви…

…Она была приятно удивлена, когда однажды застала своего сына, целующимся с Кристиной… Она даже не стала спрашивать — а как же Марина?.. Маринка исчезла как–то незаметно, без следа, как и положено первой школьной любви… А Кристина теперь прочно заняла место рядом с Димой. Анна была довольна, Александр добродушно посмеивался, Елена Ивановна только недоверчиво покачивала головой.

«Аня, ну, не пара они… Неужели ты не видишь?.. — мать иногда заводила с Анной ворчливый разговор. — Девочка, конечно, красивая… шустрая… Но не искренняя. Аня, ты же — педагог!»

«Мам, я не хочу лезть в Димины дела, — в душе понимая, что Елена Ивановна во многом права, Анна, тем не менее, гнула свою линию. — Влезешь, потом будешь виновата… А Кристина — она неплохая… Она горы готова свернуть ради него. Ему как раз такая и нужна, ты посмотри, он совершенно не умеет пробиваться, весь в Сашу!»

«Наглеть он не умеет! — Елена Ивановна поджимала губы. — А наглость и талант — вещи несовместимые. Дима и сам себе дорогу пробьёт, она же его не подстёгивает, она его — дёргает! Аня, ну, ты же не слепая!»

…Слепой Анна не была. Но и поделать с собой не могла ничего — за эти годы Кристинка стала для неё родной. Ведь сама девушка была крайне расположена к Анне Сергеевне — она всегда шла к ней «за советом», хотя по складу характера в чужих советах вовсе не нуждалась. После того, как Кристина начала подключать к Диминой раскрутке своего отца, Анюта и вовсе растаяла…

Сам Дима после окончания лицея поступил в университет культуры, и уже к третьему курсу был довольно популярным в своём городе исполнителем. Неожиданная, не вписывающаяся ни в какие схемы, измена Кристины стала для Анны настоящей трагедией… Она совершенно не ожидала, что девушка, так рьяно добивавшаяся её сына, вдруг в одночасье предпочтёт ему другого мужчину. Анна даже думала, что для неё этот удар оказался более сокрушительным, чем для самого Димки…

К сожалению, удар этот был не единственным: начался новый кризис, и дела на фирме у Александра резко пошли вниз… Вскоре семью постигло и настоящее горе: внезапно заболела и скончалась Елена Ивановна — Анюта долго и безутешно оплакивала свою мать. Ей даже не с кем было разделить свои слёзы: Саша был очень занят, а с Лапиными после того, как Кристина бросила Диму, они отдалились — одним было неловко, а другим обидно.

Это был очень тяжёлый для Анны период. Она даже пропустила момент, когда у Димки появилась новая девушка… О Наташе Анна Сергеевна узнала внезапно, когда сын привёл ту домой — знакомиться…

…Говорят, нет худа без добра… Теперь она старалась не вспоминать о том, как противилась женитьбе своего сына на девушке, едва перешедшей на второй курс университета. Как радовалась их неожиданному разрыву… и как спустя восемь месяцев не хотела поверить, что беременная Наташа носит под сердцем её родного внука…

Что послужило причиной неверию — их такой долгий разрыв? Или собственная память, то и дело возвращающая в далёкий ноябрьский вечер — за три дня до их с Александром свадьбы… Вечер и ночь, проведённые с совершенно другим мужчиной, оставшиеся в её жизни тайной за семью печатями… а ещё долгими годами терзавших душу сомнений — кто же из них настоящий отец её ребёнка: Александр или Виталий?..

…Да, пожалуй, у неё были личные причины не верить будущей невестке… Но только ли они?..

Наташа — так самоотверженно и верно любящая Димку, не променявшая его ни на кого другого — эта робкая девочка почему–то вызывала только раздражение. Она, так не похожая на своенравную, избалованную Кристину, долго не находила в сердце Анны Сергеевны даже малой толики тепла и снисхождения…

Думая о Наташе, Анна иногда ловила себя на мысли, что чувствует себя рядом с ней неуютно, как будто проигрывая в жизненно важном конкурсе на звание «Мисс Верность».

…Кому из них пришлось тяжелее — Наташе или самой Анне?.. Если одной приходилось ежедневно, ежеминутно завоёвывать сердце свекрови терпением и послушанием, то другой это «завоевание» стоило отнюдь не меньших усилий… Ведь бороться приходилось не с кем–нибудь, а с собой…

Победа это была или поражение — Анна до сих пор не знала, но постепенно, как каплю за каплей, принимала нежеланную невестку в своём сердце… Пожалуй, она окончательно смирилась с выбором сына уже в тот день, когда впервые увидела своего первого внука. Новорождённый Валерик был похож на Диму как две капли воды, и единственное, что отличало его от отца — абсолютно белые волосы… такие же, как у Наташи… Родившаяся три года спустя внучка тоже оказалась белоголовой и синеглазой, только вот лицом вышла в маму… Её имя окончательно растрогало сердце Анны Сергеевны…

Назвать дочку в честь матери мужа решила сама Наташа…

— Димка звонит! — взглянув на дисплей телефона, супруг нарушил нахлынувшие воспоминания. — Алло!.. Привет, сын!..

…Разговор Александра заглушил топот двух пар детских ног — услышав имя отца, Валерка и Анечка в один момент выскочили из детской и уже через секунду две радостные мордашки с двух сторон завороженно смотрели на заветный телефон, из которого наперебой, по громкой связи, раздавались голоса их родителей.

— Мама, когда ты пиедесь?.. — дождавшись своей очереди, Анечка всем тельцем потянулась к мобильнику — тот был уже в руках у Анны.

— Скоро, моя родная… — ласковый голос Наташи ручейком лился из динамика. — Две ночи поспишь, и мы с папой приедем! Ты Валеру слушаешься?

— Слушается!.. — отвечая за сестру, Валерка бросил на ту деланно–строгий взгляд. — Мама, она слушается…

— Да!.. — маленькая Анечка охотно кивнула, подтверждая слова брата. — Сусаюсь!..

Дмитрий и Наталья вот уже вторую неделю находились на гастролях в Германии вместе с их коллективом, и на днях должны были вернуться домой. У детей была няня, которая отводила их в детский сад и забирала в будние дни, но сегодня, по случаю воскресенья, Валерка с Анютой были полностью на попечении бабушки и дедушки.

…Накормив ужином супруга и внучат, Анна отправила всех троих смотреть мультфильмы, а сама задержалась на кухне. Радостное волнение от предстоящих событий сменилось неожиданной грустью.

Через полгода ей исполнится пятьдесят лет… Уже — пятьдесят лет… Да, она всё ещё привлекательна, и совершенно не выглядит на свои годы… Однако, себя не обманешь. Очки вон понадобились…

Анна много раз пробовала проговаривать это число вслух, как бы пробуя на вкус… Откровенной горечи она не ощущала, но и приятным чувство нельзя было назвать. Когда–то она точно так же пробовала проговаривать и тридцать… и сорок… Обыкновенные слова, привычные языку и слуху… Но в отношении собственного возраста они приобретали совершенно другие — нежеланные — качества… Сердце замирало в предчувствии чего–то непоправимого, после чего жизнь должна была чуть ли не закончиться… Но — удивительное дело — проходили какие–то пара–тройка лет, и словосочетания «тридцать три» или «сорок пять» уже не воспринимались как что–то ужасное…

И лишь на пороге нового десятилетия сердце снова привычно начинало сжиматься — от предчувствия неизбежного…

…Нет, об этом пока лучше не думать. Ей пока ещё — сорок девять…

У неё ответственная, но очень любимая работа — коллеги по педагогическому цеху, ученики… Каждый год она встречается со своими выпускниками, слышит от них слова благодарности и искреннего признания. У неё замечательная семья — любящий, заботливый муж… любимый, талантливый сын — известный музыкант и певец, не менее талантливая невестка — она тоже певица, и выступает вместе с Димой… и, конечно, внуки — пятилетний Валерик и двухлетняя Анечка… Они живут в соседних квартирах, но, в то же самое время, одним дружным, шумным и весёлым домом…

…Наверное, это — общая заслуга всех членов их семьи. Это и есть — настоящее счастье… Жаль, что об этом не будет ни одного вопроса. Пожалуй, Анна ответила бы на них с наибольшим удовольствием…

* * *

— Аня, поздравляю! — звонок Милы Лапиной, раздавшийся на следующий день после телепередачи, оказался для Анны полной неожиданностью. — Увидела тебя по телевизору, и так приятно стало!.. Да ещё по самому крутому каналу показали!..

Немного поговорив со старой приятельницей, с которой не виделась уже больше двух лет, Анна ощутила забытое уже было смущение. Её удивил не сам звонок, а тон, которым говорила с ней Людмила — абсолютно искренний, радостный, как будто между ними и не было того давнего откровенного разговора…

…Несколько лет назад, сидя в уютном кафе, Мила как бы между прочим рассказала Анне, что знает о её прошлой связи со своим мужем… Состояние Анны на тот момент можно было сравнить с шоковым. Не зная, что ответить, она только повторяла имя Людмилы, но та не дала сказать ей ни слова. Мила не скандалила… и от этого было только хуже.