Шарлотта мерила шагами комнату, поглядывая на дверь и на камеру наблюдения над ней.

— Это было влияние моей бабушки. Я это все давно переросла.

— Вот я и говорю, что теперь ты стопроцентная американка, — негромко заметил он с иронией в голосе.

Его глаза задержались на ней на мгновение, потом Джонатан отвернулся, но воспоминания уже водопадом нахлынули на него. Он не ждал такого наводнения…

Когда из своих источников Джонатан услышал о третьей жертве, погибшей от продукции компании «Гармония», он не стал даже раздумывать. Просто собрал сумку, взял компьютерный набор, который всегда держал наготове для экстренных случаев, и проинформировал свою экономку и секретаршу, что его несколько дней не будет. Адели, своей жене, он позвонил из самолета и сказал то же самое, не вдаваясь в подробности. Она восприняла новость с таким же спокойствием, как его экономка и секретарша. Когда-то в их браке это было постоянным источником напряженности — неожиданные отъезды Джонатана для выполнения сверхсекретных заданий. Но Адель уже привыкла.

— Сообщи, когда вернешься, — только и попросила она.

Во время перелета Джонатан вспоминал все, что знал о фармацевтических компаниях, набрасывал предварительную схему анализа ситуации, если в компьютерную сеть «Гармонии» кто-то проник. Но он не позволял себе думать о Шарлотте, не позволял воспоминаниям вмешаться в размышления о промышленном шпионаже и кодовых алгоритмах. Сосредоточившись на списке, вынесенном на экран его портативного компьютера, он выбросил из головы мысли о Шарлотте. Даже когда они встретились лицом к лицу — всего два часа назад, — ему удалось сохранить свой защитный барьер! Он приехал, чтобы работать — пусть и бесплатно, поскольку его никто не нанимал. В этом нет ничего личного. Просто когда-то они с Шарлоттой были друзьями.

— Бабушка та-ак огорчена!

Этот голос из двадцатитрехлетней дали прозвучал столь явственно и свежо, словно с ним рядом стояла шестнадцатилетняя Шарлотта. Ему хотелось ответить призраку: «Оставь меня в покое!» — а вместо этого он услышал себя, шестнадцатилетнего, свой шотландский акцент, от которого он давно избавился:

— И что же случилось?

— Бабушка только что выяснила, что новый междугородний код района — четыреста пятнадцать.

Они сидели в тайном убежище Шарлотты, куда забирались всякий раз, когда им было необходимо убежать от мира. Она впервые привела его в это убежище, когда им было по тринадцать лет. Тогда Джонатан увидел, как мальчишки бегут за ней по улице и кричат: «Китаеза, китаеза!» — и стреляют в нее из рогаток камнями и собачьими эскрементами. Шарлотта сохраняла достоинство и шла, гордо вскинув голову, но по щекам у нее текли слезы. Джонатан сорвался с места, бросился через улицу, расшвырял обидчиков: двоих ударил, а третий удрал сам. Джонни отделался ссадиной на локте, но Шарлотта отвела его к себе домой, куда он впервые попал несколько недель назад. Тогда она дала ему лимонад и сказала, что ее мама тоже умерла. Теперь Шарлотта отвела его на кухню, промыла рану и показала свое убежище, о котором знали только она и бабушка.

И вот три года спустя, в 1973-м, они снова сидели там.

Им было уже по шестнадцать, и Шарлотта рассказывала ему, почему так расстроилась ее бабушка:

— Четыре — самое несчастливое число для китайцев! Оно созвучно слову «смерть», поэтому китайцы никогда, никогда не используют это число. Ай-я! Бабушка сейчас сидит и пишет письма нашим конгрессменам, сенаторам и самому президенту Никсону!

Шарлотта говорила, а он смотрел, как ветер играет ее волосами, как солнце ласкает ее гладкую кожу. Секретным местом Шарлотты был маленький садик на крыше дома ее бабушки, где кто-то когда-то соорудил легкую беседку. Теперь здесь выстроился целый лес из растений в горшках и маленьких деревьев. Была здесь также поилка для птиц, которую Шарлотта всегда наполняла водой. С крыши открывался вид на мост Золотые Ворота, бухту, город — и весь мир.

После того первого раза, когда Шарлотта застенчиво спросила: «Хочешь увидеть мой тайник?», — Джонни в ответ довольно бестактно показал ей свое тайное убежище. Девочка стала единственным человеком, которого он привел туда. И ему не забыть ужаса на ее лице, когда она впервые увидела это место…

«Выражение ее лица десять лет назад мне тоже не забыть», — мрачно подумал Джонатан. Это была их последняя встреча в Сан-Франциско — он приехал, надеясь справиться с трещиной, возникшей в их отношениях за шесть лет до этого, когда он уже год работал в МТИ. Шарлотта тогда позвонила ему и сказала:

— Мне нужна свобода.

И его мир разлетелся вдребезги.

Джонатан полагал, что она выйдет за него замуж, а она захотела идти своим путем. И вот через шесть лет он приехал в Сан-Франциско, надеясь, что она изменила свое решение, что она все-таки захочет быть с ним. Но она взяла и ушла, оставив его сидеть в итальянском ресторане.

— Джонатан!

Он моргнул. Итальянский ресторан и ужас на лице Шарлотты исчезли. Она, чуть нахмурившись, смотрела на него, стоя перед ним в бумажном халате и шапочке.

— Как идет поиск? — поинтересовалась она таким юном, словно спрашивала уже не в первый раз.

— Информация поступает со своей определенной скоростью, — глухо ответил он, у него перехватило горло от воспоминаний. Джонатан чуть было не бросился тогда догонять ее, чуть было не крикнул: «Скажи мне, чтобы я не женился на ней, Чарли! Скажи, что я должен жениться на тебе!»

— О боже! — внезапно вскрикнула Шарлотта, указывая на экран камеры наблюдения. — Это агент Найт, он идет к нам!

Джонатан быстро выключил монитор и вскочил.

— Давай сюда! — Шарлотта схватила его за руку, и они спрятались в стенном шкафу среди веников, швабр и ведер.

— Молись, чтобы система не вздумала подать какой-нибудь сигнал, — прошептал Джонатан.

— Найт услышит и поймет, что компьютер работает.

Сквозь щель они увидели, как федеральный агент вошел в комнату. С его плаща стекала вода, обритая наголо голова блестела. Он огляделся, и глаза его остановились на тёмном мониторе.

Шарлотте казалось, что сердце колотится у нее в горле. Вдруг он услышит шум процессора под столом!

Джонатан тоже не сводил встревоженных глаз с Найта, но его мысли были далеко отсюда. Шарлотта стояла так близко к нему, что он ощущал аромат шампуня и крема — нежный, еле уловимый аромат из коллекции «Гармонии» под названием «Примула».

— Джонатан! — вдруг прошипела она и кивнула в сторону стола, где рядом с креслом стоял его черный компьютерный чемоданчик.

— О господи! — выдохнул он, проклиная собственную рассеянность. Если бы он думал о работе, то никогда бы не совершил подобной ошибки!

Они оба затаили дыхание, Шарлотта придвинулась ближе к Джонатану. Он обнял ее за талию, и они молча следили, как агент медленно оглядывает комнату, как его глаза скользят по столам, мониторам, контрольным панелям. Потом он подошел к большому окну, выходящему в цех, и его левая нога едва не задела чемоданчик.

Шарлотта старалась оставаться спокойной, уговаривая себя, что она владелица этой компании, имеет право здесь находиться и нанимать любых консультантов со стороны. Почему же она чувствует себя преступницей? Это все Найт! Если бы дело вел не он, а кто-то другой, она бы могла рассказать следователю все, что знает. Но этому человеку она не доверяла. Особенно после того, как он так любезничал с Марго…

Она почувствовала руку Джонатана на своей талии, ощутила, как тепло его тела проникает сквозь ее халат и блузку. Ей вдруг захотелось прижаться к нему, отдохнуть в его сильных руках. Но она уже однажды поддалась такому желанию — а он отступил, чтобы она упала…

Шарлотта чуть повернула голову, и почти инстинктивно Джонатан повернулся тоже, чтобы взглянуть на нее. Их лица разделяло всего несколько дюймов, казалось, они могли утонуть в глазах друг друга. Маленькая кладовка вдруг превратилась в водоворот горячих страстей и жгучих воспоминаний. Рука Джонатана напряглась, а у Шарлотты перехватило дыхание. Они забыли о Валериусе Найте, о черном чемоданчике на полу, о компьютере, о фабрике, обо всем мире. Все исчезло, когда Джонатан и Шарлотта приникли друг к другу на одно пронизанное током мгновение.

Он опустил голову, Шарлотта подставила губы…

И тут они услышали звук закрывшейся двери. Момент прошел, они отодвинулись друг от друга.

— Он ушел, — заметил Джонатан, открыл дверцу шкафа и вернулся к компьютеру.

Пока он вынимал дискету и выключал компьютер, Шарлотте удалось отдышаться. Ей показалось, что необходимо срочно что-то сказать, нарушить тишину, пропитанную их былыми страстями, вернуть их обоих к реальности.

— У тебя был долгий перелет, — заметила она. — Ты, наверное, устал и голоден…

Джонатан поднял на нее глаза.

— Боюсь, ничто, кроме кофе, введенного прямо в вену, не поможет.

Шарлотта улыбнулась.

— Я тебе сейчас что-нибудь принесу. Большинство моих служащих сейчас в кафе: никто не торопится отправиться домой в такую грозу. Сегодня у нас суп из копченой лососины. Кстати, очень улучшает функции нервных клеток.

Их глаза снова встретились, и на мгновение перед Джонатаном появилась прежняя Шарлотта, говорившая голосом своей бабушки.

Глава 16

Обратно в музей им пришлось бежать под дождем и даже на несколько минут нырнуть в темный подъезд, когда неожиданно появился полицейский в желтом плаще.

Джонатан снова расположился за компьютером, а Шарлотта рассматривала его широкую спину, завитки темных волос над воротником рубашки и почти чувствовала энергию, исходящую от этого сильного тела. Неожиданно она осознала, что вспоминает тех мужчин, с которыми была близка последние десять лет. Почти год она прожила с профессиональным спортсменом — потрясающим в постели, но хитрым манипулятором. Потом у нее был помощник исполнительного директора, который не умел честно спорить. Он сначала высказывал свою точку зрения, затем быстро целовал Шарлотту со словами: «Давай не будем ссориться» — и никогда не давал ей возразить. Она вспомнила диктора с телевидения, который настолько уверовал в равенство полов, что однажды даже не вышел из машины, пока Шарлотта меняла колесо, и бухгалтера, который в ресторане всегда доставал калькулятор и до последнего цента высчитывал чаевые…