— Ух ты! Щенок… Откуда он взялся? — Саймон со смехом опустился на пол, и щенок лизнул его в лицо. Мо сразу попытался присоединиться к веселью. — Похож на медвежонка.

Придавленный собаками, большой и маленькой, Саймон все-таки сумел повернуться к Брэду.

— Где ты его взял? Как его зовут? Он твой?

— Не мой. Он родился совсем недавно, и у него нет имени.

— Тогда…

Саймон замер. Взгляд больших золотистых глаз остановился на матери. Мальчик боялся поверить.

— Он твой, малыш.

В это мгновение Зоя поняла, что, даже если щенок изгрызет весь ее дом, как колония термитов, она нисколько не расстроится. Потому что никогда не забудет радости, вспыхнувшей на лице сына.

— Мой?.. — дрожащим голосом переспросил Саймон и попытался встать — для начала на колени. — Я могу оставить его себе?

— Думаю, он на это рассчитывает. — Зоя опустилась на пол рядом с сыном и взъерошила мягкую шерстку щенка. — Но это большая ответственность: ты должен следить, чтобы он правильно питался, должен многому научить его и любить, конечно. Со щенками много забот. Он будет от тебя зависеть.

— Мама! — Саймона переполняли чувства. Он, не стесняясь Брэда, обнял мать и уткнулся ей в плечо. — Я буду заботиться о нем. Обещаю. Спасибо, мама! Я люблю тебя больше всех на свете.

— И я тебя люблю больше всех на свете. — Зоя тоже обняла сына. На глаза у нее навернулись слезы, но она не смогла удержаться от смеха, когда между ними попытались втиснуться обе собаки. — Думаю, Мо будет рад новому другу.

— Как большая семья, — Саймон высоко поднял щенка.

Новый член большой семьи выразил свою радость тем, что описал Саймону колено.

16

Зоя, втиравшая скраб в ногу Даны, услышала довольный вздох подруги и улыбнулась.

— Я очень благодарна, что вы обе пожертвовали воскресным вечером, чтобы выступить в роли подопытных кроликов.

Дана фыркнула. Мэлори сидела на стуле в кабинете для процедур и гладила свою чистую, гладкую кожу.

— Просто удивительно, как это здорово!

— За результат я не волновалась — эти средства действительно потрясающие, но должна была убедиться, насколько приятна сама процедура.

— На меня действует отлично, — лениво, приглушенно промурлыкала Дана.

Зоя оглянулась, окинув взглядом полки с косметическими средствами, горящие свечи, аккуратную стопку светло-зеленых полотенец на столе, хрустальный шар, свисающий с потолка над мягкой кушеткой.

«Все так, как должно быть», — подумала она.

— Конечно, во время настоящей процедуры здесь не будут сидеть три человека и болтать. Хочешь, чтобы мы помолчали, Дана?

— Вы для меня просто не существуете. Эта штука пахнет так же здорово, как и действует.

— Хорошо, что мы этим занялись. — Мэлори пригубила лимонад, который Зоя предварительно охладила. — Если мы собираемся открыться в пятницу, нужно по возможности все проверить — у всех троих. — Она вдруг схватилась за голову. — Боже, мы открываемся в пятницу! Конечно, это просто репетиция перед торжественным открытием первого декабря, но все равно верится с трудом.

— Да, — кивнула Зоя.

— Ты найдешь ключ, — Мэлори тронула ее за плечо. — Я знаю.

Ощущение неразрывной связи — рука Мэлори на ее плече, сама она касается Даны — приободрило Зою.

— Это еще одна причина, почему я позвала вас сюда. Мне нужно побыть с вами.

Зоя снова глянула на хрустальный шар. Последние несколько месяцев, похоже, настроили ее на мистический лад.

— Чтобы подзарядиться энергией. Женской силой.

— Давай, давай, — ободряющие слова Даны вызвали у нее улыбку.

— После вчерашнего происшествия я чувствую себя увереннее, но тихий голос в моей голове все время спрашивает, какого черта я совсем не сомневаюсь, что найду ключ.

— Чей это голос? Твой или Кейна? — спросила Дана.

— Мой, что раздражает еще больше. Вчера я ощутила прилив сил, радостное возбуждение, когда поняла, что происходит, и осознала, что могу этим управлять. Но мне нужно двигаться дальше.

— Ты вернулась к началу и снова пережила расставание. — Мэлори с любопытством разглядывала флаконы и тюбики, которые Зоя аккуратно расставила на полках. — Сегодня мы втроем возвращаемся к истокам. И у меня, и у Даны были периоды растерянности и отчаяния.

— Точно, — подтвердила Дана. — И мы выбирали путь, который вел в тупик. По крайней мере, так казалось.

— Вот именно, — задумчиво кивнула Мэлори. — Но нашли бы мы верную дорогу без этих тупиков? Вряд ли. Я об этом много думала, — прибавила она, облокачиваясь на стол. — Это не прямая дорога. Она кружит, поворачивает, делает петли. Но каждый шаг, каждый отрезок пути занимает положенное ему место. Так что давай двигаться.

— Дане нужно смыть скраб.

— Тогда подождите. — Накинув на плечи банное полотенце, Дана отправилась в душ.

— У тебя появились идеи. — Зоя подошла к раковине, чтобы сполоснуть руки. — Я вижу.

— Точно. Возможно, мне легче увидеть за деревьями лес, потому что я смотрю на все со стороны. Кроме того, мое приключение на чердаке очень похоже на то, что случилось с тобой вчера. Я понимала, что происходит, и могла управлять событиями. Хотя часть меня — совсем маленькая — хотела остаться в той иллюзии и забыть обо всем.

Оглянувшись, Зоя посмотрела на исполненное сочувствия лицо Мэлори и немного расслабилась.

— Мне надо было это услышать. Очень. Мне не нужен Джеймс, Мэл. Правда, не нужен, но чувства к нему хранятся в моей памяти.

— Понимаю. Очень хорошо понимаю.

Зоя подумала, что, наверное, только Мэлори с Даной и способны ее понять.

— Какая-то часть меня переживала те чувства, ту страсть, и было бы так легко вернуться назад и поверить, что все могло сложиться иначе.

— Но ты не вернулась.

— Нет. — Зоя постелила на кушетку простыню и поправила подушку. — За исключением той маленькой части, я прекрасно понимала, что не хочу, чтобы все повернулось иначе. Мне не нужен парень, неспособный защитить меня и собственного ребенка. Но я должна помнить его, помнить свои чувства к нему. Поэтому я смогла попрощаться с Джеймсом.

— Тебе нужен мужчина, который хочет защищать тебя и твоего ребенка?

— Да, — протянув руку за лосьоном для Даны, Зоя почувствовала, как затрепетало сердце. — Но я, похоже, не доверяю нам обоим, не верю, что у нас все получится. Ложись на спину, — приказала она вернувшейся из душа подруге. — Хотя дело не только в отсутствии веры.

Она ловко накрыла Дану полотенцем, согрела в ладонях лосьон. Дана замерла в ожидании новых волшебных ощущений.

— Если я решусь на последний шаг, то подвергну Брэда опасности. Неразрешимое противоречие. Если любишь человека, то хочешь его защитить. Но если я хочу его защитить, то не могу позволить себе любить его. Всем сердцем.

— Если ты его любишь, то должна уважать и понимать, что он в состоянии сам себя защитить.

Зоя не ожидала, что Дана включится в разговор, и немного растерялась.

— Я его уважаю…

— Сомневаюсь. Ты все время думаешь, не подведет ли он тебя, не обидит ли Саймона и когда все это может произойти. Спрашиваешь себя, скоро ли он тебя бросит. Думаешь, что не следует отдавать ему себя на все сто процентов, потому что у тебя должно что-то остаться, когда он уйдет. Я не говорю, что у тебя нет права так поступать. Ты многим рискуешь.

— Что для тебя самое важное, Зоя? — спросила Мэлори. — Единственное, чем ты не будешь рисковать?

— Саймон.

— Да, конечно.

— Я знаю, что Брэдли его не обидит. — Зоя стала втирать лосьон в руки Даны. — Но чем больше Саймон привязывается к Брэду, как дети привязываются к отцу, тем сильнее будет удар, если у нас ничего не получится. Саймону придется смириться с тем, что у него нет отца. И это не развод и даже не смерть… Просто его никогда не было. Как бы я ни старалась смягчить удар, несмотря на всю мою любовь и понимание того, что я всегда буду рядом, он будет знать, что есть человек, который не захотел быть с ним. Нельзя, чтобы Саймон почувствовал себя нежеланным.

— И чтобы этого не допустить, ты приносишь жертву. Ты будешь сражаться за сына, — прибавила Мэлори. — Чего бы это ни стоило, ты будешь сражаться. Самый главный выбор в твоей жизни — Саймон. Он твой ключ.

— Саймон, — повторила Зоя.

Дана села.

— Ой, прости! Теперь ложись на живот. Я отвлеклась.

— Мэл права, — Дана улеглась на живот и подперла щеку кулаком. — Ключи — это мы сами, все трое. Это не раз подчеркивалось. Но Зоя единственная из нас, которая, если так можно выразиться, воссоздала себя в ребенке. Саймон — часть Зои. Если ключ — сама Зоя, значит, Саймон тоже.

— Кейн не может тронуть его! — от страха, готового вырваться наружу, у Зои перехватило горло. — Ровена сказала, что защитила его!

— Будем надеяться, — Дана улыбнулась. — Если бы он мог добраться до Саймона, то уже попробовал бы.

— Мне кажется, что его защищает не только Ро-вена, — сказала Мэлори. — С той стороны завесы тоже не сидят сложа руки. Их дети уже пострадали, и беда не должна повториться. Никто не посмеет коснуться Саймона.

— Если бы я в это не верила, сразу же вышла бы из игры. — Зоя замолчала и посмотрела на Мэлори. — Кейн знает и поэтому в первую очередь попробовал бы достать меня через сына. Но он не может этого сделать. Ладно! — Она вздохнула. — Ладно! Давайте рассуждать дальше. Если Саймон — ключ или часть ключа как часть меня, не возвращаемся ли мы к выбору, связанному с ним? Я решила родить его, сохранить — и это самое правильное решение в моей жизни. Но ведь я уже возвращалась в прошлое. Это важно, но ключа там не было.

— Были и другие решения, — заметила Дана. — Другие развилки.