Мередит Рич - Клэй из Виргинии

– Так и быть, но только если ты погладишь мне рубашку.

Они устроились в тропическом саду бара «Бэттери», наслаждаясь чесночными креветками и колючими омарами. Клэй оживленно болтала, рассказывая о друзьях Тома, которым пришлось нанять яхту, чтобы переправить знакомых на Бимини, где целую неделю продолжалась свадьба, а Уилл больше помалкивал.

Появился официант, чтобы принять заказ на десерт, но Уилл от десерта отказался.

– Неужели тебе не хочется отведать знаменитый шоколадный торт? – уговаривала его Клэй. – В конце концов, сегодня твой день рождения.

– Я хочу кофе и праздничную рюмку «Курвуазье» – этого мне будет достаточно.

Клэй загадочно улыбнулась.

– Пожалуй, теперь самое время для сюрприза. Во-первых, хочу предупредить, что он не накладывает на тебя никаких личных обязательств по отношению ко мне. Это чисто деловое предложение.

– Деловое предложение? – Уилл недоверчиво рассмеялся. – Ты хочешь сказать, что разбираешься в бизнесе?

– Гораздо больше, чем ты думаешь. Я не слепая, и отлично вижу, что происходит с твоей компанией. Я знаю, на что ты потратил бы деньги, если бы они у тебя были, и верю, что ты бы справился со всеми неурядицами. – Серые глаза Клэй возбужденно поблескивали.

Уилл вздохнул.

– Я разорен, и этого не скроешь, – сказал он. – Именно поэтому я так прохладно отнесся к твоему приглашению в ресторан. Я не могу оплатить счет, и от этого мне не по себе.

– Уилл, ты же знаешь, что это временные затруднения. Скоро ты станешь миллионером, и все будет хорошо.

– Надеюсь, что так. – Уилл закурил сигарету и откинулся на спинку кресла.

– Давай перейдем к делу, – предложила Клэй. – Я унаследовала от отца кое-какие деньги и хочу вложить их в твое предприятие в качестве партнера.

Уилл был немало изумлен, хотя и подозревал, что у Клэй есть свои средства: ее расходы определенно не укладывались в выплачиваемые им суммы. Клэй постоянно баловала его «маленькими подарками», которые включали книги, коньяк, футболки и другие знаки внимания.

– Значит, в качестве партнера?

– Да! Уж лучше играть в твою игру, чем на бирже. Я не смогу передать тебе деньги до моего очередного дня рождения, то есть до января, но хочу, чтобы ты знал: они твои. – Клэй улыбнулась. – Так что хватит беспокоиться и хмурить лоб. Давай лучше еще выпьем…

– Тебе кажется, что я слишком беспокоюсь? – Уилл жестом велел официанту принести еще по бокалу коньяка. – Так вот, я вовсе не сомневаюсь, что все будет нормально. Я благодарен тебе за предложение, но не хочу отнимать у ребенка конфетку. Оставь свое наследство при себе – в наши дни человеку не выжить без подкожных запасов. У Клэй увлажнились глаза.

– Уилл, ты не понял главного. Я не собираюсь дарить тебе деньги. Я хочу вложить их в «Святую Тересу», то есть в будущее.

– А если мы ничего больше не найдем? Или найдем корабль и увидим, что его уже обчистили пираты?

– Но ведь ты не думаешь, что «Святая Тереса» – безнадежный тупик. Я слышала, как ты говорил с газетчиками. Ты уверен в том, что там миллионы…

– Уж не надеешься ли ты, что мы поднимем со дна кованые сундуки, набитые золотом? – отрывисто спросил Уилл.

– Господи, Уилл, конечно же, нет! Я проработала у тебя семь месяцев и знаю, что в этом деле не бывает никаких гарантий…

– Тогда что ты хочешь получить за свои инвестиции?

– Всего лишь долю от того, что мы найдем – если, конечно, найдем. И не думай, что я наивна; я знаю, что делаю.

– Сомневаюсь. – Уилл знал, что Клэй Фитцджеральд влюблена в него, и она тоже ему нравилась, но он понимал, что Клэй еще ребенок. Если она станет его партнером, он окажется связанным с ней почти так же прочно, как связывают двоих брачные узы; и если Клэй по его вине потеряет свои деньги, он будет мучительно переживать. Принять ее предложение на таких условиях он просто не мог.

Официант принес счет, и Уиллу пришлось позволить Клэй расплатиться своей карточкой. Смущенно улыбнувшись официанту, он сказал:

– Просто сегодня у меня день рождения, и я должен уступить желанию дамы…

Пока они пешком возвращались по Дюваль-стрит в «Пьер-Хаус», Уилл не проронил ни слова, но к тому моменту, когда они вошли в битком набитый бар, он уже знал, как ему поступить.

– Ты рассердился на меня? – спросила Клэй.

– Вовсе нет, с чего ты взяла?

– Я только хочу помочь тебе не упасть в финансовую пропасть и получить прибыль. Что в этом дурного?

– Ты любишь меня, Клэй?

– Какая разница?

– Очень большая. Я не могу взять твои деньги, не хочу быть обязанным тебе.

– Ты и не будешь.

– Господи, Клэй, очнись! Мы вместе хорошо провели время, и ты классная девчонка. Но у каждого из нас своя дорога. Я уже говорил тебе, что не хочу связывать себя – никогда и ни за что.

На лице Клэй появилось озадаченное выражение.

– Ты считаешь, что я пытаюсь тебя связать?

– Конечно! Какая еще причина могла побудить тебя вкладывать средства в мое предприятие?

– Будущая прибыль, – повторила Клэй.

– Чепуха! – прошипел Уилл. – Ты хочешь получить моральные гарантии своих вложений в меня, но я не собираюсь давать их ни тебе, ни кому бы то ни было еще.

Пытаясь успокоить Стоуна, Клэй положила ладонь ему на руку.

– Послушай, Уилл, я же говорила, это чисто деловое предложение.

– А ты согласилась бы вкладывать деньги в мою компанию, зная, что я люблю другую женщину, которая ближе мне по возрасту и вовсе не чувствует жалости ко мне?

– Черт побери, Уилл. Ты прекрасно знаешь, что я поступаю так не из жалости.

– Так какого хрена ты не отправишься назад в свой колледж?

Глаза Клэй полыхнули огнем.

– Значит, вот чего ты хочешь от меня…

– Да, я хочу именно этого и буду рад сбыть тебя с рук.

Клэй была потрясена.

– Ладно, если ты хочешь именно этого, так тому и быть. Прощай. – Она вскочила на ноги, еще не зная, что сделает в следующий момент.

Голос Уилла смягчился:

– Постарайся понять, Глазастик: у нас с тобой ничего не выйдет…

– Я уже говорила тебе, что ненавижу эту кличку! – Клэй запнулась. – И тебя тоже, – выкрикнула она неожиданно для себя и бросилась к выходу, не обращая внимания на знакомых.

Оставшись один, Уилл заказал еще порцию коньяка. Он чувствовал себя донельзя погано, поскольку понимал, что ему будет сильно не хватать Клэй и еще сильнее – ее денег. Несколько минут он пил в одиночестве, потом его глаза как-то невзначай остановились на незнакомой девице, которая улыбалась ему из дальнего угла бара. И в тот миг, когда Уилл Стоун кивнул рыжеволосой красотке, предлагая присоединиться к нему, он уже был уверен, что сделал все как надо. Клэй – милая девушка, но она хотела от него слишком много.

Осенний семестр в Барде еще не начинался, но Клэй и не думала туда возвращаться, решив, что колледж ей теперь ни к чему. Том Шульц отвез ее в аэропорт и дал ей телефоны своих друзей, которые могли помочь ей устроиться на работу. К этому времени Клэй собрала впечатляющую коллекцию подводных снимков; вдобавок она могла похвастаться фотожурналом, запечатлевшим события нескольких месяцев ее работы у Уилла Стоуна.

Клэй сняла комнату в недорогом общежитии для молодых леди, которых опекала Армия спасения. Гарнет собиралась закончить колледж в июне, и они с Клэй решили, что после этого поселятся в одной квартире.

Несколько недель Клэй писала очерк о поисках сокровищ, а затем, приложив к нему фотографии, продала его журналу «Мадемуазель», где редактором была подруга матери Гарнет. Потом она нанялась помощницей к профессиональному фотографу, а в свободные часы продолжала обзванивать издательства, ища работу внештатного корреспондента.

В январе, когда Клэй исполнился двадцать один год, она продала часть своих акций и анонимно перевела Уиллу Стоуну восемьдесят тысяч долларов. Она все еще любила Уилла и не переставала думать о нем, хотя и начинала понимать, почему он прогнал ее. Тем не менее ей нередко являлись мечты об их будущем воссоединении; пока же Клэй оставалось лишь надеяться, что Уилл найдет «Святую Тересу» и наконец обретет богатство и известность.

Санни Йейтс Фитцджеральд так и не появилась в столице для выкупа у Клэй принадлежащей ей трети Уиллоуз; и, хотя прежде Клэй обещала Нелл Смит никогда больше не возвращаться в поместье, теперь ей было приятно, что часть родного гнезда все еще остается за ней. Она согласилась стать номинальным партнером, отказавшись от всех прав и обязанностей, связанных с повседневной деятельностью конезавода. Теперь поместье казалось ей бесконечно далеким от той новой жизни, которую она создавала собственными руками.

Усердно трудясь, Клэй обзавелась друзьями и постепенно влюбилась в Нью-Йорк. На одной из вечеринок она познакомилась с Дэвидом и Энни Дюбиле, подводными фотографами из «Нэшнл джиогрэфик». Она показала им свои снимки и с их помощью получила должность, как нельзя лучше соответствующую ее вкусам и пристрастиям. С этого момента началась ее карьера, и в конце концов Клэй стала признанным специалистом в области профессиональной фотографии.

От причала речного трамвайчика отель «Ориент» отделял небольшой прибрежный квартал. Прошагав по дорожке, ведущей через ухоженный парк, украшенный статуями в неоклассическом стиле, посетитель сразу оказывался у двери, ведущей в старое крыло отеля. Однако Клэй Фитцджеральд предпочитала главный вход – ей нравилось представлять, будто она только что спустилась с борта собственной яхты и очутилась среди томных женщин в кисейных платьях и мужчин в белых костюмах, которым официанты подносят ранний ужин под звуки струнного квартета.

Остановившись поправить ремешок сандалии, Клэй задержалась у мемориальной доски Анны Леоноуэнс, ставшей прообразом Анны из романов «Анна и сиамский король» и «Король и я». Здесь же была захоронена капсула с «обширным набором предметов, использовавшихся в 1980 году», которую полагалось вскрыть через семьдесят пять лет. Клэй улыбнулась, представив себе, какого рода «предметы» были выбраны для показа потомкам, и, миновав зал «Английский ампир» с коллекцией восточной живописи, направилась на террасу, чтобы взглянуть на стенд Ассошиэйтед Пресс.