– Сегодня будем читать «Маленького принца».

Макс помахал рукой на прощание и выбежал на улицу. Я столько раз прогоняла его из магазина – и теперь не могла понять, почему расстроилась из-за того, что он быстро ушел и мы не успели поговорить. Я скрыла растерянность за улыбкой, показывая детям рисунок на обложке. Некоторые ерзали, другие смотрели, широко раскрыв глаза. До сих пор помню, как сама сидела здесь на полу и слушала, как читает миссис Мур.

Я почти закончила первую главу, когда дверь распахнулась, и вбежал Макс, словно за ним гнались. Он поморщился, осознав, что прервал чтение и теперь все дети смотрят на него. Изобразил, что крадется на цыпочках, и поднес палец ко рту, показывая, что не будет шуметь. Ребята засмеялись.

Я укоризненно подняла бровь. Макс сел на полу со скрещенным ногами, точно сам был ребенком, и я вспомнила, как он выглядел в начальной школе.

Делая вид, что ничего не случилось, я стала читать дальше. Пришлось читать быстрее, чтобы удержать внимание и закончить, пока дети не начали плохо себя вести.

Когда я закрыла книгу, Макс подпрыгнул и объявил:

– Покажи и расскажи!

Из-за спины он достал мешок.

– Вы только начали знакомиться с этой историей и еще не представляете, какие чудесные герои вас ждут впереди, но я оставлю вам вот эти классные фигурки амигуруми. Знаете, что это такое? – Ребята покачали головами. Макс достал первый шарик – самого маленького принца, сделанного из пряжи и набивки. – Видите, как он связан? Мама сделала эти игрушки для меня, когда я был примерно вашего возраста. Здорово, правда?

Потом Макс достал длинную комковатую штуку коричневого цвета и спросил:

– А это что, шляпа?

Дети завопили хором:

– Нет! Это змея!

– Правильно. Змея, которая проглотила что?

– Слона!

– Молодцы. А позже вы повстречаете вот кого. – Он показал им розу, а затем… – Мой любимый. – Макс достал лисенка. – Хотя Лис появится не в самом начале, вы его обязательно полюбите.

Родители начали поглядывать на часы, и я взяла инициативу в свои руки.

– Все скажите Максу: «Спасибо».

Последовали шумные благодарности, и Макс улыбнулся.

– Оставлю их тут. – Он разместил игрушки на полке рядом с раскрытыми книгами. – С собой не забирайте, ладно? Но потрогать можно.

Почти все ребята вернулись к родителям, однако Джейсон Эпштейн и Марта Льюис подошли к страшненьким вязаным игрушкам и потыкали их пальцами.

– Внутри змеи правда есть слон? – спросила Марта.

Она перевела огромные распахнутые глаза на Макса, и тот ответил:

– Да, конечно.

– Ого. – Она подняла змею и сжала. – Какой мягкий слон.

Джейсон взял маленького принца.

– А это кто?

– Это, – Макс открыл книгу на второй главе, – сам Маленький принц. Видишь? Ты познакомишься с ним на следующей неделе. Ты ведь придешь?

Джейсон с серьезным видом кивнул. Его позвала мама.

Родители и дети толпой двинулись к выходу. Некоторые не спешили и любезно приобрели пару книг, после чего магазин опустел.

Колокольчик над дверью сообщил о появлении очередного клиента. Я посмотрела в сторону двери и увидела Питера, будто сошедшего со страниц романа о миллиардере. Вылитый Гэтсби.

Я машинально провела рукой по косе и пригладила торчащие волоски.

Даже в субботу на нем был элегантный костюм и галстук, волосы с проседью идеально уложены гладкими волнами – все благодаря дорогостоящей стрижке и лучшим средствам по уходу. Загореть он, наверное, успел во время недавней деловой поездки в Майами или же все-таки выбрался на пляж в Канкуне.

Питер бросил портфель на стол и глянул на нас так, будто застал играющими в песочнице. Затем с ног до головы осмотрел Макса, как бы решая, хотел бы он приобрести такую же одежду.

Макс прищурился и напрягся. Не поймешь, волнуется ли он за меня или за себя.

– Я хотел бы кое-что с тобой обсудить. – Питер бросил взгляд на Макса. – Наедине, если можно.

Макс скрестил руки и прирос к месту, готовый к неповиновению.

– Только если Мэдди попросит меня уйти.

Господи. Надеюсь, они не станут метить территорию.

– Макс, все в порядке. Увидимся позже.

Его лицо превратилось в маску разочарования, и я почувствовала себя виноватой. Макс мог подумать, что я на стороне Питера, но я не обязана объяснять ему каждый свой поступок, несмотря на случившееся между нами в подвале в среду.

Желудок свело от острой и почему-то приятной боли. Как в то время, когда зимой мы катались на санках по узкой тропе в лесу у ручья. Каждый раз я была уверена, что кто-то из нас врежется в дерево и сломает себе шею. Но было здорово, аж дух захватывало, и мы завязывали с катанием, лишь когда тропинка превращалась в грязь от чрезмерного использования. Мыслями я вернулась в подвал, к тому моменту, когда Макс коснулся своими губами моих.

Что это за чертовщина?

Тем временем Питер, не замечая моего смятения, открыл портфель, достал светло-коричневую папку и положил ее на стол.

– Посмотри.

Я подошла и стала наблюдать за тем, как он раскладывает печатные страницы. Питера щитом окутывал легкий цитрусовый аромат, сквозь который не могли прорваться обычные запахи. От него всегда пахло так, будто он только что вышел из спа-салона. Он источал роскошь.

Я наклонилась, чтобы взглянуть на документы.

На листке в верхнем левом углу был снимок торговой улицы. На остальных – фотографии интерьера пустого помещения.

– Что это?

– Это здание в самом центре Индианаполиса, рядом с моей работой. И оно сдается.

– Ага. И зачем ты мне его показываешь?

Питер выдвинул стул и предложил мне сесть. Как только мы устроились по диагонали друг от друга, он продолжил:

– Не надо думать, будто я не поддерживаю твою мечту держать книжный магазин. Я знаю, как много это для тебя значит.

– Неужели?

– А тебе уже следовало бы понять, что здесь вести подобный бизнес непрактично. Представь, насколько легче стало бы с магазином в центре города, где всегда полно покупателей! – Питер переворачивал страницы с блеском в глазах, который всегда появлялся, когда он прорабатывал новую возможность. Он наверняка уже поговорил с хозяевами и убедил их не отдавать помещение другим арендаторам.

– Ты сказал, что у тебя дела в наших краях.

– Да. – Питер вздохнул. – Это и есть то самое дело.

– Ты подготовил вариант и приехал потому, что беспокоился за мой книжный?

– Нет. – Питер положил бумаги и сложил ладони вместе. Идеальные ногти. – Мэдди, я совершил ошибку.

Я удивленно поморгала. Не ослышалась? Он готов пойти на компромисс?

– Продолжай.

– По правде, я надеюсь, что ты пересмотришь свое решение остаться здесь. Я ждал и высматривал, когда что-то подвернется, чтобы попробовать заманить тебя обратно.

– Думаешь, можно просто так взять и явиться сюда с бизнес-предложением? А не приходило в голову сначала поговорить со мной?

– И о чем же? Ты велела мне не возвращаться, вот я и держался подальше, пока не нашел удачный компромисс. Когда-то я был нужен тебе, а еще ты нуждалась в книжном магазине и этом городе. Иметь все сразу не получится, однако если выбирать два из трех, надеюсь, в это сочетание попаду и я.

Хоть какая-то уступка. Я по-прежнему хотела эгоистично спросить, почему не получится иметь все сразу, но достаточно наслушалась от всех, чтобы понять – жить у нас Питер не станет. Выходит, он опять просил меня сделать выбор между ним и моим родным городом.

– Что заставило тебя изменить мнение по поводу магазина? Ты же не считал это мудрым вложением денег.

Питер раскинул руки, показывая, что ему нечего скрывать.

– Справедливый вопрос. Я следил за финансами и заметил некоторые тенденции в увеличении прибыли, своего рода скачки́. Думаю, при хорошем расположении возможна и существенная прибыль.

– Что за скачки?

– Во время всяких мероприятий. Представь, сколько автограф-сессий можно было бы проводить в центре крупного города.

Не поспоришь. Я все равно практически жила в магазине, так какая разница, где он будет находиться? Дилан уезжает. Лейла работает. А Макс… Я сглотнула. Макс с этим никак не связан.

Я ничего не ответила, и Питер прожигал меня своими глазами стального цвета.

– Ну же, Мэдди, подумай. Я хочу, чтобы ты вернулась. Скучаю по тебе.

Три маленьких слова.

Я появилась на свет нежеланной, и мама растила меня, внушая мысль о том, что они сознательно выбрали меня, и я принадлежу им. Несмотря на отсутствие биологической связи. И все же отчасти я всегда боялась стать ненужной. Орион притягивал меня тем, что здесь никогда не придется задаваться вопросом, где мое место.

Однако было нечто такое в том, как Питер нуждался во мне, как вызывал ощущение, будто владеет мной, что вело скорее к чувству собственности. Он позволял мне считать, что я принимаю собственные решения, однако мою судьбу строил сам. Я приняла два самостоятельных решения – стать писателем и купить книжный магазин, – и Питера раздражали оба. Как минимум его бесило, что эти решения забирали меня у него, уводили оттуда, где он хотел меня видеть.

Тем не менее он проделал немалый путь, чтобы предложить эту возможность, потому что скучал по мне, и, не стану отрицать, меня соблазняла идея ухватиться за жизнь с Питером, о которой я когда-то мечтала.

– Два вопроса.

– Давай.

– Сколько у меня времени на размышления?

– Не знаю. Объявление появилось на прошлой неделе, и уже есть желающие. Может, неделя. Может, месяц.

– Не так уж много, Питер. Решение очень важное.

– Второй вопрос?

– Могу я остаться жить здесь?

Он оторопел, словно получив пощечину, но кивнул.

– Добираться долго.

– Ты же собирался ездить на работу отсюда.

Питер отвел взгляд, и я поняла: он никогда всерьез не планировал жить в Орионе. Водить меня за нос до свадьбы, а потом увезти в большой город – таков был его план.