Похоже, что всё прошло не слишком гладко.

Слезы ручьем текут из моих глаз.

Я понятия не имею, кого оплакиваю: Нейта, его мать, себя или своего брата. Я погружаюсь обратно в теплое и комфортное постельное белье и смотрю, как постукивает дождь за окном. Закрываю глаза и еще глубже зарываюсь в подушки, вдыхая его запах и желая хотя бы ненадолго отгородиться ото всего мира.

Когда я снова просыпаюсь, то хватаюсь за свой телефон, но на нем нет никаких сообщений. Уже около десяти, поэтому вскакиваю с постели, иду в ванную, принимаю душ и одеваюсь. Все еще идет дождь, жаль, что я не упаковала парочку удобных джинсов. Поэтому я останавливаюсь на платье-майке и кроссовках на платформе, которые купила «У Изабеллы» на прошлой неделе, а затем прихватываю свой плащ. После того как отвезу еще один багаж вещей для приюта от ураганов, я собираюсь съездить в офис Нейта и извиниться перед ним. По крайней мере, там он не сможет повесить трубку, игнорировать меня или хлопать дверью перед моим носом. Я не должна была столь сильно давить на него, но, независимо от того, насколько он был зол на меня, думаю, что давление могло бы помочь ему. По крайней мере, он рассказал о своих чувствах, выплеснул их наружу. Это не действие какого-либо лекарства, а, скорее, начало продвижения вперед к успокоению, в котором он так отчаянно нуждается.

Звонит мой телефон.

— Алло?

— Зои, это Оливер. Как ты?

— Неплохо, а ты?

— Не могу пожаловаться. Слушай, я собираюсь встретиться с тобой, но хочу, чтобы ты знала, что я получил отчет об аварии, который могу отправить тебе сегодня днем.

— Не возражаешь, если я сама его заберу? Я собираюсь выйти ненадолго, и тогда смогла бы заскочить.

— Конечно, без проблем. Я оставлю их у секретаря.

— Спасибо тебе, Оливер.

— Мне пора бежать, звони, если тебе нужно будет что-то еще.

Мы вешаем трубки, и я внезапно останавливаюсь наверху лестницы.

Статуя разбита, и осколки валяются по всему полу.

В моей груди разрастается чувство вины, а на сердце становится тяжело. Я не хотела так сильно давить на него. Но, может быть, его уход является первым шагом в продвижении, потому как, несмотря на то, что говорит Нейт, он все еще находится где-то между уходом и возвращением его матери.

В моей памяти мелькают фрагменты той ночи, когда мы с Нейтом вышли из затруднительного положения наших отношений, и он согласился провести это лето со мной. Он спросил меня тогда: «Ты уверена, что хочешь меня?»

Печаль пробирает меня до костей.

Он и я — мы не настолько разные. Оба окружены щитом, который оберегает то, что было повреждено очень давно, и защищает от того, чтобы никогда не чувствовать себя ненужным.

Я поступала так всю свою жизнь, придумывала оправдания тому, что у меня не было времени для отношений.

Когда спускаюсь на нижнюю ступеньку лестницы, присаживаюсь на предпоследнюю и придерживаю в руках свою голову. Несколько минут я вожусь в своей сумочке, чтобы достать телефон, пролистываю список контактов, нахожу имя, которое мне необходимо, и нажимаю на номер.

— Здравствуйте, это доктор Джулия Рэймонд.

— Доктор Рэймонд, это Зои.

— Зои, сегодня ты не по расписанию.

— Да, я знаю. У вас есть свободная минутка или вы заняты?

— Подожди, позволь я переключусь.

Я могу представить, как она перемещается из-за маленькой стойки регистрации за пределами ее офиса в безопасную для нее территорию с успокаивающими синими стенами, чтобы присесть за большим столом. Кейт, секретарши доктора Рэймонд, летом нет, поэтому она работает одна.

— Я вернулась, что случилось?

— Я надеялась на ваше профессиональное мнение. — Перехожу прямо к делу.

— Да, конечно. Это насчет тебя или того мужчины, появившегося в твоей жизни?

— Насчет нас обоих, или нет, о, боже, я не знаю. — Слезы застилают мои глаза, пока я пытаюсь сморгнуть их прочь. Но в моем горле слишком першит от того, что я сдерживаюсь. — Доктор Рэймонд, я не знаю, что творю. Чувствую, как одно противоречие идет за другим, и, думаю, на этот раз, я могу зайти слишком далеко.

Пересказывать ей без обсуждения нашей безумной сексуальной химии и всего того, что происходит между мной и Нейтом, нелегко, но в контексте данного разговора это кажется несущественным и подрывает доверие. То, что происходит между нами сейчас — это более интимное, чем впервые, когда я поведала ей о нас.

Я не уверена почему.

Она слушает: несколько вопросов, несколько вздохов и довольно много понимания с ее стороны. Наконец говорит:

— Зои, ты не ошибаешься в своем заключении. Страх быть покинутым, как правило, связан с такой потерей в детстве, как, например, потеря родителя в результате смерти или развода, но он также может являться результатом нехватки физической или эмоциональной заботы, как в случае с тобой и твоим братом. То, что ты хочешь быть с кем-то, — большой шаг. Но в обоих случаях это проблемы, которые носят сложный характер и не подлежат исправлению одним лишь разговором, а иногда они не меняется на протяжении всей жизни. В зрелом возрасте переживания раннего детства приводят к страху быть брошенными теми людьми, которые тебя окружают. В то время как определенная степень страха одиночества является нормальной частью бытия человека, травматические переживания наиболее сильно влияют на развитие здоровых отношений. Я не могу сформулировать о Нейте своего мнения, так как ни разу не встречалась с ним. Но ты, Зои, знаешь, что делаешь. А теперь важный вопрос: ты готова увидеть его таким, каким он является на самом деле?

Я представляю, как доктор Рэймонд, поворачивается к окну на своем стуле и, как обычно она делает, смотрит на деревья, когда ожидает ответа.

— Доктор Рэймонд, вы же знаете, что я не жду ничего такого, кроме как весело провести время.

Она вздыхает.

На линии жужжит громкий звук.

— Кажется, кто-то пришел, можешь подождать?

— Безусловно.

Проходит около тридцати секунд, прежде чем она возвращается на линию.

— Только что пришел мой пациент. Могу я перезвонить тебе сегодня вечером?

— Конечно. И доктор Рэймонд, спасибо за то, что выслушали меня.

— Послушай меня, Зои, прислушайся к тому, что ты чувствуешь, и откройся этим чувствам. Не запирай их навечно. Ты можешь сделать это для меня?

Мои плечи резко опускаются, пока я сижу, сложа руки.

— Вы же знаете, что я не могу. Это будет плохо как для него, так и для меня. И, кроме того, он просто сбежал.

— Насчет этого я не уверена. По крайней мере, подумай над тем, что я сказала и давай поговорим еще немного позже, хорошо?

— Да, доктор Рэймонд. До свидания.

Я нажимаю «Завершить вызов» и смотрю на прекрасный вид. Дождь все еще льет и выглядит, словно вышитый бисером занавес, пока капает в бассейн. Я смотрю на него в течение долгого времени, размышляя над тем, что только что сказала доктор Рэймонд. Думаю о том, что чувствую, и о том, как Нейт чувствует себя сейчас. Суть в том, что я не в праве была так сильно давить на него.

Я собираю свои вещи и следую по древесным доскам, обрамляющим выложенную плиткой гостиную, в прихожую, которая ведет в гараж. Я прохожу мимо камина и бросаю взгляд на две фотографии Нейта с его отцом. Они выглядят счастливыми. У его отца волосы с проседью и карие глаза, но помимо этого, они выглядят очень похожими — оба красивые.

Наши тарелки все еще стоят на журнальном столике, и я останавливаюсь, чтобы забрать их вместе с пустыми стаканами от лимонада. Как только навожу порядок на кухне и загружаю посудомоечную машину, быстренько готовлю чашку кофе, выбирая сливки вместо молочной пенки, чтобы сэкономить время, и беру его с собой.

Вчера мы вместе с Рози отнесли все коробки в гараж, чтобы я могла легко их загрузить в автомобиль. Когда я выхожу из гаража, то не вижу коробки, которые мы вчера оставили у стены. Я быстро осматриваю свою машину и понимаю, что это Нейт загрузил их для меня.

От такой доброты в моей груди екает сердце.

Злится он на меня или нет, он все еще хочет мне помочь.

Мне нужно увидеться с ним, извиниться за то, что давила на него.

И мне нужно прекратить совать нос не в свои дела.

22 Глава

Крепыш

Юго-восточный финансовый центр находится не более чем в пятнадцати минутах от приюта, но из-за интенсивного движения мне требуется полчаса, чтобы туда добраться. Это здание достаточно высокое и заметное с пляжа, поэтому я нахожу его легко. Нейт несколько раз указывал на него и, поскольку, кажется, что я отпускала столько шуток в адрес сериала «Полиция Майами: Отдел Нравов», он поведал мне, что его офисное здание появлялось в нескольких ТВ шоу 1980-х, и также было показано в конце заглавных титров фильма.

Я посчитала, что это круто.

С другой стороны, Нейт был гораздо меньше воодушевлен статусом здания, в котором располагается его компания.

Когда я сворачиваю с 13-ой Улицы и вклиниваюсь на Бискайский бульвар, слева от меня находится подземный гараж. После того как паркуюсь, сразу направляюсь в вестибюль. Два ярко-голубых эскалатора ведут на первый этаж. На полу огромная белая кафельная плитка и повсюду растения. Есть и карта Майами на стене, которая светится розовым неоновым цветом.

Согласно списку арендаторов помещений, «Скайлайн Холдингс» находится на сорок пятом этаже. Нет никакого справочного бюро или служащего, кто мог бы оповестить о моем приходе, поэтому я еду на стеклянном лифте с видом на горизонт Майами. Этот вид простирается на мили.

Двери открывается со звоном.

Впереди длинная черная глянцевая стойка регистрации, а за ней красивая белокурая женщина в наушниках. Над ее головой расположена эмблема компании Нейта — набросок линии горизонта Майами с очерченными буквами, означающими «Скайлайн Холдингс».

— Я могу вам чем-нибудь помочь?