- Все также. Большой дом. Огромная собака. Ужасный диван.

Со смехом, Флинн обнял своего лучшего друга.

- Я правда рад тебя видеть.

В какой-то момент, всего на мгновение, при виде крепкого объятия двух взрослых мужчин, сердце Даны смягчилось. Что бы она ни говорила о Джордане Хоуке - а ей было, что сказать - он всегда был и оставался другом Флинна. Даже больше чем другом - братом, подумала она.

Затем эти голубые глаза встретились с ней взглядом, и ее сердце вновь обрело каменную твердость.

- Как насчет пива, Стретч? Мы можем сыграть в кэч-ап [16], и ты сможешь рассказать мне, как ты докатилась до поиска воображаемых ключей.

Она послала брату обвиняющий взгляд и вздернула подбородок.

- В отличие от вас двоих, мне действительно есть что делать.

- Не хочешь увидеть картину?

Это почти остановило ее, но уступка собственному любопытству испортила бы ее уход. Так что она продолжила свой путь и, не оглядываясь, вышла за дверь.

У нее было, чем заняться, это точно. И первое - вылепить из парафина куклу Джордана и проткнуть булавками особо чувствительные места.


- Тебе обязательно доставать ее? - спросил Флинн.

- Ее достает уже одно мое дыхание. - И эта мысль, словно язва, разъедала его изнутри. - Как получилось, что она не живет здесь? Дом достаточно большой.

- Она не хочет. - Пожав плечами, Флинн пошел на кухню. - Хочет своего собственного пространства и бла-бла-бла. Ты знаешь Дану. Если ей что втемяшилось в голову, ее и катком не сдвинешь.

- И это ты мне рассказываешь.

Так как Мо пританцовывал вокруг, Флинн выкопал собачье печенье и бросил ему, прежде чем достать пиво.

- Ты привез картину?

- Ага. Только я не очень понимаю, чем она тебе поможет.

- Я тоже. Надеюсь, она скажет что-нибудь Мэлори.

- И когда я получу возможность познакомиться с этой Мэлори? - Джордан оперся на стойку.

- Не знаю. Скоро.

- Думаю, это дело имеет свои крайние сроки, - предположил Джордан.

- Да, да. У нас еще есть пара недель.

- Проблемы?

- Нет. Может быть. Все так запуталось. Слишком серьезно, слишком быстро. Не могу думать.

- Какая она?

- Умная, забавная, сексуальная.

- Ты упомянул сексуальность в последнюю очередь. - Джордан сделал неопределенный жест своим пивом. - Это серьезно. Что еще?

- Целенаправленная, я бы сказал. - Флинн начал вышагивать по кухне. - Порядочная по своей натуре. Честная. Рассудительная. Поэтому то, что она ввязалась в эту историю с ключами, заставляет задуматься, не является ли это все правдой. У нее голубые глаза. Большие голубые глаза, - Флинн вздохнул.

- Опять же, физические параметры упали в конец списка. Ты влюбился.

Смущенный, Флинн опустил свое пиво.

- Есть разные степени влюбленности.

- Верно, но если она заставила тебя беспокоиться об этом, значит, ты уже увяз по колено и продолжаешь тонуть. Почему бы тебе не позвонить ей? Она могла бы прийти взглянуть на картину, а я - на нее.

- Давай оставим это до завтра.

- Та-ак, она тебя уже пугает. Похоже, не по колено, а по грудь.

- Заткнись. Я просто подумал, что было бы неплохо, чтобы Брэд принес свою картину, и мы втроем хорошенько на них посмотрели. Посмотрим, что мы сможем понять, без женского вмешательства.

- Согласен. У тебя тут какая-нибудь еда есть?

- Вряд ли. Но можно что-нибудь заказать по телефону. Что предпочитаешь?

- Удиви меня. Пойду, занесу вещи.


Ничего не изменилось, все было так же, как во времена их юности, если не принимать во внимание, что комната, где они сейчас развалились в самых небрежных позах, принадлежала одному из них, а не их родителям.

Так как выбор оставили Флинну, они ели итальянскую еду, но алкоголь улучшился с паршивого пива до бутылки виски «Джонни Уокер Блю», которое принес Брэд.

Картины стояли у стены, в то время как они трое сидели на полу. Мо занял диван.

- Я не настолько разбираюсь в искусстве, - начал Флинн.

- Но ты знаешь, что тебе нравится, - закончил за него Брэд.

- Не собираюсь опускаться до клише.

- На самом деле, это справедливое утверждение, - согласился Джордан. - Искусство, по своей исконной природе, субъективно. «Чашка супа» Вархола, «Нежный взгляд» Дали, «Мона Лиза» Да Винчи. Все это на любителя.

- Невозможно сравнивать «Водяные лилии» Дали с «Леди в голубом» Пикассо, как невозможно сравнивать Дэшела Хаммета со Стейнбеком. Стиль, замысел, восприятие.

Флинн закатил глаза и посмотрел на Брэда.

- Что я хотел сказать, прежде чем вы двое устроили тут маленькую интеллектуальную интерлюдию, так это то, что по моему мнению, один и тот же человек написал обе эти картины. Или, если это все же были два человека, то один из них подражал стилю другого.

- О. - Брэд поболтал жидкостью в своем стакане и ухмыльнулся. - Ну что ж, я, пожалуй, соглашусь с этим. И что нам это говорит?

- Это скажет нам больше, если мы протестируем картину Джордана. Мы уже знаем, что два других полотна написаны с более чем пятисотлетней разницей по времени. Теперь нужно узнать, к какому времени отнести картину Джордана.

- Пятнадцатый век.

Флинн обернулся и уставился на Джордана.

- Ты уже датировал ее?

- Пару лет спустя, после того как купил. Мне нужно было избавиться от лишнего барахла. Оказалось, она стоила в несколько раз больше, чем я заплатил за нее. Приятно, конечно, но в то же время, если задуматься, это странно, так как в Галерее цены скорее завышенные, но никак не заниженные.

- Почему ты вообще купил ее? - удивился Брэд.

- Не знаю, как много раз я сам задавался этим вопросом. Я даже не знаю, почему я пошел туда в тот день. Обычно я стороной прохожу подобные места. А потом я увидел картину, и она буквально захватила меня. Этот момент между невинностью и силой, всего в одном дыхании до исполнения судьбы. Он вытащит меч, вы знаете. И в это мгновение мир изменится. Родится Камелот, и судьба Артура будет определена. Он объединит людей, будет предан женщиной и другом, и породит своего будущего убийцу. В этот момент он всего лишь мальчик. В следующий - он станет королем.

- Есть мнение, что он был рожден королем.

Джордан помотал головой на замечание Брэда.

- Нет, пока не взялся за рукоять меча. Он мог просто пройти мимо. Интересно, что бы он выбрал, если бы знал последствия. Слава и величие, конечно, и кусочек мира, но потом ложь, предательство, война. И ранняя смерть

- Да, заманчивая перспектива. - Флинн налил еще виски, потом остановился и посмотрел на картину. - Минуточку. Может в этом что-то есть. Стал бы бог-король жениться на смертной женщине, если бы знал, к чему это приведет? Выбор, именно он решает дальнейшее направление.

- Пусть так, - согласился Брэд. - Но что это нам дает?

- Это дает нам схему. Если предположить, что картины - это подсказка о местонахождении ключа, тогда мы должны следовать этой схеме. Может быть, первый ключ находится в месте принятия некоего решения, изменившего дальнейшую жизнь.

- Флинн, ты правда веришь, что эти ключи существуют?

- Они существуют. И если бы вы, парни, были бы здесь с самого начала этой истории, сейчас вы бы в этом не сомневались. Это невозможно объяснить, Джордан, как невозможно объяснить и то, почему именно этот мальчик оказался единственным, кто смог вытащить Эскалибур из камня.

- А как насчет тебя? - спросил Джордан Брэда.

- Я стараюсь держать разум открытым. Ко всему прочему следует добавить и все эти совпадения, или то, что может показаться простым совпадением. Мы с тобой приобрели две картины. Мы оба вернулись в Долину, а значит и они тоже. Флинн вовлечен во все это, будучи лично связан с двумя женщинами, приглашенными в Варриорс Пик. Джордана и Дану можно считать еще одним пунктом в перечне совпадений. И я купил картину, потому что был захвачен этим лицом - лицом Зои. Оно просто пнуло меня под зад. Только давайте оставим эту маленькую пикантную подробность между нами.

- Тебя интересует Зоя?

- Да, что просто отлично, учитывая, что она воспылала мгновенной неприязнью ко мне. Которой я абсолютно не заслужил, - добавил он с жаром. - Женщины не вспыхивают ко мне неприязнью с первого взгляда.

- Нет, обычно на это требуется немного времени, - ухмыльнулся Джордан.

- Напротив, я само очарование. Обычно.

- Ага, я помню, каким очаровашкой ты был с Маршей Кент.

- Мне было семнадцать, - оправдался Брэд. - Да пошел ты.

- У тебя все еще остался отпечаток ее ступни на заднице? - поинтересовался Джордан.

- А как насчет отпечатка Даны на твоих яйцах?

- Уел. Вопрос. На этих картинах другие две сестры также похожи на реальных женщин, как первая на Дану?

- Да, - подтвердил Флинн. - Одно и то же лицо.

- Брэд, а возраст картин не вызывает сомнений?

- Никаких.

Джордан сел, цедя свое пиво и молча изучая лицо Даны. Такое спокойное, тусклое, пустое.

- Окей, забудем о логике. Шестеро нас и три ключа. И сколько, около двух недель осталось, чтобы найти первый из них? - Он вновь потянулся за бутылкой. - Хорошая будет работенка.

В этой истории с ключами, подумал Флинн, хорошо уже то, что это заставило его друзей вернуться. Даже когда он ближе к утру дополз до кровати, было приятно осознавать, что точно также доползает до своего тюфяка Джордан в комнате для гостей. А Брэд дрыхнет в полном отрубе на диване внизу, под охраной Мо.

Ему всегда казалось, что нет ничего такого, чего бы они не смогли сделать вместе. Будь то борьба с воображаемыми иноземными захватчиками, постижение сложнейшей науки расстегивания девчоночьего лифчика одной рукой, или поездка через всю страну на подержанном бьюике.

Когда умерла мать Джордана, они оба, он и Брэд, были рядом, бодрствуя той бесконечной ночью в госпитале.

Когда его бросила Лили, единственным, в чем Флинн оставался абсолютно уверен, были его друзья.