Я вернулась в комнату и увидела, что Лейла копается в моем шкафу. Ни капли не смутившись, она сказала:

– Мне нужно что-нибудь деловое… – Подруга просматривала брюки и блузки так безмятежно, словно это была вешалка с вещами на распродаже. – Ого, Мэдди, сколько же у тебя платьев!

Я накопила обширный профессиональный гардероб, но платья предназначались для встреч после работы. Питер водил меня на коктейльные вечеринки с друзьями и на корпоративные мероприятия с коллегами. Вместе мы выглядели потрясающе, хотя многие предполагали, что я лет на пятнадцать моложе его. Серебристые пряди придавали ему зрелости и, как ни странно, обеспечивали преимущество в бизнесе. Женщины вдвое старше меня флиртовали с Питером прямо в моем присутствии, а зрелые мужчины, не осознававшие, что ему едва исполнилось тридцать, одобрительно кивали – трофейная молодая жена!

Позже вечером, уже наедине в нашей квартире, мы, раздевая друг друга, смеялись над напыщенностью этих вечеринок и обещали, что не позволим втянуть себя в их мир. Мы будем присутствовать в нем, но не станем его частью. Так мы когда-то планировали.

Лейла погладила красную ткань облегающего вечернего платья, вероятно, представляя его на себе. Или на мне. Эти наряды я покупала в другом времени. Я бы не удивилась, если бы Лейла вытащила оттуда прошлогоднюю елку. Если пройти сквозь шкаф, попаду ли я в свою прежнюю жизнь, жизнь полугодичной давности?

Когда Лейла откопала черное платье в горошек трапециевидного силуэта, уходящее корнями в далекое прошлое, мое сердце сжалось. Я надевала его год назад, когда уломала Питера сходить на наш первый и последний урок по танцам бачата. Посреди занятия Летиция объявила, что надо поменяться партнерами. Питер обвел взглядом комнату и снова посмотрел на меня. Затем прижал к себе и прошептал:

– Я пришел сюда, чтобы танцевать с тобой.

И ушел, оставив меня в безвыходном положении: либо заканчивать урок без партнера, либо, что еще хуже, подвести Летицию. Так произошла наша первая ссора по поводу Ориона. Позже Питер извинился, и я его простила, но больше танцами мы не занимались. Теперь я понимала, что это было предвестником нашего окончательного разрыва.

Следовало давно отдать все эти вещи на благотворительность.

– Бери, что захочешь. Мне пора.

Лейла коснулась моего запястья.

– Как ты?

– Порядок, – соврала я. – Заходи потом в магазин, хорошо? Пусть мир увидит, что ты еще жива.

Спустившись по лестнице, я вышла из дома навстречу орионскому субботнему утру. Ребята в белых кимоно для карате тащили огромные спортивные сумки в одну сторону, маленькие девочки в розовых трико направлялись в другую – на уроки танцев Летиции. В детстве я и сама много времени проводила, обучаясь основам боевых искусств и балету. Затем мама отдала меня на бальные танцы; танцуя фокстрот, мы с Максом то и дело хихикали.

Летиция стояла у входа в студию и болтала с родителями учеников. Она помахала, и я крикнула:

– Почему вчера не пришла?

Она выкрикнула в ответ:

– Была на свидании! – И тут же хором раздались детские голоса:

– О-о-у-у!

– Я его знаю?

– Нет! Мы познакомились в интернете.

Что за глупости! Не верю, что знакомство онлайн способно перерасти в настоящие отношения. Хотя на примере Лейлы, а теперь еще и Летиции, я знала, что такое случается, все равно мне казалось, что намного проще найти человека в реальной жизни.

Несколько посетителей наслаждались прекрасным утром на веранде кафе «У Джентри» через дорогу. Открой я магазин вовремя, может, они пришли бы в мою кофейню?

Я посмотрела в обе стороны, прежде чем перейти Мэйн-стрит и направиться к моему книжному, помахала родителям, ведущим детей к машинам, в библиотеку или куда-то еще. Чуть позже ребята помладше придут ко мне в магазин слушать сказки, а их родители купят кофе и выпечку. Или даже пару книг.

Если благодаря мне кто-нибудь из этих детишек станет читателем на всю жизнь, я буду довольна, что сделала что-то хорошее. В подростковом книжном клубе мои попытки пока не нашли отклика. Большинство старшеклассников летом подрабатывали, а во время, свободное от работы и покрытия моей витрины граффити, либо зависали в пиццерии «У Андерсона», либо шатались по улицам без присмотра – собственно, как и мы с Максом и Лейлой в юные годы.

Даже при всех наших приключениях я всегда находила время почитать. В течение учебного года у меня появилась традиция заглядывать в книжный по дороге из школы домой. Миссис Мур показывала мне новинки или классику, которую я упустила из виду. Иногда мы обсуждали прочитанное – это был наш собственный книжный мини-клуб. Из карманных денег я регулярно выделяла сумму на новую книгу, а дочитав ее, отдавала в библиотеку, чтобы и другие люди могли посетить те же миры, что и я. Макс, ходивший за мной по пятам, бывало, внезапно появлялся, брал оставленные мной книги и шел в «Каменный мох», где садился на старый расшатанный табурет и подслушивал мои беседы с миссис Мур, готовый поспорить с нашими толкованиями.

Приезжая домой из колледжа, я всегда могла рассчитывать на миссис Мур, которая посоветует простой и веселый роман для чтения на каникулах. Мне казалось, она всегда будет рядом; я и подумать не могла, что однажды ее сменю.

После смерти миссис Мур я зашла в книжный, вдохнула присущий ему аромат, ощутила свою принадлежность к этому месту, которое было мне вторым домом. Поддалась воспоминаниям. И, клянусь, магазин меня не забыл.

Я очень хотела купить его, но Питер убедил, что надо сосредоточиться на продвижении по карьерной лестнице, а не растрачивать взятые в долг деньги. Уэс Мур, старший сын бывшей хозяйки, взял управление магазином на себя и пытался удержать его на плаву. Книгами он никогда не увлекался, и, заглядывая к нему, я замечала, что Уэс несчастен. Поэтому магазин, который он остроумно переименовал в «Читайте больше книг Мур»[6], вовсе не процветал.

Как-то раз, не посоветовавшись с Питером, я обратилась к Уэсу с предложением купить магазин – интуиция подсказала. Сначала Питер поддержал изменение планов и даже помог с финансированием: с его первоначальным взносом и поручительной подписью получить закладную оказалось несложно. Таким образом он стал «молчаливым» партнером, но хотя бы не лез в мои дела. На первых порах.

Уэс с облегчением продал магазин человеку, который его любил.

Заходя внутрь, я каждый раз окуналась в атмосферу моей юности. Сколько далеких стран я посетила, свернувшись в углу с книжкой!..

Я достала ключи и нащупала подходящий. Из ниоткуда вдруг возникли двое скейтбордистов, едва не сбив меня с ног. Я сердито посмотрела им вслед, сдерживая желание потрясти кулаком.

Дверь наконец поддалась. Я включила свет и радиостанцию с легким джазом, начала делать кофе. Звякнул телефон – пришло сообщение от Макса. «Хотел зайти, но было закрыто. Все нормально?»

Меня накрыло чувство вины. Следовало прийти пораньше, чтобы заняться делами, а не жалеть себя полночи из-за какого-то критика. Пора признать, что писательство – скорее мое хобби, а не карьера.

Отправила ответ: «Уже на месте. Извини. Придешь, если получится?»

На кухне остались непроданные маффины с шоколадом; до прихода Макса как раз хватит. В любом случае, близилось время ланча, и у меня был набор продуктов для сэндвичей. Большинство посетителей все равно заказывали только кофе.

Телефон выпалил: «Вам письмо!», и мне стало интересно, кто же хочет в такую рань связаться со мной через писательский профиль.

Я устраивала себе угадайку, пытаясь предсказать, что это будет за послание – что-нибудь классное (вроде продажи прав на экранизацию) или обыденное (типа рассылки от писательской организации). Сегодня, в субботу, я сделала ставку на второй вариант.

Я налила себе кофе, взяла маффин и села за стол, чтобы проверить пропущенные уведомления.

Увидев тему письма, едва не подавилась.

Тема: Re: отзыв Серебристого Лиса

Я отложила телефон. Читать дальше не хотелось. Вероятно, ночью я отправила господину Серебристому Лису электронное письмо – и до отвращения четко представляла, что в нем было написано. Ничего хорошего. Лейла мне устроит.

Зазвенел колокольчик над дверью, и мне не пришлось набираться храбрости, чтобы узнать, сильно ли я облажалась. Появление потенциального клиента меня обрадовало, однако из-за двери показалась седовласая голова Джентри Ламара.

– Мэделин?

– Я тут.

Он вошел широким шагом, весь такой деловой.

– Мэделин, ты осознаешь, что эта дверь представляет пожарную опасность?

С тех пор как Джентри избрали главой городского совета, он считал себя главой всего Ориона. Никто больше не хотел получить эту должность, вот и пришлось мириться с диктатором. Правда, в основном он был безобиден и неплохо организовывал городские мероприятия. А его чопорность и высокомерие… что ж, такова наше плата.

– Что тебе нужно, Джентри?

Он поджал губы.

– Мы вроде договорились вывесить флаги «Покупайте в Орионе» на День труда. Ты что, его сняла?

Дурацкие флаги!

– Может, и сняла.

– Только твой магазин не участвует в кампании Торговой палаты по продвижению местного бизнеса.

У Джентри получалось и жаловаться, и командовать одновременно. Изводить – вот как это правильно называется.

Я даже не успела отпить кофе.

– Если пообещаю повесить флаг, ты перестанешь меня отчитывать?

Он нахмурился.

– Я тебя не отчитывал, а просто указал на недостаток. Буду благодарен, если ты все исправишь.

Уходить он, похоже, не собирался.

– Что-то еще?

– Да. Можно мне набор маффинов с собой?

Я искренне изумилась:

– Джентри, ты же сам их продаешь.

В его кафе ассортимент маффинов и круассанов лучше, чем у меня. К тому же, по словам Макса, Джентри нанял ночного кондитера. Полагаю, у него там полно всяких изысканных пирогов и булочек.