Неужели она возвела Колчестера на своего рода пьедестал и в то же время не позволила Уильяму занять законное место в ее жизни? Неужели она допустила такую несправедливость в своих суждениях?

Маркейл не могла бы ответить. Она только знала, что после разговора с Уильямом начала сомневаться во многих решениях, на которых строила свою прежнюю жизнь. И очень жалела, что не может поговорить с бабушкой об этих своих открытиях.

Вообще-то Маркейл следовало из «Пеликана» послать бабушке письмо, чтобы старушка не беспокоилась.

Дождь, слава Богу, ослабел и теперь лишь равномерно моросил, а серое, небо с приближением вечера еще сильнее потемнело. Они выехали на Северную дорогу, когда уже стало слишком опасно для путешествия, и после утомительно медленной поездки по ужасно скользкому участку дороги добрались наконец до «Пеликана». Вместе с ними к «Пеликану» подъезжало и несколько других экипажей, и вокруг царила суматоха, разительно отличавшая это место от их предыдущих остановок.

Роббинс ожидал очереди, чтобы подъехать к остановке возле гостиницы, и вскоре открыл дверцу и опустил ступеньки.

Маркейл набросила поверх шляпы капюшон накидки и, опершись на руку Роббинса, спустилась на мощеную дорожку, которая выступала из грязи.

— Роббинс, вы видели Постона или капитана?

— Нет, мисс. Если они не внутри, то, вероятно, укрылись где-то от непогоды.

— Если вы что-нибудь услышите, пожалуйста, дайте мне знать, — попросила она, когда он передавал ее заботам лакея.

— Да, мисс, — кивнул кучер. — Сразу же, как только что-нибудь прояснится.

— Благодарю вас.

Маркейл понимала, что ей не стоит беспокоиться. Уильям и Постон, объединившись, представляли силу, с которой следует считаться.

Дойдя до портика гостиницы, Маркейл отпустила руку лакея.

— Прошу вас, принесите мою дорожную сумку и сундук ко мне в комнату. Я сейчас же закажу себе номер.

— Да, мисс. Сейчас доставлю ваш багаж.

Он поклонился и ушел.

Откинув капюшон, Маркейл оглянулась вокруг и осталась довольна. «Пеликан» был большим, причудливым двухэтажным зданием; его окна с веселыми красными шторами светились теплым светом ламп; голоса разговаривающих и смех звучали приятно после двух дней пребывания в очень ограниченной компании.

А от аппетитного запаха выпечки и жарящегося мяса у Маркейл едва не подогнулись колени. Только сейчас она в полной мере почувствовала, как проголодалась.

Внутри она увидела владельца гостиницы и его высокую жену, снующих между общим залом и задним коридором и отдающих распоряжения нескольким слугам принести то или это. Судя по смеху, докатывавшемуся из общего зала, было ясно, что в «Пеликане» останавливается богатая публика.

Маркейл подошла к широкому дверному проему, ведущему в общий зал, и, заглянув внутрь, окинула взглядом море мужских лиц. Не увидев среди присутствующих Уильяма, Маркейл на мгновение почувствовала разочарование.

Где же он?

Заметив, что Маркейл стоит на пороге общего зала, хозяин гостиницы поспешил к ней, чтобы представиться. Не успел он закончить формальности, как возглас из общего зала заставил его уйти, и Маркейл осталась в несомненно искусных руках его супруги миссис Маккланнахан.

Женщина окинула Маркейл взглядом с головы до ног и оценивающе посмотрела на ее шляпу с Бонд-стрит.

— Миссис Маккланнахан, — Маркейл слегка наклонила голову, — я хотела бы получить комнату и горячую ванну.

— Вам повезло, потому что у нас осталась всего одна такая комната. Я приготовлю ее и пошлю наверх ванну.

Она взяла у Маркейл накидку и быстро взглянула на мантилью и платье, прежде скрывавшиеся под ней.

У Маркейл возникла твердая уверенность, что если бы кто-то невзначай поинтересовался, то миссис Маккланнахан могла бы без ошибки назвать точную цену ее платья, мантильи и шляпы — это весьма смущало.

— Вот так, мисс. Вам не стоит заходить в общий зал. Там полно мужчин, которые, несомненно, ничего не могут поделать с погодой, поэтому мы почти до отказа заполнены на ночь.

— Да, я понимаю. — Бедняжке Уильяму, видимо, придется спать в конюшне. — Миссис Маккланнахан, в прошедший час вы, случайно, не видели высокую рыжеволосую женщину?

— Нет, только нескольких фермеров, сквайра с сыном, француза, от которого несет одеколоном, но который умеет рассказывать ужасно интересные истории, двух джентльменов, едущих в Лондон посмотреть боксерский матч, и двух леди, которые сидят в малой гостиной.

— Если увидите такую женщину — очень высокую, очень красивую, с рыжими волосами, — пожалуйста, дайте мне знать, — скрыв разочарование, попросила Маркейл. — Она моя кузина. Мы путешествовали вместе, но разъехались.

— Конечно, мисс. Буду во все глаза искать вашу кузину.

— Благодарю вас. Есть здесь место, где я могла бы подождать, пока готовят мою комнату?

— Да, конечно, у нас есть гостиная. Для достойных леди, как вы. Можете присоединиться там к другим дамам.

— С удовольствием.

— Превосходно, мисс. Это обойдется вам всего в два пенса.

Маркейл внесла небольшую плату и последовала за миссис Маккланнахан через большую дверь напротив шумного общего зала.

В креслах перед потрескивающим камином расположились две пожилые элегантно одетые леди. Они пили чай и устремили на Маркейл взгляды поразительно одинаковых ярко-голубых глаз.

Более полная и низкорослая из двух, в очках, делавших ее голубые глаза похожими на совиные, поставила чашку и, встав, коротко присела и кивнула седой головой, так что ее кружевной чепец, рискуя упасть, съехал с локонов.

— Здравствуйте. Я леди Дарем, а это, — она указала на свою спутницу, которая просто поставила чашку, но осталась сидеть в кресле, — моя сестра, леди Лоутон.

Сестра леди Дарем выглядела примерно одного с ней возраста, но ее волосы, такие же седые, были собраны в аккуратный пучок, а не распущены локонами, как у сестры, и там, где леди Дарем была пышной, леди Лоутон выглядела угловатой и жилистой.

— Надеюсь, вы извините меня за то, что я не встаю, — леди Лоутон наклонила голову, — но я повредила колено.

— Конечно. Я мисс Маркейл Бичем. — Она сделала реверанс. — Надеюсь, ваше колено не слишком пострадало?

— Увы. Я упала, входя в парадный холл, и оно очень болит. У входа было скользко. — Она строго посмотрела на миссис Маккланнахан. — Кто-то должен следить, чтобы там было сухо.

— Я уже все сделала, — раздраженным тоном ответила миссис Маккланнахан. — Спросите мисс Бичем, так ли это. Вы же не нашли пол скользким, правда?

— Правда, хотя мои ноги не были покрыты грязью.

Она кивком указала на две пары туфель, сохнущих у камина, обе покрытые толстой коркой.

Леди Дарем удивленно посмотрела на туфли, как будто в первый раз увидела их.

— О-о. Ну хорошо. Нам пришлось выйти из экипажа с другой стороны из-за нашего ящика с укрепляющим средством. Он загораживал дверцу.

— Укрепляющее средство?

— О да, — совершенно серьезно ответила леди Дарем. — Мы едем в Лондон, чтобы доставить наше самое лучшее укрепляющее средство для ов…

Леди Лоутон слегка ударила леди Дарем по голени.

— Ой! — Леди Дарем сквозь платье схватилась за ногу. — Джейн! Зачем ты так?

Джейн, очевидно, сотворенная из более твердого материала, просто сказала:

— То, что мы делаем, касается только нас одних.

— Прошу вас, — Маркейл выставила перед собой ладони, — у меня нет желания навязываться, но здесь, по-видимому, нет другой комнаты, которой я могла бы сейчас воспользоваться, а мою спальню еще только готовят.

— О, дорогая, никто не считает, что вы должны уйти куда-то в другое место, — поспешила возразить леди Дарем.

— Если только вы не слишком любопытны, — уточнила леди Лоутон. — Терпеть не могу вопросы.

Миссис Маккланнахан фыркнула.

— Это единственная гостиная для леди, и вам всем придется делить ее. В общем зале полно мужчин.

— Это верно, — подтвердила леди Дарем, по совиному моргнув за очками, и, наклонившись к Маркейл, тихо сказала: — Я знаю, потому что подслушала, когда ходила взять лекарство для несчастного колена моей дорогой сестры. Но ведь французы всегда ведут себя совершенно вульгарно. Джейн, — обратилась она к сестре, — ты ведь ничего не имеешь против общества этой молодой леди?

— Нет, конечно, — проворчала леди Лоутон, потирая колено и морщась.

— Она такая тоненькая и, безусловно, не съест много кексов с чаем, — добавила леди Дарем веселым тоном.

— Согласна, — усмехнулась леди Лоутон. — Только не рассчитывайте, что мы будем развлекать вас рассказами о том, что находится у нас в экипаже.

— Разумеется, нет, — успокоила ее Маркейл, сдерживая улыбку.

Леди Лоутон пронзила жену владельца гостиницы пристальным взглядом.

— Надеюсь, вы не взяли с мисс Бичем денег за пользование этой гостиной, когда мы уже заплатили за это.

— Взяла, потому что беру с человека, — покраснев, ответила миссис Маккланнахан.

Леди Лоутон возмущенно подняла брови.

— Это несправедливо, и на вашем месте, мисс Бичем, я потребовала бы вернуть деньги.

— Я ухожу. — Миссис Маккланнахан устремилась к двери. — И не просите больше чая, потому что я вам его не принесу!

— Хорошо, — сказала леди Лоутон. — Да и чаем-то эту бурду назвать трудно. Пожалуйста, скажите своим кухаркам, чтобы они давали ему настояться, по крайней мере, на пять минут больше. В этом чайнике чай такой слабо заваренный, что скорее напоминает воду.

Дверь со стуком захлопнулась за миссис Маккланнахан, а Маркейл вздохнула, потому что с удовольствием выпила бы чашку горячего чая.

— Мисс Бичем, идите сядьте рядом со мной. — Леди Дарем хлопнула в ладоши и указала на кресло сбоку от своего. — Я налью вам чая. Здесь есть еще две чашки, и он на самом деле не так плох, как говорит Джейн.