— Вам приснился кошмар.

— Я не спала. Уверяю вас, я не спала. Я проснулась и кого-то увидела. Наверное, он меня и разбудил.

— Кэтрин, дорогая, да вы дрожите! В вашем положении…

— Кто-то входил ко мне в комнату. И может войти опять.

— Дорогая, это был всего лишь страшный сон.

Я рассердилась на нее, чувствуя полное свое бессилие. И с той минуты досада моя все нарастала, ибо что может быть хуже, когда тебя пытаются убедить, будто то, что ты видела собственными глазами, всего лишь игра воображения?

— Это был не сон, — ответила я сердито. — Уверена, что не сон. Кто-то зашел в мою комнату. Мне это вовсе не почудилось.

Где-то в доме часы пробили час ночи, и почти тут же на площадке над нами появился Люк.

— Что за переполох? — спросил он, зевая.

— Кэтрин… разволновалась.

— Кто-то был у меня в комнате!

— Грабители?

— Нет, не думаю. Это был кто-то, одетый как монах.

— Дорогая, — ласково отозвалась Руфь, — вы часто ходите в аббатство, и там ваше воображение разыгрывается. Место зловещее. Больше не ходите туда. Эти развалины явно на вас плохо действуют.

— Говорю же вам, в комнате кто-то был! На самом деле! Он даже задернул занавески у кровати, чтобы мне не было видно, как он уйдет.

— Задернул занавески? Ну, это, наверное, сделала Мэри Джейн.

— Нет! Я просила ее этого никогда не делать. Нет-нет, их задернул тот, кто решил посмеяться надо мной. Не знаю только, что тут смешного.

Я видела, как переглянулись Руфь и Люк. Несомненно, они думали, что я — жертва своего увлечения руинами и нахожусь во власти страшного сна — из тех, что снятся, когда уже просыпаешься и потом долго не можешь понять, был ли это кошмар, привидевшийся тебе, или явь.

— Мне не приснилось, — в отчаянии убеждала их я. — Кто-то действительно входил ко мне! Может, хотел пошутить…

Я переводила взгляд с Руфи на Люка. Что, если кто-то из них и затеял эту глупую каверзу? Кто еще мог придумать такое? Сэр Мэтью? Тетя Сара? Нет! Привидение, которое промчалось по моей комнате и бесшумно закрыло за собой дверь, было довольно проворным.

— Ложитесь лучше поскорее в постель, — сказала Руфь. — Не следует поддаваться кошмарам.

Вернуться в постель! Постараться уснуть! А вдруг меня опять разбудит фигура в ногах кровати! Сегодня монах просто постоял там, глядя на меня. Что он сделает в следующий раз? Разве я могу спокойно спать в этой комнате? Люк зевнул. Конечно, ему казалось странным, что я перебудила всех из-за какого-то нелепого сна.

— Пойдемте, — мягко предложила Руфь, беря меня под руку.

Тут я сообразила, что на мне только ночная рубашка, и представила, что она думает о моем неподобающем виде.

— Спокойной ночи, — сказал Люк и пошел к себе, а я осталась вдвоем с Руфью.

— Кэтрин, дорогая моя, — говорила она, ведя меня по коридору, — да вы и в самом деле сильно перепугались!

— Это было ужасно! Знать, что кто-то наблюдает за тобой, пока ты спишь!

— Мне самой раза два тоже снились кошмары. Я знаю, как долго потом не можешь прийти в себя.

— Но я же не спала! Уверяю вас!

Не отвечая, Руфь открыла дверь в мою комнату. От движения воздуха заколебались задернутые занавески у кровати, и я вспомнила, как, проснувшись, ощутила сквозняк. У меня не осталось сомнений: кто-то бесшумно вошел в спальню и, прежде чем встать в ногах кровати, задернул занавески с одной стороны.

Это мог сделать только человек. И сделал это кто-то из живущих в доме. Но зачем кому-то понадобилось пугать меня? Ведь все знают, что я в положении!

— Посмотрите, — сказала я, — занавески задернуты с этой стороны кровати. А когда я ложилась спать, комната была у меня перед глазами.

— Должно быть, это сделала Мэри Джейн позже.

— Зачем ей возвращаться ко мне после того, как я пожелала ей доброй ночи? Чтобы задернуть занавески? Но ведь я настоятельно просила ее не делать этого.

Руфь пожала плечами.

— Ложитесь, — сказала она. — Вы же замерзли. Нужно было накинуть что-нибудь теплое.

— Не было времени. Во всяком случае, я об этом не успела подумать. Я кинулась за этим неизвестным, надеялась его разглядеть. Но когда выскочила, никого… в коридоре никого не было. А вдруг… он все еще здесь… наблюдает за нами, слушает…

— Ну, ну! Ложитесь. Никого здесь быть не может, потому что вам все это приснилось.

— Простите, но я все же отдаю себе отчет, когда бодрствую, а когда сплю.

— Сейчас я зажгу свечи. Вам сразу станет лучше.

— Луна такая яркая. Свечи не нужны.

— Может быть, и лучше не зажигать их. Я всегда боюсь пожара.

Руфь отдернула занавеску и села на кровать.

— Вы замерзнете, — сказала я.

— Не хочу оставлять вас, пока вы так взволнованы, — ответила она.

Мне стыдно было прибегать к ее помощи, но я не могла побороть свой страх. С другой стороны, я твердо знала, что меня посетил не призрак, не привидение. Значит, если я запру свои двери изнутри, никто в мою комнату не войдет.

— Не беспокойтесь. Со мной все в порядке, — сказала я. — Я не боюсь остаться одна.

Руфь встала, улыбаясь:

— Разумеется, стоит ли пугаться снов! На вас это не похоже.

— О господи! Ну как мне заставить вас поверить? Я твердо знаю: это не был сои, — ответила я. — Кто-то решил подшутить надо мной.

— Опасная шутка… учитывая, что вы ждете ребенка.

— Тому, кто это сделал, мое состояние безразлично.

Руфь снова пожала плечами. Она по-прежнему мне не верила.

— Простите, что я причинила вам такое беспокойство, — сказала я. — Пожалуйста, возвращайтесь к себе.

— Ну, если вы уверены…

Я соскочила с постели и потянулась за капотом.

— Куда вы? — удивилась Руфь.

— Запереть за вами дверь. Если я запру все двери — эту, ту, что ведет в туалетную, и дверь из туалетной в коридор, я буду чувствовать себя в безопасности.

— Если вам так будет спокойнее, запирайте. Но, Кэтрин, кто из живущих в доме мог додуматься до такого? Согласитесь, вам это приснилось.

— Я бы вам поверила, — ответила я, — но ведь я почувствовала сквозняк из-за открытой двери! И к тому же привидение оказалось столь предусмотрительным, что, прежде чем явиться мне, задернуло занавеску. По-моему, призраки редко бывают столь практичны.

Я уже немного оправилась от охватившего меня страха. Странно, но, если моим врагом был человек, меня это страшило меньше, чем потусторонний злоумышленник.

Глава 5


Утром я проснулась чуть позже шести часов и отперла дверь. Потом снова легла и крепко заснула. Меня разбудило только появление Мэри Джейн. Она принесла завтрак.

— Миссис Грэнтли сказала, сегодня вам лучше не вставать, — пояснила она.

Я очнулась от глубокого сна и сразу вспомнила ночное происшествие. Наверное, я воззрилась на Мэри Джейн с ужасом, так как она даже немного испугалась. Еще не совсем проснувшись, я вообразила, что сейчас и Мэри Джейн обернется облаченным в черное видением.

— О, Мэри Джейн, это вы! — пролепетала я. — Спасибо!

Она подложила мне под спину подушки, помогла надеть утреннюю блузу и поставила мне на колени поднос с завтраком.

— Что-нибудь еще, мадам? — осведомилась она.

Она держалась не так, как обычно. По-видимому, ей не терпелось уйти из моей спальни. Когда дверь за ней закрылась, я подумала: «Боже мой! Неужели она уже все знает? Неужели и ей уже обо всем доложили?»

Сидя в постели, я медленно пила чай, но есть не могла. Мне вновь ясно представился весь этот ужас. Я ловила себя на том, что не в силах отвести взгляд от того места, где видела фигуру монаха.

Поняв, что не могу проглотить ни кусочка, я отставила поднос и снова легла, перебирая в памяти события прошедшей ночи и стараясь убедить себя, что мне все почудилось. И сквозняк, и задернутая занавеска у кровати. Может быть, я лунатик и хожу во сне? Может быть, я сама открыла дверь? Сама задернула занавеску? Габриэль, пробормотала я, ты тоже ходил во сне? Меня начало трясти, и я поторопилась взять себя в руки.

У этого ужасного происшествия должно быть какое-то разумное объяснение. Все всегда можно разумно разъяснить, и сделать это необходимо. Я встала с постели и позвонила, чтобы мне принесли горячей воды. Пришла Мэри Джейн и поставила в туалетной кувшин с водой. Я не завела с ней обычной дружеской болтовни. Все мои мысли были заняты ночным происшествием, и ни с ней, ни с кем-нибудь другим говорить об этом не хотелось… во всяком случае, пока.

Когда я закончила одеваться, в дверь постучали и на мое приглашение вошла Руфь. Сказав: «Доброе утро, Кэтрин», она испытующе глянула на меня:

— Как вы себя чувствуете?

— Немного выдохшейся.

— Да и вид у вас усталый. Немудрено! Такая беспокойная ночь!

— Боюсь, я и вам причинила беспокойство. Простите ради бога, что наделала столько шума!

— Не о чем говорить. Вы действительно сильно испугались, и я рада, что вы меня разбудили. Хотя вряд ли от меня был прок.

— Еще какой! Мне необходимо было поговорить с кем-нибудь… живым!

— Самое лучшее — скорее позабыть все это. Впрочем, я знаю, как трудно отделаться от таких мыслей. Надо, чтобы доктор Смит дал вам на ночь какое-нибудь снотворное. Выспитесь как следует, и все пройдет.

На этот раз я не стала с ней спорить. Все равно это было бесполезно. Руфь твердо стояла на том, что мне привиделся кошмарный сон, и переубедить ее не представлялось возможным.

— Спасибо, что прислали мне завтрак, — поблагодарила я Руфь.

Руфь нахмурилась:

— Я видела, как Мэри Джейн уносила ваш поднос. Вы ни до чего не дотронулись.

— Зато выпила много чаю.

— Вам надо заботиться о себе, помните это. Что вы собираетесь сегодня делать?

— Может быть, пройдусь немного.

— Только смотрите, не заходите далеко, и… простите, что снова говорю об этом, лучше вам пока держаться подальше от аббатства. — Ее губы тронула слабая улыбка, возможно виноватая, трудно было понять, — Руфь всегда улыбалась одними губами.