— Что ты ему пообещала?

Она пожала плечами.

— Всё, что ни попросит.

Эйбхир глубоко вздохнул.

— Проклятье, Иззи.

— Знаю. Но что я могла сделать? Она моя мать.

Эйбхир кивнул.

— Понимаю.

— И ты ничего не расскажешь?

Он тряхнул головой, и Иззи так захотелось запутать пальцы в его гриве. Ему очень шли солдатские косы. Но каждый раз, когда она пыталась прикоснуться к Эйбхиру, он отталкивал её.

— Спасибо.

— Но и у меня есть условие, малышка. Если он попытается призвать тебя до восемнадцатой зимы, я иду к твоей матери и Бриёгу.

Она кивнула.

— Справедливо. — Она, откуда-то, знала, что пройдут года, прежде чем Риддерх Хаель призовёт её. Он хотел, чтобы она была обучена и готова. И она будет.

— Тогда, поправь платье и убедись, что метка больше не оголится. Увидимся внизу.

Он открыл дверь, и Иззи спросила:　

— Ты оставишь для меня танец?

Он напрягся и, не оборачиваясь, пробормотал:　

— Может через шестнадцать лет, принцесса.

Она дождалась, когда он выйдет в коридор и ответила:

— Без проблем. Я могу подождать.

Ухмыляясь, она закрыла дверь, но успела заметить, как Эйбхир ударил кулаком в стену.


* * *


Бриёг едва успел её схватить.

— Нет, Талит.

— Я его убью.

Он закатил глаза. Надо было встать раньше. К моменту, когда они спустились из своей комнаты, Иззи уже начали обучать. При виде, как её дочь орудует щитом и мечом, но лишь вновь и вновь падает на землю, Талит стала гораздо менее милой.

— Талит, ты не можешь пойти туда

— Но он даже не её инструктор.

— Верно. Вероятно, они хотели для начала выяснить, насколько Иззи сильна, и понять в какой класс её направить, поэтому и поставили в спарринг со старшим мальчишкой. — Со светловолосым юношей, который практически не переставал ухмыляться. Бриёг подумал, что, скорее всего, он в числе тех, кого его маленькая Иззи отвергла или насмехалась. Парнишка с явным удовольствием толкал дочь Бриёга в грязь.

Аннуил, сидящая на заборе и наблюдающая за тренировкой, увидела Талит и тут же объявила перерыв.

— Изабель, дочь Талит. Иди, попрощайся с матерью.

Иззи бросила оружие и побежала к паре. Для девочки, которая с утра наелась вдоволь грязи, она выглядела на удивление счастливой. Талит же была несчастна, поняв, что у Иззи будет больше, чем год. Очевидно, что девчонка нашла истинное призвание.

— Удачного пути. — Иззи обняла и поцеловала мать. — Буду скучать по вас. — Она встала на носочки и обняла Бриёга, после чего вознаградила его поцелуем в щеку.

— Иззи, ты уверена…

Иззи застонала и вновь обняла мать.

— Ты мне год обещала, мам.

— Ладно-ладно. Только помни, я на расстоянии мысли. Если что понадобиться, Морвид передаст мне. Мы ненадолго.

— Не торопитесь. Уверена, вам обоим нужно побыть наедине. — Она подмигнула Талит, и Бриёг подумал, что его жена выпрыгнет из кожи вон от смущения.

— Изабель.

Рассмеявшись, Иззи отступила, чтобы мать не успела дать ей подзатыльник.

— Я всего лишь дразнюсь.

— Изабель, — крикнула Аннуил. — Вернись на поле.

— Мне нужно идти. Безопасного путешествия.

Иззи сделала шаг назад, но Талит схватила её за руку. Бриёг внутренне застонал. Он думал, что уговорил её, когда заставил кончить четвёртый раз за ночь. Следовало догадаться.

— Мам. — Иззи посмотрела через плечо на поле, где её все ждали, — прошу.

Глубоко вдохнув, Талит сказала:　

— Мальчишка, с которым ты сражаешься, слаб на левый бок. Поставь засранца на колени.

Посмотрев на мать, а затем на Бриёга, Иззи пожала плечами.

— К-хм, ладно. — Она улыбнулась. — Поставлю.

— Хорошо. А теперь иди и удачи.

Кивнув, Иззи отошла. Она была на полпути к полю, когда внезапно развернулась и подбежала к маме. Она бросилась в объятия Талит, и Бриёг услышал отчаянный шёпот Изабель:　

— Я люблю тебя, мамочка.

После чего отпустила Талит и побежала на тренировочное поле, подхватила оружие и начала тренировку.

Бриёг обнял свою женщину, чувствуя её сожаление, но и гордость. Особенно, когда Иззи сделала ложный выпад вправо, но ударила по левому колену. Парень, крича, упал.

— Пошли, пока я её не забрала оттуда.

— Хорошая мысль. — Он схватил её за руку и повёл к конюшням. Но когда прошёл мимо них, Талит начала вырываться.

— О, Боги, только не полёт!

— Я слышал, что ты отлично оседлала мою сестру.

— Я хочу, чтобы ты больше никогда такое не заявлял.

— Ты же не думала, что я пешком пойду в свой дом, да?

— На лошадях.

— У меня есть лошади.

— Правда?

— Конечно. Они — одно из моих любимых блюд.

— Сейчас, ты просто пытаешься вывести меня из себя безо всяких причин.

— Получается?

— Да.

— Хорошо. Тогда я закончил.

Он поставил жирную точку в разговоре и перекинулся в дракона, даже не потрудившись раздеться, когда Талит ринулась бежать. Хорошо, что он очень быстр. Бриёг схватил её кончиком хвоста и поднял себе на спину.

— Устраивайся, любовь моя.

— Ненавижу тебя.

— Придержи это чувство, милая Талит, оно тебе понадобится, когда мы прилетим в моё логово, и я буду вновь и вновь тебя брать.

— Просто, чтобы разъяснить, дракон. Ты — моё наименее любимое существо.

Он обернулся и посмотрел на неё через плечо.

— Но ты же меня любишь? Да, Талит?

Она наградила его теплой, прекрасной улыбкой.　

— Конечно, люблю. Бриёг, ты для меня мир.

Он хмыкнул.

— Ну, это и понятно. Я же Бриёг Могучий.

Она фыркнула, удобнее устраиваясь у него на спине.

— Я сама на это напросилась, да?

— Айе, милая Талит. Абсолютно точно. Словно в жестокую засаду в заснеженных горах.

Она откашлялась.　

— Ты и впрямь это провернул?

— О, да. Хочешь, расскажу как? — спросил Бриёг, поднимаясь в небо.

— Нет!

— Хорошо. Ты будешь ругаться. Ты сохранишь своё негодование до дома?

— Да. На самом деле, я планирую всю твою жизнь сделать сущим адом

— А что заставляет тебя думать, что она еще не такая?

— Может, то, как ты стонешь моё имя, О Наинадменный.

Бриёг взлетел над деревьями, а Талит этого и не заметила за спором. Хорошо. К моменту, когда они прилетят домой, она будет настолько влажной и готовой, что они вряд ли успеют добраться до постели.

— Это не стон, ведьмочка. Больше похоже на жалобу.

— Ха! Любимый, продолжай и дальше мечтать о контроле в наших отношениях.

— Посмотрим, кто будет контролировать, когда мы прилетим домой, и я привяжу тебя к кровати.

— Тебе, дракон, сначала придётся догнать меня. А еще я умею — и это мой лучший навык — скрываться.

— А я думал, что твои навыки: жаловаться и блудить… ай! Не дёргай меня за волосы.

— Тогда не зли меня, Бриёг Высокомерный

Бриёг рассмеялся.

— И как же тогда веселиться, любовь моя?

Эпилог

Гвенваель вздыхал от скуки и скрёб когтями твёрдую, заснеженную землю. Он предпочёл бы заняться тысячью других дел. Но Аннуил попросила об услугуе, и он не смог отказать. Ну, обычно отказать ей он мог, но эта женщина стала гадюкой. И чем больше срок её «состояния», тем хуже. Последние семь месяцев вынашивания Демонских Близнецов — как Бриёг красноречиво их прозвал — стали адом для всех их. Морвид доставалось больше всех, а ещё Фергюс понял, что можно быть затраханным. Видимо человеческая женщина стала безумно ненасытной, а Фергюс больше не мог скрыться ни в коридорах замка, нив окружающих лесах. Женщина преследовала бедного дракона, словно лосиха в разгар сезона. Гвенваель предложил помощь в его «муках» и почти потерял голову. Боги, члены его семьи никогда не понимали шуток, и пока Аннуил не родит то, чего бы ни вынашивала в чреве, с ней тоже будет не интересно.

Так что, углубляясь во всё это, Гвенваель думал, что так лучше. Поход в Северные Земли подальше от Кровавой Королевы.

Да, он за последние месяцы много раз бывал в Северных землях, но никогда не забирался так далеко в Студёные Горы или так близко к Океану смерти и Морю боли и страдания. Ах, да, у этих дикарей такие красноречивые названия достопримечательностей.

Гвенваель чувствовал соленый бриз с океана, который пробуждал желание нырнуть в воду и уплыть далеко-далеко. Крепость Рейнхольда. Мрачное и угнетающее место из всех, где бывал Гвенваель, но дикари северных земель не славятся элегантностью. Даже местные драконы — каждый потомок богов молний и когда-то заклятые враги его вида — сражались яростнее и жили суровее. Казалось, такова была стезя этой замерзшей, забытой земли и тех, кто на ней жил.

Чтобы прекратить вгонять себя в депрессию, Гвенваель напомнил, что он мог вернуться на дикий остров и уклоняться от меча, который кинули в него за сказанную шутку.

Но он здесь, чтобы встретиться с легендарным Сигмаром Рейнхольдом и его тринадцатью сыновьями, одного из которых прозвали Зверем. Судя по местным слухам, Зверь — самое страшное двуногое… неспроста сам заработал себе такое прозвище. Так как Гвенваель часто путешествовал по Северным землям, часто слышал, как это имя шептали с ужасом, а те женщины, с которыми ему удалось переспать, отказывались что-либо обсуждать, несмотря на все уговоры Гвенваеля.

Но это больше не имело значения, потому что теперь он стоял перед крепостью, от которой его отделял лишь ряд солдат Рейнхольда.

Вновь вздохнув, Гвенваель рыкнул:　

— Я устал ждать.