Ольга Горовая - Кофе в постель

Ната кивнула. Женя, в принципе, поступил верно.

Вот только, продолжая наблюдать за тем, с каким выражением на лице женщина переворачивает странички в карте напитков, и как потерянно она оглядывается, словно готовится вот-вот бросить это занятие и убежать, Наташа засомневалась, что эта посетительница решится хоть что-то выбрать.

Вздохнув, она встала со стула. У нее имелась бездна времени, и Нате отчаянно требовалось занятие, чтобы хоть как-то спастись от тоски.

— Я займусь ею, — не оборачиваясь, сообщила она Евгению. — Будешь мне помогать, когда я подзову.

Официант кивнул.

Не было ничего удивительного в том, что хозяйка сама занялась посетителем, Наташа часто так делала. Потому, наверное, ее Кофейня и, особенно, та непередаваемая атмосфера личного внимания к каждому — были так широко известны в городе.

Наташа медленно пошла к столику, продолжая присматриваться к женщине, все больше убеждаясь, что не ошиблась в первоначальном впечатлении — той впервые довелось оказаться в таком заведении. Женщина была одета в брючный костюм из шерсти оливкового цвета, свое пальто она перебросила через спинку свободного стула. И в целом — имела довольно ухоженный и независимый вид. Но это впечатление немного портилось тем, как нервно она теребила ручку своей сумки, изучая выбор кофе.

Наташа никогда не понимала, зачем так нервничать, если можно просто попробовать все? И уж тем более, ей было совершенно непонятно, как можно переживать и испытывать неловкость только потому, что ты не знаешь что-то, что известно другим.

— Здравствуйте, — с приветливой улыбкой проговорила она, остановившись рядом со столиком. Женщина, с явным выражением облегчения и надеждой на помощь, посмотрела на нее. — Меня зовут Наташа, я хозяйка Кофейни. Евгений, — Ната махнула рукой в сторону своего официанта, который застыл неподалеку. — Сказал, что вам сложно определиться. Возможно, моя помощь пригодится?

— Да-да, — все с тем же, неловким и виноватым выражением на лице, женщина кивнула. — Если честно, я не отказалась бы от помощи. Эти названия, — она посмотрела на меню перед собой. — Уж простите, наверное, я совершенно отстала от жизни, но мне они ни о чем не говорят, — она немного скованно улыбнулась. — А мне так хвалили кофе, который у вас подают.

Наташа с благодарной улыбкой приняла похвалу.

— Можно присесть? — спросила она, указывая рукой на свободное место.

— Конечно, если у вас нет других дел, — с некоторой стеснительностью, ответила посетительница. Она чем-то напомнила Наташе ее бабушку, которая свободно общалась с самыми высокопоставленными клиентками, но совершенно терялась в некоторых ситуациях, в полном смысле не зная, куда себя пристроить.

— Меня зовут Светлана…, - она помедлила, словно собираясь назвать отчество, а потом, пожала плечами. — Здесь не хочется формальностей, — махнула она рукой, — Светлана и все.

— У меня всегда есть время для тех, кто зашел в Кофейню, — все с той же доброжелательной улыбкой развела Наташа руками. — Приятно познакомиться.

Светлана, казалось, немного расслабилась. Ее пальцы перестали то и дело теребить сумку и пряди темных волос, подстриженных в аккуратное каре.

Присев на стул, Наташа протянула руку и закрыла меню, которое настолько смущало гостью.

— Давайте, мы забудем об этом меню, и просто поговорим, — предложила она. — И начнем с самого простого — вы любите черный кофе или с добавками?

— Знаете, — Светлана немного неуверенно потерла ладонь о ладонь, со стеснением поглядывая на Наташу. — Я никогда не пробовала другого кофе, кроме черного, — честно призналась она.

Ната просто кивнула.

— Хорошо, тогда мы будем пробовать по немного каждого вида, как на дегустации вина, чтобы вы смогли определиться с тем, что вам нравится больше, — она повернулась к Евгению и махнула официанту рукой. — С сахаром или без? — уточнила она у своей собеседницы.

Та на миг замешкалась, задумавшись над вопросом.

— Наверное, все-таки, с сахаром, — наконец улыбнулась Светлана и уже уверенней откинулась на спинку своего кресла. — Люблю сладкое, — с лукавой стеснительностью, присущей женщине любого возраста при признании в подобном "грехе", довольно вздохнула она.

8 марта, 7.15 утра, офис Святослава

Кофе в чашке перед ним не стал вкуснее или привлекательней, даже когда Слава сделал глоток с закрытыми глазами.

Черт, как же он устал! Казалось, что его пропустили через прессовочную машину для металла. Болела едва ли не каждая мышца, про спину и говорить нечего.

И дело было даже не в травме.

В последнее время, благодаря тому, что он регулярно принимал препараты, назначенные врачом — отек сошел, а боль вернулась к привычной интенсивности. И напоминанием того, что Слава все ближе приближался к черте полной инвалидности — служила лишь сходящая гематома и … еще два приступа, той дикой, кинжальной боли, за которой следовало полное онемение в ногах.

Вячеслав Олегович звонил ему ежедневно, напоминая Святославу, что каждый день его раздумий и промедления — ведет к сдавливанию нервов и вероятному ухудшению прогноза операции. Но Слава никак не мог определиться.

Да и нельзя сказать, что это уже имело для него хоть какое-то значение.

То есть, нет, имело, безусловно. Но…

А пошло оно все!

Он отставил отвратительный, горький кофе на другой край стола и положил голову на предплечья, массируя пальцами затылок.

Почему-то, больше всего, его расстраивало то, что эту ночь он провел не под домом Наташи. Глупо огорчаться по такому поводу, тем более, учитывая, что именно Слава делал. Однако ему до боли не хватало хоть такого присутствия рядом с ней.

Однако вместо этого он сделал то, что сейчас, на трезвую голову, казалось ему совершенно дурацким и глупым поступком.

Впрочем, не то, чтобы вчера вечером Слава был пьян. Даже тесты, которые заставили проходить его ГАИшники, остановив за превышение скорости на трассе, не выявили в его организме следов алкоголя. И дело было не в размере взятки, которую пришлось им дать, чтобы не тратить время на протокол и штраф.

Святослав, вообще, очень редко превышал свою норму. А вчера и подавно не пил.

Тогда, каким чертовым образом можно объяснить то, что он учудил?!

Хотя, и жалеть о содеянном не было ни смысла, ни пользы — исправить свой импульсивный поступок Слава бы уже не успел.

Вздохнув, он сильнее потер затылок, то ли в попытке взбодриться, то ли наоборот, пытаясь расслабить мышцы.

В этот момент хлопнула дверь.

Подняв голову, Святослав с удивлением уставился на Андрея.

— Ты что тут делаешь? — хмуро, резко, без всякого приветствия, потребовал он ответа у сияющего улыбкой друга.

— И тебе доброго утра и хорошего настроения, — Андрей, как обычно, пропустил тон друга мимо ушей. — Как ты умудряешься с самого утра быть настолько злым, да еще и в такой день? — Андрей не обратил внимания на свободное кресло и сел на стул, перекинув ногу через сиденье, а подбородок положил на деревянную спинку. — Ты и матери в таком настроении будешь звонить, чтобы поздравить? — задумчиво протянул приятель, но в глазах его стояла все та же добрая насмешка.

Святослав скривился и уставился на свои руки, не желая встречаться взглядом с Андреем. Именно с поздравлений матери все и началось, а точнее, когда он поехал выбирать ей букет.

Его внимание привлекло желтоватое пятно на манжете белой рубашки.

А, чтоб его! Он же специально переоделся.

Черт!! Видно, недостаточно тщательно руки помыл перед тем, как лезть в шкаф.

Слава выругался уже вслух, отчего друг скривился.

— Не-а, такого тете Свете не говори, хоть она и твоя мать, не поймет, — полушутя, полуобеспокоенно, пробормотал Андрей, внимательней присматриваясь к Славе.

— Катись к черту, Андрюха, — Слава потер глаза, которые пекли от постоянного напряжения. — Я сам знаю, что мне матери говорить. Тем более — еще вчера ее поздравил, — Святослав вздохнул и откинулся на спинку своего кресла. — Папа решил в Ялту на праздники ее отвезти, а то она, якобы, в последнее время ему внимания мало уделяет и вечно куда-то пропадает, — он пожал плечами. — Так что я уже с этим рассчитался.

— Ясно, — кивнул друг. — Надо бы мне не забыть позвонить.

Слава только махнул рукой, показывая, что если Андрей и забудет, мать не обидится.

— Так чего ты на работу приперся, сегодня же выходной у всех, кроме дежурного оператора? — повторил он свой вопрос.

— А ты чего торчишь здесь? — поддел его Андрей, насмешливо приподняв бровь.

Слава хмыкнул. Зажал переносицу пальцами и задумался.

Действительно, какого лешего он торчит в офисе утром восьмого марта?

Мог бы спокойно отсыпаться дома, или, учитывая то, что теоретически поздравлять ему кроме двоюродной сестры и матери — некого, просто прогуляться.

Однако все было не так просто. Совсем непросто, черт возьми!

Не мог он находиться дома.

Святослав там задыхался.

Все, абсолютно все там теперь напоминало ему о Наташе.

Господи! Да он, как последний помешанный, до сих пор не поменял простыни на кровати в жалкой, тщетной и нелепой попытке сохранить для себя хотя бы ее запах.

Только что толку? Если даже так, не мог спать больше двух-трех часов, да и то урывками.

Единственное место, где он чувствовал себя более-менее сносно — было любое пространство в относительной близости от нее.

Но сейчас, утром, Слава не мог торчать под окнами дома Наты, и еще не придумал повод, чтобы поехать к Кофейне. Потому и сидел, как придурок, в офисе.

Андрею он об этом рассказывать не собирался.