Когда дохожу до кухни, замечаю записку на столе:

«Я на работе в процессе заключения важной сделки. Здесь ключ от лодочного сарая. Бери всё, что тебе понадобится».

Отсутствие какого-либо личного контакта напоминает мне о том, что мы чужие друг другу, и любая близость, которую я могла ощутить по отношению к нему, была результатом травмы, которую я пережила. Мне не следовало ожидать: «Доброе утро, Зои», или «Увидимся позже. Нейт».

Но мне бы хотелось этого.

Я включаю кофемашину и варю латте, затем направляюсь к двери, где бросила свой багаж вчера вечером.

Когда подхожу туда, моих чемоданов уже нет, но есть приклеенная записка на стеклянной двери.

«Я отнес твои вещи наверх, поставив за дверью ванной комнаты. Предполагаю, что ты останешься здесь на время своей поездки. Проверь свою электронную почту. Номер моего рабочего и сотового телефонов на тот случай, если у тебя их нет, находится в ответе на твоё сообщение. Если ты не можешь со мной связаться, оставь сообщение на автоответчик».

Эта дурацкая записка, наряду с его добротой ко мне, заставляет моё сердце биться сильнее, и я бегу вверх по лестнице, чтобы прихватить свой телефон.

Отправленный ответ по электронной почте такой же простой, как и в его записках.

«Вот мои номера...»

Я практически прыгаю в душ, останавливаясь только для того, чтобы вытащить косметичку, заполненную принадлежностями для путешествий.

Часть меня не удивлена моими действиями.

Это частичка старой меня.

Другая же часть шокирована моим легкомыслием, но это не мешает мне получать удовольствие. Пока я наслаждаюсь душем, позволяя воде литься по мне каскадом. Именно тогда я понимаю, что очень давно не чувствовала себя так хорошо. Прошло слишком много времени с тех пор, как я уделяла внимание любым мелочам в своей жизни: тому, как вода касается моей кожи, будто по ней ударяют маленькие градинки, или какой восхитительный запах лаванды у моего лосьона.

Струи воды массируют тёплой водой моё тело почти из каждого угла, и это такое успокаивающее, расслабляющее ощущение, что я растягиваю удовольствие. Когда намыливаю голову, воспоминание возвращает меня обратно к тому, как длинные пальцы Нейта поглаживали мои волосы, пока я засыпала прошлой ночью. Брызги душа соприкасаются с моей кожей, пробуждая интимную чувственность, что поражает меня.

Я пытаюсь избавиться от этого ощущения.

Вымытая шампунем, кондиционером, побритая и чистая, я появляюсь из душа, чувствуя себя более чем готовой жить дальше, а это долгожданная перемена с прошлых недель.

Зеркало покрыто паром, и я использую полотенце, чтобы стереть его. Пара взмахов расческой по кудрям и готово. Я не собираюсь слишком усердствовать, потому что уверена, что влажность тепла Флориды не сделает ничего, кроме как увеличит объём. Мои вьющиеся волосы живут сами по себе, и что бы я ни делала, нет ни единой страховки, что как только выйду на улицу, я не буду выглядеть, словно вернувшаяся из восьмидесятых.

Я вытаскиваю одно из многих платьев, которые Зак присылал мне прошлым летом. Он говорил, что в Майами Lilly Pulitzer в моде, и он считал, что мне они понравятся, и это так.

То платье, которое я выбираю, имеет небольшой V-образный вырез спереди и сзади принт с темно-синими и белыми зонтиками. Влажность воздуха в ванной комнате удушающая, несмотря на то, что работает кондиционер.

Я открываю дверь и решаю закончить собираться в спальне. Комната похожа на остальную часть дома — стены окрашены в белый цвет, хорошая современная, но редкая мебель, и аксессуары черного цвета. Даже абажуры черные.

Отодвинув волосы в сторону, я защелкиваю свои маленькие серебряные сережки-колечки и застегиваю серебряный медальон в виде сердца вокруг своей шеи.

Далее использую зеркало над комодом, чтобы нанести немного макияжа.

Я не ухожу далеко.

Мои глаза останавливаются на хрустальной чаше на комоде Нейта. Я беру и рассматриваю её содержимое: в ней всё, что носил Зак, чтобы отличаться и выделяться среди всех остальных. Всё же, ирония состояла в том, что он был всегда уникальным, и не нуждался в дополнительных аксессуарах, чтобы его заметили.

Я всегда знала, кем он был, и любила его за это.

Так почему ложь? Я не могу перестать думать об этом.

— Они принадлежат тебе. — Низкий сексуальный голос, который я узнаю, удивляет меня.

Слегка подпрыгнув, я ставлю чашу на место.

— Полиция отдала ее мне, когда я ходил на опознание его тела. — Его голос нерешительный.

Я смотрю на серебро в чаше и сдерживаю свою эмоцию.

Нейт прочищает своё горло.

— Остальная часть его вещей находится в верхнем ящике моего комода. Как я уже сказал, они принадлежат тебе. Я собирался отправить все по почте, но затем ты сказала, что приедешь, поэтому решил подождать. Сумка порвалась, и Роузи положила мелкие вещи в эту чашу.

Я оборачиваюсь со словами «Кто такая Роузи», которые вертятся на моем языке, но затем мельком замечаю Нейта, стоящего в дверях, и моё сердце, тело и разум, кажется, моментально оживают. На нём надета белая футболка, другая пара джинсов с низкой талией и очки Ray-Ban. Мне требуется немного времени сосредоточиться и даже больше, чтобы заметить два стаканчика из Starbucks и пакет с выпечкой в его руках.

— Спасибо тебе. За всё. Не думаю, что когда-либо говорила тебе «спасибо».

— Ты не должна благодарить меня. — Его голос хриплый и пронизан печалью, с которой я прекрасно знакома.

— Могу я тебя кое о чём спросить?

Он кивает.

— Знаю, что спрашивала это раньше, но ты уверен, что полиция не давала дополнительной информации о том, что случилось? Я имею в виду, кроме того, что это авария на мотоцикле.

Нейт, вздрагивая, опускает глаза.

— Нет, как я говорил, он ехал слишком быстро и потерял управление, когда поворачивал, из-за чего врезался в какие-то обломки на дороге.

Проходит минута тишины.

Я вытираю глаза.

Я должна перестать плакать.

— Одна из них для меня? — Я указываю на стаканы в его руке.

Он кивает.

— Я могу войти?

— Это твоя комната, конечно, ты можешь.

Он шагает ко мне, и моё сердце колотиться с неистовой силой.

— Латте и булочка. Я уверяю, этот латте намного лучше, чем тот, что я готовил вчера.

Я улыбаюсь ему.

Его ухмылка в ответ захватывает дух.

Пока я беру чашку и пакет с выпечкой, наши пальцы соприкасаются, и искра пробегает между нами.

— Я приготовила один этим утром, и кофемашине удалось сделать свою работу просто прекрасно. Но я никогда не откажусь от второй чашки.

Нейт приподнимает бровь.

— Любительница кофе, ха?

Я киваю и делаю глоток.

— Как и твой брат.

— Не до такой степени.

— Ты имеешь в виду, что не всегда ищешь лучшего?

— Нет. — Я поднимаю кружку. — Starbucks подходит мне.

— Ах, тогда держу пари, ты никогда не пробовала кубинский кофе.

— Ты прав. Не пробовала. — Я немного приободряюсь. — Но Зак постоянно отправлял мне фотографии из различных кофеен, которые ему попадались. Однажды он отправлял фотографию из небольшого бара, сидя у окна, выходящего на улицу. Вместе с фото была подпись: «Лучший кофе с молоком на этой стороне Гаваны».

Нейт делает глоток, его глаза пристально наблюдают за мной.

То, как он смотрит на меня, заставляет порхать бабочек в животе.

— Кафе «Лас Олас». Находится на Южном пляже, и у них есть лучший колада, рецепт которого передается из поколения в поколение.

— Колада? Что это?

Его радостное возбуждение соответствует моему.

— Хммм, я не уверен, что могу передать правильно словами, но это, когда кубинский кофе сделан на печи. Как только варится кофе, ты наливаешь немного в стакан с большим количеством сахара, помешивая его, пока не станет пастообразным, и затем добавляешь остальную часть кофе. Зи и я пили его шотами.

Кстати говоря, я думаю, что Нейт был на той фотографии.

— Звучит аппетитно.

— Я отвезу тебя туда утром. Ты не можешь покинуть Майами, не попробовав его хоть раз.

— Я бы с удовольствием. Я действительно хотела бы побывать в тех местах, куда мой брат любил ездить.

Он прислоняется к комоду и, кажется, в его глазах появляется огонек.

Моя свободная рука ложится на волосы, они подсохли, объём увеличился, что больше напоминает дикий беспорядок. Я прячу несколько прядей за ухо и вздыхаю, даже не осознавая, что звук был слышен.

— Ты выглядишь... — Нейт бормочет что-то, клянусь, похожее на «красиво», и неизвестно откуда появляется застенчивость в его глазах, которая заставляет бабочек в моём животе трепетать.

Кровь приливает к моим щекам.

Он откашливается.

— Ты выглядишь... готовой начать свой день.

Я опускаю взгляд, и румянец мгновенно исчезает.

— Да. Мне есть чем заняться.

— Знаю. Поэтому я вернулся.

— Я ценю это, но думала, что ты должен был работать.

— Я работал. Была недвижимость, которую я должен был осмотреть, и я жду звонка, но всё остальное может пока подождать. Моя ассистентка...

Я смотрю на него.

Нейт перестает говорить, в ту же минуту его взгляд вперивается в мой.

Его глаза насыщенного зелёного цвета, и я тону в них.

Он приближается ко мне.

У меня перехватывает дыхание.

Большим пальцем он вытирает мою нижнюю губу.

Я сглатываю, жар между нами поглощает меня.

Его прикосновение. Слова. Они неожиданные. Тёплые. Они заставляют меня чувствовать себя живой.

Движение мягкое и нежное. Я хочу дотянуться, схватить его руку и притянуть его к себе.

Но он лучший друг моего брата. Я не могу сделать этого.

Или могу?

Всё же, когда он делает шаг вперёд, от его пристального взгляда меня бросает в дрожь, отчего сердце почти останавливается.