Маша Драч - Князь

Дверь в ту прошлую жизнь, вернее в ту ее часть, где обитал Андрей, теперь была наглухо заперта. И вряд когда-нибудь уже откроется. Сейчас я нахожусь на пороге чего-то нового, опасного и бесконтрольного, но вот страха почему-то нет. Похоже, я готова идти вперед.

Мы вернулись домой в полной тишине. Хмырь всё умирал от похмелья и поэтому не трогал меня. Князь с тем самым Косым, из-за которого собственно и был устроен дебош, сидели в общей зале и играли в нарды. Тетя Валя суетился вокруг хозяина, принося новую порцию бутербродов и бутылки пива.

- Как покатались? – спросил Князь, продолжая сосредоточено играть, методично бросая кости на деревянную поверхность поля боя.

- Хорошо, - с искренней улыбкой заявила я. Чувство гордости за саму себя так и распирало.

- Выкладывай, - Князь повернулся в мою сторону. Темная рубашка почти полностью расстегнута, на широкой груди, как обычно, блестит массивный золотой крест. – Не ссы, здесь все свои.

- Книжку не забрала, - объясняю и нервно тереблю край своего рукава.

- Не понял, - Князь нахмурился и прекратил игру.

- Ну ее, - я махнула рукой. – Случайно столкнулась с Андреем.

- И? – Князь поддался вперед и упер локти в колени.

- Разговор получился не очень, и я… В общем, я ударила его с кулака в лицо. Правда, теперь рука немного болит.

Косой сдавленно хохотнул, а Хмырь откашлявшись, затерялся где-то в недрах дома. Темные глаза Князя от удивления округлились. Он окинул меня сосредоточенным взглядом, затем вернулся к моему лицу.

- Видал? – спрашивает Князь у Косого.

- Ага, - тот смехом заливается.

- Я не хотела этого делать, - оправдываюсь. – Он сам меня вынудил. Думаю, ничего не сломала ему, но крови оказалось прилично.

- Ну, пташка, - тень улыбки коснулась тонких губ Князя. – Ну, даешь! Чертей у тебя там, в омуте на троих хватит! Однозначный зачёт. А сейчас порхай к себе, нечего прелестями своими сверкать перед чужим мужиком, - намёк был явно на Косого. Хотя он меня вообще-то и не разглядывал. Обычный мужчина, короткостриженый, гораздо приятней на вид, чем Хмырь и, кажется, чуть-чуть косит на правый глаз. Понятно, откуда такая кличка.

Не пререкаясь с Князем, я поднялась к себе. Очевидно, что в глазах своих братков он обязан быть лидером во всех смыслах этого слова, в том числе и в общении с женщинами. Хотя моя покорность была связана не только с этим, мне просто нравилось слушаться Князя.

Адмирал увязался за мной. Очутившись в спальне, я сняла кофту и уселась прямо на пол у окна, позволяя псу бодать меня и облизывать. Всегда, когда он так делает, это означает, что Адмирал хочет играться.

- Бублик ты мой сладкий, - я обняла его, чувствуя, что шерсть щекочет мне нос. Наверное, я слишком быстро привязалась к псу, но ничего не могу поделать с собой. Когда вижу эту хитрую моську, жутко хочется обнять его так сильно-сильно, насколько вообще возможно.

Адмирал очень послушный и умный. Иногда я смотрю на него в обществе Князя и складывается такое стойкое ощущение, что пёс понимает каждое сказанное его хозяином слово. Это завораживающая картина.

- Держи, - я подала Адмиралу его любимый резиновый мячик. Он схватил игрушку и улегся рядом. Мячик пищит всякий раз, когда пёс стискивает ее зубами.

Не знаю, сколько прошло времени, не больше часа, точно, как в спальню вошел Князь. Я тут же встала и глянула на него.

- Руку покажи, - следует незамедлительный приказ.

Я вопросительно посмотрела на него, не совсем понимая, зачем ему это надо. Князь уловил мою растерянность, подошел ближе и ухватил за ту руку, которой я ударила Андрея. Она немного болела, суставы чуть-чуть припухли. Князь обвел хмурым взглядом мою слегка покрасневшую кожу.

- Всё нормально. Никаких проблем, - сообщаю, чувствуя, что должна это сделать, чтобы напрасно не нагнетать обстановку.

Князь ничего не ответил. Он отпустил мою руку и провел своими мозолистыми пальцами вдоль моей шеи там, где отчетливо виднелась цепочка из синяков, чередующихся засосами.

- Дед решит, что я луплю тебя, - в задумчивости проговорил Князь, спускаясь к моим ключицам, которые тоже пострадали от агрессивных ласк зверя.

- Надену что-нибудь закрытое, - заявляю и чувствую, что прикосновения Князя постепенно начинают возбуждать меня.

- Ты умница, пташка, - он убрал руку и поправил мои волосы. – Растешь, сечешь, что и к чему. Понятливых у нас любят. Но давай так, если какой-нибудь баклан мутит тебе воду, говори мне, а не марай свои руки. Они у тебя и так вон, какие костлявые и хрупкие. Переломать – нехрен делать. А язык точи, чтобы никакая мразота тебе рот не затыкала. Поняла меня? - Князь взял меня за подбородок, фиксируя мой взгляд на его волчьих глазах.

- Да, - ответила я.

- Через пять минут выезжаем, - Князь отпустил меня и направился к двери.

- А можно задать один вопрос? – он возник у меня неожиданно, и я хотела немедленно получить ответ, пока есть такая возможность.

- Ну? – Князь обернулся.

- Я ведь здесь появилась, считай что случайно. Ну, в смысле, ты попросил для себя нормальную девушку, и ею стала я.

- И?

- Если бы на моем месте оказалась любая другая, ты бы тоже не захотел ее отпускать? – от собственной смелости и даже в какой-то степени дерзости у меня мгновенно вспыхнули щеки.

- Нет, не захотел. Другой мне не надо, - твердо, без увиливаний ответил Князь и вышел из спальни.

Кажется, именно в тот момент на периферии моего сознания вспыхнула красным необратимая мысль о том, что я начинаю влюбляться в этого человека. Влюбляться вопреки его жестокой, бескомпромиссной сущности, его преступному и кровожадному миру. Это был неконтролируемый импульс, который невозможно ни подавить, ни вытравить. Он возник сам собой, будто по щелчку и осел так глубоко в душе, что уже непонятно, насколько быстро будет прогрессировать эта аномальная потребность в человеке, для которого чужая жизнь совсем ничего не стоит.

Мы ехали к деду. В машине, включенный на всю громкость радиоприемник, пел Круг. Князь курил в открытое окно, едва заметно покачивая головой в такт излюбленным мотивам. Я держала в руках красивую глянцевую упаковку темно-коричневого цвета, в которой хранился дорогущий коньяк. Очевидно, этот подарок предназначался моему деду. Восторга подобный расклад вещей, конечно же, у меня не вызывал. Но Князь моего мнения по этому поводу не спрашивал. Если он опять напьется так же, как и вчера, то я ему устрою настоящую разборку. Не подпущу к себе, будет спать на коврике у дверей. От этих мыслей на секунду стало даже смешно. Размышляю как жена, которая в браке находится лет так уже двадцать.

Машина плавно остановилась прямо у подъезда, где на лавочке уже сидели бабульки и бросали пытливые взгляды на прибывших. Толкнув дверцу, я вышла на улицу и быстро зашла в дом, слыша тихое шушуканье старушек и ощущая их пронзительные взгляды на своей спине. Князя эта маленькая ситуация никак не затронула. Судя по его спокойному взгляду, он вообще никого здесь не заметил. Да, он и не мальчишка уже давно, чтобы думать и переживать из-за осуждений посторонних людей.

Мне стало немного неспокойно, когда мы поднялись на мой этаж. Дед ведь сразу по наколкам на руках поймет, кто такой Князь и чем он занимается. Он явно не предприниматель, как я лгала до этого. Дед будет очень переживать. Чувство вины с примесью колючего стыда отозвалось болью где-то под ребрами.

- Ева, - строго обратился ко мне Князь, его низкий басистый голос отдался эхом от стен лестничной площадки.

Я вздрогнула, уже привыкнув к тому, что Князь меня зовет или пташкой, или птахой. Мое имя в его исполнении прозвучало так завораживающе-странно, что я тут же подняла взгляд.

- Да?

- Нервы побереги.

Неужели мое состояние настолько заметно? Я крепче сжала в руках коробку и кивнула. В голове никак не могла ужиться мысль, что Князь здесь и сейчас станет знакомиться с моим дедом.

Я позвонила несколько раз в дверь. Послышались твердые шаги. Щелчок замка и вот мы уже переступаем порог. Я несколько секунд прячу свой взгляд, но, в конце концов, встречаюсь глазами с дедушкой. Он быстро глянул на меня, затем перевел всё свое внимание на моего спутника. Несколько секунд молчания кажутся пыткой.

- Князев, ты ли это, японский городовой?!

- Я, батя, - Князь приветливо улыбнулся.

- Вы знакомы? – выдавила я из себя вопрос, когда, наверное, прошла целая маленькая вечность.

- Служил у него, - кратко ответил Князь.

- Вечно ты появляешься как черт из табакерки! – дед обнял гостя, а я так и продолжила стоять как вкопанная.

Когда минутная приветливо-дружеская нота прошла, дедушка посмотрел на меня, затем снова на Князя. Меж густых бровей медленно образовалась глубокая морщинка.

- Так это ты к моей внучке клинья подбиваешь? Не староват ли, Князев? Седина в бороду, бес в ребро?

- Палыч, я еще не старик столетний, - Князь тоже посерьезнел.

- А деятельность свою давно забросил? – дед ткнул пальцем на руки Князя. – Что же это ты, чертяка такая, на мою внучку глаз положил, а? – дедушка говорил спокойно как, впрочем, и всегда, но требовательные, стальные нотки всё так же нагоняют страх. – Вообще берега попутал?

- Палыч, не кипятись, - я впервые видела Князя таким робким. Он не боялся моего деда, скорей чувство уважения или непреклонного авторитета не позволяли общаться с моим дедушкой так же, как со всеми другими людьми. – Ты меня лучше других знаешь.

- В этом-то и дело, - пауза. – Ладно, заходите, нечего в коридоре стоять.

Мы сидели за столом на кухне. Я вроде бы была и дома, но в то же время чувствовала себя здесь неудобно, будто в гостях.